Халтурность

День начинается не с кофе, а вечер кончается не сном — на небе во всю светят лучи солнца, а разная флора и фауна греются под этим теплом. На улицах только-только наступила осень — деревья скидывают свои листья, чтобы надеть зимнюю шубку. Начало рабочего дня — понедельник тяжелый день. Людишки, толком не приведя себя в порядок, торопятся на работу, учебу, кто-то по магазинам. Наша парочка тоже из этого числа. Георгий проснулся на диване: лохматый, в помятой одежде, еле вставая на ноги, чуть ли не спотыкаясь, идет в ванную комнату. Его девушка, Юлия, уже сидит рядом с зеркалом и красится, перед тем как пойти на работу. Эти голубки делают все отдельно друг от друга, чтобы меньше пересекаться взглядом. Вчера вечером они сильно поссорились из-за какой-то мелочи, но Юлия думает, что это очень важная вещь. Раздельно едят, раздельно спят, раздельно ходят на одну и ту же работу — собравшись, первым уехал Георгий. Дорога была спокойной, ничего необычного, но когда он прибыл на работу, то принялся осматривать оплату работникам. Как раз пришло время зарплаты. У кого-то зарплата выше, у кого-то ниже — цифры заплясали в глазах, Гоша ощутил странную тяжесть в солнечном сплетении. Что-то тёмное, дремавшего до этого момента в нем, шептало удалить половину этих чисел из-за «недостойной работы». От таких мыслей, у мужчины невольно проступает ехидная улыбка от того, что он получит больше нормы. Мужчина решил немного схолтурить на работе, сделать все на тяп-ляп, без души на отвали. Сработал человеческий фактор, Гоша не до конца понимал происходящего, полностью отдаваясь собственным желаниям и фантазиям. Во время обеда, трое мужчин заметили незначительное обновление в цифрах и начали считать. От такого возмущение у них напряглись лбы, что аж можно было заметить небольшие вены возле висков. Это так не честно со стороны начальства, но ведь Георгий всего лишь несколько месяцев на этом посту. Собравшись в троечка, они решили обсудить план мести над этим мужчиной, да так, чтобы никто об не узнал — встретились возле запасного выхода. — Мы же не оставим это просто так, мужики? — спросил один из работников, делая небольшую затяжку сигарет. — Это слишком не честно. Он получит все, а мы — ничего. — второй, говоря это, облокотился об косяк двери, скрестив руки и слегка нахмурив брови. — Значит так, парни, это просто небольшой урок для этой выскочки, мы же не нарушаем закон, да? — продолжил третий. — И что ты предлагаешь? — спросил первый. Приблизившись к коллегам, он начал шептать им некий план, коварный, злющий, от которого немного пробегают мурашки по спине и веет легкий холодок. От такого даже фильмы ужасы будут стоять в сторонке. Прошло несколько часов — семь вечера. Главный герой уже собрал свои вещи и вышел из кабинета, но когда он хотел закрыть кабинет на ключ, к нему подошел один из той тройки на небольшой разговор. На его лице была фальшивая улыбка, в глубине души тот понимал, что делает нечто ужасное, о котором он пожалеет, но ничего не может с собой поделать. Кому-то надо кормить семью, кому-то надо на лечение или еще по каким-то важным обстоятельством, так что такое резкое сокращение в зарплате никому не понравилось бы. Заметив коллегу, Гоша обернулся к нему, а на лице объявилась недовольная гримаса. Он не хотел никого видеть из работников, но, видимо, не суждено. Недовольным голосом, закрывая дверь, он спросил: — Чего надо? Разве ты не должен идти домой? — Эй, мистер Георгий, может прогуляемся? Нам же по пути вместе. — Разве? Не припомню такого. — Да я вот недавно переехал. Немного подумав, он все же согласился пройтись с коллегой по одной дороге. Гоша ничего не подозревает, да и сейчас ему хочется развеяться от ссоры с любимым человеком. Георгий до сих пор не может успокоиться и подойти к Юлии, чтобы попросить прощения. В тот момент он еле сдерживал свой гнев, чтобы не ударить ее. Нажав на лифте кнопку первого этажа, они молча спустились вниз и пошли к выходу. Коллега дотронулся до плеча начальника и повернул его к себе. — Может немного воды? — спросив это, он достал из сумки, что висит у него на плече, маленькую бутылку воды и протянул