************************************
Норну становится нехорошо так резко и стремительно, что никто ничего не успевает понять. Он только встал, вынув из коробки котенка, удобно устраивая его на руках. Улыбнулся недовольно завозившемуся зверьку и восхищению Алисы «какой милый!», как вдруг резко побледнел. Его качнуло, и девочка едва успела поймать котенка, в то время, как Буран и Ким подхватили падающего, теряющего сознание Норна. – Что с ним?! – Норн! Встревоженные голоса друзей оборвались, а сознание Норна погасло, провалившись в тьму. Темнота… его бросает то в жар, то в холод. Он, то тонет в волне ужаса, то отчаянья, то все становится одно… и он есть, и в то же время нет… мыслей тоже нет. Иногда в темноту прорываются голоса, но он не может их узнать и даже понять, что именно он слышит. – Норн… Имя прорывается сквозь тьму беспамятства. И он с трудом открывает глаза. И смотрит в сиреневые глаза сестры. – Тетра… – неловко шевельнулись губы. – Ты очнулся! – и волна золотистого облегчения и радости. Сестра радостно обнимает его, не сдерживая слез, а он, слабо обнимая ее в ответ, осознает, что лежит в больничном корабельном боксе. Через секунды дверь автоматически раскрывается, впуская внутрь запыхавшегося Селезнёва и Льеррна. – Два кубика укрепляющего, – с ходу говорит Селезнёв и Льеррн подчиняется. – Леди, позвольте осмотреть вашего брата! – Тетра отстраняется, а в глаза светят фонариком. – Так, зрачки в норме… – Профессор? Что произошло? – он жмурится, а в руку в вену, вводят иглу, впрыскивая лекарство. – Вам стало плохо. Участие в Игре вашего симбиота ударило и по вам. Вы взяли на себя часть последствий. Не спрашивайте как, у меня нет нужного количества информации, – лаконично говорит профессор. – Вы всех напугали. – Серый? – он бы хотел спросить и о друзьях, но не успевает. – Здесь, – в бокс входит уверенным шагом пират. – Ну, и напугал ты нас, младший! Норн смотрит на него, медленно понимая, что одежда на том странная… будто некая форма. – Ты? Тот разводит руками в стороны и поворачивается перед ним, давая рассмотреть со всех сторон. – Пиратский Адмирал! – самодовольно говорит он. Что-то неизменно. К примеру, это самодовольство Серого. – Хвастун, – говорит он, но Серый ловит по их связи чувство радости. – Я тоже рад тебя видеть, браток, – усмехается он. – Что, заграбастал себе подарок сестренки? Профессор в это время недовольно вытаскивает за шкирку из-за левого бока Норна зашипевшего котенка. – Опять этот паразит здесь! – возмущается Селезнев под улыбку сестры, забирающей у него котенка. – Кажется, ты ему нравишься, – говорит она Норну. – Как ты себя чувствуешь? Намного лучше. Норн смотрит на нее, на котенка, на Серого, и чувствует себя почти счастливым. – А где Буран и Ким? – спрашивает он. – Их сейчас нет на корабле, – говорит Серый спокойно. – Янсон полетел ремонтировать тот имперский корабль, который мы тогда нашли. А Первый полетел с ним. Не хотел одного с пиратами оставлять. Ты же знаешь, какой он у нас подозрительный. Все хорошее ушло враз. Норн подобрался, смотря в бесстыжие глаза Четвертого. – Ты лжешь, – вырывается у него. – Где они?! Что ты сделал? – Селезнёва видишь? – жестко спрашивает Четвертый, и Норн бросает быстрый взгляд на отца Алисы. Тот, сжав губы, смотрит в сторону. – Профессор? – Вам нельзя волноваться, – говорит тот, не смотря на него. Серый подходит ближе, ногой подтащив к койке табурет, а профессор отходит прочь. Сев, Серый спокойно говорит: – Живы. Здоровы. И не в кандалах. И не за решеткой. Только вот, младший, кое-кто решил, что может мной командовать да своё «хочу» высказывать. Мне это не понравилось. Норн смотрит на него. – Что ты сделал? – хрипло спросил он, смотря в жесткие глаза пирата. Как он мог забыть, что тот остается пиратом? – Как я уже сказал, Второй на имперском корабле. Пытается его починить. У него достаточно