Мандариновый

      В небольшой квартире стоял ненавязчивый запах только что приготовленного пирога с апельсиновой стружкой. На новогодней ёлке красиво сверкали стеклянные игрушки, ярко переливаясь красным и желтым цветом. Красочные подарки в самых разных упаковках находились аккурат под нижними ветвями дерева, что бережно укрывали коробки от глаз, чтобы снизить соблазн внезапно открыть их и посмотреть, что внутри.       К сожалению, Тэхен прекрасно знал, что прячет аляпистая упаковка, старательно наклеенная ещё несколько недель назад.       Немного поправив золотой шар на маленькой лапке ели, Ким отошёл к кровати, чтобы осмотреть старательно подобранную мозаику.       В этом году он как никогда поздно начал готовиться к новогодним праздникам. Раньше зимнее волшебство врывалось в его жизнь, говоря о себе уже в начале ноября. Всегда наступала предновогодняя суета, которая обязательно сопровождалась выбором подарков, упаковкой и самим процессом дарения. Это всегда привлекало Кима, он не мог пройти мимо ярко украшенного магазинчика с пряными сладостями, всегда покупал что-то к горячему и манящему чаю.       Одернув молочного цвета вязаный свитер вниз, Тэхен бережно огладил сильно округлившийся живот. Он скоро станет папой для маленького, но очень ценного «новогоднего подарка», о котором известно лишь ему, но это ничуть не обижает — наоборот, делает его ожидание ещё более сокровенным. Главное — этот кроха любим и желанен.       Еще раз осмотрев комнату, Тэхен кивнул — все новогодние приготовления стоят на своих законных местах, не хватает только цитрусовых, наполняющих комнату свежим и душистым сладковатым запахом, поэтому он решил прогуляться за мандаринами.       Правда, выходить на улицу не хотелось, в этом году как никогда выпало много снега, который сопровождался небольшим морозом. Слякоти и грязи не было, но имелся не менее неприятный лед, который коварно прятался под толщей снежного покрывала.       Ким, не спеша, переоделся, натянув теплую шапку, объемный шарфик и мягкие варежки. С ботинками оказалось труднее справиться — восьмой месяц как-никак, но желание ощутить полюбившийся кисловатый привкус сочной мякоти являлось недурным стимулом. Да и вряд ли Тэхен пойдет в магазин 31 декабря, когда везде и всюду неимоверные очереди.       Застегнув пуховик и взяв небольшую сумку, омега отправился к выходу из квартиры, не забыв выключить свет, оставляя только мерцающие огоньки на ёлке.       На улице был небольшой, но ощутимый мороз, покалывающий открытые участки лица. Ким поплотнее укутался в шарф, закрыв уже успевшие покрыться ярким румянцем щеки и красный нос. Он думал, как бы побыстрее добраться до магазина и не упасть в близлежащий сугроб, призывно отражающий свет фонарей. Кое-как перебирая ногами и переступая через снежные горки, образованные неаккуратными прохожими, Ким добрался до продуктового, который наверняка можно увидеть за несколько кварталов из-за огромного количества гирлянд и тематических наклеек.       В отделе с фруктами, как обычно, было многолюдно — преддверие праздников как-никак. Люди спешили купить важный компонент их новогоднего блюда или же просто зашли побаловать себя чем-нибудь сладким.       Подобравшись к цитрусовым, Ким нашел заветный продукт, но вместо желанных маленьких и кругленьких сфер, он увидел большие и наверняка твердые апельсины. Тэхен покупал их на прошлой неделе, не смог все осилить, поэтому половина, если не больше, пошла на пирог.       Оглянувшись в последний раз и все же не найдя желанного предмета, расстроенный омега решил взять хурму, чтобы совсем не остаться без зимних витаминов, которые должны были хоть немного поднять настроение в ненастную снежную погоду.       Расплатившись в магазине, Тэхен решил свернуть со своего привычного маршрута и пройтись в городском парке.       На небольшом кусочке земли люди умудрились поставить иллюминацию в виде рогатого покровителя соли. На высоких деревьях светились огоньки, издалека напоминая светлячков, а фонари, укрывшиеся среди кустов, накрывали свои «головы» красными шапочками, сделанными из пушистой мишуры, которая, скорее всего, слетит при первом сильном порыве ветра.       Прогулка хоть и выдалась прохладной, но тем не менее оставила приятный осадок эстетического ландшафта и помогла выветрить из головы мысли, отстраненно напоминающие обиду.

