(Не) Смотри на меня

      Хан следил как плывет медленно по темному небу луна, изредка прикидывая сколько прошло времени. Он старался наслаждаться тишиной, теряясь в этой пустоте, и убрав клубок спутанных мыслей в долгий ящик, в который надеялся, что никогда больше не заглянет.       Холод почти обжигал, моментально сказывался на щеках и костяшках пальцев красными пятнами. Хотя, наверное, это было вызвано и алкоголем, выпитым по разрешению господина Бана Кристофера. Но даже в компании ледяного ветра… Все равно тепло.       Это странно, однако тело постепенно словно загоралось, тлело.       Почему-то захотелось плакать. И спать.       В идеале — спать и плакать одновременно.       Хан почувствовал скапливающиеся на ресницах аккуратные капли, почувствовал как задрожала нижняя губа, которую он болезненно прикусил тут же, как бы сдерживая слишком внезапно появившиеся эмоции, чувствовал как дыхание сбилось. —Хан, твою ж мать, Джисон, какого черта собрался плакать? Не смей, блять, плакать. — шептал он самому себе, раздирая едва зажившую кожу вокруг черных ногтей вновь до крови. —Ничего даже не произошло. Из-за того, что какие-то университетские знакомые пришли в заведение где ты работаешь нужно реветь? Сюда много кто приходит, парой больше, парой меньше. — он спрятал лицо в ладонях устало.       Хан на самом деле знал ответ на свой же вопрос, заданный ранее. Знал, почему так хотелось сейчас спрятаться ото всех. Знал, почему так хочется разрыдаться, сжать крепко мамину юбку закрываясь ее спиной, отчаянно так, словно в последний раз. Словно стоит отпустить — она испарится.       Потому что страшно.       Страшно представить, что теперь светит, ведь пришли не абы кто, а Минхо… И его друзья.       Но в первую очередь Минхо. Пугало собственное будущее, а вместе с ним и сам факт того, что пришел именно Ли. Джисон не собирался себе в этом признаваться, но он волновал больше всего. Этот блядски красивый смех до сих пор стоял в ушах, сводя с ума и издеваясь еще больше. Даже звук проезжающих машин, и громко играющая за дверьми музыка не могли заглушить его.       Пускай со времен школы прошло уже достаточно много времени… Ли Минхо же не меняется, Джисон знает. Он по-прежнему слишком любит насмехаться над всеми вокруг. Хан отлично помнил сколько лет компания Чанбина издевалась над парнишкой в средней школе из-за пары слухов. Может теперь и не будет испорченных обедов и исписанных парт, это было бы теперь слишком по-детски, но распустить слухи или настроить всех вокруг против, или даже устроить вылет… Ох, вот это компания Чанбина может устроить на раз-два.       Не секрет, что «сильные мира сего» находят одним из лучших развлечений, можно сказать, хобби, втаптывать ребят ниже статусом в грязь, лицом желательно, да так, чтоб те захлебнулись, прижатые чужими подошвами к земле.       Именно это пугало. И слухи. И Минхо.       Спасибо хотя бы зато, что компания застала его не во время стрипа. Конца всего уже не избежать, ведь информация вот-вот разлетится по универу, но хотя бы, его будут считать лишь озабоченным, делающим минет за деньги.       Ну, наверное.       Ощущения были словно Хан кошку проглотил заживо, а та драла теперь желудок, пока параллельно с этим все органы связываются в узелки да бантики. Ну, или кратко говоря — хреново внутри, так, что калачиком свернуться хочется. Дверь за спиной проскрипела, выпустила на секунду пару тяжелых битов из помещения, а затем вновь их поглотила тишина.       Джисон не стал оборачиваться. Сейчас это показалось слишком непосильной задачей, тело не подчинялось, стояло будто серая статуя, смотрящая в небо трагично.       Что ж, сейчас Джисон был бы и не против оказаться безжизненным куском холодного камня. Камни ни о чем не переживают, а вот люди — частенько. — Чувак, ты как? — послышался мягкий и успокаивающий, приближающийся голос Сынмина, а затем на плечо улеглась прохладная ладонь. Так мягко. Совсем не как прежде у стойки. — Полчаса, на которые ты собирался уйти, прошли уже. — В порядке все, — вздохнул Джисон, смотря куда-то сквозь серый асфальт… В преисподнюю, может быть. — По голосу так и не скажешь, ты сейчас разревешься. — хмыкнул Ким, наклонившись, и заглядывая в чужое лицо, опираясь о металлическое перила у лестницы локтями.       Хан зыркнул на него обиженно и немного отодвинулся показательно. — Хорошо-хорошо, тема закрыта. — лишь посмеялся Сынмин, снова прижимаясь ближе. — Ладно, раз бокальчик спиртного не свалил тебя на пол, значит на пятьдесят процентов все уже хорошо. — Здесь ты прав, — посмеялся в ответ Хан, укладывая голову на чужое плече. — Но я жутко хочу спать. — Боже, — протянул наигранно недовольно Ким.