Шестьдесят на сорок

Волосы всё же пришлось состричь. Впервые с пятилетнего возраста, но тогда у нее вши завелись, и двух светлых, почти белых косичек было до слез жалко. Взрослой женщине все равно, учитывая в каком состоянии её доставили в госпиталь и сколько пришлось пролежать это минимальные издержки. Да и короткую стрижку давно хотелось. Подстриженные волосы Анна красит в яркий розовый цвет, подчиняясь то ли импульсу, то ли желанию побесить начальника, составляющему основную часть её служебной мотивации. Начальство, кстати, не бесится что ты ни делай, вот и розовую макушку протеже генерал-майор внешней разведки Бурлак просто треплет мимоходом, вызывая понимающие смешки прочих коллег. Нет, они не родственники. И не любовники. Просто что-то есть в Анне Федоровой важное для генерала, просто именно в эту девчонку он верил с того самого момента как ему, тогда ещё майору, навязали группу молодых офицеров и девчонка не подвела. Сегодня она капитан, он всё ещё майор, но уже и генерал. И розовые как сахарная вата волосы вызывают щекочущее умиление, будто чудит собственная дочь-подросток. Хотя к тридцати четырем годочкам уже могла бы и вырасти. Новая вводная внезапно блещет оригинальностью, их отряд временно переходит в другое ведомство, в поддержку межведомственной группе специального назначения «Акулы» (когда нибудь учебник по зоологии командование дочитает) и работать несколько месяцев предстоит на Родине и без прикрытия. Личный состав пожимает плечами, генерал чуть морщится прикидывая перспективы. Его ребята хороши, да. Лучшие из лучших, сам гробил силы и нервы годами на подбор и воспитание кадров. Но одиночки, а работать предстоит в команде. Если их с очередными водоплавающими совместят временно, то это дело одно, но долгое сотрудничество неизменно вытащит на свет божий кучу проблем. У него по сути три двойки, ребята привыкли работать в связках долгое время и не очень доверяют прочим. Прикрыть товарища в бою и обеспечивать безопасность внедрения это очень разные вещи. Увы, но приказы можно оспорить только после выполнения, так что Бурлак отпускает своих собирать вещи в командировку и сам подает пример. «Акулы» так «Акулы», радует что не «Панголины» или «Зяблики». Но подобные мысли лучше держать при себе, идеи командованию не подкидывать. Новая база расположена в таких ебе… (нужно помнить о репутации и культуре речи), в столь отдаленном районе нечерноземной России, что даже транспортный борт приходится сажать на грунтовый аэродром, единственная бетонирования полоса занята экспериментальным передвижным штабом. Вопрос: «Какая сволочь подкинула генералитету билеты на блокбастеры Марвел?» начинает навязчиво зудеть в голове. Хотя с практической точки зрения полезнее было бы, конечно, понять как эту дуру заправляют и что там с механизмами защиты от средств ПВО. Прикрепленных временно бойцов встречает лично командир всего этого балагана, доблестный и легендарный контр-адмирал Булатов вместе с кителем, фуражкой, Бизоном и здравым смыслом. Хочется в качестве приветствия пошутить насчет отсутствия моря и самолета вместо подлодки, но здравый смысл подсказывает, что лучше этого не делать, показывая из-за Батиной спины изящный и внушающий кулачок. — Здравия желаю, товарищ контр-адмирал. Бизон, Багира. — Здравия желаю, товарищ генерал-майор, — не менее профессионально отвечает Булатов и даже не скрипит зубами. Просто осматривает себя украдкой, убеждаясь что китель сидит не хуже. — Здорово, Варяг! — Бизон пожимает крепко руку. Багира приветственно целует щёку, не разговаривают они с одной совместной операции в две тысячи семнадцатом году. Надо будет хоть букетом озаботиться. Не права, кстати, Багира. Но извиняется всегда Варяг. Ему проще. Поскольку