начальнику. Она была наполовину пуста. — Ох, — охнул Гоша, — спасибо. У меня как раз в горле сухо. Поблагодарив парня, он взял бутылку, открыл ее и отпил немного. Выйдя из здания, они прошли немного метров вперед и тут мужчине стало плоховато: в глазах стало плыть, разум затуманился, а походка замедлилась, чуть ли не спотыкался. Веки тяжелели, появилось желание прилечь прям на землю и поспать, а тело ослабевало с каждой секундой, ноги уже не держали его. — Вам плохо? Может такси вызвать? — Да… пожалуйста… Буквально через минуты две-три подъехала машина, но это было не такси. Там сидело еще двое мужчин, два работника. Они открыли дверь, посадили начальника на заднее сидение и сели в машину. Полусонный Георгий не понимает, что происходит, почему он видит трех людей? Слыша их разговор, он ничего не понимает: в ушах гудит, звенит, будто бы он в вакууме. — Значит так, пацаны, снотворное сработало на ура, едем в назначенное место. — И все же у меня плохое предчувствие… Водителя гложит совесть. С одной стороны он хотел отомстить за жадность начальника, ведь всем нужны деньги, чтобы выжить в этом мире, но с другой — он тоже человек, а эта троица творит преступление. Чувство стыда и сожаление грызет их, но они уже начали и останавливаться на этом не стоит. Тронувшись с места, они поехали куда-то на северо-восток. Дорога не долгая, но трем мужчинам уже не терпится поскорее закончить все то, что они начали. Острые, на половину лысые, верхушки елей кидали тень на крышу замедляющейся машины. Старый автомобиль заехал в густую часть леса, выключил фары и затих. Гошу кинули на влажную землю, как брошенного щенка. Он поцарапался носом об небольшой, но острый камень так, что капли алой жидкости остались на шершавой поверхности. Зашипев, Гоша попытался встать, но его прижали к земле тяжёлым берцом. Мужщин схватил его за ворот и приподнял, ткань задавила на горло, Гоша захрипел. Пока один из похитителей стоял на нем, а второй ходил где-то рядом, третий сидел за рулём, и с мёртвыми глазами смотрел на происходящее. Гоша на пару секунд остановил на нём взгляд и закрыл глаза — было что-то неприятное в этом сидящем в машине человеке. —За лохов нас считаешь? — Хриплый голос над самым ухом, и дрожь пробигает по пояснице. Мужщина отпускает ворот, и Гоша вновь бьётся носом, —Это небольшой урок, он будет помогать тебе в дальнейшем. Не благодари. Мужщины загудели, Гоша раслышал в их разговоре нотки сомнения, голос дрожащий то-ли от холода то-ли от страха. Он подтянул к себе колени, медленно приподнялся на них, и затих, будто так его больше не смогут найти, будто его здесь нет. Мысли же перекрикивали друг друга, бились об черепную головку и отдавались в груди. «Сам виноват. Беги. Страшно. Я не смогу убежать. Я не виновен. Вставай. Вставай. Вставай». Конечности дергались, как у пойманного волком оленя, тщетно пытаясь встать на ноги. Туго связанные руки, затекли, Гоша почти не чувствовал их, только боль в натертых верёвкой местах. Мозг ещё не проснулся, он и не нужен, Гоша действует на рефлексах. Подскакивает на одну ногу, подшатывается, пытается поднять вторую. —Эй, — Толчок в лопатку и все старания оказались напрасны: Гоша падает обратно на колени. Удар в правое ребро, и он хрипит, пытается уползти, но его фиксируют за волосы. —Хватит, Лех, — Самый неуверенный из мужщин сдаётся, оттаскивает напарника за тонкую куртку. Второй пшикает на него, тихо объясняет, искося поглядывая на заложника, и лицо его сменяется с недовольного на ещё более недовольное. Он ещё разок хватает чужие светлые волосы и тянет их, заставляя ползти за ним. Гоша преступает с колена на колено, рычит, дёргает головой, и причиняет себе больше боли. Нежданно подскакивает на ноги и бьётся плечом о спину мужщины так, что тот валится носом в землю, как сам Гоша десяток минут назад. Довольная ухмылка на его лицо появляется машинально, мозг ещё плохо работает — выдаёт только базовые действия, только то, что Гоша привык делать. Он стоит, но шатается, смотрит на упавшего мужщину, который шипит и держится за нос. Его бьют чем-то тяжёлым в затылок, и Гоша валится на мужщину сверху. Громкий мат — и тишина. Он