— Давай без телячьих нежностей, я блевану сейчас, честное слово. Иди поспи где-то в другом месте. — скинул он чужую голову с плеча, а затем поразительно быстро стал серьезным, продолжая диалог. — Нет, ты точно в порядке? Будем возвращаться? Не то, чтобы это выглядит как огромная проблема, подумаешь, пришли в клуб пара ребят отдохнуть, но мы… — замялся он, глянув в сторону. — Крис переживает за твое состояние. — Ага-ага, я так и понял, идем. Ты прав, мир не взорвется. — закатил глаза Хан улыбнувшись, после чего последовал короткий, но громкий зевок. — Каждая капля спирта, попадающая в твой рот, сразу же превращается в снотворное? — сощурился Сынмин, окинув взглядом Джисона. — Да, я находка для медиков, которая может превращать выпивку в снотворное, стоит только взять в рот пару капель. — разминал он плечи, кривясь немного от смешанных, одновременно приятных и неприятных ощущений. — Вау, как двусмысленно. — хмыкнул Ким, отвешивая Хану легкий подзатыльник. — Но я не уверен, что всяким лабораториям будет выгоднее скупать литры алкоголя и заставлять тебя их лакать, вместо того, чтобы просто взять нормальные препараты. — Фу, успокойся. — посмеялся Джисон, поджав плечи в напускном отвращении, и отходя на шаг в сторону, как бы брезгуя теперь младшим, но после очередного бьющегося в грудной клетке смеха, все же расправился.— Да кто этих врачей знает? Мозг закипит от тебя. — хотел вновь засмеялся Джисон, однако театрально-драматичо закинул голову назад, уложив ладонь на лоб, и прикрыв глаза. — Ох, мне нехорошо, упаду сейчас… — Ты пьян, парень? На тебя настолько сильно действует два глотка обычного виски и пара коктейлей, что черепушка плавится? — На меня вообще нихуя в этом мире не действует. — кинул Хан довольно потягиваясь, а затем медленно направился к двери.       Ким подметил, что шагает Джисон слегка неровно, однако промолчал, пропуская вперед себя, а после тоже заходя в здание. Музыка приняла в объятия — хотя непонятно, как тяжелый бас можно сравнить с объятиями — отбивала барабанной дробью в ушах, заставляя сердце подстраиваться под бешеный ритм, лишь иногда прощая ошибки в нотах движущихся тел.       Снова бродили в разные стороны люди, из-за кипящего в крови алкоголя танцуя расфокусированно и хаотично.       Атмосфера кардинально отличалась от безмолвия, стоящего на улице, но почему-то не отталкивал сейчас даже терпкий привкус спирта и табака, витающий всюду.Может, из-за виски?       Хан правда настолько слаб к спирту в любом его проявлении? Смешно даже, что он вообще работает в подобном месте, с такой-то устойчивостью. — По-прежнему собираешься остаться до конца рабочего д… — осекся Ким. — Рабочей ночи? — Думаю, что да, если конечно минут через пять сознание не потеряю. — Джисон просмеялся в ответ, стукнув Сынмину ладонью по спине пару раз, и начал уходить к толпе.       Однако тот нагнал, закидывая руку на чужую шею, чем чуть не повалил обоих на пол. — Боже, что еще? — У меня скоро снова выступление, поэтому помочь в случае чего не могу, обращайся за всем к Крису. — протянул тот с доброй улыбкой, чему Джисон почему-то удивился. — Говоришь так, будто я маленький ребенок, о котором постоянно нужно переживать. — отвернулся Хан. — Что значит «будто»? — наигранно удивился Сынмин. — Твою мать, свали в туман, я старше. — засмеялся и скинул с себя чужую руку Хан, начиная уходить показательно. — Ладно-ладно, хорошо. Но общую мою мысль ты понял? — Ага, я понял, что ты пиздец как доверяешь Бану Кристоферу. — не обернулся даже, но спиной словно почувствовал адресованный ему фак. — Замечательно. — пропел Ким поджав губы слегка раздраженно, но развернулся затем куда-то в сторону барной стойки и показал уверенно большой палец Чану, который все это время следил за парнями взглядом. Тот вздохнул, а после кивнул. Сынмин вновь догнал старшего. — В таком случае пойду выпью еще бокальчик, а потом схожу припудрить носик, не скучай. Если что, то найдешь меня. — Да кто по тебе скучать будет-то? — вскинул брови Хан наконец повернувшись к собеседнику лицом, на что получил недовольный взгляд. — Понял. Я, кажется, уже соскучился, как и вообще все люди этого мира, потому что скучают по тебе абсолютно все без исключения. Крис там наверное уже горе запивает, скучает что умереть можно, так что иди утешь его. — Так держать. — протянул Сынмин, проигнорировав окончание монолога, и наконец стал уходить теперь к Бану, который в свою очередь одарил его яркой, доверительной улыбкой с ямочками.       