Багира временно не в игре, а Батя может только вещать, экскурсию по базе проводит Бизон, отчего всё проходит четко и быстро. Личный состав Булатовского отряда на полигоне, Бизон коротко поясняет, что парней только набрали и там гонять предстоит долго, но в целом группа приличная. Будет. Когда-нибудь. Если он не повесится раньше. Но на «Смерче» и «Нерпах» пока не повесился вопреки всем стараниям. Казарма разбита на несколько спален, Булатов традиционно демократичен и спит вместе со своими бойцами, да и городок тут хоть и есть, но далековато. Бурлаку тем более всё равно, он ещё и букетом пока не озаботился, но есть уже понимание того, что его бойцам будет несколько дискомфортно, они привыкли работать и жить разнополыми парами. Аня, Лиза и Марина между собой общаются очень сдержано, хотя скандалить не будут. Максим и Игорь сокурсники, а вот Паша у них интроверт и не очень общителен. Мужская спальня всё же населена больше, остаются свободными всего четыре кровати, Макс уже занимает крайнюю, выставляя на тумбочку привычное фото, там они с Аней во время первой операции. Его самая сработанная двойка, эта парочка умудряется настолько крепко дружить, что жена Макса к Ане не ревнует. Игорь и Лиза знакомы с учебки, Паша и Марина сошлись характерами, оба те ещё интроверты, даже между собой предпочитают переписываться. Как раз когда Макс начинает разгружать свою сумку в спальню вваливается несколько парней, очевидно Булатовская молодежь. Хозяин соседней с Максом кровати отвратительно держит лицо, при виде фото на тумбочке его перекашивает. Бурлак хмыкает, но молчит. Заподозрить Булатовского птенца в мужском шовинизме всё же трудновато. — Макс, блин, мои наушники не у тебя? Аня влетает в спальню с привычной бесцеремонностью, в Питере у них с Максом квартиры соседние и Бурлак восхищен терпением Лины, Максовой жены, которая даже в два часа ночи реально рада вломившейся в квартиру сексапильной блондинке. Женщина познавшая дзен. — У меня, держи. Аня девочка конечно очень неплохая, но уронить Батиного бойца могла бы вряд ли, так что Бурлак делает вывод что тот рухнул сам. Розовые волосы это сногсшибательно, конечно, но всё же не настолько. Напрягает. Потенциальные сложности в сводном коллективе Бурлак чует… культура речи, помним, … интуицией. — Вот же блядство! — выдает с кровати ошалевший Булатовский боец, но тут же получает ответку от безжалостной кармы. Из коридора звучит возмущённое: — Кот! В качестве непрошибаемого аргумента за чистоту и культуру речи Багира держит в руках коробку хозяйственного мыла. — Прошу прощения, сорвался. Непривычный дизайн для офицера. — Ой, простите, пожалуйста. Я, кажется, вашему бойцу картину мира поломала. — Ничего, он ремонтирует быстро. Здорово, Варяг. Это у тебя кто? — Песец, — ответил Бурлак предельно честно и доходчиво, мысленно хваля себя за крайне удачный выбор позывного, связанный всё с той же борьбой за культуру речи. — Лучший из моих. — А людей набирать не пробовали? — Не приживаются. Багира понимающе кивает, в Тайфуне аналогичная проблема еще с давних барсиковых времен, последним человеком считался он сам. Молодежь отдыхающая с ним на совместных заданиях (лучший отдых это смена деятельности) Багира характеризовала очень изобретательно и высокохудожественно, не заморачиваясь кстати, проблемой культуры речи, но гордое слово «человек» не звучало ни разу. — Хм, а личное дело у девушки интересное. Анна, если я не ошибаюсь? Вот за этим Бурлак всегда наблюдает с восторгом, даже непрошибаемая Багира ощутимо вздрагивает, когда Аня поворачивается к ней и смотрит совсем другим взглядом. Самое смешное, что ни одна из этих ипостасей не фальшивка, просто уживается в ней все именно так. — Сложно ошибиться просмотрев личное