Блюститель

Когда Вэантур с отцом простились и вышли на улицу, юноша поделился с отцом неожиданной новостью. — Вы объяснялись с госпожой Мирриан? — изумился тот. — Можно сказать и так. — Я очень рад за тебя, сынок. Она чудесная девушка. Более того, ты породнишься с такой семьей!.. — К счастью, Мирриан уже не леди и по отцу не так знатна… — Тем не менее лорд Дэнетор явно ей благоволит. Да… просто удивительно. Интересно, чтобы сказала твоя добрая матушка, если бы узнала, что ты женишься на племяннице государя, — вздохнул господин Эарнил. Свадьбу назначили на осень, а пока господин Эарнил пригласил невесту сына погостить в Бэлфаласе и познакомиться с бабушкой будущего супруга, на что Мирриан с готовностью согласилась. Наступило лето, Дэнетор заметил, что жена стала задумчивее обычного. Пока был жив лорд Эктелион, он все же ненадолго отпускал сына к морю, но теперь Финдуилас понимала, что муж не может покинуть Столицу. Блюститель решил поговорить с женой. — Уже июнь, милая… Ты, наверное, скучаешь по морю. — Скучаю, но ничего не поделаешь, — тихо добавила она. — Почему? Ты можешь взять детей и отправиться в Дол-Амрот. — Я же говорила, что мне не нужно море без тебя, — напомнила Финдуилас. — Но оно нужно Боромиру и Фарамиру так же, как и тебе. Поезжай, наберись сил и возвращайся. Привези в своем сердце немного благословенного, не омраченного тенью южного солнца. — Я… так не хочу расставаться с тобой. — Ты поедешь и ради меня. Я хочу, чтобы и в пасмурные промозглые дни, которые ждут нас осенью и зимой, ты не слишком грустила и согревала меня своим теплом. Она задумчиво кивнула. — Кстати, скоро в Бэлфалас поедет Мирриан и ее жених Вэантур. Уверен, они с радостью разделят с тобой путешествие и дорога не покажется тебе утомительной. В назначенный день Дэнетор проводил жену, детей и их свиту до Лоссарнаха, после чего вернулся в Минас-Тирит. Теперь в Цитадели было совсем тихо, и эта тишина его угнетала. Чтобы отвлечься и меньше скучать, он еще ревностнее погрузился в дела и нередко засиживался за полночь. Правда, Финдуилас писала ему дважды в неделю. Читая ее письма, он с удовольствием отметил, что жена подружилась с Мирриан и прониклась симпатией к скромному и отзывчивому Вэантуру. Эммериль оказалась права, и после того как в Столице объявили о помолвке молодого офицера и племянницы Блюстителя, это окончательно развеяло все сомнения о его происхождении. Однако, в том, что у государя был некогда роман с его матерью, теперь не сомневался никто. Когда у Вэантура закончился отпуск, они с Мирриан вернулись, однако Финдуилас осталась в Дол-Амроте. Родители все время уговаривали ее погостить еще, и она откладывала возвращение. Дэнетор терпеливо ждал. Время от времени, когда ему становилось совсем тоскливо, он поднимался на верх Башни в потайную комнатку, брал Палантир и находил в нем далекий замок на берегу сияющего залива, а в нем жену и сыновей. Наконец, в начале сентября, когда летний зной немного отступил, Финдуилас объявила, что возвращается домой. Дэнетор узнал об этом прежде очередного письма, поэтому, когда вдали показалась Минас-Тирит, воины свиты увидели одинокого высокого всадника. Финдуилас выглянула в оконце повозки и мгновенно узнала его. Он подъехал ближе, повозка остановилась. — Дэнетор! Он наклонился и обнял ее. — Отец!!! — обрадовался Боромир. Блюститель ловко вытащил его из повозки и усадил на коня перед собой. Всю дорогу до Столицы счастливый мальчик рассказывал Дэнетору о том, как купался в море, плавал на лодке и даже охотился вместе с дедушкой Адрахилом. Они въехали в Город и, миновав Ярусы, поднялись в Цитадель. — Не езди один… — неожиданно попросила жена. — ? — удивился он. — На западном берегу Андуина еще совершенно безопасно. — Я не об этом. Что будет, если ты снова упадешь. — Пока вас не было, я несколько раз инспектировал строительство Раммас-Эхор… И как видишь, уцелел, — улыбнулся он. Погода была еще теплой, и спустя несколько дней Дэнетор повез жену и детей на берег Андуина. Там они расположились под тем же раскидистым деревом, как когда-то в один из их первых дней. Шум Великой реки и шедшая от нее прохлада подействовали на утомленного Блюстителя, и его стало клонить в сон. — Отдохни!.. — предложила Финдуилас. Он немного поколебался и прилег на покрывало. Жена положила его голову к себе на колени и начала гладить по волосам. Боромир присматривал