Лилии калла или букет откровений

      Эола Лоуренс, капитан разведывательного отряда, пряталась от косых лучей вечернего солнца и не менее косых взглядов в тени одной из каменных арок на главной площади Мондштадта.       Прохожие, почти как всегда, исподтишка поглядывали на неё, кто-то со злобой, кто-то с осторожностью, а кто-то с искреннем интересом. Однако на этот раз причиной тому была не только её фамилия, но и огромный букет лилий калла, который капитан разведки держала в руках.       — Не могли же ей такой подарить... — шептались люди, которым, очевидно, было нечем заняться.       — Как будто она стала бы делать кому-то такой подарок.       — Наверняка цветы отравленны! — этот человек понял, что капитан разведки может их услышать, тем более с такими громкими заявлениями. Он продолжил чуть тише, но Эола всё равно услышала завершение его фразы. — Не зря же она постоянно твердит про месть.       Глупцы. Аж тошно от таких...       Обычно капитан разведки никак не реагировала на обсуждение своей персоны – это давно стало для неё делом привычки, но сейчас к горлу подкатил противный комок. Какое всем этим людям дело до того, кому и зачем она собирается дарить цветы?       Разумеется, никакой тайны здесь не было. Для ответа на все вопросы достаточно было лишь знать, какой сегодня день, насколько он особенный и для кого.       Конечно, этим подарком Эола если и не нарушила, то "задела" множество традиций, обычаев и стереотипов, но ей не было дела до подобных условностей. Почему бы просто не сделать приятно человеку в его День Рождения, тем более, если ему очень нравятся эти цветы?       В ожидании, затянувшемся сильнее, чем она предполагала, капитан разведки не раз задумывалась, что же всё подтолкнуло её на такой поступок? Хорошее отношение к человеку, может даже привязанность...?       Тут всё было слишком неоднозначно. Они прекрасно общались, "по воле случая" проводили время вместе – и в последние дни намного чаще. Друзьями их назвать сложно, парой – язык не повернётся. Хотя второй вариант был куда больше похож на реальность. И несмотря на всё это, имя этого человека значилось самым первым в списке людей, которых настигнет страшная месть Эолы.       Краем глаза капитан разведки заметила легко узнаваемую фигуру, но даже не потрудилась повернуть голову и заранее пересечься взглядом. И зачем? Намного приятнее было оглянуться, когда до боли знакомый голос за спиной произнесёт:       — Вечер добрый, капитан Лоуренс.       Кэйа, виновник несуществующего торжества, выглядел совершенно обычно, будто этот день для него ничего не значил. Разве что улыбка была немного другой – менее натянутой, но всё же сохранявшей тревожный оттенок.       — Добрый, — кивнула Эола и протянула ему букет, всеми силами стараясь сохранить на лице ледяную маску, будто такой поступок ничего для неё не стоил. В её голосе также зазвучала ужасно наигранная отстранённость, сквозь которую ключом били совершенно другие эмоции. — С праздником тебя.       — Большое спасибо, — в изящном полупоклоне капитан кавалерии попытался сохранить свою обычную непринуждённость, но получилось это с большой натяжкой. Удивления он скрыть не смог, а может и не захотел. — Признаюсь, это весьма... Неожиданно.       Он... смущён?       Капитан разведки вопросительно изогнула брови. Вот что действительно неожиданно.       Конечно, она рассчитывала на некоторое изумление, но такая реакция казалась ей несколько странноватой... и даже чересчур яркой.       — Не подумай лишнего, я невероятно ценю твой подарок. Просто... букетов мне ещё никто не дарил. Не думал, что ты запомнишь мои любимые цветы.       Эола только фыркнула:       — Считай это местью за то, что ты выучил мою любимую песню на гитаре.       — То есть теперь ты не отрицаешь, что та песня – твоя любимая?       Сволочь.       — Допустим... — процедила она сквозь зубы, но на её губах показалось подобие улыбки.       С губ Кэйи сорвался неосторожный смешок, и, почувствовав, что он заходит на тонкий лёд, капитан кавалерии перевёл тему:       — Немного не кстати, но ты случайно не хочешь сейчас прогуляться со мной по окрестностям Мондштадта?       — Хм... Только если это не свидание.       — Ни в коем случае, — в его голосе послышались нотки сарказма, но капитан разведки словно и не обратила на них внимания, пожав плечами и просто ответив:       — Тогда я не против.       Они направились к главным воротам города, иногда ловя на себе пытливые взгляды проходящих мимо людей, которых, на самом деле, можно было понять. Всё-таки не каждый день увидишь, как два капитана ордена, тем более таких, куда-то идут вместе, ещё и с букетом цветов.       За парой не наделённых особым смыслом фраз Кэйа и Эола дошли до ворот и покинули город.       Капитан разведки наконец позволила себе расслабиться и держаться более открыто и непринуждённо. За каменными стенами города даже дышалось намного легче, да и для вечерней прогулки край Архонта Ветров создавал самую лучшую атмосферу, особенно на закате.       Заметив перемену в лице и поведении своей спутницы, капитан кавалерии украдкой ухмыльнулся. В его глазу мелкнула искра шаловливых мыслей, с нетерпением ждущих своего осуществления. И долго ждать им не пришлось.       