Часть 1
1 декабря 2023 г. в 14:17
— Эй, это случайно не Элио Геронио? Я никогда не видела его так близко!
Тот самый Элио, о котором судачили три девушки неподалеку, услышал их. На самом деле он не должен был слышать никого, ведь в ушах его были наушники с приятной сердцу музыкой. По-другому в школу он и не ходил, всей душой ненавидя людей рядом — ведь редко когда он мог пройти без любопытных взглядов, обращенных в его сторону. Но сейчас, как назло, песня кончилась, и на ее место пришла тишина. Интернет пропал, не иначе.
Парень боковым зрением окинул трех девчонок. Судя по их форме ученицы его школы. Тогда неудивительно, почему они его знали. Чем меньше город, тем больше слухов он порождает. Делать было нечего, и, чтобы не помереть со скуки, Элио решил послушать, что же нового расскажут о нем или его семье. Он притворился максимально незаинтересованным и уставился в окно автобуса.
— А разве это не Джулиан? — с сомнением ответила подруге школьница, — Они так похожи, тяжело разобрать.
— И ничего они не похожи! Это точно Элио, Джи намного приятнее, хоть у него и есть эти «проблемы». — твердым голосом парировала третья девушка и очень похоже начала дергать глазом, закрывая и открывая его. Эта пародия развеселила подружек, которые вместе прыснули себе в кулачки.
Но одна из подружек явно переживала, что Элио их заметит. Поэтому она толкнула других девушек локтями и тихо зашипела:
— Ну вы чего, девочки! Он же услышать может, потом проблемы будут.
— Да ничего он не услышит. Не видишь, что ли, что у него наушники?
Они окинули взглядом парня и расслабленно продолжили разговор.
— А вы знаете об их маме?
— Конечно, о ней все знают! Говорят, она буйная сумасшедшая. Я слышала недавно, как знакомые отца рассказывали о ней. Они живут в доме неподалеку и периодически слышат ее крики по ночам.
— О боже, какой ужас!
— А по мне, так близнецы тоже поехавшие. Вы только посмотрите на их глаза. Ну не бывает такого, чтобы оба, и с разным цветом глаз. Там замешена дьявольщина, не иначе.
Девчонки с насмешкой посмотрели на подругу, которая была искренне уверена в своих словах.
— Шарли, не неси бред. Ты еще сатану сюда приплети и волшебных фей. Просто генетическая мутация, так бывает.
Третья недовольно поджала губы и разговор ненадолго стих. Элио уже был уверен, что ничего нового он не услышит, и с полной уверенностью вытащил телефон. Но внезапно одна из девчонок, самая симпатичная, мечтательно протянула:
— Знаете, девочки, а я думаю, что они оба красавцы. Вы только посмотрите, какие у него утонченные черты лица. А разрез глаз? Да и разный цвет радужек только придает изюминки…
— Ну у тебя и вкус, Руби! Ладно еще Джулиан, он такой интересный и веселый парень. Но этот нелюдимый Элио? Да ну, того не стоит.
Юноша всячески старался не подать виду, что он слышит разговор, но глаза его старательно пытались пробить лоб. «Очередные сучки треплются о моей семье. Ничего нового, им это никогда не надоест».
И действительно, поговорить было о чем. Семья Геронио давно стала местной достопримечательностью города Нью-Неукланда. Город насчитывал всего 60000 жителей, и слухи о такой необычной семье распространились быстро. Хоть изначальный переезд родителей и тройняшек ни у кого особо не вызвал интереса. Но, как обычно это и бывает, правда о матери, Мейлинь Геронио, всплыла в людских разговорах. И уже после этого все стали говорить и о необычном цвете глаз близнецов, и довольно запущенном внешнем виде их отца. Такой болезненный переезд для членов семьи стал еще более неприятным.
Элио вышел на своей остановке и неспешно направился в школу. Его особо не беспокоило, успеет он или нет. Опоздает, значит придет на второй урок. Или на третий. Плевать. Он же не Зенда, его тройняшка, чтобы об успеваемости беспокоиться. Учится да учится. Хорошо, что предку плевать на его оценки.