чувствует, как его куда-то тащат, как твёрдая кора дерева царапает спину через рубашку, но не может открыть глаза. Резко становится громко, лесные звуки режут слух, где-то в дали слышен мотор машины, но он слишком нечёткий. Один глаз получается открыть, и Гоша видит — бурелом, накрытый туманом, тонкие ветви и серое небо. Он один среди молчаливых мёртвых елей, и он не знает, что должен чувствовать. Радость, что ему не отрезали пальцы, или страх перед лесом? Его не смогут найти — он здесь как минимум на несколько часов, как максимум навсегда. «Теперь можешь подумать о своём плохом поступке» — Внутренний голос подсказывает, чем можно скоротать вечность. «Может быть лучше… " — Гоша шепчет сам себе, но обрывается на середине мысли. Теперь он не чувствует ничего. «Наконец-то выспишься» Георгий пробыл в отключке долгое время. Юлия не могла найти парня по всему офису, переживала и злилась, не могла найти себе место. (Твою ж Японию, где он может быть?! Не может быть такого, чтобы этот парень просто уйдет с работы.) Все ее мысли были заняты поисками Гоши. Прошло около часа, звонки недоступны, хотя гудки шли. Героине ничего не оставалось делать кроме как пойти в полицию, но на ее сенсорных часах пришло уведомление о том, где находится данный номер, которому она звонила. Часы показали карту, на которой был обозначен лес далеко от города. (Что? Почему он в лесу? Не знаю, что происходит, но это явно не к добру. Надо как можно скорее найти его, вдруг что-то случиться с ним !) Много вопросов, мало ответов. Юлия собрала вещи, закрыла кабинет и направилась на парковку к своей машине. Будь Гоша рядом, она бы кричала на него, но остается лишь стискивать зубы и молчать, сильнее погружаясь в свои мысли. Дойдя до машины, сев в нее и повернув ключ зажигания, транспорт тронулся с места. Девушка ехала четко по навигатору, но где-то и срезала пути, чтобы быстрее доехать и немного сэкономить бензин. Всю дорогу Хованская думала о парне, злилась, хотела разорвать на куски, но и в то же время любила его, хотела обнять, поцеловать любимого, но его рядом нету, из-за чего и злоба. Хованская ехала все дальше и дальше от города, на улице наступили сумерки. Вскоре она доехала до места назначение. Припарковав машину и выйдя из нее, девушка взяла всю волю в кулак, вошла в лес искать своего суженного. В это время, глубоко в лесу, под деревом лежал мужчина. Понемногу он начал приходить в сознание. Слегка приоткрыв более менее здоровый глаз, псих начал осматриваться вокруг да около. Он остался один. Успокоившись, мужчина пытался встать, но он не мог: не было сил, да и боль в ногах и в животе мешала. Он был в отчаянном состоянии, терзала совесть. Гоша думал о том, как добраться до дома, но больше всего, у него в голове была любимая Юлия. Так хотелось увидеться с ней и обнять, извиниться за то, что он пренебрег своей должностью. Почти потеряв всю надежду, мужчина услышал вдалеке знакомый голос. — Юля?.. Неужели это ты, милая. — раздался голос зеленоглазого. Он начал тихо плакать, то ли радости, что его нашли, то ли от того, что ему не избежать от серьезного разговора. Он не мог ответить на этот зов, его голосовые связки на столько сильно болят, что даже шепча, было ощущение, будто внутри горло осколки стекла. (Не могу ответить, как же больно…) Подумал парень. Бродя по лесу, женщина звала любимого человека, но не слышала ответа. Часы разрядились и Юльке приходится идти в слепую, но приблизительно она запомнила место. — Как же темно, — поговорила дама, — хоть глаз выколи, ничего не вижу. еще немного побродив, она начала кричать имя потеряшки: — Гоша-а-а! Гоша, где ты? — но никто не ответил. — Черт… Я себя не прощу, если он умрет. Гоша понимал, что не может ответить на зов любимой, но и молчать не мог. В голову пришла одна мысль, хоть и тупая. Одна рука более менее работала, а рядом были камушки. Взяв один парень запульнул его так далеко, как он мог. Юля услышала шорох листьев, ее это напрягло, ведь никаких животных не было. Гоша снова кинул камень, но послабее. Девушка эта услышала. — Гоша?.. — прошептала она, направившись на звук. Увидев вдалеке знакомый силуэт, Юлия рванула к нему, а