***

      В подъезде было, как обычно, холодно и темно из-за слишком глубоких углов и небольшого источника освещения. Омега, не спеша, стал подниматься по ступенькам, ощущая какое-то внутреннее волнение. Тэхен не мог объяснить это щемящее чувство, поэтому просто подвел это к внезапному всплеску гормонов. Однако чем ближе Тэхен подходил к своей небольшой квартире, тем больше оно выражалось, норовя выскочить из груди.       Омега приблизился к двери, ощутив едва уловимый запах дома. Ничего подозрительного, так почему же так тревожно?       Он дергает за ручку, и дверь поддается, медленно открываясь. Замерев, Тэхен не смел шелохнуться. Ему страшно, сердце колотится бешено, и он чувствует, что ещё минута и он точно упадет, потому что почувствовал его.       Послышались тяжелые шаги, а потом дверь немного приоткрылась, показывая из небольшого проема шоколадную макушку.       Это был Чонгук, точно он.       Альфа стоял напротив, улыбаясь уголками губ и показывая выразительные ямочки. Он был одет в привычную для омеги голубую толстовку и черные джинсы.       Совсем не изменился.       В воздухе не было напряжения, но витала неловкость из-за слишком долгого расставания.

***

      Примерно полгода назад…       Тэхен спешит домой, чтобы сделать сюрприз своему парню.       Омега взволнован, ведь разговор предстоит весьма и весьма серьезный.       Зайдя в дом, Ким первым делом заворачивает маленькую пластинку в конверт и кладет туда небольшой снимок. Омега догадывался о своем интересном положении, но не спешил делать какие-либо выводы. Сегодня же его состояние подтвердилось, поэтому он сразу же захотел поделиться этим с Гуком.       Тэхен знает точно, что будет рожать, и он не сомневается в том, что Чонгук его поддержит. Они обсуждали момент рождения детей, но дальше этой темы вопрос не заходил, сегодня же нужно будет посмотреть на будущее, как на предмет, который должен произойти совсем скоро.       Омега покусывает губу, волнительное ожидание утомляет. Казалось бы, он обдумал все варианты, которые можно озвучить, чтобы сообщить эту новость, но как только звон ключей в дверном проеме дает о себе знать, приготовленные практически наизусть фразы быстро улетучиваются из головы, оставляя давящую тишину.       Наконец дверь открылась, являя виновника всех тревожных мыслей омеги за последние два часа.       Тэхен не спешил подойти, хотя очень хотелось наброситься с объятиями на любимого. Он сдержал внутренний порыв нежности и подождал, пока Чонгук переоденется и сядет за стол. Казалось, будто воздух пропитался заряженной атмосферой, только возник вопрос, чьей и какой именно.       Омега разлил душистый зеленый чай в миниатюрные кружки и поставил перед альфой небольшую креманку, наполненную вареной сгущенкой и сверху присыпанную орешками. Привычное тепло прошло по телу, однако былого комфорта не было, даже любимый вкус чая, показалось, начал горчить.       Спустя некоторое время, когда чай был выпит, а на столе остались лишь крошки от печенья, Тэхен хотел было начать разговор, уже все хорошенечко обдумав, как правильно преподнести подготовленную информацию, однако Чонгук его опередил.       — Тэхен, представляешь, мне одобрили визу, и я наконец смогу уехать учиться в магистратуру. Как раз хотел обсудить с тобой этот момент…       Следующие фразы Ким слышал обрывками, не воспринимая даже их. Это было прямое попадание в самое сердце. Не на эту тему Тэхен хотел поговорить с близким человеком, хотя и догадывался, что именно такой разговор может ожидать его в ближайшее время. И омега совсем позабыл о давней мечте Чонгука поступить в зарубежный вуз, будучи полностью сконцентрированным на себе последние два месяца.       Тэхен тяжело сглотнул, ком застрял в горле, однако единственное, чего он хотел для любимого человека — счастья, того самого, которое определяет степень нашей удовлетворенности.       — Ты хотел этого, я очень рад, будем собирать чемоданы?       Омега подавил слезы, сильно прикусив нижнюю губу и выдавливая подобие улыбки. Это единственное, что вырвалось из него в данный момент. Весь выстроенный план превратился в разлетающийся прах, оставляя длинную пыль. Он не будет останавливать Чонгука ребенком, потому что это никогда не входило в его приоритеты. Если так будет лучше для них двоих, то он не против подождать столько времени, сколько потребуется.       Альфа положил ладонь на тонкую кисть омеги, мягко погладив. Каждый думал о своем, но мысль сводилась к одному и тому же: как бы сделать лучше друг для друга.

