Всё для тебя

      Рано или поздно, но это должно было произойти. Ничто не вечно и никто не вечен и, как бы сильно Питеру этого не хотелось, он не мог продлить свою жизнь. Во всяком случае, сейчас у него больше не было на это сил. И всё это произошло только из-за одной грëбанной ошибки! ОДНОЙ! Пэн упустил Генри. Секундное промедление и мальчик словно испарился из его рук. Победа была так близка и так далека одновременно. Сердце сжалось в груди отдавая чертовски сильной болью. Ноги подкосились и Питер упал на колени прямо перед песочными часами. Его время подходило к концу. Дышать было тяжело, а всё тело пробила мелкая дрожь. Но он не мог так просто сдаться. Собрав остатки своих сил, Пэн взлетел. Это было больно и тяжело, но желание жить было сильнее. — Я ещё не проиграл… — собственный голос казался чужим. Слабым и охрипшим, явно не похожим на голос непобедимого злодея, но это сейчас не так уж и важно было. Болезненная пустота внутри оказалась куда хуже всего, что он когда-либо чувствовал. — Никто не покидает мой остров, без моего разрешения! — он прокричал это в пустоту, наивно надеясь, что хоть кто-то услышит это на корабле, уплывающем далеко в небе. Питер изо всех сил рванул вверх за кораблём. Он должен его догнать! Должен. Пэн не мог проиграть. Только не сейчас, когда его все предали и бросили тут одного подыхать. Он вырвет сердце Генри. Он станет вновь сильным и уничтожит их всех. Всех, кто посмел его предать, кто посмел усомниться в вере в него. Питер Пэн никогда не проигрывает Но сегодня был явно не его день. Новый импульс боли буквально разорвал грудную клетку на куски. Магия вышла из-под контроля и подчиняться своему ослабшему хозяину уже не собиралась. Питер камнем полетел в бушующее море. Холодная вода с радостью поглотила его, завлекая в свои глубокие пучины и даже не давая надежду на то, что Пэн сможет всплыть. «Какая ирония…» — невольно подумалось парню. Он сам наложил это заклятие вокруг острова, чтобы дети не могли уплыть. Все, кто падали в море, сразу же шли ко дну, без возможности выбраться. Вот и сейчас он испытал на себе эту ловушку. Руки и ноги быстро онемели от холода, сил хвататься за жизнь просто не было. Пэн потерял сознание. Неожиданный приток кислорода пробудил юношу от сна. Он резко повернулся на бок, выплëвывая из себя приличную порцию солёной воды. Горло горело от боли, а всё тело казалось ватным. Только сейчас парень понял, что лежит на песчаном берегу. Пэн оглянулся, пытаясь найти своего спасителя, но вокруг не было не души, да и сам берег казался незнакомым. «Где это я?» — Пэн попытался встать. Всё тело ответило сильной болью на эту попытку, но он всё равно упорно заставил себя это сделать. Оглянувшись, Питер понял, что находится в близи какого-то города. Его выкинуло недалеко от пристани, на которой очень ярко выделялся Весёлый Роджер Крюка. — Я в Сторибруке. — догадался брюнет. Другого варианта просто не могло быть: непонятный город, непонятный мир и корабль Крюка — всё было слишком очевидно, как и то, что шанс добраться до Генри у Пэна был. — Питер? — сбоку раздался до боли знакомый голос. Парень узнал бы его из тысячи! Он резко обернулся. Феликс стоял в паре метрах от него. Впервые на лице блондина можно было увидеть такое удивление. — Что ты здесь делаешь? — младший сорвался с места, стремительно сокращая между ними расстояние и параллельно стягивая с себя плащ. — Я пришёл за сердцем Генри. — хрипло отозвался Пэн, слегка отступая назад от надвигающегося на него парня, который по приближению резко накинул на старшего свой плащ, закрывая под ним не только Питера, но и возможность обзора для последнего. — Тебя не должны здесь увидеть! — Феликс резко прижал Пэна к себе, слегка нервно оглянувшись. В то время, как блондин пытался придумать выход из ситуации, Питер просто замер. Тепло чужого