это обжигает, это разрывает, это причиняет боль

Королевский врач подтвердил источник ее странной и внезапной болезни. Беременна?! Она не понимала. Как она могла забеременеть? Они предприняли надлежащие шаги, чтобы предотвратить это. "Но чай, я пью его каждый вечер!" - Воскликнула Азула, испугавшись, что папа может подумать иначе и рассердиться на нее. "Лунный чай не эффективен на сто процентов, Азула. Мне следовало быть осторожнее", - признался он. "А доктор не мог ошибиться? Я имею в виду, достаточно ли я вообще взрослый, чтобы...?" "Более чем достаточно взрослая. Ты была такой с тех пор, как у тебя началось кровотечение. Только это было бы слишком опасно, не стоило рисковать, пока ты не станешь старше". Затем папа сделал то, чего она не ожидала. Он улыбнулся и взял ее руки в свои. "Я знаю, что это неправильно с моей стороны, но... Я счастлива, что получила эту новость. Я счастлива, что у нас будет общий ребенок. Ты будешь замечательной матерью". Замечательной матерью? Она очень сомневалась в этом. По крайней мере, папа был счастлив. Мне было легче, когда он был таким. "И время было выбрано как нельзя лучше. Аватар мертв, и эта война почти закончилась". Верно... "А теперь, как насчет того, чтобы отпраздновать это самое радостное событие, моя дорогая?" Промурлыкал Озай. Он притянул ее к себе сзади, его большие руки нежно обхватили ее все еще плоский живот. Папа не трахал ее в ту ночь. Он занимался с ней любовью. Так нежно и страстно, целуя каждый дюйм ее тела, посасывая ее шею, а затем грудь. Ее соски были настолько чувствительны, что он довел ее до оргазма, извиваясь под его порочно талантливыми губами и языком. В общей сложности она кончала за папой больше раз, чем могла сосчитать. Сжимала ли она его пальцы или пенис, или прижималась к его рту, когда он боготворил ее влагалище. "Я думаю, что мне больше всего в этом нравится то, что тебе больше не нужно беспокоиться о том, на какой стадии твоего цикла ты находишься. Я могу просто кончить в тебя, когда захочу, и тебе это тоже нравится, не так ли?" "Да, папочка, мне это нравится". ... Беременность Азулы протекала довольно спокойно. В течение дня она расслаблялась. Ее поездки в royal spa были частыми, как и употребление имбирного чая, который, по крайней мере, несколько уменьшал ее утреннюю тошноту. Конечно, она проводила ночи со своим отцом, в его постели. Кровать, на которой он настоял, чтобы они использовали ее по основному назначению и спали вместе. С тех пор, как они узнали о ее состоянии, казалось, что он не хотел выпускать ее из виду... что ее вполне устраивало, особенно учитывая, что он был так добр к ней. Он не мог удержаться от улыбки на лице, настолько, что это было заразительно. Сначала она волновалась, даже испугалась, но теперь Азула была взволнована перспективой выносить ребенка Повелителя Огня и стать матерью. Однако что-то было не так... Хотя сама она никому не говорила, особенно Зузу, она не могла избавиться от ощущения, что люди знают. Возможно, это была паранойя, или, возможно, слуги действительно бросали на нее странные взгляды, и их разговоры действительно прекратились, когда она вошла в комнату. Даже Ло и Ли вели себя странно. Однажды утром Азула решила поделиться своими тревогами со своим отцом. "Ты...?" Нет, нет, она не могла винить его. "Я чувствую, что люди знают... обо мне". "Ну, на самом деле это не то, что ты можешь скрыть. Люди замечают разные вещи, Азула. Ты больна, ты спишь больше обычного", - начал объяснять он. "Я думаю, ты права..." Папа ухмыльнулся. "И твои сиськи становятся больше с каждым днем", - добавил он, бесстыдно сжимая их для пущей выразительности. "Я просто чувствую, что все меня осуждают", - сказала она, в то время как он продолжал лапать ее. "К сожалению, этого следовало ожидать, когда ты молодая и незамужняя мать. Это несправедливо по отношению к тебе или к нашему ребенку - вот почему я решила, что поступлю благородно и заявлю на нее права". Сердце Азулы екнуло. - О, папа! Ты серьезно? Правда?" "Конечно, моя дорогая". Он поцеловал ее в лоб и заправил выбившуюся прядь волос ей за ухо. "Мы сделаем объявление сегодня вечером. Как тебе это понравится?" "Звучит чудесно". Она посмотрела ему в глаза, определенно влюбленная и самая счастливая, какой она когда-либо была в своей жизни. "Хорошо, тогда есть