дело примерно минут пятнадцать назад, Маргарита Степановна. Аня в это время вообще вещи разбирала и видеть ничего не должна была, но разумеется видела. Бурлак сдержано усмехается на вздернутые с вопросительным уважением брови. — Ну да, как-то так. Сам иногда в шоке. Знает и замечает больше, чем многим хотелось бы, при этом делает все возможное чтобы ее не воспринимали всерьез. И кстати, шикарно варит кофе. Последний намек Кошкина понимает совсем не так, но это маленькая месть за совместный отдых в две тысячи девятнадцатом, тогда Багира испарилась как раз до утреннего совместного кофе. Якобы по срочному звонку Булатова. И да, тогда они уже не разговаривали. Это вообще не мешает. Анна не рвется что-то кому-то доказывать или объяснять, забирает наушники и уходит, Багира поджимает губы, напоминает своему, все еще не расставшемуся с кроватью бойцу о культуре речи и выходит, за ее спиной тяжело вздыхает Макс. У парня феноменальная интуиция. С собой приходится бороться где-то с полчаса, благо они есть и их пока никто не дергает. Занудный и бесполезный внутренний монолог привычно уже заглушать музыкой из телефона, собственно ради этого наушники Аня и искала. У Макса они оказались потому, что Лина скинула новое видео с концерта близняшек-дочек в садике. Обычно ей помогает, а сейчас не очень. Просто потому, что это чужой телефон и музыка чужая. Только все равно идеально подходящая под её вкус. От этого тяжелее. Заметила это она, кстати, далеко не сразу, Макс тогда вытащил ее с пляжа в тяжелейшем состоянии, да еще и светиться в местных больницах было нельзя, так что везли ее через границу подпольно, накачав тяжелой химией с тем расчетом, чтоб просто до госпиталя доехала живой и до собственных вещей Аня добралась через месяц. Маму все это время успокаивал Макс, за что ему огромное отдельное спасибо. Маму на самом деле их общую… Так получилось. Аня бы и не заподозрила, ее очень правильная и любящая мама, педиатр по специальности, почти не говорила никогда с дочерью о детстве и юности, но пригласила напарника с женой к себе на пару недель в приморский городок, после болезни близняшек. Родители не сдавали жилье курортникам никогда, денег хватало, а вот друзьям были рады. Меньше всего и Аня, и ее отец ожидали, что мать упадет в обморок, рассмотрев крестик на шее гостя. История оказалась старой и грязной, до отца мать, тогда еще молодая семнадцатилетняя дурочка, встречалась с ровесником, сыном очень обеспеченных родителей. Тем не нужна была огласка всей истории, крупные партийные чиновники должны были быть вне подозрений, потому внешне тогда они готовились к свадьбе, а внутренне устроили на маму и ее семью настоящую охоту с загоном. В итоге бабушки и дедушки у Ани не было, мама чудом выжила во время родов, ребенка врачи объявили погибшим и тайком передали потенциальной свекрови. Чтоб мама не заметила ничего ее отправили в хороший мединститут, догадываясь что возвращаться в родной городок сиротке будет не к кому, родительский дом она продала по наущению все той же свекрови. Макс попал в детдом в возрасте пяти лет, его биологический отец исчез после смерти собственных родителей и так и не нашелся, не захотел брать на себя ответственность за якобы брата. Эту историю они всей разросшейся семьей восстанавливали вечер и половину ночи, Макс и мама по очереди вспоминали подробности, Аня, папа и Лина метались между ними, близняшки гулили встревоженно, пока не утвердились на руках у новоиспеченной и счастливой бабушки. ДНК экспертизу Макс и Аня сделали на следующий день, легализовав для самих себя свои странные взаимоотношения. Они до этого были напарниками уже три года, ощущали себя именно братом и сестрой, только Лина слегка забеспокоилась. Поняла что