Коса

      Очередной день в библиотеке казался муторным. Эвтида уже переписала два папируса и пошла за третьим, когда обнаружила что нужный ей документ находится на верхней полке и даже со своим ростом она не способна дотянутся до него: — Рэйм, — тихо позвала девушка. Парень не ответил ей, практически бесшумно оказался рядом. Выудил нужный свиток, однако, задел еще пару и они полетели на пол с шорохом. Эва наклонилась подобрать разбросанные папирусы, с пола и кончик косы Рэймсса щекотно задел ее нос. Девушка выпрямилась, тонко, словно котенок, чихнула и устремила возмущенный взгляд на Рэймсса. — Я не специально, не надо так смотреть, беспокойная моя, — Рэймсс смотрел на девушку с усмешкой. И Эвтида не нашлась что ответить. Ведь обвинить его в провокации, когда парень скинул свитки с полки нарочно девушка не успела, а коса… — Вот почему ты всегда такой? — Какой? — некромант взглянул на нее с интересом. Эвтида несколько долгих секунд подбирала подходящие словцо, пока наконец не выпалила: — Острый. Всегда укусить желаешь, даже когда вроде бы и не требуется. Много украшений надеваешь, словно доспехи и волосы вечно в косу, будто к бою готовишься, — девушка сама не ожидала от себя такой откровенности и потому немного смутилась. Рэймсс подошел ближе к Эве, приобнял за талию. — Что же еще тебя во мне не устраивает? — Все устраивает, и даже это, — она дернула кончик его косы. — Распустил бы что ли. — Зачем? — Рэймсс пришел в некоторое замешательство. — Ну так, меня порадовать, — Эвтида улыбнулась, юноша еще не дал согласия, а длинные гибкие пальцы уже потянулись к кончику прически. Рэймсс ничего не говорил, но наклонил голову и полностью отдался на милость Эвтиды. Она с удовольствием распутывала струящиеся черные пряди. Как же это было прекрасно. Черный шелковый плащ закрыл спину мужчины и Эва с удовольствием переместила руки на затылок Рэймсса, помассировала, чуть надавливая подушечками пальцев и снова зарылась пальцами в длинные пряди с удовольствием их перебирая. Мужчина стоял практически не двигаясь, обняв Эвтиду за талию. Ему определенно нравилась ее аккуратная возня с его шевелюрой и скрывать это было бессмысленно. Эвтида чувствовала как тяжело начала вздыматься его грудь, и как часто стало биться сердце под одеждами. Больше не желая отдавать инициативу возлюбленной Рэймсс приподнял ее подбородок, нежно погладил по щеке и поцеловал в губы. Страстно, глубоко, пока нехватка воздуха не обожгла легкие острой волной. Разорвав поцелуй Эва еще ярче почувствовала исходящий от Рэймсса аромат розового перца и дикой ежевики. Это будоражило, хотелось большего: — Налюбовалась, моя беспокойная неферут? — Нет, мне мало, — ответила девушка пряча на плече возлюбленного совершенно дикую улыбку. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы их не окликнул раздраженный голос одного из охотников: — Эй, писари, через десять минут выдвигаемся, будьте готовы. Пара разомкнула объятья.       Они вышли на улицу и Эвтида залюбовалась закатным солнцем, запутавшимся в волосах Рэймсса. Оно играло в прядях всеми оттенками оранжевого, бросая блики на лицо мужчины, от чего он был похож на божество, спустившееся на бренную землю по просьбе Эвтиды. Девушка тихонько вздохнула. Она не видела неодобрительный взгляд эпистата, стоявшего за колонной. — Тизиан, а эти двое точно занимались письмом? — Да, по пять папирусов переписали как и уговорено, — ответил подручный. — Да? — недоверчиво спросил Амен. — А ничего, что цирюльня в другой стороне отсюда. — Ой, да будет тебе. Просто иногда девушки любят с мужскими волосами повозится, — Тизиан мечтательно ухмыльнулся, видимо что-то вспомнив. А Амен неодобрительно посмотрел на пучок подручного, потом сдул белую челку с лица. О, Исфет, ему что теперь волосы отращивать?