Возвращение: Второй шанс

На втором моторе Антон выглядел более резвым, хотя обезболивающее не спешило справляться с поставленными задачами. У зрителей даже не возникло никаких вопросов. Скорее больше удивления. Антон сразу после окончания съемок ринулся заканчивать заказ. Завтра он будет чувствовать себя гораздо хуже. Монах знает это, поэтому торопился все сделать за сегодня. Но на улице его останавливает Арсений. Нет, ловит. Шастун споткнулся о камень, из-за чего теряет равновесие. - Это было ни к чему. - Даже спасибо не скажешь? – голос Попова грубый, но за грубостью скрывается вина. Она есть в каждом слове, каждом движении по отношению к монаху. - Спасибо, - с сарказмом проговорил Хорек. - Все еще обижаешься? - Я не обижаюсь, просто поверить не могу в то, что ты сделал ради правды. В один момент меня может не оказаться рядом, или я могу слишком поздно узнать о том, что ты в опасности. - То есть ты готов спасти меня даже после того, что я сделал? - Я… не знаю. Сложный вопрос. - Всего один вопрос. Почему? - Почему я не прима-балерина? Или почему я не решился сказать, что с того света иногда отпускают? - Если я скажу, что и то, и другое, то это будет два вопроса, - со вздохом заметил Арс, - да и я хотел узнать относительно убийств. - Почему я взял оружие, хотя от природы добрый и дружелюбный? - Да, этот вопрос меня интересует больше, чем какой-то другой. - Я не смог увидеть другого способа увидеться с вами. Хотя я много и часто после того задумывался над своим выбором. Не ошибся ли. Был ли другой способ? - Защита свидетелей, к примеру, - предположил Арсений. - Тогда мы бы точно никогда больше не увиделись. Хохла все жутко боялись, поэтому ни у кого не нашлось бы сил, чтобы ему противостоять. - А ты решил, что ты герой? - Нет, даже в мыслях не было. О поступках героев хоть кто-то знает. Я же все делаю скрытно. Для меня это важнее. - И все-таки ты пошел против того, кто сильнее и опытнее тебя. - Я не мог так просто оставить это. - И тебе не страшно было? - Иногда я думал, что у меня есть право выбора – дойти до конца или остановиться. Но я почему-то всегда выбирал первое, будто с самого начала знал, что вы когда-то узнаете об этом. - А твои друзья? Они бы сказали, что ты умер позже, пытаясь нас защитить? Такое же могло случиться. - Случиться могло все, что угодно. Но они не сказали бы. Я не просил их говорить вам о том, что жив, и что сделал для вас. А без просьбы и под пытками из них ничего не вытянешь. И из меня… теперь, - он сглотнул, поджав губу. - То есть мы бы остались в неведении… - Да, я для вас бы умер гораздо раньше, чем есть на самом деле. Извини, но мне пора. - Опять кого-то убивать? - Я не хочу тебя посвящать в свои дела. Это моя ноша. - Хорошо. Просто будь осторожен. И прости, что из-за меня тебе пришлось пролить дополнительную кровь. Я не думал, что выйду на тебя, пытаясь найти убийцу. Антон потупил взгляд и вздохнул, прикусив губу. Не зная, что сказать, он просто кивнул и собрался уходить. Арс окликнул его. - Чего еще? - Ты правда готов умереть за нас? - Всегда был, готов и буду готов умереть. - Это все, что я хотел услышать. Не умри, пожалуйста. Я, может, и поступил как последний человек, но чисто по незнанию. Хорек кивнул и запрыгнул в подъехавший микроавтобус. - А где твоя машина? - У дома. Мне надо за ней съездить. - Понял. Значит, везем к машине. - Было бы здорово. Уже не хочется ни от кого зависеть. По дороге Антону написали просьбу заехать в Таксим. Но он понимал, что может не успеть снять цель по указанному местоположению, если монах отвлечется и заедет еще куда-то. Поэтому Шастун попросил встречу через час. Арсений объяснил, что у него неотложные дела. Его слова дали свой результат, и те решили, что сейчас и спешить-то особо некуда. Цель Антона находилась в людном месте. Слишком опасно было производить стрельбу в толпе, а слишком близко подойти не даст охрана. Надо было ждать, когда он выйдет на улицу. И Хорек спокойно этим занимался. Стоило ему показаться на улице, как точная пуля, выпущенная из автомобиля со спущенным колесом, поразила тело храброго. Охрана моментально среагировала, но Антон уже садился в свою машину и без всякой спешки выезжал