paper rings

Вэй Усянь потянулся с протяжным стоном, неохотно открывая глаза и щурясь от яркого солнечного света — он опять забыл закрыть шторы на ночь. Лань Чжань на соседней подушке не шевельнулся — он мог спать как младенец в любых условиях, и Усянь этому завидовал. Такое раннее пробуждение — даже раньше своего парня! — в его планы не входило, но, раз уж снова уснуть ему не удастся, вариант понежиться в теплой кровати, ненавязчиво закинув ноги и руки на возлюбленного, Усяня более чем устраивал. Он лениво прошелся взглядом по стенам их спальни, рассматривая совместные фотографии в рамках. Они развесили их сразу, как стали жить вместе, и с того дня коллекция постоянно пополнялась. Фотографии в основном были сделаны за время их отношений — моменты путешествий, мероприятий, повседневной рутины и друг друга — когда никто не подозревал, что камера снимает. Иногда встречались фото с братьями — их вчетвером можно было считать большой семьей, да? Цзян Чэн бы ударил его за такие мысли. Фотография над рабочим столом была темная и смазанная, но самая любимая Усянем — её сделали знакомые в день, когда они впервые встретились после долгой разлуки. В день такой же странный и невероятный, как и, впрочем, вся их история. Но разве могло у них быть иначе? *** Адреналин бил по вискам, ветер — прямо по вручную расписанному шлему, сердце колотилось быстро-быстро, по сторонам же смотреть смысла совсем не было — картинки сменялись с неописуемой скоростью. Смеяться было нелегко — растянутый в безумной улыбке рот продувало, волосы давно выбились из небрежного хвоста и лезли в лицо, но Вэй Усянь смеялся — громко, несдержанно, порой даже переходя на визг, такой глупый и искренний. Не зря мотоцикл был его любимым средством передвижения. Человек спереди никак не реагировал. Усянь то крепче хватался за его талию, когда заносило на резких поворотах, то наваливался корпусом на спину, в фантомом ощущении свободы раскидывая руки в стороны. Но к водителю у Усяня претензий не было — конечно, он ведь даже имени его не знал. И это делало ситуацию в разы лучше. Такие заезды на байкерских фестах устраивались часто, и отбоя от желающих не было, несмотря на риски — чтобы сесть на мотоцикл к незнакомцу, не видя даже его лица, и прокатиться на скорости свыше 180 км/ч, нужно быть тем еще оторвой. Впрочем, этого у Вэй Усяня было не занимать. — Охренительно! Чувак, ты — мощь! — наспех стянув шлем и безуспешно пытаясь избавиться от своих же волос во рту, Усянь подпрыгнул к незнакомцу, только слезшему с сиденья. Объятия, в которые он того заключил, были такими крепкими, словно руки вовсе и не подрагивали от заезда. Мужчина покорно стоял и не торопился снимать свой шлем — и лучше бы вообще этого не делал, подумал Усянь, когда спустя долгие две минуты тот все-таки выпутался из его крепких рук и отошел на пару шагов назад. Под шлемом оказалось до боли знакомое лицо, которое, признаться честно, Вэй Ин не ожидал увидеть больше никогда. Прошло пять лет с их последней встречи, за такое время люди стираются из памяти, да? По крайней мере, Усянь надеялся, что раз у него такое не прокатило, то хоть мужчине напротив повезло забыть несносного мальчишку, который принес ему столько проблем в старшей школе. — Ох, ха-ха, Лань Ванцзи, не ожидал тебя здесь увидеть... — Вэй Ин. ...