Резко, но от чего-то слишком долго

Были две вещи, которые Лю Цингэ на дух не переносил: злые языки, клевещущие всех в радиусе сотен метров и заставившие его на 5 лет потерять своего самого дорогого шисюна, и недосказанности, на которых отношения с этим самым шисюном и держались. И если первое никогда бы не смогло сломать его бесконечную честь и гордость, что были выше самого пика Байчжань, то второе заставляло каждый раз при встрече с Шэнь Цинцю нервно обкусывать губы и отводить пылающий взгляд. И, конечно, шисюн Шэнь никогда бы не понял, что что-то не так, ведь даже если он смотрит кому-то в глаза, на самом деле, его взгляд обращен куда-то сквозь, только если он, конечно, не с Ло Бинхэ. И этот самый Ло Бинхэ раздражал еще сильнее от того, каким внимательным тот был, ведь это демоническое отродье цеплялось за каждый его взгляд и с еще большим рвением стремилось защитить «свое», не прощая даже короткого мгновения тоски. Он боялся рассказывать даже Лю Минъянь. В попытках быть хорошим старшим братом, который ни за что не будет нуждаться в поддержке и будет оказывать ее сам, он просто приходил домой, выпивал чашу успокаивающего отвара и садился медитировать, успокаивая себя чувством циркулирующей по меридианам Ци. Только в редкие вечера, когда они встречались, а он был еще более подавленным чем в прошлую их встречу, сестра прижимала его к себе и словно маленького гладила по голове. Но глаза слишком больно обжигали непролитые слезы сильного человека. Превознесенный как лорд пика, превознесенный как бог войны, он просто хотел любимого человека, вместо сияющей на весь Цзянху славы. Шло время и чем больше он хотел внимания Шэнь Цинцю, тем больше он начинал его избегать, вместо этого падая со скал во время тренировок и охлаждая ум в холодных горных источниках, практикуя новый метод циркуляции Ци ради лучшего результата. Постепенно ему будто бы надоела жгучая боль в области грудной клетки и она начала угасать вместе с чувствами, давая наконец вдохнуть, почувствовав боль от сломанных ребер, а не втоптанных в зеленые холмы, вновь расцвевшие после пятилетних конфликтов с одним из демонических королей, чувств. Вместе с тем он стал чаще видеть лорда пика Цяньцяо, который, залечивая его очередную травму, заводил спокойные, непринужденные диалоги и зажигал какие-то особенные благовония. Запах лекарств начинал все сильнее успокаивать, а тихий размеренный голос, позволял расслабиться и начать отвечать чаще, честнее и стараться быть мягче с этим чистым, пусть и стойким, человеком, восхищающим почти всех на хребте Цанцюн. Лю Цингэ и сам не заметил, как за месяц ни разу не встретился с Шэнь Цинцю, словно они стали просто старыми друзьями и коллегами, встречающихся только раз в год за чашкой чая. В то же время его прогресс как заклинателя не мог не поражать, ведь изменив метод распределения Ци в своем теле, он мог при минимальных затратах сотрясать горы и даже разрубать океаны. Сам Лю Цингэ пусть и обладал недюжинным упорством, силой и умом, но писать руководства и учить жизни других, в отличие от других лордов, фанатом не был. Но к его удивлению, нисколько не фанатеющий от боев Му Цинфан, проявил интерес к новой заклинательской технике, пусть интерес и был вызван желанием устранить повышенные риски искажения Ци у практикующих. Два лорда стали встречаться чаще. Иногда, чтобы Му Цинфан мог составить правильное руководство, иногда из-за новых травм лорда Байчжань, а иногда просто выпить чашку чаю, под рассказы лекаря о целебных травах, которые могут помочь стабилизировать взбалмошные измененным методом совершенствования меридианы. — Лорд Лю, возможно, мы могли бы отправиться в мир демонов вместе, — невзначай произносит лорд пика Цяньцяо и видит как в глазах его «новообретенного друга» загорается интерес, не то от предвкушения возможных битв, не то от чего-то еще, что отзывалось таким же жаром в нем самом, спокойном как родниковые воды. Они оба были до дотошности внимательными. И оба чувствовали, что эта экспедиция принесет им не только битвы и новые целебные травы.