Джисон глянул на них с удовлетворенным вздохом, а после и сам отправился «туда, не знаю куда» на поиски другого клиента-кошелька, такого, который не окажется вдруг другом Ли Минхо, по счастливой случайности.       Ведь, увы и ах, мир оказывается ничего себе как тесен.       Он пошел медленно вдоль стены, ведя пальцами по холодной поверхности, и оглядывая всех в помещении.       На горизонте появился худощавый парень с прямыми черными волосами, на шее которого красовалась определенно дорогая, шикарно сделанная татуировка змеи. Атласная рубашка, бежевая такая, с изящно-аристократичным узором стекала по тонкому телу, подчеркивая каждый изгиб.       Незнакомец выглядел серьезным, но слегка потерянным в обстановке и звуках вокруг, словно не понимая, что должен здесь в принципе делать.       Джисон любит изящных и тонких, они приятнее всего ощущаются в руках. А этот, кажется, еще и при деньгах.       Он приблизился аккуратно со спины, подтягивая парня к себе за талию.На этот раз даже не было страшно, что клиент окажется гомофобом или натуралом, готовым начистить мордашку за такие подкаты. Этот просто не может, потому что… На самом деле объяснения нет, но Хан чувствует точно. — Привет, первый раз в таком месте? — говорил он тягуче сладко, ярко улыбаясь.       Незнакомец растерялся, но из чужих объятий не высвободился, хотя выглядело так, словно ему слегка дискомфортно. Он дернул головой задумчиво, будто сделал для себя какие-то выводы, расставив галочки в своем написанном кривовато и неуверенно списке. — Да, поэтому непривычно слегка. — проговорил спокойно, оглядывая все вокруг.       Бинго. Гей-радар, судя по всему, не подвел. Джисон, кажется, даже горд, его навыки все лучше и лучше… Не то, чтобы в гейских стрип-клубах все кишит натуралами, но некоторые заходят для прикола или просто выпить, поэтому тоже стоит быть внимательным.       И Хан делает большие успехи. — Помочь освоиться? — посмеялся он.       Ответа Хан не услышал. Невольно брошенный в толпу взгляд моментально приковал к себе стоящий вдали Хенджин, скрестивший руки на груди и подрагивающий от подавленного в грудной клетке смеха.       За его спиной Джисон подметил нечаянно наличие Минхо и Сана, однако внимания им особо не уделил.       Потому что по сознанию словно растекалась густая черная нефть, сковывая движения и приводя мысли в бездействие.       Заметив на себе ответный взгляд, Хван вскинул брови и закатил глаза с якобы удовольствием, толкаясь языком в щеку и спускаясь при этом руками по собственным бедрам, слегка присаживаясь.       Не хватало лишь блаженных слезинок для полной картины, но Хенджин в своем театре одного актера и так отлично поработал, четко давая понять, что имеет ввиду. Трехсекундное действо — и вот он уже согнулся пополам, захлебываясь звонким хохотом. Джисону же это ощущалось куда дольше нескольких секунд, во много раз. В бесконечность раз, примерно.       Хван вновь вскинул голову, улыбаясь довольно, а затем заговорил, хотя скорее закричал, однако еле слышно из-за гула толпы и громких битов отдающих вибрацией по помещению. То ли по губам прочел, то ли выловил из шума знакомый голос, но и одно словно не ускользнуло от Хана. — Знает ли бедняжка мамочка, чем ее сыночек зарабатывает на учебу? — Хенджин склонил голову вбок, расплываясь в еще большей улыбке. — Я тоже могу помочь заработать, Джисон-и, тебе же плевать с кем толкаться, верно?        Хан заметил как парни за спиной Хвана усмехнулись тоже, но менее уверенно, и поотворачивались после. Кажется, Джисон даже встретился взглядом с Минхо на секунду… Однако лишь на секунду, в таких знакомых глазах сейчас он не сумел выловить хотя бы слово.       А вообще-то, где-то в глубине сознания догорала тонкая надежда прочесть по красивому лицу… Ну, хотя бы жалость?       Джисон не любил жалость, он не любил чувствовать себя слабым перед другими, но хотелось видеть хоть что-то.       На поддержку рассчитывать не стоило с самого начала, так может хоть жалость, или вина? Но нет, абсолютная пустота. Вообще ничего.       Громкий голос Хенджина уже слегка хрипел, и чтоб улучшить качество звука тот поднес обе ладони к губам. — Можем, кстати, популяризировать тебя по универу, уверен, будешь пользоваться большим спросом. Мерзость. — выпрямился блондин после, убирая руки в карманы, явно закончив свой захватывающий рассказ.       Джисон замер. — Твою мать, я так не могу. — выругался он себе под нос, чувствуя, как подкосились ноги, а на едва высохших ресницах вновь расселись капельки-росинки — предательство какое-то, больно чувствительный сегодня.       