Пока он ловил интернет, непроизвольно задумался о их переезде. Те времена поистине были сложные. Мама окончательно сошла с ума и стала бросаться даже на случайных прохожих. Отец был вынужден переехать вместе с семьей в это захолустье, подальше от злых языков. Но кто знал, что здесь этих злых языков будет не меньше? «Уж точно не этот придурок, только проблем прибавил», — хмыкнул Элио. У него с отцом всегда были сложные отношения, но после переезда ситуация стала сильно ухудшаться. И теперь, когда ему стукнуло шестнадцать, они яростно конфликтовали между собой. И парень совсем не уважал своего батю, считая его корнем их несчастий.
Вся эта ситуация не обошла стороной и тройняшек. Им было очень больно прощаться со старыми друзьями, ехать непонятно куда. Да и состояние мамы вводило в отчаяние. Зенда, старшая из них (ведь она родилась на пять минут раньше Элио и на двадцать пять Джулиана) постоянно плакала и нервничала, а Элио психовал. Но, как не странно, сильнее всего внутренние переживания отразились на Джулиане. Почти сразу после приезда в Нью-Неукланд у него появились нервные тики. Его глаз, тот самый, с необычной радужкой, стал бешено дергаться, а веко почти не прибывало в спокойствии. Вместе с этим руки тряслись в неведомом ритме, и, чем больше он волновался или приходил в возбуждение, тем сильнее становились тики. Со временем он научился частично с этим справляться, но не до конца. Потому то три подружки в автобусе и передразнивали его самые заметные дергания.
Но больше всего удивляло то, что, при его внешних видимых проблемах, Джулиан стал душой компании. Он явно не претендовал на звание самого популярного парня, но у него было много друзей и знакомых. Его любили, уважали. А если даже и смеялись над ним, то совсем беззлобно. Да и сам юноша умел в самоиронию и часто шутил над собой. И в учебе он был намного лучше брата, хоть и не отличник. Никто не мог понять, почему же братья были настолько разные. Но Элио не видел в этом ничего странного, это нормально. Близнецы вообще редко похожи характерами. Достаточно было их внешности, похожей, как две капли воды.
И та самая пресловутая схожесть бесила среднего брата. По натуре он был совершенно другой, нелюдимый и не шибко общительный. Друзей у него не было, так, кучка знакомых. Был, конечно, один одноклассник, Итан Дэвис, который, что распутная девка, лез постоянно к Элио со своей дружбой. Пусть она была ему и нахрен не нужна, но настойчивого парня было сложно смутить бесконечными отказами и посыланиями нахер. И молодой человек так привык к нему, что со временем перестал его игнорировать, и даже начал поддерживать разговор. Но так чтобы прям друг, родственная душа… Ему было это не нужно.
Элио кинул взгляд на экран мобильника. Удивительно, даже успевает на первый урок. Но ускоряться ради него он явно не будет. Задумчиво разглядывая тротуар перед собой, он снова погрузился в воспоминания.
Как уже было сказано, слухи о их ненормальной матери распространились быстро. И над детьми Геронио стали издеваться другие дети, и даже взрослые школьники. Им было всего по одиннадцать лет, и их никто не знал — самая удачная мишень для оскорблений. Но Элио был не из робкого десятка. Он обладал сильным и пробивным характером, но главное, что в нем было — полное отсутствие страха. Он не боялся никого и стойко накидывался на обидчиков его родных с кулаками. Всего за пару лет он приобрел репутацию хулигана и прогульщика. Не лучший исход, но в открытую уже никто не трогал его семью. Со временем Джулиан стал любимчиком школьников и учителей, а Зенда стала учиться в женской частной школе, где ее совершенно не обижали. Лишь средний брат остался неудел, но это его не трогало.
Придя в школу, он решил быстро сделать селфи и посмотреть, все ли у него нормально с прической. С фотографии на него смотрел симпатичный юноша с недовольным взглядом. Левый его глаз был карего нормального цвета, как у родителей, но другой сиял яркой зеленью. Единственное, что различало их с братом; у того правый глаз был голубого цвета. Действительно мутанты, ничего не сказать. Лицо его было покрыто родинками, а разрез глаз выдавал азиатские корни. Его дедушка был китайцем, и он вместе с братом и матерью унаследовали эту черту.
Черные волосы с кудрями лежали как надо — прическа была в порядке. Замечательно. Элио пол утра потратил, чтобы ровно уложить пробор. Он только вчера сделал новую стрижку, стараясь максимально не походить на Джулиана. В детстве их было не различить, и близнецам это нравилось. Но не теперь. Средний брат старался сделать все, чтобы отличаться от младшего, но их одинаковые лица выдавали их с потрохами. И он ненавидел это всем сердцем.
