The current is variable

Поместье Олетус было прекрасным местом для людей, что смотрели на здание проезжая мимо него. Оно было таковым когда-то давно, но те времена были безвозвратно забыты, словно вместе с заколоченными окнами заколотили и его великую славу. Теперь оно всегда было тихим и мрачным, стояло одиноко и словно бы само по себе, борясь за свое выживание с природой. Люди постепенно перестали проезжать мимо, в газетах больше не мелькало его название, и все упоминания о нем были стёрты из истории. Только поместье не умерло. Теперь в нем кипела жизнь. Хотя слово "жизнь" ему не совсем подходили, ведь там были даже те, кто не особо подходил под это слово. Барон поместья - неизвестный - нашёл способ воскрешать давно почивших людей, вытягивать их с того света, наделяя особенностями, что отличались от привычного нам с вами бытия. Никто не мог выйти из особняка, да и зайти не каждый был способен. Кто-то оказывался там чтобы сбежать от своей реальности, кто-то - исполнить свое желание, а кто-то - потому что ему некуда было больше пойти. Барон собрал в этом месте многих. Тех, кто потерял всё: веру, надежду, свободу, доверие, счастье, себя. Никто не знал, зачем ему всё это было нужно. Он обращался к жителям через письма, называл все это игрой, развлечением. И хоть жизнь во время этих "игр" всегда висела на волоске, никто никогда не мог умереть. Они чувствовали боль, могли ощущать страх, чувствовали, что их тела больше не существует, но они всегда возвращались лишь с отголосками прошедшего "матча" - как это называли сами "игроки" - словно тряпичные куклы в руках умелого кукловода. Со временем они поняли, что в этом месте даже как такового времени нету. Живые - не стареют. Мёртвые - не гниют. Казалось, тут даже можно не дышать - ты всё равно останешься живым, что бы не делал. Никто не мог покинуть этого места, сколько бы боли не испытали в его стенах. Это сводило обитателей поместья с ума. Однако не все терпели эту боль. Их называли "охотники", и в большинстве своём они уже давно не жили, лишь существовали душой, которая давно прогнила, не сумев перетерпеть то, что им преподнесла судьба. Каждый очутился здесь разными способами, кто-то по своей воле, а кто-то - по стечению обстоятельств. Поместье было поистине удивительным местом. Внутри всегда было тепло, уютно и комфортно. Всегда были те, с кем можно пообщаться, да и правила поместья защищали выживших и делали поблажки для охотников. В нем присутствовала некая система награждения, даже свой магазин, в который могли приходить его обитатели и приобретать то, чего им не хватало для более комфортного времяпровождения. Наградой были очки, что давали за победу или отнимали за поражение в матчах. Очки можно было обменять на валюту поместья, с помощью которой можно было закупаться в магазине, чтоб обеспечить себе комфортное пребывание в этом месте. Уйти было невозможно и единственное, что спасало от потери рассудка - общение и матчи, благодаря которым можно было выйти наружу хотя бы на небольшое количество времени. Время от времени прибывали новые участники этой игры. Тогда охотники и выжившие собирались в вестибюле, вместе украшали обеденный зал и накрывали на стол, вместе старались избежать конфликтов, общались и привыкали друг к другу. Правила запрещали охотникам и выжившим слишком много общаться между собой, чтобы матчи были честными, однако такие как малыш Робби часто нарушали эти правила, убегая по комнатам в поисках тех, с кем можно было поиграть. Он даже нашёл себе подругу, которая хоть и появлялась редко, но всегда играла с мальчиком. За свое дружелюбие Робби часто пропадал, отбывая наказание. Так было и в этот дождливый день, когда за стеной дождя не было видно пейзажа за окнами. Вода стекала вниз по стёклам нескончаемым водопадом, мешая обзору. Природа словно не хотела, чтобы кто-нибудь из жителей этого места видел что скрывается там, по ту сторону жизни. Эмма бегала по залу с корзиной наполненной различными фруктами. Она подбегала то к столу, который предназначался для выживших, то к другому, что был поставлен для охотников. Садовница судорожно перечитывала количество столовых приборов, стараясь отвлечь себя хоть чем-то, лишь бы не замечать охотников, что расположились по всему залу вместе с выжившими. Нортон, шахтёр, украдкой крал яблоки из корзины, за которой не следила девушка, и кидал их Наибу, что так старался совершить какую-то