Я и Дьявол, идущие бок о бок

Из блога Эльзы И. Разенграффе, отставного члена секретариата Королевского колледжа сестринского дела и бывшего волонтера Красного Креста

      История моего становления как медсестры, а в дальнейшем санитарки покажется моему читателю невыносимо скучной и бесцветной. Будучи выпускницей Университетского колледжа Лондона с достигнутой непосильным трудом степенью «бакалавра медицины и бакалавра хирургии» я отказалась идти в интернатуру, которой был посвящен последний год обучения и практики. Меня занесло в профсоюз «Королевский колледж сестринского дела», где я прошла путь от студентки-медсестры к члену секретариата. Однако с каждым годом все больше и больше проблем нависало над RCN, и после очередных скандалов в прессе и внутренних кадровых перестановок я ушла. Не из альтруистических побуждений я обратилась в Красный Крест, а из чувства долга и собственной разбитости. Не буду же утомлять читателя моими скитаниями по собственному разуму и филиалам БКК. Речь пойдет об одном из случаев моей практики, какую нельзя пройти в медицинских колледжах и университетах. Деятельность Красного Креста в Палестине на сегодняшний день —       Пальцы задрожали и прекратили печатать. Эльза попыталась сделать вдох и почувствовала собственное судорожное дыхание. Девушка резко вскочила, опрокидывая стул, и отошла от ноутбука в противоположный конец комнаты. Все равно воздуха не хватало, и без того маленькое помещение стремительно сжималось до размеров запыленной коробки. В ушах звенела тишина и слышны были тысячи звуков одновременно. Такое бывает, когда мир вокруг разражается громом, войнами и страхом, и его покрывает ледяной саван смерти.       Эльза хотела бы не оседать на пол, а вместо этого открыть окно, но ватные ноги не слушались, подкосились, спина уперлась в гладкую штукатурку, и девушка рухнула. Горячие слезы застилали глаза, крупным градом осыпали лицо, руки, безуспешно пытавшиеся их стереть, падали и разбивались о дешевое коверное покрытие, оставляя мокрые кляксы.       Таким же сильным ливнем накрыло и без того пасмурный туманный Лондон следующим утром. — Вы последовали моему совету, мисс Разенграффе? Начали вести блог?       Девушка, сидящая в кресле напротив психотерапевта, не выдала нахлынувших эмоций от одного только воспоминания о вчерашнем вечере. Лишь стиснула покрепче трость. — Да. — О чем написали? — психотерапевт, спокойная и в некоторой степени элегантная женщина, поправила очки и щелкнула авторучкой, готовая продолжить стенографировать. — Я приступила только вчера, — ровный голос пациента контрастировал с побелевшими от напряжения костяшками пальцев, сжимающих трость. Повисли долгие, наполненные терпеливым выжиданием секунды молчания. — И каков результат вчерашней работы? — психотерапевт ободряюще улыбнулась, призывая продолжить пытку исповедью.       Девушка разжала почти окоченевшую ладонь. — Небольшой. И вряд ли эффективный.       Снова повисла пауза, нарушать которую Эльза не собиралась. Взгляд блуждал в окне, по серо-желтым домам утреннего Лондона, в очередной раз утопающего в дожде. — Эльза, — наконец начала женщина, снимая очки и складывая их. — Если вы не будете помогать мне, то и наши встречи будут вряд ли… Как вы сказали? — Вы записывали, — девушка коротко кивнула на блокнот. — Эффективными. — Верно, — все также миролюбиво улыбнулась врач. — Есть смысл в том, чтобы продолжить вести блог.       Эльза мгновенно перебила: — Но мне не о чем писать. — Пишите о повседневности. О вашей рутине. Обо всем, что с вами происходит.       Перед глазами Эльзы промелькнули события вчерашнего кошмарного вечера. — И публиковать? — бровь девушки выгнулась, а глаза сощурились в недоверии. — И публиковать.       Все та же дежурная улыбка врача. Все тот же усталый вздох пациентки.