Но самое страшное, что пугало Элио, было их с братом необычайное сходство во внешности с Мейлинь. Зенда же была полной копией отца, Роя Геронио, и была совершенно обычной шестнадцатилетней девушкой. А вот близнецы могли получить частичку безумия их матери. И Элио на самом деле не безосновательно боялся. На то были причины.
Школьные уроки прошли как обычно. Если точнее, необычайно скучно, как всегда. Элио умирал со скуки, слушая очередные решения уравнений на физике и всячески старался не уснуть. Одно радовало — здесь не было его противного старика и невыносимого братца. Спокойствие и благодать, чего еще было надо? Но все хорошее имеет свойство кончаться. Прозвенел последний звонок на сегодня, и нужно было отправляться снова домой.
Итан предложил пойти домой вместе. Планов после школы у Элио не было, и он согласился пройтись вместе с ним. Пусть Дэвис был и навязчивым, но в целом приятным парнем, с которым было о чем поговорить. Под приятным разговором парни быстро дошли до их перекрестка и попрощались друг с другом до завтра. Элио снова вставил наушники в уши и отправился домой.
Он еще какое-то время постоял под своими окнами в нерешительности. Очередной вечер очередного дня. Что на этот раз будет с ним? Стоит ли гадать, пора это проверить.
К его огромной радости дома не было никого, кроме него и его больной матери. Он отчетливо слышал скрип половиц в ее комнате наверху. Ну что ж, этот факт ни мог не радовать. Значит, нервное напряжение будет снижено к нулю. По крайней мере до того момента, когда вся семья соберется вместе.
Он сразу прошел в их общую с Джулианом комнату, переоделся в домашнюю футболку и шорты и взял любимую гитару. Гриф приятно лег в руку, струны привычно впились в пальцы. Элио давно не тренировался в одиночестве и ему дико хотелось уже продолжить сочинять свою песню. Звуки в соседней комнате усилились — мать снова что-то задумала. Прикинув, что ее телодвижения могут помешать полету мысли, юноша забрал инструмент и перебрался в гостиную.
Под его пальцами уверенно зазвучала приятная мелодия. Подбирая правильный лад для композиции, он тихонько подпевал, походу сочиняя песню. Музыка была его страстью, единственной настоящей любовью. И он всей душой отдавался ей, почти каждый день репетировал или ненавязчиво бренчал, лежа на кровати. А еще его игра раздражала старика, что только радовало Элио. Пусть мучается, на него ему было плевать. А вот мать… она будто немного успокаивалась под звуки гитары. Переставала тихо выть и биться в стену. В целом, только из-за такого действия на ее психику он и посвятил всего себя игре. А уж потом пришли любовь и желание.
Несколько часов он в одиночестве практиковался, пока не приперся первым брат. Он пришел не один, а с парочкой своих друзей. Они всей веселой компанией сразу направились в спальню близнецов, но по пути поздоровались с занятым Элио. Тот лишь кивнул в ответ, старательно игнорируя Джулиана. Но боковым зрением все равно видел его самодовольную ухмылку, адресованную брату. Какое счастье, что им не нужно было сейчас разговаривать. Спасибо вам, безымянные подсосы младшего брата, вы буквально подарили среднему еще пару часов спокойствия. Хоть и неосознанно.
Под их заглушенные разговоры он продолжил свое дело, хоть ему и хотелось посильнее треснуть гитарой по несносной физиономии брата. Как две капли воды похожей на его собственную. Но такую отвратительную… Бр.
Последними вернулись Зенда и отец, который каждый раз забирал ее из школы и привозил домой. Элио отложил инструмент и потянулся, кинув взгляд на часы. Был уже глубокий вечер, он хорошо потренил сегодня. Когда уже друзья Джулиана свалят?
Отец сдержанно поздоровался с сыном и подошел к лестнице, услышав звонкий смех его брата:
— Джулиан, ты там? Давайте уже расходитесь, пора ужинать.
— Да, пап, мы как раз заканчиваем проект.
«Вот же мелкий жополиз, слушать тошно» — усмехнулся Элио, закинув ноги на журнальный столик. Пусть они и родились в один день, но он то раньше. А значит, имел полное права называть брата мелким. Да что уж греха таить, он называл его словами и похуже. Заслужил.
