***
Уилл нервно поглощал кашу, думая о предстоящем разговоре. Джеймс рядом жевал бутерброд с маслом, а Майк от чего-то посмеивался. Шатен не особо обращал на это внимание, а зря. Ведь когда он щедро отхлебнул какао, Уилер будничным тоном спросил: - Уилл, круто подрочил вчера? Какао изо рта тут же оказалось на столе, обильно стекая с его краев. Самым неприятным было то, что часть растворенного в воде какао теперь вытекало из носа. Жгло так, что хотелось умереть на месте, а из глаз хлынули слезы боли. Майк и Джеймс хохотали так, что последний умудрился уронить свою тарелку на пол. Многие оборачивались на ребят, и либо смеялись, либо закатывали глаза. Уиллу же было не до смеха - он весь был в коричневой воде, перед глазами всё расплывалось, а в ушах звенело. Из всего этого его вырвал мерзкий голос - Тебе помочь, педик? А потом кто-то схватил его за волосы и окунул лицом прямо в тарелку с кашей. Тут Уилл совсем перестал соображать. Пока его прижимали к тарелке, рядом послышался голос Майка: - Эй, ты ахринел?! Когда голову отпустили, Уилл поднялся и быстро вытер лицо. Когда зрение вернулось к нему, он поднял глаза и увидел Майка и Остина, пытающихся друг другу врезать. - Уилер, Блэчхарт! Когда санитары разъединили их, подошедшая медсестра отвесила обоим по подзатыльнику и закричала: - УИЛЕР! Почему ни одно происшествие не обходится без тебя?! То сбегаешь, то драки устраиваешь, то куришь, то чёрт знает откуда петарды достаешь и туалеты взрываешь! - Уилл удивленно поднял бровь: Майк был обязан ему про это рассказать - В каждой бочке затычка! - она повернулась к Остину - Блэчхарт, ты то куда?! Вчера тебя привозила, уже натворил дел! Байерс, иди умойся хоть. Уилл стыдливо поплелся к раковине, а умываясь холодной водой подумал - "Как всегда".***
Всю дорогу до холла Майк вслух возмущался по поводу случившегося. - Да как он смеет вообще! Первый день, а уже выебывается! Да он... - Думаю, он тут не первый раз... - задумчиво перебил его Уилл Возглас заставил все внутри у Уилла похолодеть, а ноги - наполниться свинцом. - Уилер, Байерс, к главврачу! В голове мелькали тысячи разных мыслей, а ощущение было, будто идешь на казнь. Вроде Уилл понимал, что их не изобьют, не накричат даже, но от ледяного, совершенно спокойного голоса будет лишь страшнее. Пока они шли до кабинета, Майк давал другу инструкции: - Веди себя спокойно, не агрессивно, но можешь давить на жалость. Да, у тебя отлично получиться! - Уилл закатил глаза - И... еще, - Майк прикусил нижнюю губу и виновато смотрел в пол. Потом он посмотрел другу в глаза и сказал: - Уилл, прости меня. Прости, что втянул тебя в это... - Уилл видел, как трудно тому извиняться, и как редко он это делает по настоящему, а потому шатен улыбнулся ему. Сам же Майк покраснел, что тоже случается с ним крайне редко, в отличии от друга, который выдавал свои эмоции при каждом смущенном моменте. Брюнет заозирался по сторонам проверяя, не смотрят ли на них, а затем притянул его к себе и быстро поцеловал. Страх и тревогу как рукой сняло, и когда Уилер отпрянул, шатен так и остался стоять посреди коридора. Майк через плечо бросил ему: - Пошли!***