тела приятно разливалось по его собственному. Впервые Пэн забыл, что он скоро умрёт. — Я помогу тебе раздобыть сердце этого парня, но только сначало нам нужно замаскировать тебя. Эти предатели и не догадываются, что ты здесь, так что нужно ошарашить их эффектом неожиданности. — Я не смогу. — слова сами сорвались с губ, не позволяя мозгу даже переработать то, что он только что сказал. — Я слаб и я умираю. — плащ медленно отодвинулся с лица и парни встретились взглядом. — Я оказался здесь по чистой случайности. Без плана и без магических сил. Наверное, я пришёл сюда, чтобы попрощаться. — Пэн улыбнулся, как бы насмехаясь над самим собой. — Как иронична всë-таки жизнь… Феликс молчал. Его брови свелись к переносице, а взгляд стал серьёзным. Они как будто поменялись ролями. Теперь Пэн был тем самым ребёнком, которого нужно было защищать, тогда как Феликс стал взрослым, готовым это сделать. — Без сердца Генри ты умрёшь. — констатировал факт младший, на что получил простой кивок. — Сколько тебе осталось? — ответа не последовало. — Сколько?! — Феликс грубо схватил старшего за плечи, слегка встряхивая. – Думаю, что доживаю свои последние часы… — Пэн отвёл взгляд. — Когда Реджина вытащила из меня сердце этого мальчишки, она сильно повредила и моё настоящее. Не думаю, что у меня есть хоть малейший шанс на выживание. – Твоё настоящее сердце было в тебе? Но зачем? Это так тупо. — гамма эмоций сменяли друг друга на лице блондина. От негодования до самого настоящего гнева. И Пэн прекрасно его понимал, но такого было условие данного заклятия. По сути, его сердце должно было поглотить сердце Генри, они бы слились воедино и Питер продолжал бы жить. Но всё пошло не по плану и когда Реджина схватила сердце Генри, она поняла, что внутри Пэна их было два и намеренно поцарапала своими ногтями второе, на большее у неё просто не было времени, ведь жизнь сына была куда важнее смерти Питера. — Это тупо, но это было необходимо. — пояснил парень, игнорируя полный непонимания взгляд, направленный на его. — Я не могу просто взять себе другое сердце. По сути, мой организм должен был слиться с сердцем этого мальчишки и для стопроцентного результата было необходимо и наличие моего сердца. Кто же знал, что я проиграю. — от последних слов он поморщился. Признавать это было неприятно. — Я разберусь с этим. — неожиданно сказал Феликс и вновь прижал Пэна к себе. — Просто доверь это мне и всё будет хорошо, обещаю. — эти слова отдались чем-то тёплым в груди. Впервые за долгое время Питер не почувствовал боль, исходящую от сердца. — Феликс… — хотелось сказать, что всё это бред, что ничерта у младшего не выйдет, но всё, что мог сделать Пэн, это просто обнять мальчишку в ответ. Какая-то из внутренних стен вдруг покрылась трещинами и рассыпалась. Питер так долго возводил вокруг себя стены, что их разрушение вводило его в ужас, но… Стоило только посмотреть на Феликса, как этот страх утихал. Если Пэну и суждено умереть сегодня, то хотя бы он умрёт зная, что был кому-то нужен, что кто-то до самого конца верил в него. Ранее Питер думал, что это все потеряшки нуждались в нём. Но на самом деле, это было нужно самому Пэну. Он просто не хотел оставаться один. – У меня есть Боб, открывающий портал. — прервал тишину Феликс. Он говорил тихо, полушëпотом. И не только потому что не хотел, чтобы их слышали. За этим таилась и другая причина. — Мы украдëм сердце Генри и вернёмся в Нетландию. Всё будет хорошо. — говорил он. Питер стоял, как завороженный. Он слушал Феликса, впитывая в себя каждое его слово. Его голос. Казалось, будто сердце внутри снова забилось. Будто его тело снова наполнилось жизнью. — Но есть одно «но». — блондин отстранился и, стоит ли говорить, каких усилий Пэну стоило не показывать разочарование на своём лице. — Я всё сделаю сам, а ты спрячешься в лесу и будешь