кое-что еще". Он опустился на одно колено. Она могла умереть прямо там. "Когда эта война закончится, я хочу, чтобы мы были настоящей семьей. Я хочу быть твоим мужем - если ты согласишься выйти за меня замуж". "Конечно, я женюсь на тебе!" И он взял ее, как мужчина берет свою жену, прямо там, на обеденном столе. Тарелки с завтраком зазвенели и упали, когда он вошел в нее сзади. Ее влагалище стало скользким и горячим от энергичных ласк его языка внутри нее и по всей ее груди, и он смог с легкостью протолкнуть свой длинный толстый член внутрь. ... "Ты не думаешь, что мы должны сказать Зуко?" Я имею в виду, до объявления. - Ммм, - пробормотал папа ей в шею между поцелуями. Затем он снова распахнул ее халат. "Двух раз тебе было недостаточно?" Поддразнила Азула, имея в виду их страстную встречу в столовой менее часа назад. "Я не думаю, что когда-нибудь насытюсь тобой, принцесса". Она вздрогнула, когда ее груди оказались на холодном воздухе комнаты, ее соски сразу затвердели. Ее отец быстро согрел их, его рот обжигал ее нежную кожу, как огонь. ... Зуко воспринял это не очень хорошо. Сначала он был убежден, что это одна из ее жестоких шуток. "Ты... ты в порядке?" "в чем дело?" - наконец спросил он. "Что это за вопрос? Конечно, я в порядке. Папа никогда бы не причинил мне вреда". Папа никогда бы не причинил ей вреда, она знала, что это правда. Даже когда он обнаружил, что она лгала (ну, не технически, она просто не говорила ему всей правды), и Аватар действительно был жив. Он даже не наказал ее. О, конечно, у него было несколько резких слов в ее адрес, но в конце ночи они все еще спали в одной постели. Он все еще трахал ее. Конечно, с чуть большей грубостью, чем она привыкла, и без нежных поцелуев и прикосновений, которых она так жаждала. Все в порядке, сказала она себе. Он не бил ее, и у нее только немного пошла кровь. Их первый раз был намного, намного хуже. Она была такой юной, и из нее лилась кровь, ее внутренности горели. Должно быть, она сделала или сказала что-то, чтобы соблазнить его, заставить наброситься на нее, как дикое животное... Она просто не была уверена, что именно. ... "У нее идет кровь! Зуко!" "Зуко?!" "Я... Я беременна, - сумела произнести Азула, и лицо водяной суки исчезло в темноте на фоне багрового неба. ... "Он заслуживает того, чтобы знать". "Он больной ублюдок, который сделал это с тобой в первую очередь. Ты ему ничего не должна. Ты его дочь, он должен был защищать тебя". "Мой отец всегда защищал меня! Ты ничего не знаешь!" Азула закричала, инстинктивно схватившись за живот. Пустота в ее утробе была подобна удару в сердце. "Какое тебе дело, ты оставила меня гнить здесь, в этом сумасшедшем доме. Как заботливо и благородно с твоей стороны, Зузу. Ты тоже собираешься трахнуть меня, раз у меня нет возможности сопротивляться?" "...Мне жаль". "Тебе жаль?! О, спасибо, мне уже лучше!" "Азула..." "Пошел ты!" Он ушел, не сказав больше ни слова. Той ночью она плакала, пока не заснула, отчаянно цепляясь за воспоминание о том легком трепете в животе. Ее ребенок был покорителем огня, она была уверена в этом. Королевский врач настаивал, что на этой стадии беременности невозможно почувствовать шевеление ребенка, но она знала лучше. Иногда, всего на мгновение, она могла притвориться, что все еще беременна. Что ничего этого никогда не было. Что она проснется рядом с папой. Что все это было ужасным кошмаром. ... "Они назвали это сепсисом. Наш ребенок умер за несколько дней до этого, но я даже не подозревал, что что-то не так. Мне сказали, что мне повезло остаться в живых... одна только лихорадка должна была убить меня". Последовало ужасно долгое молчание, прежде чем заговорил ее отец. "Это моя вина. Я убил ее. И я чуть не забрал тебя с собой." "Нет, нет, медсестры сказали, что такие вещи просто случаются. Ты не можешь винить себя за..." "Я могу. Если бы я не бросил тебя в тот день, ты бы не потеряла ребенка". "Ты не можешь этого знать". "Я должен был быть там, чтобы защитить вас обоих". Еще минута молчания. На этот раз Азула заговорила первой, ее глаза снова наполнились слезами. "Откуда ты знаешь, что это была девочка? Мне сказали, что еще слишком рано говорить". "Я просто знаю. И когда я выйду из этой камеры, я собираюсь подарить тебе еще одного ребенка, Азула. Еще одну маленькую девочку. Я обещаю.”