Ошибки

      Бледная рука прижала книгу к груди, в другой была крепко сжата трость. Глаза лихорадочно блестели, а голос дрожал…       Дверь комнаты открылась, и закутанная в плащ женщина вошла в неё, вполголоса проклиная соседей. У комфорта были свои недостатки, в той ночлежке к ней по крайней мере никто не лез с разговорами. Она закинула плащ на вешалку, поморщившись от боли в руке, сбросила сапоги и рухнула в кресло. В руку скользнула настойка Гербрандт, после чего подавшая её беспризорница вылезла в окно. Голос, который она порой слышала, ехидно произнёс: — Повезло, что те, по отношению к кому ты не ведёшь себя как мразь, настолько полезны, да, Джен?       Порой её посещали мысли о том, были ли это остатки того, что у других людей называется совестью, или что-то реальное — всё-таки в Лондоне можно увидеть и более странные вещи, но сейчас думать в принципе не особо хотелось, хотя не думать о произошедшем сегодня ей не удавалось.       Шелест плаща временной напарницы, освобождающей пространство для боя. Движение трости, ощущение удара по плечу — боль придёт потом, но её кастет уже в паре сантиметров от его лица, и уклонится мужчина не успевает.       Опустошив бутыль, Джен решила наконец хотя бы посмотреть на свою руку и направилась в ванную… Мда, в детстве она не то что об отдельной ванной, а даже о постоянном жилье и подумать не могла. Хорошее жильё в приличном районе, комфортная жизнь в целом, слава одной из лучших наёмниц Лондона и, что даже более ценно, профессиональной охотницы на монстров, контакты почти во всех слоях общества, коллекция превосходного оружия… И с чего она начинала? Опёршись руками о зеркало, женщина прошептала: — Да, оно того стоит. — Повторяй это как можно чаще, мало ли, вдруг получится поверить.       Потребовалось больше усилий, чем она ожидала, но наконец Увядающий Денди глухо валится на пол, а книга выпадает из ослабевших пальцев. Напарница подхватывает её, вытирает плащом и подаёт Джен. Той до сих пор было немного неловко работать вместе, учитывая, что именно она убила покровителя воровки, которая с тех пор называла себя Шутница* в память о нём. — Не думаю, что ему будет дело до крови, но лучше подстраховаться, — объясняет она в ответ на недоумённый взгляд.       Отражение презрительно смотрело на неё. — Приятно, наверное, в кои-то веки работать с кем-то, кто не лучше тебя?       То, что в этот раз голос донёсся из зеркала, даже успокоило женщину. — Чёртовы змеи.       Решив на днях поговорить об этом с Виконтессой, а пока просто игнорировать голос, женщина сняла пиджак и взглянула на плечо, пытаясь при этом не смотреть на лицо. В принципе, ничего серьёзного, то, что это одна из немногих тростей в Лондоне без скрытого лезвия было понятно и так, но, похоже, это был уникальный случай — трость, в которой в принципе не было никаких сюрпризов. В другой ситуации её бы успокоило отсутствие последствий, но почему-то в этот раз стало лишь хуже. Не выдержав, она подняла взгляд и увидела, как отражение ухмыльнулось.       Пожав плечами, Джен положила книгу в сумку направилась вслед за напарницей к окну, но уже готовясь перенести ногу почувствовала, как её спину обжёг взгляд лежащего мужчины. Не выдержав, она обернулась. Она ожидала увидеть так хорошо знакомую ненависть в его глазах, но взгляд был направлен на сумку и наполнен такой болью, что наёмница не выдержала, остановилась и буркнула, глядя через плечо: — Гесперийский сидр. Лучше трать время на него, не хотелось бы встретиться ещё раз. — Ну, теперь его убьют по приказу другого мастера. Интересный вид милосердия. Хотя не думаю, что ему есть дело до своей жизни после сначала смерти любимого, а потом утрате последнего, что напоминает о нём.       Игнорировать фингеркингов дальше она не смогла, отвернулась и пошла за полотенцем, которым можно было бы завесить зеркало. — Его убьют в любом случае, а так хотя бы будет надежда. Кому как не тебе знать, что слабые умирают? То, что я сама не убиваю их, этот факт не меняет. — Ну, поверю твоим словам про смерть слабых, в конце-концов ты в убийствах экспертка, но не стоит врать себе. <i>      Когтистая рука легла на книгу и начала поглаживать её. Голос Пейджса был наполнен удовольствием, они обе уже научились определять его эмоции. Охотница почувствовала, как воровка еле уловимо вздрогнула и подумала, что это связано с тем, как книга изначально попала к мастеру, но раньше её такое не пугало. Возможно это было связано с недавним исчезновением Шутницы и странной боязнью красного цвета, но лезть ей в душу не хотелось.       Сжимая ткань в руках, Джен направилась обратно — А вот тут ты допускаешь ошибку.       Лица убитых ей появлялись перед внутренним взором. Вендрик улыбается — он отправляется в своё последнее приключение. — Да, я убиваю. Но, в отличие от многих своих поступков, я не стыжусь этого.       Это «лицо» единственное из всех не было человеческим. Редко какой существо вызывало у Джен отвращение, в конце-концов она сама не высокоморальная личность, но даже Вейк не так чудовищен, как Большая Крыса, презираемая даже другими нюхачами. — Все, кого я убила окончательно — или монстры, или выбрали это сами.       А вот тут появляются два лица, хотя Последняя Констебльница ещё жива. Наёмницу никогда до этого, да и после тоже, так не ненавидели за спасение жизни, но она гордилась бы тем, что сделала это, даже если бы не была должна той детективке, которая влюблена в Последнюю. А одной врагиней больше или меньше — уже не так важно, с её-то образом жизни. — Старая стратегия была эффективней, — на этих словах ей удалось выдавить из себя улыбку. Последнее лицо было высеченным в камне и принадлежало молодой девушке. Она, конечно, не входила в эти два типа, но Джен искренне верила, что так будет лучше. — Не буду с тобой спорить, но скажи мне одну вещь, — в зеркале вместо отражения одно за другим начали проявляться лица. — Что насчёт тех, кого ты убила не своими руками и тех, кого обрекла на куда худшую участь?       Женщина отшатнулась, не в силах отвести взгляд. Полотенце полетело в сторону, рука скользнула в карман брюк и лежавший там кастет врезался в зеркало, разбив его. На несколько секунд после броска Джен застыла, прислушиваясь. Ничего. Немного успокоившись, она перевела взгляд на осколки, но в итоге задержалась на кастете. В памяти всплыло бородатое лицо. Её первый настоящий друг в Лондоне. Совместные драки с недди, констеблями и преступниками. Уроки того, как правильно метать бомбы, сопровождающиеся ворчанием на тему стереотипов. Окровавленное тело,в котором уже было не узнать человека, тоже оставленное в доме, который затем был покинут, но в тот раз.. В тот раз это был правильный поступок. — Что он сказал бы, если бы увидел, как ты используешь его подарок? — Что я чудовище.