Ебаный виски постарался?       Хван умело нащупал самую болезненную тему Джисона, надавливая и точно понимая, какую реакцию получит. И все, блять, идет как по маслу. Страшно, страшно, страшно.       Джисон несвойственно грубо отстранился от незнакомца, начиная уходить быстрым шагом к барной стойке, игнорируя при этом любые взволнованные вопросы юноши, с которым вообще-то планировал провести ближайшее время.       Кристофер, глядевший на шагающего в его сторону Хана, рад был явно не больше его самого, заранее чувствуя неладное.       Он ткнул в плечо сидящего напротив Сынмина, вырывая того из любования спиртным, после чего теперь оба они ждали Джисона, который приближался быстро, на негнущихся ногах. — Ребят, просите, я так не могу. Правда, пойду лучше домой. — выдал на одном дыхании.       Хан опустошенно смотрел в пол, чувствуя как подрагивают пальцы, из-за чего сразу убрал те в карманы. Где-то в душе он корил себя за такое хлюпкое поведение, как никак, на самом деле особо ничего не произошло… Но внутри все перевернулось.       Возможно спиртное действительно слишком сильно подействовало на сознание, словно сдирая с сердца верхний слой, делая чувствительным к каждому слову и прикосновению. Иначе объяснить подобную бурную реакцию на еще не произошедшие события сложно. — Ты же собирался остаться. Ким сдвинул брови к переносице, а затем кинул короткий взгляд в первую очередь в сторону Хенджина, а далее и на ребят за его спиной. Хван, содрогаясь от смеха, помахал в свою очередь, приветственно и невинно, ладошкой. Сынмин глянул на него, затем на Джисона и залпом выпил почти полный бокал рома, который едва успел налить Чан. — Мудаки ебаные. — вытер Сынмин рот тыльной стороной ладони, после чего почти сорвался с места, направляясь к объекту своей внезапной ненависти.       Кажется, то неуверенное «ничего масштабного не произошло», сказанное им Джисону на улице, погибло теперь для всех, прахом рассыпаясь в воздухе.       Хан вновь встретился взглядом нечаянно с поразительно серьезным Минхо, каким он старшего прежде не видел, однако ненадолго, тот отвернулся после того, как кулак Кима врезался в скулу Хенджина, который еще недавно был так доволен своей небольшой победой над Ханом, что даже не шелохнулся до тех пор, пока не получил удар с разворота.       Даже пьяное тело Кима замечательно помнило как надирать задницы уродов. Ли поспешил вступиться в передрягу… Да и Хан вообще-то хотел, вот только перевесившись через столешницу Кристофер оттянул его назад за руку, не позволяя двинуться в сторону загоревшегося конфликта. — Оставь это, — глянул он встревоженно и поджал губы, после начиная вести куда-то, проводя их сплетенными руками прямо над длинной стойкой и игнорируя оставленных без выпивки клиентов. — Даже не оборачивайся — ступил он на лестницу ко второму этажу, а преодолев ее, завел в первую открытую комнату, сразу закрывая дверь на замок и усаживая Хана на мягкую кровать. — Хенджин — это синоним слова сирена, сука, ну серьезно. — спрятал тот лицо в ладонях — Знаешь, какие слухи пойдут? Что, мать его, Хан Джисон — педик и шлюха бара в одном из переулков. И я буду еще благодарен, если это не дойдет до матери, блять… Блять блять блять — перешел он на шепот сквозь тонкие пальцы. — Не называй себя шлюхой, Джисон. — с ноткой печали, но серьезно процедил Крис. — Я может и не сплю с нашими клиентами, но подначиваю заигрываниями для больших трат. Мне не стыдно, если честно, но парни буквально видели, как я обсуждал с их другом минет, Чан. То, что я сделаю ему минет после выпивки. — он сделал голос холоднее, заглядывая прямо в глаза. — Вот он, конец, и это действительно страшно. — Давай подумаем иначе. Какого черта эти твои красавчики курса забыли в гейском стрип-клубе? Если попытаются пустить слух, то к ним будут вопросы… — Да нихуя им не будет. — отрезал Джисон. — За этими парнями следует толпа слепо-глухонемых, влюбленных в них идиоток, которые видимо в глаза долбятся, раз приглянулись им эти парни. — повисла полминутная тишина. — Это переводится как «им никто не посмеет и слова сказать»       Бан понимающе кивнул. На плечо улеглась теплая ладонь, сжимая слегка и успокаивая таким образом. Тело старшего опустилось на матрас рядом. — Сон-и, я закажу тебе такси, а ты сиди пока здесь. — вздохнул он, вводя графический ключ на телефоне. — Езжай к Феликсу и поспи хорошенько, тебе стоит отдохнуть. Можешь взять перерыв на какое-то время, раскидаю смены по другим ребятам. — Спасибо, хен. — простонал Джисон, падая спиной на мягкое одеяло, словно топясь в его объемах.       