Petit PD

худые заострённые пальцы очерчивали стройное тело напротив. стянув с себя перчатки с оборками, вели всё дальше и дальше, начиная от шейки блондина, покрытой шрамами, заканчивая на загорелых ляжках, с которых уже давно были сняты спортивные штаны. валялись они уже на полу в районе тёмного угла, куда попутно скидывалась другая одежда, в данный момент потерявшая полностью свой смысл. оставалась лишь задранная тонкая водолазка, открывающая вид на вздымающуюся от каждого вздоха грудь — снимать муторно, да и особо не мешается. только остаётся запустить руки, а после делай, что вздумается. небольшая комнатка разведчика в отличие от каюты связиста вполне располагала какими никакими удобствами. не сказать, что хоромы, но погостить пару часов с уютом обеспечено. саундвейв, конечно, уже свыкся с неудобными скрипучими койками, предоставляющихся его фракции и от которых неимоверно ломило в спине. в его ситуации со сколиозом третьей степени это ощущалось ещё приятнее, и просыпался он с ощущениями будто после семичасовой ломки. а тут может и потасканный жизнью, но удобный диван. коричневого цвета, с потёртостями кое-где и непонятными узорами, похожими то ли на цветы, то ли на кляксы. для второго же были свои минусы, ведь довольно дискомфортно, когда связист вдавливал тельце бамблби в мягкую мебель, от чего пружины из-под обивки дивана ощущались на спине, чуть ли не впиваясь в кожу. но вот десептикон с абсолютно таким же невозмутимым видом не обращал внимание, только молча продолжая изучать руками своего любовника, будто в первый раз, заодно рассматривая, как под ним извивались и томно вздыхали. ему всегда прелюдия нравились больше чем основная часть. в ответ смотрели большие голубые глазки, точь-в-точь как у собачки. такой грустной и жалобно скулящей, что на скупую слезу пробивает. автобот выгибался в талии, держась за плед кистями и сжимая до неприятных судорог. холод от тела рядом накатывал всё сильнее и саундвейв даже во время секса был ебучей глыбой льда как снаружи, так и внутри. аж неловко устанавливать зрительный контакт с такой особой... он, можно сказать, непобоясь слова, красивый. худой, даже слишком, с аккуратной внешностью, если не обращать внимание на сгорбленную спину от постоянной работы за компьютером. но вот ничего не выражающее лицо — вид устрашающий, да только нагнетает атмосферу. нужно было настаивать чтобы он натянул пакет на собственную голову, дабы каждый раз не натыкаться на недовольно ебало и взгляд, залезающий под кожу. тихий голосок бормотал несвязные слова, запрокинув голову, отчего связист хмуро глянул на парня, указывая кивком в сторону двери. меньше всего хотелось, чтобы их услышав, застали в подобном занятии кто-то из остальной раздражающей компашки автоботов. бамблби по мнению связиста тоже был раздражающим, но чуть менее бесящий чем остальные. наверное, из-за того, что больше всех располагал к себе милым личиком в придачу с дружелюбным характером. или всё-таки потому что с этим светловолосым парнишкой сейчас саундвейв в очередной раз собирался переспать. указание, дабы тот вёл себя тише принято было с последующим раздражённым закатыванием глаз, а после вытянутый средний палец в подарок специально для второго. вот тебе и дружелюбный характер. любезно, — пронеслось в голове парня, заодно подумывающего, что разведчик смотрелся куда привлекательнее со сломанным пальцем. уж больно много себе позволяет и выпендривается. би — парень за двадцать, так до сих пор и не вышел из стадии бунтующего подростка. всеми силами пытался показать, что не похож на других, идя против системы и бла, бла, бла и очередной бред. поэтому в погоне за вниманием к своей персоне постоянно творил необдуманные действия. ‌интересно, а трахаться с десептиконом в его понимании тоже что-то вроде очередного бунта? часто поддавался эмоциям, забывая о существовании мозга в голове. хотя саундвейв уверен, что в его черепной коробке было только перекати-поле и возможно, альбом идиотской группы в жанре электропоп, иначе просто не мог понять, каким нужен быть человеком, чтоб без единой мысли втихую приводить врага на базу собственной фракции. для расчётливого деса, продумывающего каждый шаг наперёд, подобные выходки являлись неприемлемыми, но какая разница, когда именно с этим глупеньким парнем, не заботящимся о последствия, у него завязался недо-роман. и кому важно, что этот роман держится на сексе и разговорах о космосе. можно сказать этакий клуб по интересам. на небольшое, но всё же удивление саунда, бамблби мог вытерпеть любое обращение к себе, отдаваясь на полную и