Аня теперь точно девчонок избалует до полной невнятности. А так ничего не изменилось и даже всеведущий Бурлак до сих пор был не в курсе. Аня и Макс посовещались и решили, что для службы данная информация не существенна. Да и приятно было иметь маленькую тайну от всезнающего и всеведущего начальника. Ее коллеги отличались крайней ненавязчивостью, Лиза и Марина прекрасно понимали, когда помощь необходима, а когда лучше не лезть и сейчас деловито шуршали, распределяя вещи. Еще была занята одна кровать, Маргарита Степановна, видимо, была менее демократична чем Булатов и обитала где-то отдельно, но так было даже лучше. Аня и так уже привлекла излишнее внимание. Следовало взять себя в руки. Музыка помочь не могла, оставалось второе испытанное средство и Аня полезла в тумбочку за небольшой электротуркой и пакетами с молотым кофе разных сортов. Девчонки оживились и начали толкать друг друга в бок. Опять спорили. Генерал-майор Бурлак гордо и независимо прибежит на запах ровно через пять минут, никакие проблемы и стрессы не в состоянии этого изменить. Лиза отдает Марине проспоренную шоколадку, потому сами девочки пьют следующую порцию с черным шоколадом с перцем и морской солью. Ане все равно. Она уже подозревает, что тропинку к ним протопчут все новые коллеги, кроме одного. Неважно, кофе у нее с собой килограмм пять. Запах первым чует Кот и даже прекрасно осознает источник, но встать с кровати и пойти выше его сил. Приходится рассчитывать на подчиненных, Витязь точно не упустит шанса узнать чем это так пахнет. И в общем Кот не ошибается, но легче от этого не становится. Неозвученный приказ начальника Витязь не просто выполняет, а перевыполняет с полной отдачей, оторвать его от девушки которая так что-либо готовит просто невозможно. Утешает тот факт, что Валин вообще не Анином вкусе. Зато генерал-майор, командующий этим бедламом очень даже того типажа. Нет, Кот не знает этого командира лично, но Булатов бы… Ладно, не будем. На самом деле Кот боялся не соперников. Точнее, боялся, но не людей. Самые страшные его соперники это время и он сам. Кот до сих пор помнил, что именно тогда наговорил подруге, высказавшей свое неоднозначное и амбициозное желание. Да, она из семьи госбезопасников в четвертом на тот момент поколении, у нее еще прадед служил в ЧК, дед и отец там же, но девушка все-таки. Чуткая, умная, внимательная и решительная, тренированная и выносливая. Это не комплименты, это все факты. Почему не врачом? Примерно это Кот тогда и спросил, кстати. Просто в очень неоднозначных выражениях. Не заметить единственного человека так ни разу и не пришедшего за кофе невозможно, не опознать в нем того, кому обязан практически жизнью тем более. Тогда, на игрушечном курорте Макс, страхующий милую баристу Эни не успевал никак. Завяз в паникующем потоке людей, выбрался из толпы только через двадцать минут, да еще и ценой растянутых связок на правой ноге и потому успел на пляж практически к развязке, увидев издалека, как за Аней, сбросившей террориста в воду прыгнул молодой мужчина. И потом уже из кустов наблюдал, как этот самый мужчина вытягивает его сестру. В неверном освещении ночного пляжа слишком многое выдавало давнюю историю, но выяснить подробности у Ани Макс так и не смог. Она просто уводила разговор с этой темы, уводила ровно и виртуозно. После третьей попытки Максим перестал спрашивать. Если Аня переходит внезапно на ровный и спокойный тон в разговорах с близкими, значит плохо ей нереально. Но все же про занозу в сердце сестры нужно было узнать. Тем более, что цирк на соседней кровати сложно не заметить. В любой другой ситуации Макс просто убрал бы внезапно столь раздражающее кого-то фото, не желая обострять отношения. Тем более, что был вообще