В кабинете стоял запах бумаги и резиновых перчаток, плохо скрываемый лавандовыми духами. Как только парни вошли, врач рукой пригласила их сесть на диванчик у двери. Те послушно сели, а Уилл почувствовал, как у него дрожат колени. Врач начала свой "разговор-приговор", как называл его Майк. - Ну, ребята, рассказывайте. Оба, естественно, молчали. А что нужно было говорить? Сглупили. Сбежали. Украли. Поцеловали. Поймали. Врач начала конкретнее: - Думаю, спрашивать, кто предложил - не имеет смысла, не так ли, Уилер? - Я. - уверенно сказал Майк раньше, чем Уилл успел открыть рот. - Угу, - нарочито воспитательным тоном произнесла врач, будто общается с маленькими детьми - Зачем? Брюнет уже открыл было рот, но явно не ожидал этого простого, но такого поражающего вопроса, а потому лишь молча опустил голову. Врач решила начать с козырей: - Хотели посмотреть, что будет? Хорошо, я вам скажу. Вас продлят на месяц, и на весь оставшийся период назначат курс уколов. Запретят гулять и общаться друг с другом. Внутри у Уилла всё похолодело. Нет, пожалуйста, что угодно, но только не это. Всё что угодно, только не перестать общаться с Майком. Пусть хоть каждый час эти уколы ставят! — С каких это пор этот тупоголовый интересует тебя больше, чем состояние твоей задницы после курса уколов? — послышался мерзкий голос Истязателя Разума. Сейчас Уиллу было уж точно не до него, а потому он не обратил на это внимание. Он должен был, нет, обязан что-то сделать! Что угодно, но нельзя было молчать. — Нет! — вскрикнул шатен, наверное, слишком громко, ведь Майк рядом аж подпрыгнул. Он продолжил спокойнее — Подождите, давайте обсудим... — Это я и хочу сделать. Мне надо знать, зачем вы это сделали: была ли конкретная причина, был ли мотив, оправдание? — врач посмотрела на двух друзей даже с некой надеждой. Майк выдохнул и заговорил: — Я... Понимаю, что это была глупая идея, и я не могу ответить, зачем предложил её, но могу сказать точно – Уилл не виноват. Он пытался отговорить меня, а я не послушал его. — Ты закапываешь сам себя! — воскликнул друг, кипя от злости — Я бы мог не идти, раз уж так! — Эй, теперь ты себя закапываешь! — не отставал Майк. — Так, оба, успокойтесь! — строго сказала врач — Я понимаю, что вы защищаете друг друга, но и о себе-то подумайте! Я не хочу придираться к каждому вашему слову, но мне надо знать, какое лечение вам назначать, плохо ли вы влияете друг на друга, продлять ли вас. Вот ты, Уилл, заметил изменения после принятия таблеток? — Не особо... И со сном проблемы. — она что-то записала, а Уилл тревожно поинтересовался — А вы не назначите мне уколы? — Я посмотрю по твоему состоянию. Майк, ты планировал побег, или это было спонтанно? — Э, ну... Я просто гулял, и подумал "а что будет, если сбежать", и в итоге... — То есть, навязчивая мысль? — она что-то пометила в блокноте — Уилл, суицидальные мысли после попадания сюда были? — Нет, — честно признался шатен. Когда он попал сюда, думать было много о чём: о психушке, о маме с братом, о Майке, об Остине, о Майке, о неудобных койках, о Майке, о Майке.... Кстати, о Майке. Уилл повернул голову в его сторону и заметил, что тот постоянно немного двигается: он ёрзал на диване, слегка двигал стопами, немного сдвигал и раздвигал колени и т.