помощников и материалов. Чем скорее закончит, тем скорее вернется к тебе, – Серый говорил уверенно и спокойно. – Полагаю, он не станет делать глупостей. Один против целой команды пиратов? Десятка рабов-технарей не та сила, с которой можно рыпаться. Норна затошнило. – Буран… – Отправится в Содружество на «Чайке» с нашим пленником-имперцем, – благодушно сказал Серый. – Кто-то же должен известить Содружество, что намечается война и что с нами, пиратами, придется мириться. На наших условиях. Норн молча смотрит на него. Что-то тот не договаривает. – Что ты с ним сделал, Серый? – спрашивает он его. И собственный голос, как чужой. Тот медлит с ответом и потом произносит: – Жив и здоров. И будет готов к полету… как только заживет спина. Когда она у него заживет, профессор? Тот молчит. – Думаю, дней через пять. – Ты… – Норн в ярости сжимает кулаки, а рука Серого вцепилась в плечо. – Я Адмирал, – голос Серого обжигает льдом. – И никто… не смеет… мной командовать. Ты что с дружками обсуждал? Как контролировать меня сможешь? Чтобы я не смел грань переступить?! Он знает… все это время… Сердце глухо обрывается. – Ты не так нас понял… – О, Буран меня просветил! – усмехается Серый. – Разобраться со связью и чуть что, просто пристрелить меня, избавив тебя от проблем в моем лице! Ты не знал? Удивительно! Впрочем, он не в первый раз решает за тебя? Норн бледнеет, а Серый отпускает его, вставая. – Значит, так… раз пошла такая пляска, забудь. Я не намерен разрушать нашу связь. Ты. Будешь. Летать. Со мной. Всегда. Первый уберется прочь. Ты сам его отправишь. А Ким… научится подчиняться мне… иначе рабский ошейник на нем так и останется! Будешь чудить, дурить… попадет ему плетью. Я понятно объясняю?! Надеюсь предельно. Профессор, займитесь здоровьем моего брата. Чтобы через два дня был на ногах. Тетра, сестра, присмотри за этим. Серый выходит прочь. – Норн… – его сестра садится на край койки, и ее рука ласково-утешающе сжимает его ладонь. – Все не так плохо… – Да… все еще хуже, – сдавленно отвечает он.***********************************
Честно говоря, я сорвался. Да, сорвался… мало того, что по возвращении я застал Третьего в больничном койке, над которой кружили Селезнёв со своим неожиданным помощником-учеником Льеррном, так еще этот Буран орать стал, что это все я виноват. Послал его по матушке… а потом Ларр, мой пилот-тихушник, ознакомил меня с данными жучков. Я говорил, что от Первого надо избавиться? Лучше бы я его сразу пристрелил! – Так ты думал Третьего использовать? Ты… гнида… Первый захрипел, когда я затянул удавку на его шее. Просто придушить бы… чуть сильнее затянуть петлю на этой шее… – Что еще ты задумал, а? – прорычал я. – Я тебе не Норн, и не твой наивный дружок Ким… галактий захотел? Карту? Разведданные привести, чтобы на службе восстановили!? А друзья поймут, сами все отдадут! Конечно! Это не они в застенках четыре года были! Я резко ударил его кулаком, так что голова Первого с явственным стуком повстречалась со стеной. Одновременно, отпуская удавку. Серия злых, в полную силу ударов по болевым точкам. Тот хрипит, сгибаясь пополам в путах. – В чем ты моего братишку убеждал? Что там Ким должен был сделать с «Ласточкой»? Я задал вопрос! Плеть сорвана с пояса и пятихвостка резко вытягивает Бурана по ребрам. Я пинком (кандалы позволяют) разворачиваю его лицом к стене. И бью. Резко, с замахом, со всей дури по спине. – Хватит! ХВАТИТ! – надрывается прикованный у другой стены Ким. – Норн не простит тебя!! Ты убьешь его! Я опускаю плеть, злым зверем разворачиваясь к нему. – Слушай… Норн не простит. Если ты убьешь его, – нервно говорит Ким. – Хватит. Я сделаю, что ты хочешь… починю тот корабль, как ты хотел… – О, да… починишь, – соглашаюсь я, подходя и за волосы оттягивая его голову назад. – Иначе… Я прижимаю окровавленные ремни плети к его лицу и его передергивает. – Третий будет смотреть, как ты знакомишься с вот этим… Я отпускаю его, бросая холодный взгляд на окровавленную спину Первого. Все же сорвался… отделал, как Тузик грелку… вся спина в ошметках. – Шанн… Кхъен! – мои парни входят в камеру и я киваю в сторону Кима. – Этого отцепить и запереть в карцере. Этому… позвать Льеррна… хотя лучше профессора. И три дня не давать еды и воды. От кандалов не отцеплять, пока я не скажу. Пусть хоть под себя ходит. – Да, капитан. Проклятье…****************************