меня там ждать, ладно? — Что? — неожиданному возмущению не было предела. Может так на Питера влияло понимание, что он скоро умрёт или было что-то иное, но эмоциональный уровень парня неожиданно возрос. — Но ты же сам только что сказал, что мы заберём его сердце. — Я так и сказал, но твоя роль в этом: спрятаться и не лезть на рожон. — Феликс одним движением снова натянул на лицо Питера капюшон. — Доверься мне. — старший почувствовал странное прикосновение к его лбу, но из-за ткани, закрывающей обзор, он не смог понять, что это было, а Феликс лишь молча его куда-то повёл. Феликса не было уже около часа. Он оставил Питера у какого-то колодца в лесу и ушёл, ещё раз напомнив, чтобы старший сидел тут и ждал. Сидеть просто вот так было невыносимо, да и то-ли на улице стремительно холодало, то-ли тело Пэна быстро остывало, но парень начал дрожать от холода. Брюнет поджал к себе ноги, обняв их руками, чтобы хоть немного сохранить тепло. Откровенно говоря, это не помогало. Было ощущение, что становилось только хуже. И хотя к боли в груди он уже привык, хотелось просто уже сдохнуть. Встать и прыгнуть в этот старый колодец и просто уже утонуть там. Но что-то не давало сделать Пэну это до сих пор — вера. Он верил, что Феликс вернётся сюда и не мог разочаровать блондина своей мёртвой тушкой в воде. Вот и приходилось просто сидеть и ждать, позволяя смерти медленно высасывать из него все соки. Наконец послышались шаги. Кто-то стремительно бежал сюда и Пэн готов был поклясться, что это Феликс. Питер хотел бы вскочить и побежать навстречу, но вместо этого он просто упал на землю. Холодный, обессиленный, умирающий от холода и боли. Парень даже не мог позвать младшего к себе. Питер чувствовал, что жить ему осталось всего ничего. Он не верил, что Феликс вернётся с сердцем, ему достаточно было верить в то, что оставшееся время он проведёт в объятиях друга. Хотя можно ли назвать было Феликсом другом? Что-то подсказывало, что между ними нечто большее, чем просто дружба. — Питер! — знакомый голос пробился сквозь затуманенное сознание. Пэн почувствовал как Феликс обнял его, крепко прижимая к себе. — Эй. Эй. Не умирай, слышишь? — было слышно, как блондин что-то активно ищет у себя в сумке. Перед глазами расплывалось что-то яркое и красное. — Я добыл его. — не медля больше не секунды, Феликс проник рукой в грудную клетку Пэна, аккуратно оставляя там сердце. По телу полилось долгожданное тепло из-за чего парень ещё сильнее задрожал. «И когда только Феликс научился пользоваться магией?» — подумал Питер, пока сам блондин достал из сумки боб и кинул на землю, открывая тем самым портал. — Мы идём домой. — он сильнее прижал к себе Питера и прыгнул в открывшуюся воронку. Пэн всегда думал, что он никому не может доверять, что его жизнь зависит только от него самого. Однако Феликс доказал, что это не так. До сегодняшнего дня Питер верил только в себя, но теперь его жизнью и верой стал Феликс — парень, что когда-то был одним из первых потеряшек, тот, кого Питер считал ещё одним временным гостем на своём острове, ведь все дети, рано или поздно, хотели от него сбежать. Но Феликс таким не был. С самого своего появления на острове он был словно тень Питера Пэна. Он всегда был рядом и выполнял любые приказы. Ни смотря на то, каким ужасным человеком являлся Питер, казалось, что Феликс видит в нём только хорошее, а может дело было даже не в этом. Может блондин видел за маской жестокости и сарказма маленькую испуганную душу, которая нуждалась в вере больше всех на этом острове. Даже когда Питер ему рассказал, что бросил собственного сына, чтобы стать таким, Феликс воспринял это до жути спокойно, мол, ну, с кем не бывает? Пэн не понимал такой реакции, а блондин просто отмахивался: «Мне интересно твоё прошлое, но оно не меняет того, кто ты есть сейчас. Оно повлияло на