Он услышал гудки из чужого телефона, а затем Бан поднялся с постели, двигаясь к двери, не успев посидеть и пяти минут. — Я отправлю сообщение когда такси приедет, а пока запрись лучше. — щелчок отворяющегося замка, и вот Чан уже покинул комнату, лишь какое-то тепло оставив здесь в напоминание о недлительном присутствии.       Запирать дверь Хан не стал — много чести поднимался сейчас с белоснежной постели.       Да и что может произойти?       В уме снова всплыл образ Минхо, посмеивающегося над словами Хенджина, стоя за его спиной.       Почему-то это еще более обидно, чем все те фразы, вылетавшие из скривленного в ухмылке рта Хвана.       Твою ж мать, Джисон, ты опять вспотел глазами. Кристофер спускался по лестнице медленно, согласовывая с голосом по ту сторону экрана адрес, количество человек и подобные мелочи, а положив трубку, окинул помещение взглядом.       Толпа расступилась, давая компании места, а музыка не била по ушам. Что было больше слышно — громкий спор. Чан невольно подумал, что их вышибалу стоит сменить, хотя и рад, что тот не тронул ребят… Как никак, там и Сынмин, с которым он может разобраться самостоятельно. Хенджин, на которого налетел десять минут назад Ким, стоял покачиваясь, и держась одной рукой за живот. Его грудная клетка вздымалась тяжело, а на лице загорелись красные пятна, грозящие вот-вот превратиться в крупные синяки, давая понять, что получил парень не слабо.       Это неправильно, но на несколько секунд Крис даже почувствовал гордость.       Рядом же с Хваном стояли двое: высокий парень с большим количеством проколов, и один потоньше и поизящнее, с более холодным выражением лица. Их Чан не знал. Эти двое как бы сдерживали длинноволосого, не позволяя тому сорваться с места в очередную драку, хотя, скорее всего, у него бы силенок не хватило. И наконец, тот кого взгляд невольно искал больше остальных. Ким, мать его, Сынмин.       Он стоял, рассматривая людей самодовольно, и утирая тыльной стороной ладони кровь, текущую от покрасневших губ и разбитого носа. Чан подметил, что на его лице тоже красовались пара фиолетоватых следов, пересказывая полученные удары.       Путь Киму преграждал мускулистый парень чуть ниже, чьи руки изрисованы были татуировками.       На него, кажется, Сынмин слюни и пускал, сидя за барной стойкой.       Этот мужчина закрывал собой других участников конфликта, которые были ему определенно не чужими людьми, а Сынмин беседовал с ним на повышенных тонах, однако явно стараясь сдержать злость.       Но если сам он выглядел каким-то удовлетворенным, то татуированный в свою очередь наоборот, смотрелся встревоженным.       Будто пытался убедить в чем-то.       Бан двинулся в их сторону, закатывая черные рукава рубашки, не сразу давая о себе знать. — Здравствуйте, я владелец заведения. — оторвал он взгляд от манжета, зыркнув исподлобья на компанию. — И всем вам, парни, стоит сейчас же покинуть заведение. — втянул он воздух сквозь зубы, раздраженно моргая, а заметив вопросительный взгляд Кима, продолжил. — Свое личико видел? Да, тебя тоже касается, вали пока не поздно и ближайшие пару дней на работу можешь не приходить. — скрестил Бан руки на груди.       Младший сначала застыл, будто не веря, однако взял себя в руки. Он кивнул утвердительно, и взглянул прощаясь на всех еще раз, затем развернулся, уходя. — Не-а, — остановил его Кристофер на тяжелом выдохе. — Эти ребята покидают место в буквальном смысле, а ты, Ким Сынмин, идешь со мной и аптечкой в подсобку. — Свидание-тройничок с аптечкой? Или ролевушка? Надеюсь второе, потому что думаю мне не понравился если меня отделают шприцом. — усмехнулся он ерничая, и глядя на старшего.       Ким вмиг стал уверенным, словно почувствовал какую-то свободу и превосходство, оглядывая побитых парней. Взглядом он явно давал понять, что входит в любимчики и правила ему не писаны, ведь все простит его дорогой Крис.       Бан этот факт не оценил, сощурив слегка глаза и скрещивая руки на груди. — Это прием, черт возьми, у врача. — вздохнул старший, затем тоже одарил остальных молчащих еще одним недовольным взглядом и махнул им, как бы прогоняя.       Те переглянулись, не желая исполнять, однако двинулись к выходу. — Давайте забудем что произошло, продолжайте свой вечер. — кинул Чан ошарашенной толпе, а после взял бережно Сынмина за руку, начинал уводить в сторону.       По пути он поймал взглядом одного из сотрудников, кивнув в сторону барной стойки, якобы говоря «алкоголь на твоей совести.»       