A Little Death

      Когда день неожиданно пересек границу сумеречного времени, в репетиционном зале остались лишь двое. Хенджин, безучастно ко всему, с легкостью перебирал в воздухе знакомые движения, чтобы хоть как-то расслабить тело от стресса, муки и захламленности сознания. Он с пониманием отнесся к ребятам, которые, сославшись на возникшие разного рода дела, спешно ретировались из студии, предвкушая столь приятное появившееся время без занятости группы.       Он лишь не находил понимания (или просто не хотел искать причину) того, почему в зале, кроме него, остался лишь Феликс.       Их взаимоотношения можно назвать отчаянным вихрем мотыльков в поисках последнего огня надежды и глотка воздуха жизни. Бесконечные взлеты, падения, топтания на месте, снова резкие взлеты и разрывающиеся падения в бездну привязанности, тепла и желания, — любовь или ненависть, — невозможно определить до конца.       Хван давно перестал задумываться о том, почему игра на публику для них стала обыденностью и привычным взаимодействием, пытаясь мысленно отыскать ответ на вопрос, в какой момент игра перешла в настоящую пытку для взаимных горьких чувств. Каждый раз у себя в голове он прокручивал миллиарды значений бесконечного уравнения и каждый раз находил решение в пристальном взгляде Ли или его громком молчании. Каждый раз он пытался справиться со своими метаниями в одиночку без какой-либо помощи и каждый раз лишь убеждался в том, что все глубже зарывает себя в собственной тоске по нему.       Феликс никогда не скрывал своих чувств к парню, порой собственно принимая их лишь за безудержную привязанность, в глубине души на самом деле боясь либо порывов смелости, либо осуждения со стороны. Он всегда знал, что их связь невозможно понять кому-либо еще, просто потому, что их связь была неподвластна ни времени, ни месту, ни бытию. Их чувства были на гране между небом и землей, реальностью и мечтой, сном и явью, с которой впоследствии приходилось лишь мириться и с треском принимать все возникающие обстоятельства на пути, когда они не могли быть рядом физически, но всегда были друг у друга в сердце.       Как сейчас, когда все вокруг идут против и обливают злобой, лишая последних сил на выживание в беспросветной мгле, ни у кого из них не остается моральных сил находиться рядом друг с другом, постоянно находя причины для стычек во мнениях или мелких ссор, превращая каплю дегтя в настоящий ад для любви. Хенджин понимал это, злился, рвал себя изнутри, не хотел видеть и чувствовать то, что чувствует Феликс, но всегда шел к нему через поле боя в надежде спасти и сохранить его ото всех.       Ликс без каких-либо взмахов движений сидел неподвижно около панорамного окна, с душевной глубокой грустью провожая закат взглядом и незаметно для себя проваливаясь в вязкие мысли собственного непонимания. Именно поэтому он не сразу пришел в себя, когда Хенджин аккуратно присел рядом. — Как ты себя чувствуешь? — не выдержав тишины, Хенджин с осторожностью начал разговор, боясь лишний раз задеть раны даже обычным вопросом, понимая, что, несмотря на собственную боль, боль любимого для него подобна смерти.       Феликс не находил в себе силы посмотреть в родные глаза напротив, находя себе выход лишь в нервном перебирании ткани свитшота и тихого ответа невпопад, — Я... Спасибо, мне уже... Лучше.       Хван не то, чтобы не был доволен настроем Ли, он был в состоянии отчета до внутреннего взрыва, оттого его собственные чувства рушили все устоявшиеся правила понимания реальности. Резко поднявшись, он слегка встряхнулся, стараясь в данный момент думать только о нем, и протянул руку Феликсу с уверенно сказанным порывом. — Вставай, давай потанцуем.       В этот момент парню напротив могло показаться, что Хван шутит, оттого он, не до конца осознав услышанное, с любопытством все-таки поднял на того слегка ошарашенный взгляд. — Что... Что ты сказал? — Медленный танец. Тебе нужно расслабиться, — возможно на этих словах обоюдно в мыслях промелькнули немного другого вида события, когда расслабиться необходимо было им обоим, потому Хенджин быстро осек себя, — Доверься мне.       Феликс был окутан доверием к нему. Потянув руку в ответ, будто к звездному небу, он сам встал с места и с надеждой посмотрел на парня, сохраняя интерес внутри.       