п. Врач, похоже, тоже это заметила, и сказала: — Майк, можешь походить. Тот облегчённо выдохнул и начал расхаживать взад и вперёд по кабинету. Врач спросила: — После принятия таблеток не становиться спокойнее? — Да как-к-то не особо — протянул брюнет, с довольным лицом шагая и слегка покачиваясь. Врач теперь, сделав пометки, вздохнула и обратилась к ребятам: — Ну что-ж, я вам вот что скажу – не продляю вас, но назначаю лечение. Ты, Уилл, теперь не только вечером пить будешь, но и утром. Тебе, Майк, увеличиваю дозу. — Майк хихикнул — Так же обоим назначаю уколы. Сердце ушло в пятки, а голова теперь гудела, как трактор. Страшно. Больно. Безысходно. Непредсказуемо. Майк шокированно посмотрел на врача. — Подождите, я понимаю, почему вы Уилла не продляете, но меня то почему нет? Врач наиграно улыбнулась и сквозь зубы сказала, растягивая слова: — Твой отец, Уилер, хорошо проспонсировал нашу больницу. Да и я решила, что тебе и одного продления достаточно. Майк секунду простоял а затем расхохотался. Прежде чем тот успел наговорить чего либо, Уилл потащил его на выход, бросив "спасибо, до свидания" Когда они вышли, дойдя до холла шатен спросил: — А почему тебе походить надо было? — В бумажках написано СДВГ. — лишь сказал он. — Что-что написано? — не понял Уилл — Синдром Дифицита Внимания, Гиперактивность — протараторил заученные слова Майк, сев на диван. Уилл не стал дальше расспрашивать его про это.***
К вечеру, когда объявили отбой и все собирались, переодевались и желали друг-другу спокойной ночи, Уилл уже забыл про уколы. Но громогласный голос медсестры напомнил ему о них: — Блэчхарт, Уилер, Байерс, Хоупс, Уолпер, на уколы! Двух последних фамилий и людей он не знал, но вот Остин был ему хорошо знаком. Когда они сели на диванчик в ожидании, пока назовут их фамилии. В это время Уилл увидел Остина и Джеймса, который сидел тут из-за разболевшегося зуба, разговаривающих, как ни в чём не бывало и случайно подслушал их разговор. Говорил преимущественно Остин. — Я тут не первый раз. Отец говорит, что после смерти матери меня как-будто с цепи сорвало. Первый раз попал сюда в двенадцать, ещё в детское отделение, за побеги из дома. Сейчас мне четырнадцать, попал за разбойное нападение. Даже стыдно немного, юноша порядочный оказался. — он сплюнул прямо на пол. Джеймс, слушавший его мини-биографию восторженно охнул, а затем сказал: — Ты такой крутой! Я сюда попал, потому-что сестре руку сломал... — он хихикнул, желая продолжить разговор, но в этот момент медсестра позвала Остина на укол, и тот недовольно поплёлся. Майк, тоже слышавший разговор, угрюмо смотрел в пол. Без укола остались только он и Уилл. Остин вышел с болезненным лицом и слегка хромая поплёлся в палату, а Уилл испугался ещё больше. — Чёрт, неужели это так больно?! — со страхом спросил он, смотря вслед удаляющемуся врагу. — Да не, это просто Остин – слабак. — он хотел продолжить, но голос медсестры позвал его в кабинет, и Уилл остался один. Ноги тряслись, а дыхание участилось. Без Майка было ещё страшнее, а потому он просто хотел, чтобы все побыстрее закончилось. Через пару минут брюнет вышел белый, как бумага. Он закусил губу, а глаза слегка блестели. — Оу, чёрт, Уилл, я конечно хотел успокоить тебя, что это как комарик укусит, но это пиздец больно. Если я там чуть не сдох, то тебе пизда, приятель. Эти слова не то, что подлили масла в огонь, а скорее добавили дезодорант к горящей спичке. Его бросало то в жар, то в холод, а ноги не то, что тряслись, а просто прыгали на батутах. Джеймс, сидящий рядом, забеспокоился: — Эй, ты в порядке? Тебе страшно? Тут Уилл просто взорвался. — Страшно? Ты, блять, о чём? Я В ПОРЯДКЕ, СУКА, МНЕ ПРЕКРАСНО! Нет, я не боюсь. Чего тут, блять, бояться? ДА МНЕ ПИЗДЕЦ ХОРОШО! АХУЕННО! — он упал на колени и прокричал — У МЕНЯ НИЗКИЙ БОЛЕВОЙ ПОРО-ОГ! — Ого, — удивился