Телефон завибрировал, оповещая Чана о входящем звонке. Он отправил Джисону короткое смс с информацией о приехавшем такси, а после увел-таки Кима в импровизированную гримерку. Вышибалу все же стоит уволить и поискать кого-то нового, раз тот допустил подобный концерт в зале, когда публика была даже не готова. Кристофер вздохнул, проворачивая ручку и заводя младшего в пока темное помещение. Хан кажется даже не двигался с тех пор, как остался в комнате один. Уснул уже почти от обнимающей спину мягкости, однако неприятная вибрация заставила вернуться в реальность. Он глянул на экран телефона, читая всплывшее уведомление.       Прибыло быстрее, чем думал, честно говоря. Хотя, наверное, это и к лучшему, ведь было бы не очень приятно провалиться в сновидения и оставить бедного водителя торчать на парковке в ожидании.       Ну, вернее приятно пиздец как, что вообще можно придумать приятнее сна после нервов, но скорее просто неловко по отношению к приехавшему такси.       Спустя пару минут «сборов с мыслями» Джисон спустился лениво по лестнице, подметил невольно, что ни Минхо, ни его друзей в помещении больше нет, а после вышел из здания, оглядывая припаркованные машины. Он, однако, обнаружил кое-что интереснее. Хан закатил глаза от безысходности, поджав губы.       Метрах в пятидесяти от выхода докуривал сигарету Ли, глядя себе под ноги и покачиваясь от носка к пятке, с абсолютно нечитаемым выражением лица.       Джисон мысленно выругался, направляясь в его сторону. — Ох, — заметил его Минхо, убирая тлеющий окурок от губ и туша о металлический столб рядом. — Хан-и, все в порядке? Хочешь, чтобы я тебя проводил? — говорил он, казалось, слегка более сосредоточенно, чем обычно, без той красивой нотки усмешки, которая обычно так нравилась младшему в его голосе… Да, наверное, и к лучшему. Скорее всего, сейчас Джисон бы на нее обиделся. Хотя разве есть куда больше? — Хочу, чтобы ты в лесу потерялся. — холодно выплюнул Джисон, даже не останавливаясь и проходя мимо, к серой машине, забираясь в нее, не удосужившись взглянуть на стоящего как-то слишком серьезно Минхо. Много чести.       Если уже и собрался помирать, Хан Джисон, то перед смертью надо успеть все. Покажи этому парню, кто тут папочка своим настроем, и забудем, что ретировался как трус со слезами на глазах после пары фраз Хвана. Пускай этот павлин понимает, что на него вообще плевать, настало время выплеснуть весь негатив. Даже лучше, его теперь можно вообще не скрывать.       Хотя Джисон не уверен прямо сейчас, что собирается там выплескивать. Сознание резко опустело, пуская по телу электрический разряд осознания содеянного.       Он только что нагрубил напрямую Минхо.       Ли Минхо. Такого никогда прежде не происходило, ведь Джисон о своем будущем заботился крайне бережно… Вот теперь точно крест на этом будущем можно ставить.       Хан краем глаза окинул окно, убеждаясь, что сквозь темное стекло старший его не увидит. Он теперь более уверенно прильнул к холодной, прозрачной для себя поверхности, и взглянул на стоящего задумчиво с опущенной головой и поджатыми губами Минхо, анализируя его мимику чтоб хоть как-то понять реакцию на сказанную в лицо фразу.       Джисон не знал, что хотел увидеть, поэтому, спустя от силы три секунды уже отстранился, усаживаясь ближе к центру сидения, а после невольно ловя взгляд водителя в небольшом зеркальце. — Поссорились с другом? — спросил мужчина примерно сорока пяти лет, глядя слегка печально в чужие глаза, сощурившись с сожалением и мягко сжимая руль.       Судя по всему, благодаря тусклому освещению внутри транспорта, он не заметил покрасневшие глаза и небольшие капли на ресницах. Джисону этот факт даже понравился, получать сочувствие или вопросы он не хотел. Как и в принципе вспоминать, заполнять сознание тревогой. — Ага, можно и так сказать. — вздохнул и скрестил парень руки на груди, отстукивая носком незнакомую мелодию и рассматривая пустым взглядом сиденье впереди себя, размышляя о произошедшем.       Что ж, кажется Хан самостоятельно помогал рыть свою могилу на протяжении всего вечера, черт возьми. Печально. — Сочувствую. — тяжело вздохнул водитель. — Не стоит, давайте сменим тему. — улыбнулся Хан, не заметив как начал вновь раздирать кожу вокруг ногтей.       Таксист прокашлялся фальшиво, вновь уточняя адрес, так, для галочки, а получив утвердительный ответ, тронулся плавно с места, включив какую-то старую музыку.       