Душа

Одри аккуратно, но быстро идёт по тёмному коридору. Она внимательно смотрит по сторонам, замечая каждый шкаф, тумбочку, бочку, и естественно, каждую Станцию Маленького Чуда. Она запоминает расположение каждой из них, потому что знает - он всегда где-то рядом. Всегда смотрит, всегда слушает, всегда двигается. Который это цикл? Одри не помнит. Она перестала считать в какой-то момент. После первого цикла, она была полна надежды - у неё было всё, чтобы исправить этот мир. Но она допустила ошибку. Кто бы мог подумать, что если ты принесёшь в свой мир маленького демона, рано или поздно, он снова станет большим, заберёт твою волшебную книгу, убьёт четырёх твоих коллег, и откусит твою руку? И тогда у тебя останется только один выход - вернуться к Машине, утянув его с собой. Одри должна была подумать, вот кто. Но она была слишком наивной. Зачем она продолжает перезапускать цикл? Она не может точно ответить на этот вопрос. Потому что это то, чего хотят чернила? Может быть. А может быть, потому что это единственная возможность хоть в чём-то победить Демона. А может, она всё ещё достаточно наивна, чтобы верить, что однажды она сумеет сбежать без него. — Оооодри… - слышит она отовсюду и в то же время из ниоткуда. Мир окрашивается в чёрный и белый. Она точно помнит где ближайшее место, чтобы спрятаться - слишком далеко. Она понимает, что не успеет, но все равно бежит в ту сторону, потому что это единственное, что она может сделать. Чернильный Демон перехватывает её когда она буквально в двух шагах от спасительного шкафа. Она ударяется головой об стену, и медленно сползает на пол. Он счастливо смеётся. — Привет, Одри, - говорит он. Она не отвечает, потому что знает - он хочет, чтобы она ответила. — Смотри, что я принёс тебе, - говорит Чернильный Демон, и даёт ей в руки сердце. Такое иногда случается. Цикл не одинаковый каждый раз, он нестабилен. Детали меняются. Иногда очень важные детали. Когда он впервые принёс ей сердце, Одри в ужасе отбросила его прочь, но сейчас она спокойно берёт его в руки, и оставляет на полу. — Кажется его звали… Портер, - сообщает Чернильный Демон. Одри знает, что ей должно быть больно это слышать, но она ничего не чувствует. Её друзья умирали слишком много раз. Она с горечью понимает, что может только порадоваться тому, что это произошло после того, как Портер передал ей поток, а не до. Чернильный Демон всё ещё держит её одной рукой - он никуда её не отпустит, и наклоняется к ней. Он проводит языком по её шее и ключицам, и это сводит её с ума. — Давай Одри, мы оба знаем, что ты этого хочешь, - почти шепчет он, - Зачем сражаться против тьмы, если ты можешь сражаться на её стороне? Она знает, что именно он ей предлагает - стать с ним одним существом, и вечно править вместе этим царством боли и ужаса. Он предлагает это каждый раз, когда ему удаётся поймать её, он шепчет об этом из каждой Тёмной лужи. Она всегда отказывается. Одри не знает почему он продолжает это делать. Может быть, потому что он достаточно умён, чтобы понимать, что однажды она согласится? Но не сейчас. Сейчас она ещё не потеряла остатки своего разума. — Ты знаешь мой ответ. Он аккуратно кусает её за плечо - так, чтобы не навредить ей, почти нежно, и продолжает водить по её коже языком. Ей очень сложно не издавать никаких звуков, и не прикасаться к нему в ответ, но она не собирается доставлять ему такое удовольствие. А потом он сжимает зубы. Одри кричит, потому что чувствует, как рвутся её кожа и плоть, как ломаются кости её ключицы, как жизнь утекает вместе с чернилами из её яремной вены… Это не то, к чему можно привыкнуть, не то, что можно научиться терпеть. Это не становится проще со временем. Хуже этого только то, что происходит дальше - путешествие души сквозь Тёмные лужи. Они кричат и зовут её остаться. Они тянут её во все стороны, они пытаются причинить ей боль, потому что знают, что когда-то она причиняла боль им. Их чувства передаются ей, и она захлёбывается в отчаянии, скорби, страхе и ненависти. Каждый раз, когда она возвращается, она может только дышать - слишком глубоко и прерывисто. Время вернулось назад, и Одри снова проходит тот же коридор. За углом она видит, как Пайпер и Фишер