за маленьким братом. Дэнетор мгновенно уснул, и Финдуилас рассматривала мужа. Казалось, лицо его стало еще более худым и бледным, а первые морщины стали глубже. Однако это лишь наполнило ее сердце еще большей нежностью. “Он так устает… И теперь не может даже поехать к морю. Нет… просто уехать от этой тени и хотя бы недолго отдохнуть от всех дел…” Теперь она часто приходила к нему в кабинет, проветривала комнату, а когда он страдал от головной боли, готовила целебные отвары. Порой она брала вышивание или иное рукоделие и садилась рядом. Дэнетор был очень тронут и использовал любую возможность, чтобы лишний раз порадовать ее. Редкие свободные часы он всегда проводил с семьей и втайне мечтал о дочери. Вскоре после возвращения Финдуилас, в начале октября, состоялась свадьба Мирриан и Вэантура. Блюститель и его супруга посетили торжество и тепло поздравили молодых. Дэнетор дал племяннице приданое, достойное дочери лорда, и потому Мирриан купила небольшой дом в Пятом ярусе, неподалеку от Главной улицы. Спустя год вышла замуж и Лотириан. Ее избранник жил в Эделлонде, и потому ей пришлось покинуть Столицу, но она об этом не слишком жалела. В семь лет у смышленого Боромира начались регулярные занятия, однако наставники, отмечая живой ум мальчика, говорили, что наследнику не хватает усидчивости. Зато учителя фехтования и верховой езды не могли нарадоваться способностям маленького принца. Прошло еще около трех лет. Вскоре после празднования четвертого дня рождения Фарамира в конце декабря Финдуилас простудилась. Дэнетор отложил почти все дела и сам ухаживал за ней. — Вот, оказывается, что нужно, чтобы ты не сидел в Совете и не читал свои бесконечные документы, — шутила она. — Я не хочу выздоравливать! — Пожалуйста… не шути так, — попросил он, ощущая странную тяжесть на сердце. Когда болезнь более-менее отступила, он вернулся к делам, однако на улицу Финдуилас начала выходить лишь в начале весны. — Финдуилас по-прежнему очень бледна, — как-то заметила брату Эммериль. — Да, ты права, — с горечью согласился он. — Но лекари говорят, это от того, что она много дней пробыла взаперти. — Ей нужно больше гулять… Но и быть осторожной. Весеннее тепло может быть очень переменчивым. Теперь супруга Блюстителя часто сидела на скамье возле Фонтана, и наблюдала за игрой сыновей. Вскоре Дэнетор заметил на руке жены синяки. — Что с тобой? Где ты могла так ушибиться?.. — огорчился он. — Я не помню такого, — отозвалась она. “Мне это не нравится”, — подумал он и решил посоветоваться с лекарем. — Это последствия длительной болезни, государь, — ответил старший лекарь. — Миледи долго болела зимой. — Сейчас уже апрель. Но она так же слаба, как и сразу после болезни. Более того, у нее на теле стали появляться синяки… — У нее малокровие. Пусть больше отдыхает. Когда установится по-настоящему теплая погода, можно будет поставить балдахин во дворе, чтобы она как можно больше времени проводила на улице. Свежий воздух сделает свое дело, и она окрепнет. Пока же пусть пьет красное вино и сок из зерен граната. Дэнетор кивнул и отпустил лекаря. Финдуилас послушно выполняла все просьбы врачей, но даже к своему дню рождения, который был в конце мая, окончательно не выздоровела. Все же она не пожелала отменить торжества, и муж уступил ей, надеясь, что праздник приободрит ее. Вновь Цитадель была украшена живыми цветами, были приглашены лучшие музыканты гондорской Столицы… Искусные повара готовили великолепный обед. Казалось, Финдуилас действительно ожила. В день торжества, служанки помогли ей надеть новое нарядное платье, и красиво заплели волосы. Молодая женщина смотрела в зеркало. — Вам так идет, миледи! — воскликнула Морвэн, старшая из ее дам. — Хотя, что я говорю, вам всё идет. “Дэнетор так огорчается, что я стала бледной…” — подумала Финдуилас. — Морвэн, румяна и помаду. Та на миг растерялась: ведь ее госпожа была очень красива и прежде никогда их не использовала, — но раздобыла нужные баночки. В комнату зашел Дэнетор. Она поднялась к нему навстречу, он поцеловал ее в лоб и предложил руку. — Почему мне нельзя с вами на праздник? — внезапно услышали они. Дэнетор и Финдуилас обернулись. Перед ними стоял Фарамир. Мать наклонились к нему. — На будущий год, малыш. Зимой тебе исполнится пять лет, и ты сможешь присутствовать на праздниках. Мальчик огорчился, но послушно кивнул. Зато у входа в Зал Торжеств их ждал