со двора. Заподозрить Хорька у них не хватило бы ума. Все прошло слишком естественно. Антон спокойно приехал в Таксим, по дороге сообщив Хомяку о выполнении заказа. Он еще издалека заметил знакомую фигуру, сидевшую четвертой с друзьями. Со спины можно было гадать о том, кто же это был, так как Шастун помнил не одно имя. Как только монах зашел, эта знакомая фигура повернулась к нему лицом с понимающим кивком в ответ на то, что надо немного подождать. Антон не успел снять капюшона на входе. Но зато сделал это по дороге. Павел Воля, сидевший к нему спиной, сейчас едва не упал на Арсения, который специально встал, помня, что и сам едва не схватил инфаркт, узнав, что Антон вполне себе жив. Он подхватил его под локоть. - Я сейчас чего-то курнул? Странно, конечно, что мы все это видим…. Или? - Нет, не или. Мы все его видим. - И он вполне реален. - Привет, - он улыбнулся и поздоровался с остальными, - тебе еще не сказали? - Сказали что? – пытаясь выглядеть не как дурак с широко открытым ртом, уточнил Павел. Он совершенно не мог поверить в то, что Шастун снова с ними. И почему он не обратил внимания на это? Как так произошло? - Он оказался живым… - Тогда десять лет назад он не умер, - честно проговорил Дмитрий. - Извини за тот случай… - почесав затылок, потупил взгляд Шастун. Но Воля уже не слушал его. Он ринулся в объятья к нему и совершенно не хотел отпускать его. - Как ты смог? - Меня просто не было в той машине…. Но пулю я словил…. Или ты не знаешь обстоятельства? - Арс без подробностей сказал. Про пулю я не знал. Блин, ты не представляешь, как я рад… - Я догадываюсь. Не переживай. - А почему ты раньше не вернулся? - Проблемы были. - Вы позвали меня, чтобы сказать, что он жив? - Вообще, да. - Мы хотели, чтобы ты узнал не с экрана. Но у него дел помимо съемок достаточно. - Ну да, сан-то монаший временами на плечи давит, - посмеялся Матвиенко. - Странно, что ты такой лохматый… - Ты реально принял монашество!? – опешил от удивления Паша. Его глаза округлились. Реакция за года ни капли не изменилась. Такие же глаза, наполненные искренними эмоциями, улыбка до ушей. Хорек развел руками. - Так получилось, - и засмеялся. Чисто и ярко. - Как так? Ты оправдываешь принятие сана «так получилось»? Хорек развел руками. Повторно. Будто ему нечего было ему сказать спустя столько лет. - Он стал несколько потерянным и загадочным. Это норма, - предупредил Дима с улыбкой. - Ну, время прошло дофига, - не особо удивился Воля. Он больше удивился тому, что Антон в принципе живой, - у тебя шрам у глаза? Мне же не кажется? Монах потер бровь, а после спустил руку ниже и потупил взгляд. - Да, шрам. Не важно, как получил. - Тяжело, наверное. - Просто это осталось в прошлом. Им я сказал, а повторять не хочу. - Ты не уточнял подробностей… - Меня в подворотне ждали. Я пытался отбиться, но у них нож оказался. Шарахнули по лицу. - А как? Ты же блин выше сосны. Или они ходули использовали? - Да это какие ходули должны были быть у человека? Все дружно посмеялись. - Похоже, пора смотреть СТС не выборочно. К их столику подошел Филин с диким прищуром. Он спешил, от чего волосы на его макушке слиплись и промокли. - Хорек… Но монах не отозвался. На развернувшуюся картину с интересом поднялось четыре пары глаз. И только Антон оставался спокоен, будто за его плечом никого не было. Андрей выдохнул. - Точно. Арседиан… - И снова мимо… - на этот раз Хорек хотя бы ответил. - Черт, Антон, это срочный разговор. Не плевать ли, как я тебя назвал? Я прекрасно знаю, что ты им рассказал. - А всем ли? – Шастун медленно повернул к нему голову, совершенно не собираясь торопиться. Филин посмотрел на тех, кто сидел за одним столом. Он выдохнул. - Не придирайся к словам. Я о том, как тебя зовут на самом деле, узнал на прошлой неделе. Дай привыкнуть. - Мне то имя больше не нужно. - Так мы поговорим или нет? - Что за спешка? - Из красного креста убили… Лицо Антона стало серьезным. Наконец, птица смогла найти слова, которые расшевелили его. Монах вскочил на ноги. - Ты с этого разговор не мог начать? Им-то неизвестны наши порядки. - Попробуй еще имя подобрать. Что странно. Был у нас один человек, который свое реальное имя менял шесть раз. - А