Подменяющий

Что такого сделал Тяньлань-цзюнь, чего не сделал Мобэй-цзюнь? Даже после того, как его не стало, его человек всё ещё был готов заботиться о ребенке и воспитывать его, как отец, от того мужчины. Кроме того, Мобэй-цзюнь не был до конца уверен, что мальчик не является кровным родственником Шан Цинхуа. Они были похожи не только внешне, но и по манерам. Для Небесного Демона — Ло Бинхэ был довольно жалок. Он даже открыто проливал слезы. Шан Цинхуа тоже так поступал. Очень жалко. — Мой король, нет, правда, мы не можем быть родственниками. Изначально я думал, что так и есть, ведь малыш очень похож на меня, а его мать и я… ну, мы тоже похожи. Поскольку Ло Бинхэ точно демон, или полудемон — неважно, получается, что я все-таки не был его биологическим отцом. И всё в порядке! Очевидно, я не был беременен, так что это не мой ребёнок по крови. Я смирился с этим. Я все равно люблю его. Считай, что он мой. Мобэй-цзюнь ещё недолго смотрел на него, по-прежнему недоверчиво. — Он был беременным. — Был… кто? От кого…? — глаза Шан Цинхуа резко расширились. — О, Тяньлань-цзюнь? Нет? То есть, нет! Нет, почему вы спрашиваете? Мобэй-цзюнь легко может представить, что Небесный Демон может каким-то образом выносить и родить ребёнка, независимо от его первоначальных репродуктивных органов. Небесные Демоны были необычными существами. О них многое было неизвестно. И их силу нельзя было недооценивать. — Ты уверен? — Да. Я уверен, — Шан Цинхуа слегка улыбался, словно его это забавляло. — Можете не беспокоиться об этом. С бывшим императором точно никаких отношений… такого рода. Хм. Мобэй-цзюнь посмотрел на Ло Бинхэ, который бесцельно бродил по библиотеке и с любопытством разглядывал полки. — Теоретически, наверное, Небесный Демон может сформировать матку, если захочет, с помощью кровяных паразитов или ещё чего-нибудь. Они очень хорошо умеют управлять своим телом… Мобэй-цзюнь резко оглянулся на Шан Цинхуа. Шан Цинхуа не смотрел на него, уставившись в пространство. — Но зачем так стараться, ха-ха. У Су Сиянь уже есть нужные детали. Мобэй-цзюнь мог назвать несколько причин. Например, если бы он захотел привязать к себе человека с помощью ребёнка… Шан Цинхуа был из тех, кто берет на себя ответственность за такие вещи. Человек, казалось, не замечал, чем Мобэй-цзюнь так расстроен, и только улыбался, когда снова поднял на него глаза. — Правда, мой сын очень милый? — спросил он. Мобэй-цзюнь посмотрел на этого сына. — Нормальный. Он был похож на Шан Цинхуа. Был ли Шан Цинхуа симпатичным? По человеческим меркам — возможно. Он не знал, что именно люди считают «милым». — Раз уж вы — мой друг, может, станете крестным отцом? Моему королю это понравится? Близкие друзья так поступают с детьми своих друзей. — Мы можем обсудить это, — уступил Мобэй-цзюнь. — Круто-круто… о, думаю, нам стоит обсудить, когда мне нужно будет поговорить с Шэнь-шисюном и Юэ-шисюном. Хм… не могли бы вы пойти со мной? Пожалуйста. Наш лидер секты довольно покладистый, но я не могу представить, что он не расстроится из-за… хотя бы из-за этого. Возможно, мне придется быстро сваливать, чтобы избежать тюрьмы или чего-то подобного. — Я пойду.

