Это не совсем то, чего я ожидал!

      Мальчишка в клетчатом хаори кричит в чащу леса монстру, что отступил, испугавшись солнца. Слезы капают из его глаз, хрустальным звоном отдаваясь в ушах при соприкосновении с изумрудной травой, которую залили яркие лучи восходящего солнца. Окончательно сорвав голосовые связки, он подбегает к истекающему кровью мужчине, что хриплым голосом подозвал его к себе, надеясь сказать пару слов перед тем, как отойти в другой мир.       Начиная свою речь, мужчина изредка отхаркивал кровь, но упорно продолжал говорить, не обращая внимание на то, что земля под ним обагрилась, пропитавшись невинной кровью.       — Иди по жизни всегда с высоко поднятой головой… Эти слова еще долго эхом звучали в голове Танджиро, вьедаясь в мозг, будоража сознание этой страшной мыслью о смерти близкого человека. Он внимал каждому его слову, смотря на Ренгоку, дабы навсегда запомнить этот образ, который позже погрузится в эту грешную, полную горестей и страданий, землю. Обернувшись, он увидел коробку с Незуко — единственное напоминание, за что он борется по сей день. Без нее он бы ушел вслед за Кеджуро. Но сестра напоминает ему, что он должен жить, и смерть мужчины не должен стать преградой. Сквозь слезы он едва видел очертания мужчины. Вытерев рукавом слезы, он посмотрел на Кёджуро. Его вид был ужасающим. У него такие большие раны, но он все равно говорит, несмотря ни на что. Несмотря ни на боль, ни на кровь, что постоянно мешала говорить и эту мешающую руку в солнечном сплетении…       Внезапно в голове Танджиро как будто что-то щелкнуло. Он быстро сказал:       — Ренгоку-сан, прошу вас! Не говорите ничего! Ренгоку улыбнулся, думая, что мальчик хочет, что бы тот сэкономил силы и может, тогда он выживет. Но столп знает, что с такими ранами не выживают, поэтому приготовился к скорой кончине. Но каково же было его удивление, когда мальчик снял с себя хаори и накинул на широкие плечи столпа.       — Зеницу! Быстро иди сюда! — крикнул мальчик, захлебываясь от еще не прошедших всхлипов и слез. Парень быстро подбежал к нему.       — Дай свое хаори! Зеницу непонимающей посмотрел на Танджиро. Но его вид придавал решительности. Кажется, он знает, что делает. Поэтому Зеницу быстро отдал ему свой элемент гардероба, который сразу же новым слоем укрыл торс столпа.       — Ренгоку-сан, я не очень уверен в этом, но мне кажется, что я смогу вас спасти… Ренгоку, поняв, чего хочет малец, широко раскрыл глаза от удивления. Может быть, получится?.. В это время в дали мальчишка заметил темные силуэты какуши. Люди быстро приближались к ним, бежа во весь опор, дабы успеть сделать хоть что-нибудь. Им, конечно, уже было доложено о смерти столпа, поэтому они пришли для того, что бы забрать его с поля боя и приготовить к похоронам. Похороны — страшный ритуал погребения. Похороны — это когда внутри пусто, а перед тобой гроб, и в гробу человек, и глаза у него пустые. И ничего, ничего… Тишина кричит. Никто из них, никто не хотел бы видеть этого яркого, пламенного человека в гробу. Он был бы… Не таким. Он не мог быть мертвым. Он должен жить. А как иначе? Каково же было их удивление, когда они увидели Ренгоку. Живого Ренгоку. Узнав, что сделал Танджиро, они сразу же поблагодарили мальца, быстро кладя столпа на носилки, дабы оказать ему первую помощь, и возможно спасти. Мальчишка присел рядом с ним, гладя по волосам осторожно, словно боясь сделать ему больно. Он осторожно коснулся до лица мужчины, слегка поглаживая по щеке. Вдруг он увидел, как Ренгоку приоткрыл глаза, посмотрев на него с искренней благодарностью.       — Спасибо тебе, Камадо, мальчик мой… Что-то замирало внутри, не слезы, не боль, но что-то такое хорошее и светлое. То, что дарило надежду, что давало жить — не ему, Камадо Танджиро, обычному охотнику, но Ренгоку Кеджуро, великому столпу, чье имя наверняка останется в поколениях. Танжиро хотелось плакать и смеяться, благодарить Бога, молиться ему, плясать от радости и плакать от нее же. Слишком много, слишком близко и неестественно. Но все было так. Рука столпа заботливо легла на маленькую ладонь мальчишки. Но, кажется, его не интересует размер кисти его будущего цугуко. Возможно, он спросит об этом потом, если выживет. Как уши подняли носилки, и Танджиро, словно в оцепенении, продолжал смотреть им вслед, не делая никаких лишних телодвижений. Вдруг сзади он услышал голос его друга.       — Неужели… Ренгоку будет жить?.. — спросил Зеницу, не верящий во все происходящее. Танджиро же, как будто не слыша, быстро встал и побежал вслед за носилками, на которых покоилось тело близкого, почти родного ему человека. Какуши сразу закричали ему, мол, с такой раной ему еще нельзя двигаться. Но им не удалось его переубедить. А Камадо так хотелось подойти к пламенному столпу, взглянуть на его аристократически бледное лицо, полуприкрытые красивые янтарные глаза, и взять за руку, и, в случае неудачи, взять его за руку и не отпускать в этот странный, доселе неизвестный мир…       — Ренгоку-сан! Ренг… Аргх, отпусти! — Танджиро сразу же начал вырываться, когда почувствовал крепкую хватку Зеницу, который только и мог удержать его на месте.       — Прекра…! — но не успел красноволосый договорить, как вдруг в его глазах потемнело, и очертания его друга расплылись, словно отражение в воде, по которому прошлись рукой. Дыхание спёрло, глаза закрылись, и он провалился во тьму.       — Танджиро! — Зеницу позвал друга, но не получил ответа.       — Он в обмороке, — сказала женщина, одна из какуши, подойдя сзади и положив руку на плечо золотоволосого. — Поможешь нам его донести?.. Тут, откуда не возьмись на них с расспросами налетел Иноске.       — Так! Гомпачиро, ты что тут разлегся?! А ну вставай и сразись со мной!       — Да прекрати же ты! Ты что, не видишь, что он в обмороке?!       — Одуванчик, сразись со мной! Давай, нападай, Моницу! — Иноске выставил вперед катану. Кажется, все происходящее его не волновало.       Иноске, кажется, сильно ударился головой. Или он настолько тронулся от печали, что было весьма возможно.       — Да ты совсем балбес? Твой друг в обмороке, а твой учитель на грани жизни и смерти! Тут Иноске стадо совестно.       —Так, а где Камабоко младшая? — кабан огляделся, и, приметив маленького демоненка под прикрытием тени сошедшего с рельс поезда, помчался туда.       —Эй, ты там поаккуратнее с Незуко-чан! А то еще ненароком ранишь ее своей жестокой натурой! — он презрительно отвернулся, хотя где то глубоко в душе завидовал ему, ведь он любил Незуко. Пока Иноске разбирался с демоном, Зеницу нес на себе Танджиро, что находился в отключке. Донеся его до палаты, он свалился обессиленый, на кровать. Танджиро жмурится, когда яркий свет неприятно режет глаза. Прикрывая лицо рукой, он пытается осмотреться. Удивительно знакомое место он видит. Поляна... А вдалеке тот самый перевернутый поезд, Из-за которого и начались все эти проблемы! Толком ничего не осознавая, парень переключает внимание на странные звуки, напоминающие чью-то речь. Внезапно дошедшие до его слуха слова заставляют на миг задержать дыхание и широко раскрыть глаза, прежде чем бросится, не разбирая дороги, в сторону, откуда донесся этот родной голос. — Иди по жизни с высоко поднятой головой... Из слез Танджиро каплют слезы. Внезапное осознание доходит до него, и он останавливается, медленно поворачивая голову и смотря на то место, где недавно был сам. Сейчас он видит... Себя! Себя, да, себя. И видит, как Ренгоку сражается с Аказой. Вот густое облако пыли, поднявшееся над полем битвы, скрыла самый ужасный момент неравного боя. Танджиро бросается вперед, надеясь на чудо. Но, увы... Крик боли. И опять тот момент с Ренгоку, чьи предсмертные речи он еще много раз прокручивал у себя в голове, шепча из, словно мантру. Танджиро не понимает. Почему? Почему все именно так? За что? За что... Но времени на раздумия не остается. Он быстро подбегает к столпу, пытаясь взять его за плечи. На этот жест Ренгоку идивленно смотрит на него и говорит, обращаясь к ненастоящему Танджиро: —Мальчик мой... Кто это? Он очень похож на тебя... Танджиро на мгновение замирает. Что? Его считают ненастоящим? Его не узнали?.. —Эй, кто ты? -этот Танджиро начинает злиться. Он хватает мальчишку за грудки, поднимая над землей. —Кто ты? Хотя, неважно... Убирайся! -он кинул его в сторону. Как этот парень может быть настолько сильным?... Танджиро кашляет, отряхиваясь от пыли и пытаясь подняться, но новый удар с оглушительной силой дает о себе знать, заставляя тонкую струйку крови пойти по нижней губе мальчишки. —Ч... Что? -он удивлен. Внезапно он смотрит на лицо самого себя, и видит те самые страшные, красные глаза убийцы его семьи. —Я же сказал не ЛЕЗЬ! - Мудзан быстро достает катану Ренгоку и пронзает мужчину насквозь... Танджиро кричит, подскакивая в постели. Он хватается за сердце, беспокойно бегая по комнате глазами напуганными, как будто что-то высматривая. Внезапный голос, раздавшийся из-за спины, заставляет бриллианты слез выступить на глазах. —Мальчик мой, все в порядке? -обе, обеспокоен поведением младшего стола, что сейчас так же, как и Танджиро, сидит на кровати, с волнением смотря на цугуко. —Ренгоку-сан! Вы живы!, слава Богу... Мальчик и сам не замечает, как проваливается в тьму.