не сентиментален и прекрасно понимал, что такое конспирация и зачем она нужна. К тому же отличался великолепной памятью на лица, а напарницу еще и видел регулярно. Фото в рамочке скорей было отвлекающим маневром, неочевидным способом обезопасить жену и дочек. В их работе не принято светиться и посвящать кого-либо в реальную биографию, лучшая защита близких это тайна, потому и существовала эта отвлекающая деталь для своей территории. На чужой они вообще работают под другими именами и по легенде друг с другом всегда не знакомы, так проще и надежней. Но не здесь и не сейчас. Слишком важно было для Макса знать случайно ли этот Котик вмешался в их операцию на пляже и зачем он это сделал. Аккуратно наведенные в коллективе справки намекали на в целом сложный характер и обостренную ответственность за мирное население, но такие личности обычно после мирное население и лапают, можно оптом. Благо экстерьер там очень даже. А не борются отчаянно за жизнь одной девушки, причем с таким видом, будто без нее Вселенная рухнет. А если уж реально без нее Вселенная рухнет, то какого хрена потом уходить? Нет, как офицер Макс конечно скажет смежнику большое человеческое спасибо за грамотные действия в сложной ситуации, но как у брата у него много вопросов. Отвечать на которые пока никто не рвался. Сжиться двум отрядам пока удавалось примерно никак, это отметили не только чуткие Бизон и Багира, непосредственно руководящие тренировками, но и Шумов с Булатовым, а уж Пригов вообще и появляться на базе боялся, хотя идея точно была не его. Бурлак как мог скрадывал сложности, даже начав в процессе разговаривать с Кошкиной без всяческих извинений (ночевал у нее он с первого дня, одно другому по прежнему не мешало), но некую занозу никак не удавалось даже выцепить. Вот вроде кое-как все между собой общаются. И даже не сквозь зубы. И на Анин кофе сбегаются все, а Булатовский Витязь еще и с выпечкой. На Анин кофе сбегаются все… Стоп! Не все. Багиру удалось поймать только ближе к ночи, уже в ее собственной комнате, когда личный состав разбрелся по казармам. С вариантом расспросить было сложнее, из-за нежелания афишировать отношения в коллективе они бывали наедине намного реже, чем хотелось бы, потому до разговоров дело дошло не сразу, да и ответить Багира толком не смогла. Все странности тоже заметила конечно, Ионова знала хорошо и явно любила, точно могла дать гарантию, что кофе товарищ пьёт и от женщин не шарахается. Но почему-то все идет как идет. Совместным мозговым штурмом пришли к выводу, что дело явно в прошлом и на этом застопорились. Кот редко говорил о школьных годах и никакую Аню никогда не упоминал, у Бурлака в коллективе предаваться ностальгии было вообще не принято. Пришлось устраиваться уютнее и засыпать, отложив прочие варианты на не очень далёкое будущее. Варяг решил расспросить полковника Федорова, бывшего коллегу и Аниного отца, а Багира Физика. Ей казалось, что Серега что-то знает и молчит. Весомости подозрениям добавляла манера Сереги периодически прятаться по углам и слегка злорадно хихикать. Именно любовь к углам Физика с утра и подвела, уже далеко не в первый раз. В углу его Багира с ФСБшным генерал-майором и зажали, и если шанс вырваться от одной Риты у Сереги еще был, то против двоих он не тянул никак. Пришлось колоться. — Итак, Физик, что ты знаешь? — Эмм… Физику? — Ты кандидат наук, не притворяйся чайником. Сейчас неубедительно. Что ты знаешь про Кота? — А вам в хронологическом порядке? — Я сейчас наберу номер Умы и разрешу ей высказать все, что она о тебе думает. — Все так серьезно? Ну ладно, ладно. Я не знаю, что у Кота было с этой вашей Федоровой. Она была тогда на курорте, баристой в кофейне якобы работала. Кот от нее четыре дня глаза