И нет, Джисон вовсе не обернулся чтобы глянуть в заднее окно на отдаляющийся силуэт старшего. Не-а. И его совсем не волнует, какое у Ли Минхо было выражение лица. Добрались минут за сорок, которые Джисон благополучно проспал, наслаждаясь привкусом спирта на языке, хотя прежде считал его отталкивающим. Лифт не работал уже как месяц, поэтому идти на пятый этаж в свете слабой желтоватой лампы пришлось пешком, а затем, как снег на уставшую голову, Феликс дверь не открывал, видимо слишком занятый просмотром бог знает какой серии их совместного прежде сериала. Хан недовольно вздохнул, обнимая себя за талию.       Спасибо, любимый Ликс-и, что ты параноик, запирающийся на все замки, ведь твой сосед благополучно оставил вещи вместе с повседневной одеждой прямо в гримерке, видимо на попечение Чонина.       Хан вновь забарабанил кулаком по двери, но уже громче.       Едва горящая лампа на этаже нервирующе моргнула, и Джисон готов был уже тыкать ей обеими руками недовольные факи, но по ту сторону двери послышались шаркающие, размашистые шаги. Затем громкий щелчок замка и дверь приоткрылась, а из-за нее выглянул лохматый и заспанный Ли. — Джисон, какого хера? — устало потер Феликс глаза. — Пустишь? — замялся тот, не зная что еще сказать. — Пущу, но разве уже шесть? — Ли толкнул дверь и та податливо открылась, пропуская в квартиру, свет в которой был выключен абсолютно везде. Закутанный в плед сосед, с растрепанными волосами выглядел забавно, потирая глаза в попытке прийти в норму, однако был явно недоволен. — Нет, смена еще не закончилась, но меня отпустили. — вошел Хан в помещение, закрывая дверь за собой. — Чего это… — хотел начать Феликс, но Джисон перебил. — Знаешь, мы в заднице. — оперся он локтями в стену и смотря вниз. — Минхо, Хенджин и Чанбин пришли туда. В тот момент, пока я, блять, сидел на коленках их друга и обсуждал с ним крейзи-меню.       Ли непонимающе сдвинул брови отмаргивая сонливость. Последовала минутная тишина. — Иди умойся, сейчас обсудим. — холодно выдал он и зачесал торчащие волосы назад, удаляясь в спальню, и судя по звуку, скидывая с себя тяжелое одеяло на кровать.       Джисон последовал указанию, пробираясь в помещение и окатывая лицо холодной водой для трезвости сознания.       Он провел влажными ладонями от лба до подбородка, в попытке смыть проявившееся в теплой машине опьянение, а затем глянул на собственное отражение. Вода капала с лица на подрагивающие на бортике раковины руки, стекала на шею и полупрозрачную безрукавку, оставляя мокрые дорожки, что выглядело не совсем красиво.       Было страшно, противно.       Нет, Джисон правда работы своей не стыдится… Но он не хотел, чтобы кто-то из университета побывал там. Не хотел, чтобы из знакомых там был кто-то, кто не Феликс, Чан, Чонин или Сынмин. Не хотел, чтобы там был кто-то, кто Минхо.       Интересно каким Хан был там в его глазах, и что скажут по универу.       Собственное подтянутое тело, виднеющиеся сквозь безрукавку, обтянутые искусственной кожей бедра, нарисованный Чонином смоки и поблескивающий пирсинг… Все вызывало лишь отвращение. Джисону внезапно перестало нравится. Даже взгляд жалкий, пустой совсем.       Сложно сказать, почему так резко накрыла лавина ненависти к себе, но глядя сейчас на отражение, в ответ оттуда смотрел не танцор, только шлюха.       Значит в глазах других он выглядит так и подавно. Слова Хенджина оправданы, как и все будущие сплетни.       Ощущение словно вновь самая первая смена в клубе, и Хан корит себя как ребенок за «неправильную работу», хотя этот этап прошел давно.       Удивительно, что одна встреча с компанией Со резко заставила презирать себя, и стать чуть ли не святым человеком, оглядывающим весь этот «разврат» с отвращением.       Возможно, виски был лишним.       Хан аккуратно вылил немного мицеллярной воды на ватный диск, усердно проходясь по всему лицу и смывая нанесенную косметику. — Утопился что-ли? — послышался из кухни уже чуть более трезвый и уверенный голос Феликса, от чего Хан поспешно вытер лицо висящим рядом полотенцем, почти сразу выходя и направляясь к звуку.       На кухонном столе уже расположились две бутылки пива и столько же низких бокалов с толстым, рефленым дном, очевидно, для виски. — Сегодня все пытаются меня споить. — вздыхает Хан, усаживаясь на стул и подтягивая один олд к себе, в котором уже оказался налитый младшим алкоголь. — Кажется, я утром не встану. — Один раз можно, ты пашешь как… Да я не знаю, как кто, там и быки и кони в шоке. — сделал он глоток. — И судя по твоему внешнему виду, мой братик уже успел тебе налить. — Хан на это кивнул. — Про учебу сочту за комплимент. — невесело засмеялся Джисон. — А ты что, спал? — Примерно с десяти вечера, если не ошибаюсь. — Феликс сощурился, задумавшись. — А как же дорама? — А я должен был без тебя продолжить? — Чувак… — Хан уложил ладонь на грудь, чувствуя, как выбило от восхищения воздух из легких. — Вау, люблю тебя, правда. — Знаю. — самодовольно повел плечом Ли, наклоняя голову набок. Любовь в миг испарилась. Если бы у Джисона рядом была подушка, он бы уже зарядил ей в довольную, веснушчатую морду. — Ну так, что там с Минхо?       