приблизившись, села на колени и тут же начала целовать его в щечки, в лоб, в губы, да по голове гладить. Сердце бешено стучало, адреналин бил в голову, а в глазах один туман. В голове Юлии крутилось лишь одно: «он жив, он дышит — радости нет предела». — Боже, я так распереживалась, места себе не находила! Что произошло, почему ты здесь? — Я… Надо кое-что тебе сказать… — с болью и тяжестью, шептал псих. — На тебе живого места нет, Гош. Давай потом поговорим, надо обработать твои раны, вдруг заражение крови. — Д-да, я знаю. — Двигаться можешь? — дама ни на секунду не отрывала взгляд от любимого, но ей было больно видеть все эти раны, ссадины и синяки. — Д-да, ноги еще подвижны, но почти не чувствую. Взглянув в глаза Хованской, он понял, что у нее на уме. — Юль, я сам виноват. — Я буду тебя держать. Давай поговорим в машине. Надо будет отвести тебя в больницу, вдруг переломы. Подхватив Георгия, начальница потихоньку шла с ним к машине, контролируя скорость шага. К счастью их путь продлился недолго. Подойдя к автомобилю и открыв дверь к переднему сиденью, посадила Гошу и пристегнула его, сама же села за руль. Какое-то время они сидели молча, собирали мысли по полкам. Зеленоглазый был рад, что они скоро окажутся дома, в тепле и уюте. Транспорт тронулся с места и они поехали домой. Девушка иногда поглядывала на своего парня, проверяя не помер ли он. — Я в порядке, Юль. — сказал он, смотря в окно. — Нет не в порядке! Ты хоть представляешь как сильно я переживала за тебя? Готова растерзать в клочья, но я слишком устала за сегодня. Заедем домой, надо документы взять. Гоша тяжело вздохнул. Немного помолчав, Юлия продолжила: — Я обработаю твои раны и ссадины как приедем домой. — Хорошо. Прошло около получаса, как наша парочка вернулась домой. Юлия помогла парню добраться до кровати и посадила его на край, а сама отправилась на кухню, взяла аптечку и вернулась к милому. Мужчина терпел, пока девушка обрабатывала весь этот ужас на его теле. — Юлька, — прервал он тишину, — я тут урезал зарплату некоторым людям, и поплатился за это. — Знаю, Гош, я все увидела еще днем. — Ты сердишься на меня? — Сержусь, еще как сержусь, но я настолько вымоталась тебя искать, так что тебе повезло. — Прости, пренебрег должностью. — Забей. Сейчас надо позаботиться о твоем здоровье. Болит где-нибудь? — Голова побаливает, горло, а еще рука. — Ясно. Они еще немного помолчали. Закончив обработку ран, Хованская убрала аптечку на стол и вернувшись, обняла парня, поцеловав его. — Я волновалась за тебя, Гош. В следующий раз думай, прежде чем что-то сделать. — Хорошо, извини. — Я потом поговорю с этими людьми, что сделали это с тобой. — Юль ты только хуже сделаешь! — Не останавливай меня, я защищу тебя. — Хех, — усмехнулся Георгий, — так то я должен тебя защищать. — Ты серьезно? — спросила Хованская, приподняв бровь. — Ты себя видел? Дохляк, так еще и драться толком не умеешь! Гоша отвернул взгляд в сторону. — Ладно, забей. Все равно я буду любить тебя даже к таким. — Спасибо, Юль. Психу было стыдно за свои действия, но они справедливы. Больше он так делать не будет. Никогда. Возникла неловкая тишина. Юлия, уже исчерпав силы говорить, просто рассматривала обработанные раны, да синяки. А Гоша пялился в ответ, только уже на само напряжённое женское тело. Оно дрожало от импульсивного дыхания. Мало того, что ему стыдно за пренебрежение в своих возможностях, так ещё и за то, что заставил любимую так волноваться. Псих увлеченно рассматривал пряности тела Хованской, приходя к логичному предложению. — Слушай. — От молчания Гоше пришлось прокашляться, дабы продолжить трезвый диалог — Раз ты злишься… Могу ли я как-нибудь смягчить. твой пыл? Незаметно для сладкой парочки, голос у мужчины уже звучал бархатным тоном, с ноткой нежности. Хоть у того и плохо подобное получается, распознать можно, к чему тот клонит. — Нет. — Резко отрекается Хованская — Посмотри на себя. Сейчас не самое лучшее время. — Но ты же *злишься на меня? * — Невротик сделал паузу, ожидая ответа. Но его не последовало — Я ведь могу так загладить свою вину, разве нет~? Медленно, с надеждой на согласие, Штормов уже сжимал