глупость вместе с близким другом. Наёмник откусил кусок сладкого плода перед тем, как собака Виктора не прыгнула, захватывая пастью красный фрукт, убегая куда-то по коридорам. Парень вскочил с места и с громким криком "Верни!" рванул за животным. Ада уверяла Эмму, что не стоит так волноваться, хотя прекрасно понимала, что простыми словами причину переживаний девушки так просто не унять. Она и сама была на нервах, ведь совершенно не знала в каком состоянии придёт человек на этот раз и как долго придётся помогать ему прийти в себя. Белый и тёмный страж помогали с украшениями, мальчик Робби пытался украсть конфеты и другие сладости со стола выживших, но все чего он добился это строгий взгляд Орфея. Йидра общалась с Лючино, иногда посмеиваясь над трясущимися выжившими, которые не могут привыкнуть к охотникам в одном помещении с ними. Многие из "тёмной стороны" поместья так и не пришли. Кто-то остался в комнате ссылаясь на дела, хотя скорее всего они просто решили подольше поспать, а кто-то просто не видел смысла в приветствии новенького, ведь они могут познакомиться в матче, так будет больше страха. — У нас всё готово! - послышался радостный голос Алисы ДеРосс, журналистки, которая организовала работу остальных, - Се Биань, украшения готовы? Она, пожалуй, была единственной, кто мог без страха обращаться к охотникам, хотя, скорее всего это было лишь красивой иллюзией, за которой скрывался страх. — Готово, — послышался короткий ответ от белого стража, что только что закончил очередное украшение. — Отлично! Он скоро должен подойти. - наконец расслабленно выдохнула девушка, - Все в Фойе! Наконец все собрались у входа в поместье, готовясь встречать нового выжившего. Отчего-то Алиса чувствовала себя не совсем комфортно, словно что-то вот вот должно было пойти не так. Взгляд журналистки обратился к лестнице, где стоял высокий человек с белыми волосами и всегда меланхоличным выражением лица. Он был, должно быть, самым тихим из охотников, сохранял нейтралитет, следовал правилам. Его можно было назвать примером для подражания среди охотников. И так же он был одним из тех, кого невероятно сильно боялись выжившие. Не каждый мог справиться с ним. Имя ему - Альва Лоренц. Охотник, что раньше был великим изобретателем, но после смерти стал сектантом, что больше не верил в силу науки. Печальной была его история. В это верили выжившие, но никто так и не узнал, что же пришлось пережить человеку, на лице которого расползался ожог, что походил на молнию - скорее всего это было последствии удара током. Он не рассказывал - не хотел ворошить прошлое. На лице охотника не было эмоций, даже когда он злился редко можно было заметить перемену в его внешнем виде. У него будто и не было другого выражения лица, кроме привычного, что видел абсолютно каждый. Иногда его даже можно было спутать со статуей. Но когда двери в Фойе распахнулись, лицо Альвы Лоренца исказилось, словно он съел что-то, что ненавидел всю свою сознательную жизнь. Его растерянный взгляд бегал по фигуре, что появилась на пороге поместья. Это был чуть сгорбленный молодой человек в тюремной робе с торчащими во все стороны мокрыми от дождя волосами. Он выглядел неуклюже, как-то потрёпано и грязно, словно копался в грязи или машинном масле. Руки в перчатках, одежда мокрая, порванная в некоторых местах, словно он только только сбежал из тюрьмы. Опасения учёного подтвердились, когда он услышал имя человека, что прибыл. Лука Бальса - сын близкого друга Лоренца. Того человека, который когда-то был так близок к нелюдимому отшельнику. А так же тот из-за кого жизнь учёного перестала иметь всякие краски. Тот из-за кого он оказался в поместье Отшельник крепко сжал свой посох в руке. Сухие губы сжались в тонкую полоску, сначала выражая недовольство своего владельца, а затем - его радость. Лёгкая улыбка, надменный взгляд, гордо поднятый подбородок - это встретило Луку Бальса при входе в поместье, когда он поднял голову на лестницу. Кем же был этот человек? Он смотрел так, словно чувствовал превосходство, радость, но в то же время словно он был слегка одержим или чем-то расстроен. Бальса не знал, кто это, но его вид отзывался болезненным чувством в груди парня, ему не хотелось даже видеть этого человека, словно он совершил страшное преступление, что уж говорить о том, чтобы вести с ним диалоги. Но разве они будут разговаривать между собой? Нет, это вряд-ли. Лука даже