то, кем ты стал, но нет смысла судить тебя за эти поступки. Я отношусь к тебе так, за твои нынешние поступки.» Однако нормальным объяснением это всё равно не стало, ведь Пэн явно не славился хорошим поведением. Его в принципе сложно было назвать человеком. Монстр — вот это хорошо его описывало, но Феликса это более чем устраивало и именно это во младшем Питера и пугало. Прошло три года с момента возвращения на Нетландию. Тень принесла на остров новых пропащих и жизнь на острове вернулась в прежнее русло. И всё бы так и продолжалось, но сегодня к берегам причалил старый добрый Весёлый Роджер со знаменитой семейкой на его борту. Пэн улыбнулся, сидя на ветке дерева. Он знал, все эти люди пришли ему мстить за смерть Генри. В том мире времени прошло куда больше, чем здесь и, на самом деле, Питера удивляло то, что они таки смогли найти способ попасть сюда. Это правда было иронично и забавно. — Я же говорил, никто не покидает мой остров без моего разрешения. — усмехнулся брюнет, поднимаясь в воздух. — Все всегда сюда возвращаются. — он быстро полетел в сторону лагеря. Нужно было предупредить всех о прибытие новых гостей и о том, что нужно с ними сделать. -Поиграем! — громко крикнул парень, стоя на входе в лагерь и тем самым привлекая внимание всех присутствующих. — Игра будет называться «Казахи и Разбойники», мы — разбойники и наша задача убить всех непрошенных гостей на этом острове, но только помните, что вы можете умереть и сами. — Пэн улыбался, как чеширский кот. Происходящее явно приносило ему удовольствие. — Собственно, кто больше убьёт, тот и победил. А призом будет… — парень состроил задумчивая лицо. — Скажем, при желании, вы сможете вернуться домой, ИЛИ. — довольно громко продолжил он. — Вы можете меня о чём-то попросить и по мере реальности исполнения вашей просьбы, я это выполню. — все парни радостно закричали и бросились на поиски жертв. Феликс не был исключением. — Я выиграю. — сказал он, оказавшись перед Пэном. — И тогда мы решим наш деликатный вопрос, кто же сверху. — оскалился блондин, потрепав парня по голове, после чего удалился. -Мечтай! — крикнул ему в след Питер, чувствуя как щеки запылали. Их отношения успели подняться на новый уровень, но дальше поцелуев они не зашли, а всё потому что Пэну было страшно. Он не хотел быть тем, кто трахает, но и страшно было подставлять свою задницу для этого. Поэтому Питер отмахивался тем, что он Феликсу даст, только если младший будет снизу и, ëперный театр, того это не смущало! Феликс буквально говорил: «хорошо, говори место и время или мне раздвинуть ножки прямо тут? Без проблем.» — и после этого, как правило, Питеру приходилось позорно сбегать. Кто бы мог подумать, что кто-то вроде него вообще может боятся подобных вещей, но вот она реальность: он ссыкло. Спустя пары суток игра подошла к концу. Естественно, Феликс победил. Кто-то вообще в этом сомневался? Вот Питер нет, хотя активно это отрицал. — Кхм… Итак, Феликс, чего ты хочешь? — улыбка младшего на этот вопрос не предвещала ничего хорошего. Пэн уже пожалел, что вообще спросил об этом. — Объятья. — такая абсурдная просьба ввела всех в ступор. — Обними меня, Пэн. — в подтверждение своих слов, Феликс расправил руки, мол, иди сюда и Питер сразу же пошёл. Будто бы могло быть иначе? — Какая странная просьба. — заметил брюнет, наслаждаясь теплом чужого тела. — Я бы трахнул тебя, но не могу же я ранить твою детскую психику. — с насмешкой прошептал в самое ухо Феликс, аккуратно кусая Питера за мочку и чувствуя, как тот вздрагивает, но не сбегает, как обычно. — Или ты уже не против? — Я… Думаю, что ты, как победитель, мог бы это сделать. — Пэн слегка сильнее прижался к младшему. Они говорили тихо, так что никто не мог услышать о чём шёл разговор, да и, откровенно говоря, никто и не хотел знать о чём болтают два обнимающихся парня.