Хан вздрогнул, спускаясь на землю и от такого вопроса заметно поник, крутя стакан на столе, и наблюдая за трепещущей жидкостью в ней.       Начал рассказ он неуверенно, запинаясь и подавляя в себе невероятное желание впиться черными ногтями в кожу. Однако, по мере «развития сюжета», монолог шел все легче.       На упоминании слов Хенджина Джисон почувствовал что глаза снова начинает печь. Больше чем Минхо и Хенджин сегодня раздражает собственная чувствительность.       Феликс стукнул роксом по столу, от чего расплескал немного спиртного по деревянной поверхности. — Какого черта?! — вскрикнул он, а после голос стал ниже и сосредоточеннее. — Хенджин серьезно сказал это? Я был о нем лучшего мнения.       Джисон коротко кивнул, на что младший недовольно закатил глаза, скривившись в отвращении. — Он упал в моих глазах. Кастрировать бы, кобель опущенный. Минхо, который рядом угорал, тоже идет нахер. Все, я ему тебя в женихи предлагать не буду, пусть сам себе сосет, чмошник. Оба псы позорные. — пугающе серьезно выдал Ли, хотя, вроде как, это должно было быть шуткой.       Джисон не был уверен, как именно стоит реагировать. — Знаешь, будь я там, помог бы Сынмину разукрасить им рожу. — покачал он пальцем в воздухе, раздраженно доливая спиртное в уже опустошенные стаканы.       Хан понимающе кивнул. — Слушай, тоже будь осторожен на смене, как-никак, если парни придут снова, то и тебя за работой застать могут. — невесело улыбнулся он. — Я — бармен. — Ли усмехнулся вскинув брови. Джисон недовольно дернул уголков губ. Ну тут правда, братьям австралийцам хорошо, к разливке алкоголя клиентам претензии будут вряд-ли. А вот к однокурснику стриптизеру вполне себе.       Феликс приглушенно посмеялся в рокс, сквозь ресницы наблюдая за чужой реакцией и словно наслаждаясь ей. — Да ладно, все, спокойно. Они же тебя не за танцем увидели, ну. — невинно хлопал он глазами. — Да и в конце концов, внесем с Чан-и их в черный список, и ноги их у нас не будет.       Джисон не был уверен, что это все исправит. — Ага… Счастье то какое, поселюсь в клубе чтобы никогда не встретиться с компанией Со. — кивнул он, и прильнул губами к алкоголю.       Ему искренне не нравится горечь, присущая пиву, и хотя сейчас это совсем не имело значения, отказываться от возможности повозмущаться парень не стал. — Пиво полное дерьмо. — Так и есть. — подлил еще больше Феликс, а после чокнулся своим бокалом о чужой, с яркой улыбкой. — Собираешься идти в универ завтра? Джисон посмотрел на него как на умалишенного. — Не-а, на пушечный выстрел не подойду. Завтра гребаный английский с юристами. Я блевану, если увижу Минхо или Хенджина, и не хочу проблем. Так что давай сам. — сделал он крупный глоток по завершению фразы. — Я ради тебя даже постараюсь не уснуть и сделать какие-то там конспекты. — подмигнул Феликс, посмеиваясь в рокс.       Джисон сделал вид, будто словил пулю прямо в сердце, открыв рот в безмолвном вдохе, вызывая этим смех у соседа. — Ладно, все, переигрываешь. — замахал Ли руками. — Хан Джисон либо не играет, либо делает все идеально. — высоко вскинул он подбородок, поднимая пиво ввысь. — Как скажешь, Джисон. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы оно не вешалось. — взглянул на него Феликс, довольно хмыкнув. — Эй ты, я на один день старше. В наказание за это неуважение зови меня, начиная с сегодня, хеном. — Хорошо. Ну так, Джисон, на чем мы там остановились… — младший приложил палец к губам якобы задумавшись, специально назвав просто по имени. Тот с напускным недовольством перевесился через стол, чтобы дать легкий щелбан в середину лба.       Ли засмеялся, потирая кожу. — Вспомнил на чем мы остановились. — наконец торжественно поднял стакан Феликс, на что получил недоуменный взгляд с наклоном головы. — Хван Хенджин и Ли Минхо конкретные мудаки, которым надо надрать задницу. — Отлично сказано. Выпьем за это. — довольно кивнул Хан, тоже поднимая свой олд и стукаясь им о чужой, после чего оба выпили содержимое за раз, и с громким стуком и довольным шипением то ли поставили кружки, то ли ударили безжалостно о ни в чем не повинный столик.