из банды Мясников нападают на потерянного. Она не пытается помочь, потому что знает, что это бесполезно. Она прячется и ждёт, потому что не хочет снова вернуться в Тёмные лужи. Она старается игнорировать крики потерянного. — Ооодри, - снова слышит она, - Хочешь, я убью их, Одри? И этот потерянный выживет. Ты знаешь, чего я хочу взамен. О да, она знает. Он хочет её душу, хочет заполнить пустоту в своей груди, хочет чувствовать себя целым. Его терзает вечный голод, который не может утолить никакая пища. Ему нужна душа. И не чья-нибудь, а именно её. Понимал ли Джоуи, что делает, когда создавал его? Помнил ли он, кто такой Бенди? Демон. Это не страшно, когда он всего лишь линии чернил на кальке, когда ты управляешь каждым его движением. Но когда он настоящее, живое существо? Понимал ли Джоуи, что он не создаёт милую мультяшку, а призывает в мир из небытия демона? Одри очень в этом сомневается. — Почему бы тебе не забрать любую другую душу? - спрашивает она устало, - Кто-нибудь точно согласится. — О, но я не хочу любую другую душу, Одри, - отвечает он, - Я хочу твою. Весь этот мир и так мой, каждая потерянная душа, каждое разбитое сердце. Но только ты заслуживаешь чести полностью принадлежать мне. И душой, и разумом, и телом. И тогда, я точно так же буду принадлежать тебе. Он одержим ею. Ему было достаточно просто сломать всех остальных, утянуть их во тьму, но её он хочет заполучить себе. Как самый ценный трофей. — Никто в целом мире не хочет чтобы ты им принадлежал, - фыркает Одри, - И я тоже не хочу. Она бьёт по больному, и знает это. Она с мрачным удовлетворением слышит, как он рычит в ответ. Позже он накажет её за эти слова. Но сейчас он быстро возвращает самообладание. — Ты говоришь это вслух, чтобы убедить в этом саму себя, дочь Дрю? Ему легче задеть её, потому что на его стороне правда. Она ничего не отвечает, и это тоже удар в их ментальном сражении, но далеко не такой сильный удар, как ей бы хотелось. Крики потерянного стихают, и за ними следует всплеск. Это значит, что Мясники вернулись в чернила. Одри выходит из укрытия, и продолжает свой путь. Она старается не смотреть в сторону останков потерянного, но это одно из тех зрелищ, что приковывает к себе взгляд, и ты не можешь отвернуться, как бы плохо тебе не было. В её голове проскальзывает отвратительная мысль: он заслужил это. Она понимает, что потерянные всего лишь жертвы безумия, но ничего не может с собой поделать. Они всё время нападают на неё. Без причины, просто так. Чем дольше она здесь, тем сложнее ей сочувствовать им. Она проходит знакомый путь - Покои художника, лифт, хранители, вдовы… По пути Чернильный Демон ловит её, и убивает без слов. Это наказание за то, что она сказала. В следующий раз она встречает его маленьким и беззащитным. Он смотрит на неё, в она отводит взгляд, потому что знает, кто он такой. Она проходит через канализацию, делая то же, что делает вот уже очень много циклов - игнорирует Джоуи. В последний раз, когда они разговаривали, она сломалась, и устроила то ещё шоу. Она кричала о том, что он вызвал демона, и дал ему бессмертное тело, что он создал её, и не смог защитить, что он предал её, и каждый раз в конце цикла, она получает удовольствие, убивая его. Что она лучше будет игрушкой Чернильного Демона, чем продолжит называть себя его дочерью. Он пытался оправдываться, говорил про тьму и свет, но какое он имел на это право, если это из-за него она теперь тонет во тьме? Если единственный свет, который она теперь знает, это безжалостный огонь глаз хранителей? Зачем он говорит о выборе, если это то, что он у неё отнял? Она ударила его по лицу, и когда он ушёл, написала на двери в его комнату “Создать предал нас”. Потому что это правда, непоколебимая истина этого мира. Одри продолжает задаваться вопросами. Зачем она каждый раз пытается помириться с Бенди? Потому что надеется, что став её другом в этой форме, он будет милосерден к ней и в другой? Но это глупо. Одри знает, что он любит её в обоих формах. Просто его любовь - извращенная, уродливая и ужасная. Он предлагает ей весь мир на ладони, а взамен просит только её душу. Потому что он хочет обладать ею даже сильнее, чем хочет обладать этим