удивился теплому приёму. На самом деле он не считал, что в этом здании настолько много людей. Его окружили выжившие и охотники которым было не все равно на новичка. Они заводил беседы, хотели узнать больше, словно всё это действительно имело смысл. Из Фойе они перешли в обеденный зал. За столами обеих сторон поместья было оживленно, все о чем то говорили, пьяный джокер приставал к такому же пьяному вору, и скоро в зале воцарился хаос. Альва следил за своим бывшим учеником, почти не отводя от него взгляд, сидя за столом и иногда нарезая стейк на мелкие кусочки, которые есть было бы затруднительно. Он считал этого человека своим убийцей, ненавидел его. И сейчас он был вынужден сидеть в одном помещении с этим человеком, а тот даже не удосужился попробовать объясниться. Лишь одарил его нечитаемым взглядом, словно впервые его видел. Отшельник лишь сильнее стискивал в руках столовые приборы. Тогда был взрыв, и только Лука был рядом, но не помог. Отшельник помнил только яркую вспышку, невероятный жар, боль, а перед этим - то, что его ученик копался в устройстве машины, что они делали. Как мог Лука так смотреть на него после всего, что произошло? Заключённый же купался во внимании со стороны выживших, слегка дёргались его руки, один глаз не моргал - следствие избиений. Он ощущал тяжёлый взгляд на своём затылке, но не обращал на него внимания, словно его и не было вовсе. — За Луку Бальса! - выкрикнул Джек, что сидел за столом охотников, и поднял стакан с чем-то, что напоминало сок - За нового игрока в нашей весёлой игре! — Альва, ты в порядке? - тихо спросила гейша Мичико, обеспокоенно взглянув в хмурое лицо мужчины, что сидел рядом, - Ты выглядишь расстроенным. Что-то случилось? — Всё в порядке. - Охотник кивнул, подтверждая свои слова, или же соглашаясь со своими мыслями, после чего поднялся с места. - Я отойду, не думаю, что вернусь. — Альва! Куда ты собрался? Ещё же не вечер! - выкрикнул Антонио, что уже был изрядно пьян, — Выпьем, посидим! — Выпьем? Ты забываешься, Антонио. Разве можно пить, когда у врагов пополнение? Лоренц наконец смог выйти из-за стола, не дожидаясь ответа от коллеги, быстрым шагом он подошёл к столу выживших и, схватив за руку своего бывшего ученика, выволок его из обеденного зала под сопровождением напуганных и не понимающих глаз. Лука не успел толком осознать в какой момент он потерял вилку с куском салата, который пришёлся ему по вкусу. Он вдруг опомнился, когда его прижали к стене за итак порванную одежду, а яркие жёлтые глаза смотрели с нескрываемой яростью, обидой и разочарованием. — Отпусти меня! — Выкрикнул парень, крепко вцепившись в руки охотника, - Чего тебе надо!? — Не делай вид, что ты не знаешь что мне надо, Лука - начал Альва тихо, строго, словно учитель, что отчитывал своего ученика, но продолжение вопреки всему было яростным криком, сопровождаемым резким рывком выжившего на себя - Объяснись! — Я тебя даже не знаю! Отвали! - парень оттолкнул от себя учёного, оставив на руках Лоренца красные следы. - Ты явно обознался, старик. Лука нервно отошёл, переминаясь с ноги на ногу и отвернулся, быстро убегая в сторону обеденного зала, как он помнил, надеясь как можно быстрее уйти от этого, как он считал, фрика. Отшельник же остался на том же месте, витая в своих мыслях м сжимая кулаки, в попытках успокоить обрывки болезненных воспоминаний, что раз за разом мелькали в его голове. Они мелькали в такт шагам, что отдалялись и в такт шагам, что становились все ближе и ближе. — Альва? - обеспокоенный голос вывел учёного из раздумий, - У вас с этим юношей что-то случилось до попадания в поместье Олетус? — Нет, - чуть погодя подал голос отшельник, наконец расслабленно опустив плечи, - Все в норме, Мичико. — Но ты не выглядишь так, словно все в норме. - Мичико положила руку поверх ладони учёного и заглянула в янтарные глаза отшельника - Выпьем чаю? — Я бы не отказался. В коридоре вновь стало пусто, напоминанием о конфликте были лишь списанные со счета отшельника очки за нарушение правил поместья - нападение на выжившего. Громкий вечер закончился тихим разговором за чашкой чая для одного и кошмарной ночью для второго. Обрывки непонятных листов, крики, осуждение, такой тёплый голос, что объяснял, как стоит соединять провода, взрыв. Все это сопровождало Луку всю ночь, не разрешая ему проснуться, заставляя вспоминать обладателя того голоса, и то, над чем юноша так долго работал.