Боромир. Семья Блюстителя вошла, и все собравшиеся склонились перед ними. Гости окружили Финдуилас и начали ее поздравлять с днем рождения и долгожданным выздоровлением. — Милорд… — услышал Дэнетор, — я хотел бы вкратце сообщить вам о том, как идут дела в Анориэне. Блюститель посмотрел на жену; казалось, она была оживлена и с удовольствием общалась с дамами. Лорд Анориэна приехал в Столицу на торжества, и Дэнетор решил все же выслушать его. Он нехотя взглянул на говорящего. Однако некоторые советники решили воспользоваться случаем и окружили Блюстителя. — Лорд Дэнетор, как вы считаете… не пора ли нам обратиться к роханскому королю, чтобы он прислал еще лошадей? У нас маловато конницы, что может помешать нам в случае серьезного нападения. — Я обязательно подумаю над вашим предложением. — Государь, пожалуйста, уделите мне несколько минут… Внезапно Дэнетор услышал испуганные женские восклицания и бросился к жене. Он едва успел подхватить ее и быстро вынес из зала. — Мама, отец! Вы уже вернулись!.. — встретил их Фарамир. За ними спешила Морвэн. — Лекаря! — приказал Блюститель. Он бережно опустил жену на ложе, сам ослабил ей шнуровку платья и вынул из волос диадему и шпильки. Наконец она немного пришла в себя. — Прости… Ты был прав… Мне еще рано было появляться на празднестве. “Вечно я оказываюсь прав…” — грустно подумал он. — Лучше бы я ошибся, милая… Отдыхай. — Дэнетор взял с покрывала ее руку и поцеловал. В комнату едва слышно постучали, и вошла Эммериль. — Мы не вернемся, — ответил Дэнетор на ее немой вопрос. Пусть лорд-Хранитель возглавит торжество. Если потребуется, помоги ему. — Хорошо, — кивнула сестра. Лекарь появился быстро и в очередной раз осмотрел Финдуилас. — Мне кажется, что лето и, конечно, море вернет силы миледи. “Свежий воздух уже не помог…” — Блюститель мрачно взглянул на врача, сделал тому знак, и они вышли из комнаты. — Думаете, она может в таком состоянии перенести многодневную дорогу? — Конечно, но не прямо сейчас. — Что с ней?! Она болеет уже несколько месяцев, но вы не можете сказать ничего вразумительного. — Простите, государь… — Инами словами, вы не знаете, что это за болезнь и как ее лечить. — Взгляд Дэнетора пронизывал врача. — Признаюсь, я никогда прежде не сталкивался с чем-то подобным… Но, я уверен, что миледи поправится. Она очень молода, более того, в ее жилах течет кровь вечно юных эльфов… Дэнетору стоило немалого труда сдержаться, и потому он отослал лекаря и вернулся к жене. Он медленно снял ажурную митрилловую цепь и праздничный камзол и сел возле ее постели. Она открыла глаза. — Тебе тоже нужно больше отдыхать!.. — Финдуилас смотрела на его осунувшееся лицо с проступившими на лбу морщинами. — Впереди лето. Если бы только мы могли вместе уехать к морю!.. Он тихо вздохнул. — Отдыхай, милая, — ласково сказал он. Скоро она уснула, а Дэнетор сидел рядом, опустив голову. Вечером снова заглянула Эммериль. — Как она? — очень тихо спросила сестра. — Не знаю, Эммериль… Никто ничего не знает. — Внезапно у него задрожали губы, но он взял себя в руки. — Иди и отдохни. На тебе лица нет. — Я хочу быть рядом с ней. — Тогда ляг. Тебе явно нужно отдохнуть. Дэнетор молчал. Внезапно он представил себе, что Финдуилас может умереть, и страшная мысль эта пронзила все его существо. Он прижал руку к груди и судорожно вздохнул. — Похоже, лекарь нужен и тебе… — глядя на него, испугалась Эммериль. — Нет… — прошептал он, однако все же внял просьбе сестры и лег рядом с женой. Утром Финдуилас проснулась, увидела дремавшего мужа, придвинулась и обняла его. Он открыл глаза, и она улыбнулась. Дэнетор немедленно улыбнулся в ответ, но тут же вспомнил о ее болезни. — Что с тобой? — ласково спросила жена. — Я наверное, проспал, — нашелся он. — Еще рано, лежи. — Финдуилас приподнялась на локте и начала гладить его по волосам. Однако впервые ее нежность причиняла ему боль. Ужас того, что он может ее потерять, навалился на него с новой силой. — Я не просматривал донесения вчера вечером. Нужно все-таки взглянуть. Вдруг что-то серьезное. — Он поднялся, оделся и вышел. Теперь, когда она не видела его, он мог хоть немного дать волю чувствам. Наконец он взял себя в руки. “Я не врач и не чудотворец… Ее жизнь не в моей власти. Если Финдуилас суждено уйти… — он снова судорожно вздохнул, — я должен использовать малейшую возможность оставаться рядом с ней”. (C) 2023 murzwin