***

      Примерно четыре месяца назад…       Для беременного омеги всегда важно находиться в состоянии эмоциональной стабильности, особенно на ранних сроках, чтобы не навредить только формирующейся нервной системе эмбриона.       Тэхен старался, как мог, но справляться самому у него не получалось. Постоянное эмоциональное напряжение и вынашивание той мысли, что он остался абсолютно один, съедало его изнутри. Он не знал, куда себя деть. Чонгук слишком далеко, чтобы помочь, а рядом никого нет, кто бы мог разобраться в его проблемах и помочь найти самого себя.       Глубокое самокопание не приводило к каким-либо результатам ни в лучшую, ни в худшую стороны, оставляя висеть где-то посередине и смиренно ждать приговора.       Тэхен всегда боялся одной фразы, которая могла бы прозвучать из любимых уст.       Омега метался из одного угла в другой, но остановился в направлении, известном лишь ему самому, когда Чонгук все же сдался первым. Это было его наказанием без совершенного преступления с затянувшимся приговором.       Отношения прекратились на четвертом месяце беременности, тогда Тэхен думал, что подготовил почву для падения, однако она оказалась совсем не бетонной. Это был плодородный чернозем, оказавшийся болотным и утягивающий в самую бездну.       Единственное, что спасло омегу из пучины — возможный выкидыш, когда внезапно в один из, как иронично бы ни звучало, ярко-красных дней осени у омеги резко не начались бы болевые приступы в нижней области живота.       Тогда все мысли, которые держали его на плаву, были о существе, которое уже пришло в этот мир, говоря, что оно нуждается в защите. Тэхена некому защитить, но если он нужен кому-то, тогда он обязательно станет стеной, ограждающей от воздействия любого внешнего фактора, смеющего посягать на самое сокровенное — жизнь.

***

      Спустя несколько минут игры в гляделки и тяжелого затяжного молчания, Тэхен все же осмелился разлепить вмиг пересохшие губы и задать единственный волнующий его вопрос.       — Почему?       И тогда слеза, сдерживаемая шесть с лишним месяцев, наконец достигла своей окончательной точки — нежной щеки омеги. Она была горячей, такой, которая бы описывала всё то неугасимое пламя, что томилось в недрах души Тэхена. Оно разъедало всё на своем пути, обгладывало каждую косточку и не давало душевного и физического покоя. Постоянно горело и не остывало. Сейчас остался непогашенный дым, который может превратиться в костер при неправильном ветре.       Ответов на вопрос было много, но нужен был один — тот, который смог бы дать ответ на любой из вариантов.       — Потому что ты и есть тот, кто будет моим лучшим будущим.       Наконец в знойном и жарком пламени, превратившемся в дым спустя время, пошел проливной дождь, затопивший все намеки на опаленные участки.       Запах мандаринов стоял в квартире терпкий, такой, как хотелось омеге, и он был не только от фруктов, любезно приехавших вместе с альфой.