Парень не торопился в столовую, тупо пялясь в стену. Обычно готовкой занималась сестра, а они с братом сервировали стол к трапезе. Но черта с два он один пойдет что-то делать. Без сраного близнеца он даже пальцем не пошевелит. Нечего одолжений делать, он этого не достоин. Поэтому он просто ждал, когда друзья разойдутся.
За спиной было какое-то движение, разговоры, прощания. Плевать. Все равно. Элио давно уже привык входить в транс, ничего не замечая вокруг. С такой семейкой и не такому научишься. Горький, но опыт. Внезапно он почувствовал за собой чью-то тень. Он не слышал, а именно что ощущал брата на каком-то ментальном уровне. И уже точно знал, что это он. Тот сразу наклонился над ним и крепко обнял за шею, обдав ухо горячим дыханием. Элио, хоть и ожидал этого, все равно сильно дернулся. Противно.
— Приперся наконец? Долго же ты тащил свою задницу, братец.
— Ты настолько сильно меня ждал? Я польщен.
— Иди ты нахуй, Джи. Мне от тебя только помощь по сервировке нужна, не более. — Элио выпутался из объятий брата и тут же встал. Джулиан даже не стал с ним по обычаю спорить, а просто направился следом.
С каждым разом игнорировать близнеца становилась все сложнее, хотя хотелось вообще перестать его видеть. Но эти ощущения на духовном уровне… Говорят же, что близнецы чувствуют друг друга даже на расстоянии. Почему же тогда сестру он совершенно не ощущал? Потому что она была лишь тройняшкой?
Наконец вся семья была в сборе. Братья поставили на стол необходимую посуду и приборы, сестра положила каждому по порции горячего картофельного пюре и отбивной, а центр стола гордо украшал картофельный салат. Пришел из своего кабинета отец и они сели ужинать. Зазвучал звон стаканов, завязался разговор. В этот раз говорили в основном Зенда и Рой, а братья молчали. Элио старался послушать, о чем же беседуют родные, но пристальный взгляд Джулиана его постоянно отвлекал. Чего тот на него вообще вылупился.
Средний брат показал младшему средний палец и одними губами прошептал: «Прекрати, кривой, иначе втащу». Но эта неприятная кличка совершенно не смутила брата, и он так же тихо ответил: «А ты попробуй, трепло. Только говорить и можешь».
Хоть весь вид Джулиана и говорил о превосходстве, но его лицо было чересчур бледным, а глаз все быстрее дергался. Значит тики усиливались. Это пиздец как плохо.
Даже отец заметил непривычно притихшего младшего и поспешил спросить, все ли с ним в порядке. Элио он не удосужил даже взглядом, зная, что его средний сын чаще всего и так молчит за общим столом.
— Знаешь, да, мне как-то плоховато. Можно я пойду прилягу? Голова болит.
— Да, конечно, без вопросов. — кивнул отец, — Тебе не нужны таблетки?
— Не, сегодня без них. Я просто устал.
Близнец вышел из-за стола и сразу направился в спальню. От Элио не скрылись его нервно дрожащие руки. Значит ему не показалось, Джулиану снова плохо. И спасать его придется именно ему, но как же не хотелось! За что ему попался такой нервный брат? Но что поделать, сам же назначил себя главным спасателем семьи. Делать было нечего.
Но Элио совершенно не торопился, продолжая ужин. Может, Джи уснет, и все обойдется. Очень бы хотелось в это верить. Из задумчивого состояния его вывел отец, который внезапно к нему обратился:
— Элио, отнеси, пожалуйста, порцию своей матери. Наверняка она сильно проголодалась.
— Чего? – парень сразу напрягся, — Да нихрена подобного, сегодня не моя очередь. Сам неси.
— Прекрати спорить. Да, очередь не твоя, но твоему брату плохо, войди в положение. Что сложного? Ты мать свою боишься?
— Нет, но черта с два я буду за него его обязанности делать.
— Так, — отец начал неминуемо закипать, — ты либо делаешь, что я прошу, либо будет другой разговор.
— Ага, давай, покажи, кто тут главный, — Элио был уже не менее взбешен. Со злым свистом он добавил в конце, — напыщенный индюк.