коленную чашечку Юлии. Хоть дама и «брезгливо» отворачивалась, новенький начальник продолжал свой флирт, дойдя до того, что их губы были в пару сантиметрах друг от друга. — День задался с не лучшей нотки. Давай просто забудем обо всём и расслабимся? -… — Юля промолчала, нахмурившись. Увидев искру в глазах любимого, та лишь злобно выдохнула, облизнув губы. . После чего Хованская пробежалась глазами по чужому телу, останавливая свою хватку на плечах. — Хорошо… Но если вдруг у тебя что-то заболит при процессе — не мои проблемы, что ты не заботишься о себе — Гоша хотел бы упрекнуть её, но уже не смог, ибо Хованская нежно чмокнула в губы «начальника» с меньшей буквы. Женские ласки длились минуты — две, после чего перешли во французский поцелуй. Пока Юлия входила в транс от поцелуев, Георгий уже перешёл с колена до талии, проникая под футболку. Девушка довольно промычала сквозь поцелуй, прижимаясь к Штормову ближе. Долго лидировать ему она не позволила и, закончив поцелуй, толкнула его на середину кровати, начиная раздевать. Голубая рубашка была откинута в сторону, обнажая стройный живот, что заводил ещё сильнее. Хованская возбуждённо выдохнула, протягиваясь к ширинке мужских джинс. *** Одежда была разбросана по комнате, единственное, что оставалось, так это женский лифчик, бордовая рубашка да нижнее белье. То, что Юлия была не до конца раздета возбуждало ещё сильнее. Оставляя белые следы с помощью ногтей на бедрах Георгия Хованская, приспустила боксёры до колен, где был ещё невозбужденный член. Рука обхватила, а после и сжала чувствительное место до дрожащего мычания. Стимуляция продолжалась до того момента, пока он не возбудился и не дрожал. На миг Юлия присела поближе к члену, снимая с себя трусы, а после пройдясь языком по головке члена, также тщательно облизав уретру для того, чтобы было легче члену войти. Доставляя мимолётными ласками Штормову удовольствие, он уже хотел схватить Хованскую за волосы, но та среагировала быстрее, уже присаживаясь до головки члена. Издав довольный стон, Юля запрокинула голову назад, довольно выдыхая через рот. Гоша тем временем сжал упитанные бёдра, нежно шлёпая по ним, вызывая у себя ещё более приятное сжатие в паху. Юле, конечно, не понравилось такое действие, но присела полностью на член, прыгая в умеренном темпе. Становилось жарко. Изумрудные глаза закатывались от одного звука шлепков, было очень приятно и уже хотелось кончить… — Я… Скоро.- — Чш… — Юлия прикрыла пальцем губы блондина — Я знаю~ Не рискуя, Хованская вскочила с члена после минуты, надрачивая до конца. . Проводя сверху до низу, попутно сжимая, вызывая ранее семяизвержение, от чего мужчина уже кусал губу. . Доведя до пика любимого, девушка нежно чмокнула того в губы. — Я думаю, что этого мало для извинений — Начала капризничать возлюбленная, намекая своими руками на свои гениталии. — Ох… — Отдышавшись, Гоша вытер сперму перво-попавшийся салфеткой — Тогда продолжим~ — Хорошо… — Расположившись на спине, Юлия раздвинула ноги, играясь пальцами с клитором и заманивая начальника. Смотря на эту дрожь Юлии, он закрыл глаза и начал двигать языком вверх вниз, водя по клитеру, заставляя девушку лишь сильнее вздрагивать. Удовольствие и кайф давали небольшой адреналин в кровь пары, из-за чего их тела были обжигающими. Девушка через несколько минут не вытерпела и ногами прижала мужчину сильнее к интимному месту, от чего Гоше пришлось прижиматься крепче. Двигая языком быстрее, весь дом был заполнен стонами его любимой. Открыл глаза и взглянув на Юльку, он сунул язык внутрь так далеко, как он мог и начал двигать им то назад то вперед, предоставляя удовольствие даме. Через какое-то время Георгий вновь начал агрессивно лизать клитер и сунул указательный палец внутрь ее персика, быстра двигая внутри по самую точку «джи». От такого невероятного комбо и высокого возбуждения, прикусив губу и улыбаясь от уха до уха, девушка не выдержала, получив множественный оргазм и закончив «золотым дождем». Ее собственная сперма стекала с «устрицы», Гоша гладил ее по отверстию, доводя до конца оргазм Юлии. Так и продолжилось их веселье, пока оба не устали и вскоре не легли спать.