не повезло. — Лань Чжань, — он выдохнул чуть горестнее, чем планировал, но это не помешало ему мгновенно натянуть непринужденную улыбку. Такую, будто ничего не было, — приятно знать, что ты все еще помнишь меня! — Мгм, — мужчина отвернулся и снова спрятал красивое лицо под шлемом, возвращаясь на байк. — Круто прокатились! — слова потонули в шуме заведенного мотора. Усянь так и остался стоять с чужим шлемом подмышкой, глупо смотря вслед стремительно удаляющемуся мотоциклу. Больше ему никто не ответил. *** В следующий раз они встретились на вечеринке «для своих» — её устроили те же байкеры, когда очередной фест накрылся из-за непогоды. Тогда Усянь был уверен, что отдаст Лань Ванцзи шлем и уйдет — и больше никогда его не потревожит. Максимум отпустит пару шуток, чтобы уйти красиво — такой уж он человек, серьезность никогда не была его коньком. Как вечеринка закончилась быстрым, но жуть каким страстным сексом по пьяни, не понял никто. Вернее, Вэй Ин точно понимал, что налакался до ужаса и чудом стоит на ногах. Понимал, что зря ищет в толпе потных и громких байкеров Ванцзи — он наверняка уже ушел, не будет же такой сдержанный и воспитанный мальчик задерживаться на подобном мероприятии дольше, чем того требуют несуществующие правила приличия? Будет. И пить этот сдержанный и воспитанный мальчик тоже будет — возможно, не по своей воле, но отказать Усяню всегда тяжело, а пьяному Усяню — невозможно. И трахать Вэй Ина в темном гараже, прямо на своей начищенной до блеска Ямахе — тоже будет. Заставляя его срывать голос и просить продолжения, хвататься вспотевшими пальцами за сиденье и до хруста запрокидывать голову назад, когда за давно распустившийся хвост без жалости тянут. Помнить все произошедшее наутро — вот, чего не будет делать сдержанный и воспитанный мальчик. Кто ж знал, что у Ланей настолько плохая переносимость алкоголя. Оно и к лучшему — решил Усянь. *** «Не к лучшему» — подумалось ему, когда через месяц, встретив мужчину снова на уже привычном месте, он ловил на себе непонимающие взгляды. Конечно, Лань Ванцзи не знал, почему Усянь — такой шумный и приставучий — вдруг стал его игнорировать. Друзьями они не были, приятелями тоже, но такого Вэй Ин и сам от себя не ожидал. Влюбиться после первого и единственного секса в пьяном угаре? Он думал, что не способен на такое. Да и, о чем речь, влюбиться? Слишком громкое слово. *** Он и не думал избегать Ванцзи — встречи раз в месяц на фестах его более чем устраивали, а помимо этого они не пересекались. И жизнь шла своим чередом, и Усянь мог выдохнуть спокойно. До тех пор, пока не вернулся из свадебного путешествия Цзян Чэн. Усянь с братом не общался давно и даже про женитьбу младшего не знал, поэтому, выстроив хрупкое перемирие в переписке, вихрь по имени Вэй Ин без предупреждения ворвался в дом брата, выведав адрес у Яньли. Череду нетерпеливых ударов кулаками прервал звук лениво провернувшегося дверного замка, и Вэй Усянь на секунду поверил в то, что сошел с ума. — Лань... Сичэнь? — Попрошу, уже Цзян Сичэнь, — мужчина на пороге улыбнулся устало, но мягко. Казалось, по-другому он и не умеет, — Вэй Усянь, не ожидал вас увидеть, но вы вовремя. Заходите, а-Чэн будет рад. Усянь еще с минуту простоял в ступоре, глупо моргая в спину уходящему мужчине, а затем бодро прошел в квартиру, на ходу сбрасывая кроссовки. Тот вечер не обошелся без драки, скорее символической. Ну не мог же Вэй Ин простить брату того, что тот умолчал о своем супруге! Еще и каком супруге — о самом Лань Сичэне, старшем брате Лань Ванцзи. В целом, примирение прошло успешно. Когда Усянь сидел за столом с молодоженами, делясь накопившимися воспоминаниями, он не обратил внимания на короткий звонок в дверь. Увидеть Лань Чжаня он не ожидал. С его появлением за столом стало чуть тише — всего чуть, Вэй Ин не мог позволить себе и дальше краснеть при Ванцзи, как неловкий школьник. Поэтому он допил вино прямо из бутылки и продолжил рассказ, игнорируя пристальный взгляд на себе. *** — Между нами что-то произошло на