погружаясь с полностью в процесс. позволял заходить за пределы допустимого и куда дальше. да, они всё ещё относились неодобрительно друг другу, презирая, но отказывать себе провести пару часов без забот — пообщаться о млечном пути, а после расцарапать друг другу кожу до крови во время того, как один трахает второго, никто не собирался. для обоих это просто был странный, извращённый вид катарсиса – поддаться чувству ненависти и позволить ему полностью поглотить себя было иногда так приятно. корсет для позвоночника, выпирающего сейчас сквозь тонкую кожу сколопендрой, плотно расположился на торсе саундвейва. конструкция казалась уже давно одним целым с её создателем и став продолжением тела, пришло отсутствие комфортного существования без этого. с помощью хитро мудрого приспособления, сделанного собственными руками, он пытался предпринять попытки для поддержки осанки, ибо желание ухудшить итак плачевное физическое состояние не имелось. он — солдат, какого днём с огнём не сыщешь. всегда пригодится с такими обширными познаниями о компьютерных технологиях в повседневности, а про войну и говорить нет смысла. но когда дело доходило до реального боя, то предпочитал скидывать всё на ранг ниже или пользоваться старыми добрыми технологиями, сконструированными им, вроде двух металлических щупалец, встроенных в корсет. медленным, но ловким движением из отверстия сзади корсета вытянулся один из щупов, потянувшись к шее парня напротив. для начала небрежно обхватил тоненькую шею, а спустя секунду уже не останавливал себя и сжимал до хрипоты горло, пока комнату заполняло сдавленное сопение и всхлипы со стороны разведчика. бамблби был такой чёртовой занозой, достать которую из-под кожи можно только отрубив часть собственного тела, что хотелось часто переступить грань любви к асфиксии и удушить его нахуй. удушить до состояния конвульсий в агонии от нехватки кислорода, нервных подрагиваний тонких губ и неутешительного исхода в виде мучительной смерти в слезах и соплях. но возможностями так и не воспользовались, хотя они предоставлялись более бесконечности раз. по крайней мере в данный момент хватало остановки на прослушивании полу-стонов, полу-хрипов, исходящих в нескольких сантиметрах рядом (жаль под рукой не оказалось диктофона. слушать и перематывать этот скулёж, чтоб вновь послушать было бы прекраснее симфонии баха). ведь в любом случае, прервать никчёмную жизнь можно и позже. торопиться не нужно и стоит позволить себе растянуть удовольствие, сколько душа пожелает. металлическое щупальце по прихоти саунда ослабило хватку, наконец не ограничивая поступление воздуха. несколько секунд отдышки и би уже по привычке вытирает рукавом водолазки слезящиеся глаза, после чего, приподнявшись на локтях, прижимается мягко губами к связисту, будто только что ничего не было. вот глупость — его чуть не придушили, а он сразу целоваться лезет. бамблби просто идиот. слишком тактильный и преданный... и эта чёртова аналогия с собакой вновь появляется в голове, посылая мысли, что подобные сравнения походят всё больше на зоо наклонности. десептикон опустил щуп чуть ниже, сдавив поясницу парня. бледными руками он сжимает бёдра, впиваясь ногтями в плоть и отвечает на поцелуй абсолютно так же беззаботно, как и его «партнёр». прижимает вплотную тёплое, юркое тело, которому и миллисекунды не лежится ровно. оно только сильнее выгибается в талии, хватает руками плечи напротив, ища опору. от соприкосновения бьёт ток, по разряду посильнее электрического стула: ненависть и напряжение, копившиеся с течением времени высвобождается, давая окунуться с головой в омут неприязни, а заодно шанс утопить друг друга в нём. никто из них не собирается рассуждать, истинны ли чувства или весь этот спектакль - лишь видимая враждебность. даже с безграничной дозволенностью между ними, затрагивать такую тему запрещалось. би продолжает, не отрываясь, целоваться — от него во рту ощущается кисло-сладкий с цитрусовыми оттенками привкус, пощипывающий на языке и в районе нёба. кажется, похоже на какой-то химозный напиток или по мнению десептикона, которое он никогда не озвучивает, просто мерзкая дрянь, невозможную для питья. связист в очередной раз убеждается — у второго парня полностью отсутствует вкус. ‌отсутствует вкус, раз в данный момент он с саундом. и в очередной раз не может до конца осознать всю сложность их чувств друг к другу. всё, что он знал — они охвачены муками страсти и что ненависть, накопившейся между ними, теперь высвобождалась по одному поцелую за раз... а ещё то, что саундвейв сам просто абсолютно такой же идиот.