оторвать не мог, только на пятый пошел в кафе. Это как раз в тот день когда бойня на пляже была. Кот знал кто она. Знал о ее службе, возможно следил за карьерой, в меру своих возможностей. Я не знаю почему. Спрашивал, да. Но Кот сказал что школьная подруга. Багира только фыркнула на эту фразу. У Васи в обычных ситуациях «школьная подруга» означало примерно то же, что у Булатова «свидетельница по делу». Но этим Вася обычно был при встрече рад. — Ты знаешь семью этой Анны? — Отца, — пожал Бурлак плечами, — он из наших. Нет, она без протекции служит. Я уже очень постфактум узнал. — Она тебе нравится, да? Намного больше, чем остальные твои ребята. — Знаешь, по сравнению с тобой я образец объективности! Не припомню, чтобы ты за кого то так переживала как за этого Ионова. — Это здесь Умановой нет. Да, я немного необъективна, но Кот первый прижившийся у нас стажер и действительно… Физик, прекрати греть уши! Убила бы! Реализовывать инициативу Багира не стала, но подзатыльник отжалела. Физик просиял так, будто ему медаль выдали и все же соизволил отойти от полюбившегося угла на безопасное расстояние. Он не ревновал, просто Кот вел себя настолько забавно, что острая потребность наблюдать затмевала собой даже здравый смысл. Федоров трубку взял почти сразу и немало удивился странной теме звонка. Честно говоря, звонков от Бурлака он побаивался, прекрасно понимая, что командир семье не звонит просто так, а плохие новости уже никак не переиграешь. Но на странный вопрос постарался ответить максимально подробно, хотя за давностью лет уже мало что помнил да и занималась Аней в детстве в большей степени жена, сам он был очень занят по службе. Еле выкраивал время дочку тренировать. Возможно именно в этом и была причина ее выбора профессии и стоило быть осторожней. А с другой стороны не то было время в девяностые, чтобы молодая и очень красивая девчонка не могла себя защитить. Даже несмотря на то, что ходила Анечка везде либо с компанией пацанов, либо просто с Васькой. И именно Васькой внезапно интересуется Бурлак. Увы, рассказать полковник может немного. — Они дружили, — кратко подытоживает Бурлак задумчиво глядя мимо Кошкиной вдаль, в большей степени укладывая услышанное в голове, — и очень крепко. Матери их познакомились как раз в роддоме, одновременно рожали и дальше дружили, вот дети друг к другу и привыкли с младенчества. Учились в одном классе, уроки вместе делали. На выпускной пошли как пара, но вот после уже не пересекались не разу. Впрочем, оба в родном городе задержались не долго. Похоже поссорились и сильно. — В семнадцать лет насмерть разругаться? — Ну это логичней, чем в сорок. Как минимум в реплике присутствовали два намека весьма обидного характера, но Багира была слишком занята чтобы их заметить. Бурлак не знал расстраиваться этому или радоваться, потому принял соломоново решение (учуял запах тоже, но это вторично) пойти пить кофе. Заодно можно было задать Ане пару-тройку вопросов. Багира с интересом наблюдала за тем, как Аня наливает кофе собственному генералу и понимала отчетливо, что эта девочка ей чем дальше, тем больше нравится. Хотя бы характером, она мало знала настолько отважных и приветливых людей. Воспринимать Варяга так и ей временами бывает трудно, особенно если он не молчит, а ведь Маргарита Степановна подробно изучила все достоинства данного объекта и нашла им полезное применение. Увы, разговорить барышню не удалось, она крайне изящно уходила от любых личных вопросов, но все-таки чуть вздрагивала при упоминании Кота. Самую капельку, да. Но вздрагивала. Разговорить Кота оказалось на порядок проще, достаточно было всего лишь вечерком перехватить на улице после работы на полигоне, но ничего оптимистичного Багира не