***

Переговоры сорвались? Он, по сути, вступил в кошачью драку со своим подонком-злодеем? Кхм, да. И нет, он не считал это унизительным или неправильным термином для описания ситуации, даже если они были далеко не женщинами. Потому что они делали много стереотипных вещей, характерных для кошачьей драки. Пощёчины? Было. Собственно, с этого всё и началось. И знаете что? «Сяо Цзю» был далеко не единственным человеком, у которого были проблемы, которые он хотел бы решить с человеком, несвязанным с его настоящим бельмом на глазу. У этого осажденного автора тоже было немало травм! Отвали, сопляк! Думаешь, ты единственный человек с горечью в сердце? О-о-о-о, нет. Черта с два. У него было много людей, которых он хотел бы избить. На самом деле, в этой комнате было как минимум два человека, к которым у него накопилось достаточно агрессии, чтобы сделать это. Честно? Это немного успокаивало, когда он просто выходил из себя. Сможет ли он когда-нибудь вот так подраться со своим королём в качестве мести за все те издевательства и случайные побои, которые он от него получил? Нет. Он бы умер. Причем мгновенно. Слишком смело! И действительно, хотя он ненавидел быть мишенью для плохих настроений своего короля, они всё ещё были друзьями. Они иногда хорошо разговаривали и всё такое. Ходили поесть. Сидели у костра. Всё было хорошо. Но Шэнь Цинцю? Шан Цинхуа, конечно, мог умереть от рук его шисюна, но Мобэй-цзюнь хотя бы сидел в его углу. Лучший друг, за которым можно спрятаться, когда все пойдет наперекосяк. …да, наверное, после этого он больше никогда не вернется в Цан Цюн. Прости, Бинхэ. Твой отец не смог сдержаться. Слишком импульсивный. Придется навещать тебя по выходным по расписанию или ещё как-нибудь. Слова просто хлынули из него, как кровь из артерии, и ничто не могло их остановить. Даже то, как Шэнь Цинцю схватил его за запястье, словно намереваясь переломить его, как веточку, за такую дерзость, не смогло его остановить. Вся эта злоба. И всё! — Я долго терпел тебя, и знаешь что? С меня хватит! Вечные угрозы расправы от тебя, эти вечные разговоры о смерти, твои мерзкие взгляды, слова о том, какой я отец — хватит! Неужели у тебя нет кого-то другого на эту роль?! Что ты так смотришь, а?! Что же, этот мастер готов быть твоим отцом! Зови меня баба! Твой папочка легко прощает тебя, малыш! Юэ Цинъюань подавился кашлем, выражение его лица слегка покраснело, вероятно, от того, как грубо он пытался заставить старшего обращаться к нему подобным образом. У Мобэй-цзюня был странный взгляд, на который Шан Цинхуа не обратил внимания. (С такого ракурса его было трудно разглядеть). И Шэнь Цинцю… Шэнь Цинцю на несколько секунд остолбенел от безумия, вырвавшегося из его уст, прежде чем вновь обрёл самообладание, и растерянность сменилась яростью, когда Шан Цинхуа удалось вырвать его запястье из своей руки. На холодном лице появилась улыбка, которая на самом деле не была улыбкой. — Ну и ну! Шан-шиди лучше знать, чем проявлять жалость к этому шисюну. Выдирание волос? Было. Укусы? Больше, чем можно было ожидать от двух пиковых лордов известной секты, но да, было. Было много ударов руками и ногами, а также блокировка головы, но Шан Цинхуа всё равно считал это кошачьим боем. Это было гораздо более жестоко, чем обычная дуэль между культиваторами. Шэнь Цинцю даже забыл призвать к себе Сю Я, пытаясь победить его двумя руками. Что и говорить. Если честно, неплохая стратегия. Шан Цинхуа не мог победить его в силовом поединке. Чтобы победить, ему пришлось бы много готовиться и хитрить, а он… Ну, это было не совсем запланировано. Он просто разозлился. Они оба были в ярости. В конце концов, хорошо, что Юэ Цинъюань успел вмешаться, пока его дикий ублюдок-диди не задушил Шан Цинхуа до смерти. Мобэй-цзюнь оттащил Шан Цинхуа за лодыжку в свой угол, не обращая внимания на то, что тот все еще выкрикивал оскорбления, которые не достались бы ни одному из его детей, кроме Шэнь Цинцю, конечно. Слишком современно для их крови и все такое. Шэнь Цинцю выплюнул зуб и, отбросив руку Юэ Цинъюаня со своего плеча, продолжил огрызаться на Шан Цинхуа: — Объясни. Что. Это. За. Демон, — потребовал он. О. Точно. Он ведь не объяснил, откуда он знает Мобэй-цзюня… хех. О нет. Как опасно сбиваться с пути. Шан Цинхуа сделал паузу, мозг непроизвольно затуманился. — Его любовник, — ни с того ни с сего заявил Мобэй-цзюнь. Выражение лица Шан Цинхуа стало таким же пустым, как и его мозг. Только усилием воли он не повернулся и не уставился на своего короля, как на душевнобольного. Потому что: Что?! Но также — совершенно братский ход. Его король действительно стремился получить дополнительные очки BFF, ага. Неплохо. Шикарно. Да, нет… нет, да? Так и должно быть. Приличная ложь, если принять во внимание все остальное. Он уже трахнул одного демона для всего мира. Что такое ещё один? — А… — у Юэ Цинъюаня смешно дернулся глаз. Бедняга. — Неужели? — Да. Этот король намерен сделать Цинхуа своим супругом, — ух. Вау, а он хорош. Ха-ха. Юэ Цинъюань наконец сдался и устало вздохнул. — Понятно.