Подобное отношение старик уже не смог вынести. Он встал и резко направился в сторону сына. Зенда пыталась его остановить, но глаза отца накрыла красная пелена. Что же до самого Элио, то он тоже встал, даже не пытаясь уйти. Ему не было страшно — если отец что-то сделает, получит в десять раз сильнее. Похер. И тот это знал. Но совершенно сейчас не мог критически мыслить, а лишь надвигался на среднего.
Подойдя вплотную, отец ощутимо треснул сына по челюсти, разбивая губу. Элио только подвигал ею в разные стороны, гоняя во рту кровь. Вроде не сломал.
— Слабо бьешь, папаша. Тебе показать, как надо?
Не давая отцу опомниться, он схватил его за воротник рубашки и резко потянул на себя. Уже замахнув на него кулак, он услышал крик сестры и остановился. Оба Геронио уставились на Зенду, которая истерично плакала и громко кричала:
— Да что с вами не так? Перестаньте! Вы же сын и отец!
Элио отрезвили ее слова, и он отпустил папаню. Стало резко стыдно за свои действия, причем сразу обоим. Что сын, что отец безумно любили Зенду и не хотели причинять ей боль. Но все равно каждый раз расстраивали только и заставляли плакать. Девушка увидела, что конфликт исчерпан, и стала потихоньку успокаиваться.
— Боже, да я сама маме отнесу еду, если вам сложно. Нет проблем.
— Зенда, дочка, прости меня. Все хорошо, мы можем сделать это вместе.
Отец уже стоял рядом с дочерью и всячески успокаивал, вытирал слезы. Милая картина, но разбешенного Элио уже ничего не заботило. Он со всем своим ядом поблагодарил за ужин и ушел к себе, даже не убравшись. Пусть родные разбираются, иначе он переломает папаше ноги. Или еще что похуже.
По пути он завернул в ванную. Вроде все нормально, но губа припухла. Остатки крови с подбородка он смыл, остальное заживет. Не в первый раз уже отхватывает по лицу, в основном от отца, правда. Но всякое бывало.
В свою комнату решительно идти не хотелось, но выбора не было. В душе надеясь, что брат спит, Элио тихо прошмыгнул и лег на нижний ярус кровати прямо в одежде. Было максимально некомфортно в таком возрасте делить комнату со своим близнецом, но выхода не было. Доходов отца и пособия матери хватило лишь на такой небольшой дом, а ведь надо было еще выделить комнату для их неадекватной мамаши. Приходилось ютиться братьям в одной комнате на двухъярусной кровати. Впрочем, это заботило лишь среднего брата. Джулиана, казалось, все устраивало.
В тишине и неярком свете он снова погрузился в свои мысли. Элио было неприятно ходить к матери, когда была его очередь относить еду. Видеть некогда красивую и активную маму в ужасном состоянии было невыносимо. Он до сих пор помнил ее добрую улыбку, нежные руки. Всего за какие-то полгода его классная мама превратилась в неадекватное нечто, которое совсем не узнавало своих детей. В лучшем случае она просто молчала, а в худшем могла и наброситься. Пусть таблетки ей помогали, но лишь временно. И старик хотел заставить его пойти к ней вне очереди? Да шел бы он в жопу с такими идеями.
Юноша грустно вздохнул. Его угнетал этот дом, эта атмосфера. Здесь ему было некомфортно. Лишь забота о семье и безмерная любовь к сестре останавливала его от побега. Но временами невыносимо хотелось на все плюнуть и уйти. Но что тогда будет с его братом? Его состояние ухудшится, он точно знал. Все его видимые улучшения были лишь видимые. Он мастерски мог притворяться здоровым. Но только Элио видел его насквозь.
Будто услышав мысли близнеца, сверху заскрипела кровать, и Джулиан свесил голову со своей полки. Он не спал, черт, как же неудобно. Младший брат окинул взглядом среднего, останавливаясь на губах, понимающе хмыкнул.
— Отец тебя так отделал?
— Нет, блядь, сам упал. — Элио закатил глаза, — Конечно он, кто еще то? Тупые вопросы задаешь.
— Ну, какой у меня брат, такие и вопросы.
— Спасибо, но лучше бы ты заткнулся.
Джулиан проигнорировал его выпад и бодро слез вниз. Лицо его снова приобрело краски, но глаз продолжал так же дергаться. Он без разрешения лег к близнецу, приобнял за плечи.
— Сильно больно? Может, прижечь?
— Не надо, Джи, отстань. Все хорошо.
— Но Эли, у тебя такой побитый вид. Мне тебя жаль.