я всего один. - Знаю. Ты должен знать подробности. - Я уже догадался. Только я никуда не полечу, - вставая, предупредил зеленоглазый. - И пока не собирают никого. - Я скоро вернусь. Разговор очень важный, - чуть наклонив голову, будто граф в своем поместье, отходящий от девушки после танца, проговорил Антон и скорыми шагами последовал за Филином, которому уже не терпелось рассказать подробности. - Он точно монах? Просто этот второй пришел, как решала района, вихрем снес Антона и утащил за собой. Кстати, а почему он не сразу его Антоном назвал? - Пару недель назад у него были документы на другое имя. Монахи сели за дальний столик подальше от людей. Даже если захочешь подслушать, будет слишком заметно намерение любого. Они специально так выбрали место. - Кого убили? - Стрижа… - уже гораздо грустным голосом проговорил Андрей. Он мог не стесняться эмоций при друге, который все понимал. Это для остальных все должно выглядеть как простая смерть. - Что? Но я только сегодня с ней виделся. - Именно поэтому ты второй, кто узнал эту новость. - Это война, которую развязал не я. Лена много раз помогала мне. Не будь ее, я бы вообще вряд ли бы дожил до этого момента. Ты сам прекрасно это знаешь. А если хочешь приревновать, то это глупо. Глупее, чем баран, который пытается взять на таран новые ворота. Я всегда знал, что вы вместе. - У нас завтра должна была быть свадьба… - прохрипел Филин, сдерживая слезы. Антон опешил от честности друга, что выдал приоткрытым ртом. Он вспомнил, как девушка сегодня смеялась и ловко обрабатывала раны. Они не успели толком познакомиться, так как Хорек вечно оказывался без сознания. На то она и врач…. Была. - В любом случае убийство человека из красного креста – объявление в открытую своего недовольства. Иногда даже объявление войны. - Если Последней Надежде объявили войну, готовы должны быть все. - Только не наломай дров. Я понимаю, как тяжело терять. Мои соболезнования. Будь я рядом, я заступился. Но она ушла сразу после того, как двери на сцену закрылись за моей спиной. - То есть она подлечила тебя между моторами, а после ушла? - Да, она не сказала, куда торопилась. Но при ней было оружие. - Сейчас среди нас все носят оружие. Даже врачи. А если б и не носили, я лично попросил бы ее взять. - Рома предупреждал об опасности чувств среди своих… - А я считаю, что так даже лучше. Ты знаешь, кто твоя избранница. Знаешь, что она может разозлиться так, что потом ей же придется вызывать скорую. Знаешь, что она пользуется оружием не хуже, чем я. Ты понимаешь, что волноваться глупо за нее, так как она и сама все умеет, но ты все равно волнуешься. Все равно просишь ее быть осторожной, не бояться дать сдачи. - Андрей… давай вернемся к просто убийству врача из наших. Я знаю, что для тебя это был не просто врач. Но тебе лучше других должно быть известно, кто представлял для нее угрозу на сегодняшний день. - Она вытащила много ребят и девчонок с того света, которых усиленно пытались закопать в землю. Ты и сам в их числе. Может, кто-то и прознал, благодаря кому все эти люди сейчас живы. - В таком случае, они должны понимать, что она не единственный врач у нас. - Надеюсь, что больше никаких смертей врачей… - Но я все равно посоветовал бы приглядывать за ними. Такие люди всегда на вес золота. - Спасибо, что говоришь очевидные вещи. Но ты прав. Ладно, тебя ждут. Буду держать в курсе событий… - Спасибо, - Антон посмотрел на друзей, которые пытались занять себя разговором, но выходило не самым удачным образом. Возле выхода мужчины обнялись, а после Филин устремился на улицу. Антон проследил за ним взглядом и только после этого вернулся к друзьям. Он был озадачен и совершенно не понимал, у какого человека хватило ума напасть на этот муравейник. Его муравейник. Хорек совершенно не хотел снова лить реки крови, но защищать монастырь и весь орден обязан каждый монах. Независимо от желания. - Все в порядке? - Первый врач умер насильственной смертью за последние десять лет, - вздохнул Шастун, - сложно поверить. А я с ним был еще и знаком. Дмитрий вздохнул и просто похлопал его по плечу. Другие тоже не смогли найти слов, чтобы описать соболезнования. Объяснять пришлось только Павлу.