Джеймс — Ты материться умеешь? — БАЙЕРС, ТЫ ЧТО ТУТ УСТРОИЛ?! Я ТЕБЕ СЕЙЧАС ДВА УКОЛА ПОСТАВЛЮ, ЕСЛИ НЕ УСПОКОИШЬСЯ! Это предложение мигом остановило истерику и заставило успокоиться. Он встал и прошёл в кабинет. — Ложись на кушетку, снимай штаны. Это предложение хоть и вселило бы смех в любой другой ситуации, но сейчас вызывало лишь склизкий ужас. Он простоял немного, но под строгим взглядом медсестры быстро выполнил указания. Когда она была уже совсем близко, вместе с иглой, Уилл резко заговорил: — Подождите, я не готов! Но та лишь закатила глаза и воткнула иглу. Сочетание боли от прокалывания кожи и боли от этого жгучего, но при этом как будто твёрдого лекарства просто как если бы Дамболдор объеденился с Волан-де-мортом. Его крик, наверное, слышало не то, что всё подростковое отделение, а наверное и детское, и женское – все. Но вот крик медсестры: — БАЙЕРС, ЁБ ТВОЮ МАТЬ, НАХЕР ТАК ОРАТЬ, ЭТО ПРОСТО УКОЛ! — слышала, наверное, вся вселенная. До палаты он шёл не только с красным и зарёваным лицом, но и растрёпаными от сильных рук медсестры волосами, трясущимися руками и ногами ну и конечно с жуткой болью в области пятой точки. Свою палату он нашёл по самому громкими смеху Майка и Джеймса, у которого от крика медсестры и осознания, что после вот такого её настроения к ней подходить не стоит – разом прошла боль в зубе. Майк при его виде ещё больше рассмеялся, сквозь смех произнеся: — О Господи, Уилл, я знал, что будет жёстко, но чтоб настолько... Уилл, севший на кровать, но тут же с вскриком вставший, пошёл в туалет умываться. Джеймс же пошёл за туалетной бумагой. Дверь вроде скрипнула и закрылась, но Уилл не понял этого за шумом воды. Когда он поднял голову, тут же его мягко прижал к стенке. Теперь всё ещё красный от смеха Майк был рядом с его лицом и как-будто ждал одобрения. Уилл улыбнулся, и тогда друг придвинулся ближе и затянул его в поцелуй. Тут же забылась и боль, и недавняя истерика, и мысли о том, что тот же ритуал с уколами будет каждый день. А какая разница, если прямо сейчас любимый человек целует его? А потому Уилл обнял его, прижимаясь так близко, как может. Майк был только рад этому, а потому делал то же самое. Отвлёк их звук, как будто что-то упало. Уилл приоткрыл глаза, и увидел силуэт у двери. Они моментально отлетили друг от друга, посмотрев на незванного гостя. Джеймс, стоявший там, медленно закрыл дверь, забыв о откатившейся туалетной бумаге. Парни простояли так пару секунд, а затем выбежали из туалета. Майк затараторил: — Джеймс, Джеймс, послушай! Это не то... всмысле, то, но... нет, не то! Не говори!.. Никому... Мы... — Ладно, ладно... — буркнул Джеймс — А сам говорил, что гомофоб... — Ну, я так думал пока не встретил... — Но потом осёкся и закрыл лицо руками — Нет, я... Блять. Джеймс невесело улыбнулся — Просто... Не ожидал я. То есть, все и так говорят, что вы геи и всё такое, но я же не думал... — Нет... — пробубнил Майк, но смысл никто и не понял. Уилл совершенно не знал, что делать. Но делать что-то нужно! А потому он начал уверенным голосом: — Просто мы с... — он осёкся, а затем прокашлялся, так как голос сделался сиплым — Он... Я... Короче... Он меня... Успокаивал?.. Повисло неловкое молчание, а Уилл, поняв, что он сморозил, попытался что-то сказать, а потом просто натянул рубашку на лицо и тихо завизжал от стыда. Майк и Джеймс посмотрели друг на друга, прыснули, а затем вслух рассмеялись.