Все, что я когда-либо знала (это как держать себя в руках)

— Веритас. Гостиная Слизерина распахнулся при звуке пароля, и прохладный воздух накрыл Пэнси как волна. Она помогала старостам пятого курса вести только что прошедших распределение первокурсников к их дому на ближайшие семь лет. Она позволила старостам пятого курса взять на себя инициативу, а сама стояла рядом, чтобы поддержать их и напомнить о том, что они могли забыть. Они прекрасно справились с задачей, как и ожидалось от всех Слизеринцев и Слизеринских старост. Их факультет не терпел некомпетентных по многим причинам, не те из которых были стереотипы, которым они постоянно подвергались. Каждому первокурснику вдалбливали в голову: школа ожидает, что ты ничего не стоишь, и если ты будешь слишком стараться доказать, что они не правы, то будешь выглядеть подхалимом или неудачником. Слизеринцы заботились о себе сами, потому что никто другой в Хогвартсе этого не делал. Проводив первокурсников в их комнаты, Пэнси могла наслаждаться остатком вечера. Но, окинув взглядом гостиную, Пэнси с ужасом поняла, что там полно молодых третьекурсников и четверокурсников, пытающихся выглядеть крутыми и взрослыми. Один предприимчивый мальчик тайком принес бутылку родительского огневиски и подзадоривал остальных сделать глоток, не закашлявшись. Ни у кого не получалось, и она с ужасом подумала, что скоро ей придется присматривать за дюжиной пьяных подростков. Она покачала головой и приняла решение. Целенаправленно пройдя сквозь небольшую толпу, она выхватила бутылку огневиски из рук мальчика, когда он уже начал пить. Он выплюнул содержимое на своих друзей и закричал в знак протеста. — Это запрещено в Хогвартсе, тебе четырнадцать, а эта марка, обычная, дешевая и отвратительная. Постарайся лучше. Она ушла к себе в комнату, оставив детей хныкать в знак протеста. Она бросила насмешливый взгляд через плечо и и сделала большой глоток из бутылки, сохраняя зрительный контакт с владелицей бутылки. Она отпила из бутылки, злобно чмокнув губами не закашлявшись, и с усмешкой закрыла дверь в общежитие для девочек шестнкурсниц. Вздохнув, она сделала еще один глоток дешевого, ужасного огневиски и, прислонившись спиной к двери, осмотрела комнату. Сундук Пэнси стоял у изножья ее кровати, ближайшей к ванной, чтобы она могла первой собираться утром и последней ложиться спать вечером после долгого и интенсивного курса зелий. Рядом с ней стояла кровать Дафны, но она, похоже, еще не вернулась в комнату. Следующей была кровать Трейси, а кровать Миллисент стояла в конце, ближе к двери. Вещи Миллисент уже были аккуратно убраны, в то время как сундук Трейси словно взорвался: вся ее одежда была разбросана повсюду, даже на столбиках ее кровати и двух других кроватях по обе стороны от нее. Трейси и Миллисент кричали друг на друга, но остановились, увидев Пэнси. — Эй, Пэнси, пожалуйста, скажи Трейси, чтобы она убрала свое дерьмо с моей кровати, пока я не наслала на неё проклятие. — Я же сказала, я что-то ищу и уберу все, когда найду! — Не найдешь, Трейси! В твоей части комнаты вот уже пять лет царит отвратительный беспорядок! Будь я проклята, если мы начнем наш шестой год таким образом. Нам шестнадцать лет, ради всего святого! — Закрой свой рот, Булстроуд, или я закрою его за тебя. — О Мерлинов член, прекратите уже! — Пэнси застонала, делая очередной глоток виски. — Меня от вас двоих тошнит. Не могу поверить, что я слушаю один и тот же спор уже более пяти лет. Просто заткнись и держи свое дерьмо на своей половине комнаты, Трейс. И Милли, перестань быть сукой. Выпей немного и помоги мне допить. — Где ты это взяла? — Спросила Миллисент, беря бутылку и морщась от вкуса, но тут же делая еще один глоток и передавая ее Трейси, которая без вопросов сделала большой глоток. — Я стащила ее у какого-то ублюдка с четвертого курса. Забрала ее. Это было «конфисковано», и мне нужно от него «избавиться», — она рассмеялась, и остальные присоединились к ней. Пэнси чувствовала себя довольно хорошо, и когда она вновь взяла бутылку, чтобы