Котенок, весь озорной клубок золотистого света в эмпатическом спектре, прыгает по полу, гоняя пустую ампулу. Не знающий, не ведающий никакой беды и зла… чистый комок света. Маленькое чудо, выплескивающее в пространство радугу чувств. Чудо, подаренное врагом. Как же он мог забыть? Норн не знает ответа. Он пытается собраться, но сил совершенно нет. Надо узнать, где Ким и Буран. Надо… неужели это правда? Неужели Буран… он сжимает зубы, опуская голову. – Норн… он не убьет их. От сестры волна тепла и заботы. К горлу подступает комок. – Он чуть с ума не сошел за эти пять дней, – тихо говорит Тетра. – Все боялся за тебя. Потребовал, чтобы Анелэин поторопил меня. Надеялся, что со мной ты быстрее придешь в себя. – Анелэин? – глухо. Сестра замолкает, смущенно отпуская его ладонь и отводя взгляд. – Да… мой муж, – шепчет она. – Он… я считала его врагом. Он угрожал мне и… а потом… а потом сделал меня Хозяйкой Дома Алл. – Он трогал тебя?! – от Норна полыхнуло тьмой и Тетра испуганно воскликнула: – Нет! Норн, он… не сделал мне ничего плохого! И… это не тот брак, что… у других рас. Не как у нас. Или землян. У них это союз… не плоти или чувств, а… союз совместного пути. Детей Хозяину дома может родить любая чистая женщина их планеты… – Он лишил тебя свободы. Я думал, ты мертва. – А я думала, что ты… – тихо признается Тетра. – Но мы живы. Живы, Норн. И… те, с кем мы связаны… несмотря ни на что, они не так ужасны. – Ты не знаешь Серого, как я. Тетра молчит. – Мне казалось, что мир светлый. И что в каждом есть свет… только иногда он так глубоко… как наивна я была. Но даже в детях есть тьма. И жестокость. Анелэин пугал меня. А потом… скажи, почему с нами поступили так? Когда наши родители умерли, почему мы остались одни? На Фиксе нет приютов… родственники, друзья родителей… они приходили. С едой, сладостями… наша тетушка приходила убирать дом. Почему они оставляли нас одних? Почему уходили, закрывая дверь? Когда других детей забирали? Таких же сирот?! Встала тишина. – С ним я никогда не была одна. Анелэин окружил меня заботой. Дал… дом. Детей. Вначале чужих… мы не можем иметь детей. Хоть я… даже наука не может помочь. Но он хотел, чтобы я была счастлива. И у меня есть сын… чистокровный… нашей семьи крови. Моей крови. Просто моя ДНК и ДНК другого фиксианина, который тоже живет на Альяне. Мы не связаны, нет… его зовут Нерен. Если тебе интересно… Норн подымает голову и она слабо улыбается ему. – Как отца? – Да… нашего отца. Он сначала даже не знает, что сказать. – Сколько ему? – Он еще маленький… ему всего год. Но он очень смешной… и похож на тебя. – Хотел бы я его увидеть. Тетра улыбается. – Увидишь. Я привезла всех наших детей с Альяна. Анелэин сказал, что нам всем будет безопаснее здесь, чем в Содружестве. Не знаю почему, если война начнется здесь. Война… вот что его сейчас меньше всего волновало. – Норн, послушай… послушай меня, прошу… – Тетра обняла его, прижавшись к нему. – Я знаю, что ты чувствуешь… что думаешь о нем… враг. Которому нельзя верить. И что нельзя себе позволять верить… я тоже так думала о нем. Об Анелэине. Но… – Ничего не говори. Не защищай его. – Он – это ты. Они – это мы. Мы отражения друг друга. Нам никуда от этого не деться. Разве с ним ты был один? Хоть раз?! Норн зло встал, разрывая объятия сестры. Был ли он один? Нет… не был. Вот только ничего хорошего в этом не было.