услышала. Только выяснила, что феерично гробить свою личную жизнь Вася умел с ранней юности, а не у Булатова во времена совместной службы научился. Это немного снизило уровень накопившихся к командиру претензий, но точка кипения всё равно была опасно близка. Вася долго молчал, почти забытым уже жестом придерживая Багиру за руку, потом то ли решился, то ли смог сформулировать если и не последовательность событий и причины конфликта, то хотя бы его эмоциональную окраску. — Я обиделся тогда, понимаешь? Она так уверенно говорила, строила планы. И мне места вообще в этих планах не было. А я ведь привык, что нас по отдельности не бывает, что мы всегда вместе. У меня тоже уже были планы. Отслужу, она дождется, в институт поступит. Тоже, получается без её мнения. Я искренне не понимал тогда, что делаю не так. Да в общем мне семнадцать и было. Потом вроде отгорело, Василиса появилась. Только сама знаешь как все кончилось. Самое смешное, что я был и не виноват в кои-то веки. Ну почти. Ей та дура позвонила, а Ваське повод нужен был. Хотя нет, не только ей. Мне тоже, пожалуй. Шестьдесят на сорок, вдруг не получится, а брак это шаг такой, необратимый. Мы боялись. Оба. Потом Мура. Это ты тоже знаешь. — У вас тоже было шестьдесят на сорок, говоря твоими словами, — кивнула Багира грустно. Понимала этот дисбаланс она с самого начала, просто не вмешивалась. Не считала себя вправе. — Думаешь? — Да. В ваши отношения ты вкладывал немного больше, чем Женя. Это не всегда неправильно, многие семьи так и живут, когда один вкладывает больше, но не ваш это случай. Женя не могла бы быть на вторых ролях, не тот характер. Но на равных не тянула. Мне жаль. Я очень надеялась, что что-то измениться. — Спасибо. Ничего не меняется, Багира. Никогда и ничего. И самое печальное, что не меняюсь я сам. Я все еще не могу даже к ней подойти. А хочется. Багира вздохнула, потрепала Кота по макушке, особо не зная чем тут еще можно помочь и отошла. Потенциальных решений проблемы пока видно не было. Аня вообще не планировала подслушивать или подглядывать, просто тоже не успела дойти до казармы и затаилась, не желая прерывать, пусть и невольно, чужой разговор. Надо же. Какая дурость. Даже болит у них одинаково! И не сложилось у неё с личным тоже два раза, хоть иди и узнавай типажи Васькиных бывших в статистических целях. У неё был жених Игорь, сын одного олигарха средней руки, Аня помогала похитить парня из-под ареста в одной микроевропейской стране. И Дима, коллега. Не ужились. Наверно не все и не всегда нужно измерять в процентах, выверять равенство до шага и доли секунды. В конце-концов, один раз Василий спас ей жизнь. Тоже долг получается. Аня возвращается в казарму, но вместо того, чтобы устроится с книгой или плеером идет на небольшую кухню, в которой уже даже электродуховка есть, капитан-лейтенант Валин еще планетарный миксер присматривает и электромясорубку с насадкой для изготовления колбас. Турка и все запасы кофе давно сюда переехали, продукты они просто все закупают по своему вкусу и не рвутся сильно делить, хоть в этом отношении сработались. Аня знает, что есть все необходимое, сама покупала да и рецепт предельно простенький: мука, масло, мелко натертый твердый сыр и немного приправок. Лучше всего итальянские травы. Тесто готовить быстро, печенюшки выпекаются за пятнадцать минут, выходит огромная тарелка, но и пусть. Тут есть кому съесть. Еще Аня варит кофе, черный со специями, разливает в две небольшие чашки. В турке ещё на третью остаётся, в кухонное окно конспиративно пролазит товарищ генерал-майор… Аня собирает на поднос тарелочку с печеньем, чашки и выходит на улицу, она почему-то точно знает место, где теперь предпочитает коротать вечера Ионов. — Привет. Кофе будешь?