сделать еще один глоток, дверь позади нее открылась, и в комнату вошла Дафна Гринграсс. Лицо Дафны озарилось искренней улыбкой, когда она увидела, что ее соседки по комнате делят бутылку. — О, хорошо, виски. То что нужно, — она протянула букву «о», идеально подражая своей матери, и девочки снова захихикали. — Привет, Пэнси, не видела тебя весь день. Ты в порядке? Прическа выглядит замечательно, очень красиво. Тебе идет. Сердце Пэнси заколотилось, когда вся сила сияющей улыбки Дафны сфокусировалась на ней. — Спасибо, Дафна, я ценю это. Ни одна из этих двух идиоток ничего не сказал о моей прическе, я сделала ее вчера вечером. — Ты всегда хорошо выглядишь, Пэнс, тебе не нужно, чтобы мы тешили твое эго, — Миллисент фыркнула, потянулась за бутылкой и упала на кровать. — Пожалуйста, иди нахрен, Милли. Мне не нужно, чтобы тешили мое эго, но если ты так хочешь погладить что-нибудь, почему бы тебе не наброситься на того семикурсника, которого я видела, когда вы с Трейси строили ему глазки, выходя из поезда? Подушка пролетела мимо ее головы, и Пэнси злобно рассмеялась, увернувшись от нее и утащив бутылку у Миллисент в свою кровать. Дафна и Трейси тоже перебрались на свои кровати, и, к чести Трейси, она сняла всю свою одежду с кровати Дафны и Миллисент и небрежно запихнула большую ее часть обратно в свой сундук. Пэнси была уже по-настоящему пьяна, и комната вокруг нее начала расплываться. Тепло и онемение из-за огневиски заставили ее расслабиться и на мгновение забыть о лете, Драко и просьбах его матери. Вместо этого она нашла сквозь дымку прекрасную улыбку Дафны. Дафна протянула руку, и на мгновение Панси подумала, что собирается обнять ее, но поняла, что та тянется за бутылкой огневиски. Покраснев, она протянула бутылку и резко опустилась на кровать, чтобы скрыть свою реакцию. Это было опасно: увлечься соседкой по комнате, значит навлечь на себя неприятности. Неважно, что из-за тебя все остальные будут чувствовать себя неловко, но если ничего не выйдет, тебе придется жить с ней в одной комнате. Кроме того, Драко сейчас нужна твоя помощь и внимание. Это неприемлемо, Пэнси, прекрати немедленно. Она покачала головой и вернулась к разговору, который перешел к мальчику с седьмого курса, о котором девочки спорили ранее. Трейси только что призналась, что целовалась с ним в поезде, и хотя Миллисент была расстроена, узнав, что он ужасно целуется, она рассмеялась, и вскоре все четверо были пьяны и смеялись до поздней ночи. Одна за другой они заснули. Миллисент заснула около полуночи, Трейси вскоре после нее, и Дафна не заставила долго ждать. Пэнси посмотрела сквозь занавески на спящих соседок и тихонько улыбнулась. Они не всегда ей нравились, но они были ее семьей. Она застонала, поднимаясь на ноги. Даже то, что она напилась в первую ночь в школе, не могло остановить ее от ночной рутины. Забежав в ванную с сумкой, она один за другим распаковала свои зелья и расставила их по порядку на отведенном ей участке стола. Очищающее средство для лица, увлажняющий крем для лица, зелье против прыщей, лосьон для тела, кондиционер для волос, ночной уход за волосами, средство для чистки зубов, отбеливатель для зубов, зелье для общего здоровья, противозачаточное зелье, зелье для роста и укрепления ногтей и волос, масло для рук и кутикулы, крем для глаз, ночной крем, крем от простуды, крем для ног, средство от веснушек, средство от растяжек (она могла продолжать попытки) и наконец охлаждающий амулет, затем амулет для удаления волос на всем теле ниже шеи и шелковый шарф, обернутый вокруг ее шеи. Прохладная, чистая и тщательно увлажненная, Пэнси выключила свет и забралась обратно в свою постель. В животе заурчало, но она выбросила это из головы. Не было смысла зацикливаться на этом, она не собиралась есть до начала занятий на следующий день. В начале семестра она позволила себе десерт и сразу же пожалела об этом, хотя вкус его был просто божественным. Когда она проснулась посреди ночи с криком от ужасного кошмара, она частично обвинила в этом десерт.