Эли. Только он так его называл, и это сокращение его имени раздражало. Отвратительнее и придумать было сложно.
— Какой я тебе Эли. Найди себе подружку и называй ее как хочешь. — Элио хотел уже скинуть с себя руку брата, но заметил, как она дрожит, и передумал. Все, каюк. Джулиана разрывало изнутри и внешнее проявление нервозного состояния он демонстрировал так.
— Зачем мне подружка, если есть ты?
— Я тебе не дружок, тупица. Я твой брат, и ты меня уже заебал.
— Ох, как бы я хотел заебать тебя по-настоящему.
— Только попробуй, кривой. Ты меня знаешь.
Джулиан снова проигнорировал злые слова и залез руками Элио под футболку, правда не с первого раза. Руки его настолько сильно тряслись, что эта качка передавалась даже брату. Он приблизил лицо к шее близнеца и без прелюдий коснулся ее губами. Слегка прикусывая, он покрывал Элио поцелуями, горячими и жадными. Сам же средний сдерживал свое непреодолимое желание втащить уже братцу, но стоически терпел. Так было нужно. Это было необходимо. Он каждый раз повторял это себе, пытаясь заглушить чувство вины, но это мало помогало.
В это время младший брат во всю исследовал руками тело Элио, касаясь его торса и груди. Тряска рук уменьшалась, значит Джулиан приходил в себя. Опускаясь в исследованиях все ниже, он сильно прикусил нежную кожу шеи и жарко выдохнул в ухо братишке:
— Я тебе подрочу, хорошо?
— Сука, да делай что хочешь, надоел.
Других слов ему было и не нужно. Пока он нетерпеливо орудовал у близнеца в шортах, Элио мучительно вспоминал, где они повернули не туда. Почему так получилось? Каким же он был идиотом…
А все началось именно с тиков брата. Элио тогда взял всю заботу о родных на себя, ведь отец на время полностью забил на них, всецело посвящая себя больной жене. Средний брат понимал, что только он сможет помочь своим сестре и брату, и всячески оберегал их. Тогда их с Джулианом связывало глубокое чувство братской любви, такое, которое бывает только между близнецами. Они всегда играли вместе, всегда гуляли вместе. Тройняшки все делали вместе, и не было никого их дружней. А еще сильнее сплотил их переезд и совсем незнакомый город. Они были предоставлены самим себе против жестокого мира. И Элио делал все, что от него зависело, чтобы родным было хорошо.
Но внезапные тики Джулиана застали врасплох. Никто не понимал, что с ним творится. Его водили и к психиатру, и к неврологу. Конечно, ему выписали таблетки и назначили лечение, но не оно помогло, как ни странно. А именно Элио, хоть это и получилось случайно.
В очередной раз страдая от невозможности помочь любимому близнецу, Элио обнял дергающегося Джулиана и со всей горячностью ему пообещал:
— Я всегда буду с тобой и буду помогать, чем смогу! Понял меня? Проси что хочешь, Джи, только чтобы тебе стало легче.
И, неожиданно для них, тики Джулиана стали ослабевать. Каждый раз, когда его начинало сильно потряхивать, близнец заключал его в крепкие объятия. Они стали каждую ночь перед сном обниматься в кровати Элио, чтобы младший брат смог спокойно выспаться. Элио был слишком мал и искренне надеялся, что брату хватит лишь их добрых объятий. Но время шло, тройняшки росли. И, вступая в переходный возраст с головой, средний неожиданно заметил, что Джулиану внезапно стало не хватать лишь легких прикосновений. Это открытие был столь неприятным, столь же и странно возбуждающим. Элио ничего не понимал, путался, а в это время брат уже действовал наглее. Он стал сильнее прижиматься, лез целовать шею и трогал везде, где можно и нельзя.
Чашу терпения переполнила последняя выходка Джулиана. Когда он в наглую поцеловал и так замученного брата, украв его первый поцелуй, Элио взорвался. Не то, чтобы он сильно переживал за этот самый поцелуй, но целоваться с братом было уже перебор. Наконец он нашел в себе силы дать отпор. Он стал скидывать близнеца с кровати, когда тот приходил, заламывать руки и даже пару раз несильно поколачивал. Он был физически сильнее и во всю этим пользовался. Но тому было будто все равно — он каждый раз возвращался, а если не получал желаемого, просто начинал сильнее дергаться, вызывая чувство вины у Элио. И средний брат стал понимать, что он в ловушке. И он сам в этом виноват. Отныне только их взаимодействия могли хоть немного облегчить состояние Джулиана, избавить его от самых страшных и сильных тиков.