Кэйа в два летящих шага обошёл Эолу со спины и ловким движением заложил ей за ухо один маленький цветок из букета. Капитан разведки резко обернулась на него, из-за чего ей пришлось поправлять новообретённое "украшение". С лилией калла за ухом она почувствовала себя очень странно и как-то глупо, особенно когда у человека рядом огромный букет этих же цветов. Наверняка со стороны это тоже смотрелось весьма... Необычно.       Хорошо, что они уже покинули город. Такая сцена уж точно не осталась бы без внимания всяких зевак.       — Тебе идёт, — заметил Кэйа.       — Я начинаю жалеть, что подарила тебе цветы, — прошипела Эола, но лилию из-за уха так и не убрала.       — Извини, не удержался, — он поднял руку в примирительном жесте – только одну, вторая была занята букетом. — Я всё ещё тебе очень благодарен. Знаешь, если бы мне не освободили этот вечер, я бы наверняка забыл, какой сегодня день.       Она слегка сдвинула брови, почувствовав в его словах что-то не то. Как-то они не вязались с его привычным образом обожаемого всеми рыцаря. Куда больше вместо них подошло бы застолье в таверне или любое другое шумное праздновение, а может даже и просто посиделки в кругу близких товарищей. Считалось ведь, что он водит дружбу с действующим магистром, одной из сестёр собора, бродячим бардом, главным алхимиком... Этот список можно было бы продолжить и дальше, но почему-то никого из людей в нём Кэйа не приглашал составить ему компанию в столь важный день.       "Его привычным образом"... Да, наверное последнее слово подходило здесь очень хорошо.       — Ты никак не отмечаешь?       — Разве что в календаре, — задумчиво хмыкнул он. — Но он у меня похоронен в "творческом беспорядке" на рабочем столе, так что такие даты пропускаются сами собой.       — Так получается или тебе так проще? — Эола попыталась сказать эту фразу как можно мягче, чтобы она не звучали как претензия, но последние слова в ней получились будто подчёркнутыми красными чернилами.       — Эх, куда же мне деться от твоей проницательности? — в его ироничной улыбке промелькнула тень грусти. И почему-то это сильно бросилось ей в глаза. — Думаю, второй вариант действительно более правильный. Обычно в свои Дни Рождения я не хочу никого видеть, и, чтобы лишний раз не травить себе душу, о празднике лучше вообще не вспоминать.       Кэйа говорил об этом так легко, будто рассказывал о погоде, но капитан разведки вполне могла представить, сколько подавленных чувств скрывалось за наигранной уверенностью и непринуждённостью, за "привычным образом". Что-то настоящее – или то, что хотелось считать настоящим – можно было заметить только глубоко-глубоко, в синеве радужки глаза.       Эола полностью его понимала. Она сама плохо различала границы между настоящей собой и той, что видят все люди в Мондштадте. И всё же иногда две этих стороны разделялись полностью или сливались в одну, что только запутывала всю ситуацию.       — А разобраться с этим ты не пытался?       — Ты про беспорядок на столе? — поймав её серьёзный взгляд, капитан кавалерии быстро спохватился. — Ладно, ладно. У меня есть одно предположение, пожалуй, начну его с конца. Заранее извинюсь за столь смелое предположение, но тебе должно быть знакомо чувство одиночества среди "своих". Когда вроде кто-то и может тебя поддержать, состроить сочувственную рожицу, но не понять...       Знакомо. До боли, крика и полной пустоты, поглощающей душу.       — Да. Поэтому проще вовсе остаться одному или закрыть глаза на проблемы, всегда вспыхивающие ярче в моменты, когда от них хочется избавиться. Например в праздничные дни, не так ли?       Она сказала это. Не задумываясь о формулировках и оборотах, не стараясь придерживаться каких-то правил.       И вдруг всё оказалось до смешного просто. С души будто камень свалился, лёд на сердце дал трещину, пропуская воздух. Сладкий и свежий, с лёгким ароматом лилий калла...       — Я... таить не буду, глубоко поражён, — приятно было слышать в его голосе искренность и отражение тех чувств, что сейчас наполняли её почти до краёв. — Даже хотел бы повторить фразу про твою проницательность уже менее шутливым тоном, — Кэйа ненадолго погрузился в своих мысли: взгляд зацепился за несуществующую точку на небе, а привычная усмешка приобрела совершенно иной оттенок. — Не думал, что к такому разговору приведёт подарок и почти случайная встреча.       — "Почти случайная"? — скептически хмыкнула капитан разведки. — Я тебя там минут пятнадцать ждала, не меньше.       — Мне очень приятно, что тебе было не жаль потратить на меня своё время. Без шуток, я очень рад нашей встрече и буду долго благодарить за неё и тебя, и судьбу. Наверное, ты как нельзя лучше описала то самое состояние.       Видимо, этот разговор был важен и нужен им обоим. А Кэйе, в такой день, тем более.       Эола облегчённо выдохнула.       — Я тоже тебе благодарна. Вот только теперь мне надо придумать, как отомстить тебе за эти откровения.       — Я буду с нетерпением этого ждать, — рассмеялся капитан кавалерии. — Если мне что-нибудь придёт в голову, обязательно подкину тебе идею.       — Ну уж нет, — она гордо подняла голову и хотела скрестить руки на груди, но перед этим ей пришлось поправить выпадавший из-за уха цветок. — Месть – целиком и полностью моё дело.       — Как хочешь. Тогда ещё одно "спасибо" тебе – за этот замечательный вечер...