вечеринке? — вот так, прямо и без прелюдий. Усянь усмехнулся. Ванцзи привез его явно не домой — супруги настояли на том, чтобы Усянь согласился принять предложение давнего знакомого и не шел пьяным в одиночку. Он хотел было возмутиться — за его спиной такой алкогольный опыт, что даже заядлый пьяница бы позавидовал, но под давлением брата и нарочито милой улыбкой его мужа пререкаться было бесполезно. Так они и оказались здесь — посередине огромного поля в сумерках, сопровождаемые противным писком комаров. — Ничего такого, — отмахнулся Усянь, не опуская уголков губ и уставившись на линию горизонта, — ты бы видел себя пьяным, жаль, у меня телефон разрядился, такой компромат собрал бы. — Вэй Ин, — Ванцзи оставил шлем на байке и подошел ближе, останавливаясь рядом с мужчиной. — Что ты хочешь услышать, Лань Чжань? Правда тебе не понравится, так что лучше поверь в мою красивую ложь. Усянь хмыкнул и тут же замер, чувствуя тяжесть на плече. Улыбка медленно спала с губ, а сердце предательски ускорило свой ритм — лишь бы Лань Чжань не услышал, лишь бы это его не потревожило. Он несмело приподнял руку и почти невесомо опустил ладонь на голову мужчины, покоящуюся на его плече. Он обдумает это потом, сейчас совсем не время. И даже комариный писк перестал раздражать. *** С самой первой встречи Вэй Ин пообещал себе не искать Ванцзи в соцсетях, и, надо отдать ему должное, держался достаточно долго. «привет лань чжань!!!!! это усянь я хотел сказать спасибо что вчера подвез до дома!!!!!» ...до этого момента. «Не за что, Вэй Ин. Доброе утро». *** — Доброе утро, Лань Чжань, — губы Усяня растянулись в нежной улыбке, когда он потянулся, чтобы убрать прядку волос с лица своего парня. — Вэй Ин, — сонные глаза приоткрылись, и Ванцзи перехватил запястье мужчины, коротко целуя костяшки пальцев. — Лань Чжань! Ты не спишь? — он притворно возмутился, сгибая ногу на чужом бедре и придвигаясь ближе, — тогда скорее поцелуй меня, знаешь, я всю ночь этого ждал! — Ты не спал? — Ванцзи мягко коснулся улыбающихся губ, не спеша отодвигаться. — Спал, — Усянь утвердительно кивнул, резво переворачиваясь и одним движением седлая его бедра, — но проснулся раньше тебя, а ждать твоего поцелуя даже несколько минут равносильно целой ночи! Поэтому ты мне должен. Мужчина хитро прищурился и наклонился ниже, наконец получая полноценный утренний поцелуй. — Хотя я был готов ждать тебя всю жизнь, — пробормотал он в губы Лань Чжаня, довольно отмечая, как покраснели кончики его ушей. — И я. Ждал тебя всю жизнь, — Ванцзи взял ладони Усяня в свои, переплетая пальцы. — Не говори таких смущающих вещей! Знаешь, о таком предупреждать надо. — А если я захочу сделать тебе предложение? Вэй Ин вскинул голову, уже мирно покоящуюся на груди парня, и внимательно посмотрел тому в глаза. — Предложение? — Мгм. — А ты хочешь? — Мгм. — Тогда почему не делаешь? — он привычно отшутился, игнорируя то, как волнительно екнуло сердце от таких слов. — Сделаю. Сейчас нет кольца. — Знаешь, Лань Чжань, — Усянь скатился с чужой груди устроился под теплым боком, — я бы вышел за тебя и с бумажными кольцами. Стой, ты куда? Он неуклюже сел на кровати, путаясь в одеяле, когда Ванцзи резко встал и отошел к рабочему столу. Вэй Ин потер глаза, избавляясь от остатков дремы, а когда зрение вновь сфокусировалось, он недоверчиво уставился на своего парня. Ванцзи, в своей глуповато-милой пижаме с кроликами, которую Усянь в шутку подарил ему на 14 февраля, стоял на одном колене возле их общей кровати, а на его ладони лежало два наспех вырезанных бумажных кольца. — Вэй Ин, — Лань Чжань едва заметно, но так нежно улыбнулся, что сердце Усяня защемило, — ты выйдешь за меня?