миром. Так зачем она продолжает укреплять их связь, снова и снова говоря Бенди, что она никому не позволит причинить ему боль? Они снова ищут запись о том, где лежит карточка для входа в здание “ГЕНТ”, потому что она каждый раз оказывается в разных местах. Одри изучила уже почти весь город, и она быстро справляются. Помогает и то, что Джоуи больше не приходит, чтобы поговорить с ней. А потом случается самое отвратительное, что может случиться - хранители ловят её на подходе к зданию. Такие циклы бывают очень редко, но Одри ненавидят их всей душой. Она знает, что они сделают с ней - они не убьют её, но переломают ей ноги, вывернут наизнанку её рёбра, и остановившись на этом, ещё живую на неделю запрут в камере, “до выяснения обстоятельств”. Они оставят её без еды, а значит, без возможности исцелить себя, и она неделю пролежит на холодном полу, в двух шагах от смерти, но без возможности достичь её. Одри чувствует себя слишком уставшей, чтобы сражаться. Это всё-равно не поможет, так в чём смысл? Можно подумать, что тогда они будут не так жестоки с ней, но нет, им без разницы на то, оказывает ли она сопротивление. Потому что хранители - монстры, и больше всего на свете они любят причинять боль. Она слушает бессмысленные слова хранителей и готовится к худшему, когда их голоса перекрывает другой, ещё более страшный. — Ты не должна снова проходить через это, Одри. Она отвечает на эти слова горькой усмешкой. Это могло бы выглядеть, как забота, если бы он сам не убил её, вскрыв её грудную клетку, буквально пару часов назад. Она чувствует первый удар. Она знает, что кость её ноги ломается, но этого ещё недостаточно, чтобы заставить её кричать. Но она понимает, что скоро они дойдут и до этого. — Одри, я могу спасти тебя. Дать тебе силу. Они будут ничем против нас. У них не будет ни единого шанса. Она хромает, но уходит от следующего удара. Она не знает, зачем это делает - это только продлевает страдания. — Мы даже сможем иногда разделяться, если ты захочешь. Пока я буду знать, что ты вернёшься. В этот раз она не успевает уклониться, и хранитель ломает ей ещё одну ногу. Теперь для неё всё кончено. — Я больше никогда не причиню тебе боль. Никто и никогда не причинит тебе боль. Только скажи, что хочешь этого. Она чувствует себя такой маленькой и беззащитной, сидя на грязной земле, пока хранители готовятся к последнему удару. Она ненавидит их так сильно, что ненависть слезами катится по её щекам. Она уворачивается от одного удара, но знает, что точно не избежит следующего. И в этот момент она ломается. — Да, я хочу этого! - кричит она, сбивая хранителей с толку. Мир окрашивается в черный и белый. Появившись словно из ниоткуда, Чернильный Демон сбивает с ног того хранителя, что стоит ближе всех к ней, и перегрызает ему глотку. Она чувствует мрачное ликование. Чернильный Демон оборачивается к ней. — Я буду принадлежать тебе, а ты будешь принадлежать мне? - спрашивает она, дрожащим голосом. — Целиком и полностью, - отвечает он, вставая рядом с ней на колени, - Навечно. Он протягивает ей руку, и она берёт её. Он снова лижет её шею, ключицы, плечо, лицо… Он водит другой рукой по её талии, а она позволяет себе провести рукой по его груди. Она чувствует, как плавятся её чернила, становясь одним с ним, а боль в сломанных ногах уходит. Она знает, что пожалеет об этом решении. Но проблема в том, что она пожалеет о любом решении. Так почему бы не выбрать отдать свою душу взамен на силу и обладание? — Все, кто причинил нам боль скоро познают наш гнев. Теперь они были так близко, как это было возможно - у них было одно тело на двоих. Тело с двумя разумами, но одной душой. Кому из них она теперь принадлежала? Она чувствует его восторг, а он чувствует её боль. Гнев у них общий на двоих, и он рождает ярость. Они оборачиваются к оставшемуся в живых хранителю. И он принадлежит им, потому что он часть этого мира. Их мира. Он в из безраздельной власти, и они могут делать с ним, что захотят. И они сделают. Потому что у них на двоих одна душа, и душа это пережила слишком много боли, чтобы сопротивляться тьме. Хранитель пятится назад. Он понимает, что произошло, и что его ждёт. — Поиграем? - спрашивают они хором.