Интерес растянулся приятной нитью, когда Ли услышал звуки одной из любимых и такой значимой для них песен, что играла внутренней тягой к желанию никогда не отпускать Хенджина из своих объятий.       Оказавшись в центре зала, вновь подобно мотылькам на перепутье к выживанию, юноши будто боялись дотронуться друг до друга, в страхе нарушить возникший редкий покой их пребывания вдвоем. Хван, медленно приблизившись к Феликсу, не отступая и не прерывая начатое, решил первым слегка подвигать бедрами в такт песни, с тихой болью, но такой громкой любовью смотря на парня напротив, будто призывая его не бояться.       Замечая движения Хенджина, Ли постепенно стал вливаться в ритм, каждой клеткой чувствуя, как давно его тело ждало этого момента, а душа хранила надежду вновь оказаться рядом со своим светом.       Двигаясь в такт, плавно переступая, будто плывя по течению бесконечного потока ласковых чувств, он понимал, что тлеющее сердце бьется в агонии от ощущения прикосновений к самому дорогому человеку в этом мире. Феликс мечтал о том, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Позволив себе осторожно прикоснуться к свету, он медленно взял обе руки парня, переплетая пальцы, но снова не находя смелости поднять взгляд на него в столь интимный момент. Он стал подпевать душераздирающим словам в песне, в то время как Хенджин не переставал наблюдать за каждым его движением тела, взмахом ресниц и блеском нежных губ (он помнил эту нежность наяву).       В памяти шаг за шагом прорывались яркие моменты чувственных касаний, плавных движений, горячих поцелуев, которыми Хенджин покрывал худое тело, не оставляя ни миллиметра без его любви — разрывающей любви насквозь без возможности прожить без дорогого человека рядом.       Феликс чувствовал каждую мысль Хенджина душой и сердцем, наконец-то позволив себе соединиться с ним томным контактом обоюдно любимых глаз. Touch me, yeah (Прикоснись ко мне)       Вновь, почти бесшумно, проговаривая слова куплета, он с чувством отчаянной безнадежности мысленно (телом и душой) обращался к своему Хенджину, мечтая ощущать на себе его прожигающие касания до костей, позволяя себе вновь и вновь сгорать, не тлеяя, ища спасения в глубине любимых глаз.       Хван, словно под гипнозом, поддаваясь дьявольскому искушению, буквально плыл за Феликсом, с нежностью касаясь ладонью его щеки, желая навсегда сохранить в сердце эти мгновения, когда видел его таким. Повторяя движения парня телом, он все ближе притягивал его к себе, желая прочувствовать его жар изнутри. Соприкоснувшись лбами, парни продолжали утопать в друг друге, наслаждаясь долгожданным контактом и одновременно погибая внутри из-за переполняющих раскаленных эмоций и чувств. Make me feel like I am breathing (Позволь мне почувствовать себя живым) Feel like I am human (Почувствовать себя человеком)       Продолжал тихо напевать Ли, не замечая, как накопленные обида и боль горько стекают по его щекам, капли которых тут же ловят теплые губы Хвана, разделяя эту горечь на двоих. Не в силах терпеть, Хенджин ласково обнял парня, крепче прижимая к себе, чувствуя сердцем то, как юноша тает в его руках. Феликс буквально растекается в наконец-то раскрывшихся эмоциях перед любимым человеком, не замечая, как боль продолжает вырываться с громким всхлипом, заставляя его цепляться за единственный его свет.       Они продолжали стоять в этих объятий, теряя счет прошедших минут, наконец-то чувствуя любимого человека рядом. Хенджин ласково перебирал светлые пряди Ли, не отпуская от себя ни на миллиметр, будто вовсе желая навсегда привязать его к себе крепкими нитями судьбы. — Я никогда не оставлю тебя одного. Даже если мы будем далеко друг от друга, я всегда приду к тебе, несмотря ни на что, где бы ты не был. Только с тобой я чувствую, что живу.       На секунду замерев, Ликс затем будто в порыве сильнее прижался к парню, но тут же слегка отстранился, теперь уже с полной уверенностью и верой смотря тому в глаза. — Я никогда не уйду от тебя. Мы будем вместе, даже если будем не с друг другом. Ты всегда будешь для меня самым дорогим человеком. Я люблю тебя       Не говоря о любви, но чувствуя ее намного глубже и духовнее, чем принято. Если судьба существует, однажды она родила нечто сильное, саморазрушимое и самоисцеляющееся. Она подарила мне тебя