Вместе с этим Элио начал замечать, что и с головой брата не все в порядке. Да, он был мастер прятать свой неадекват, но с ним явно не все было хорошо. Стоит начать с того, что его бешенное желание зажимать близнеца на всех поверхностях само по себе было ненормальным, но он шел дальше. Уже в пятнадцать лет он во всю делился с братом своими желаниями по поводу него, да в таких подробностях, что у среднего краснело лицо и сводило скулы. А еще у него была нездоровая тяга к острым предметам, и во времена очередных сильных тиков он делился, как бы хотел окропить пару ножей кровью.
— Да ты просто ненормальный, иди уже лечись. — только и отвечал ему Элио, но в душе до ужаса боялся, что близнеца положат в психушку. Ведь он, как не крути, все равно продолжал его любить. Даже такого ненормального и озабоченного.
Но кто мог знать, что дальше будет только хуже, и наглость младшего брата перейдет все мыслимые границы дозволенного? Для него будто перестали действовать какие-либо запреты. И таким нехитрым образом они дошли до того, что сейчас происходило. Элио решил избрать другую тактику. Теперь каждый раз он старательно изображал незаинтересованность. Даже когда Джулиан доводил его до оргазма своими движениями, он позволял себе лишь несколько тихих стонов, в остальное время лишь безучастно наблюдая. Он искренне надеялся, что его безразличное отношение скоро надоест брату, и тот просто отстанет. Правда сильно надеялся, но пока что безрезультатно. Близнецу было глубоко плевать, отвечает ли ему Элио или нет. Ему просто нужны были касания, и он их делал. А потом успокаивался.
Отступать было поздно. Один раз дав слабину, ты будешь давать ее постоянно. Пришлось ощутить это на своем горьком опыте. В этот раз Элио продолжал свою тактику, все свое внимание переводя на стену, пока Джулиан умело водил по его члену рукой. В голове крутились мысли: «Может, если я сейчас не кончу, он потеряет интерес?» Но это был лишь самообман. Тот все равно закончит свое дело, а близнец ему сдастся. Слишком хорошо брат знал его тело, знал, куда нужно надавить. И даже отвлеченные мысли о гитаре не могли помочь бедному Элио.
Хоть и со скрипом, но средний брат снова кончил в руку младшему, не сдержав довольно громкий стон. Джулиан хищно облизнулся, а Элио покраснел, во всю коря себя. Что же они делают? Почему он довел их отношения до такого состояния? Просто ужас, одним словом.
Но младшему брату было недостаточно. Он снова припал к шее брата и уже уверенно направился с поцелуями по его подбородку. Когда он был недопустимо близко к чужим губам, Элио не выдержал и ощутимо его оттолкнул.
— Перестань, мне надоело.
— Мне все равно. — прошептал Джулиан и чистой рукой, уже без тряски, провел по животу брата, при этом еще тише нашептывая, — Я люблю тебя, люблю, люблю.
Но близнец его услышал и поморщился.
— Ты не умеешь любить, псих неадекватный.
— Да ты что. А знаешь, что хорошо еще умеют делать психи?
— Пошел в жопу, кривой. Ты уже в печенках у меня сидишь, уходи, немедленно. Иначе отхватишь в свое мерзкое лицо.
Наконец Джулиан отлип от брата и присел на край кровати, поискал в прикроватной тумбочке салфетки и вытер руку от спермы близнеца. При этом он истерично хихикнул, почти не дергая глазом:
— Если у меня мерзкое лицо, то у тебя тоже, идиот. Мы ведь идентичные, забыл? Две части одного целого.
— Даже слушать не хочу, уебок. Я спать.
Поставив точку, Элио как был, в одежде, завернулся в одеяло и отвернулся к стене. Лишь когда Джулиан вернулся к себе, он смог расслабиться. Из раза в раз он позволял делать эти мерзости близнецу, ведь знал, что от этого ему полегчает. Но при этом он сам продолжал и продолжал испытывать огромное чувство вины и стыда за свою слабость. Им никогда не выйти из этого порочного круга. Это сумасшествие просто сведет с ума обоих рано или поздно. Вот что по-настоящему пугало.