***
Антон поочередно зажимает струны инструмента пальцами, звуки 'Вечерней серенады' Шуберта разливаются по пустому кабинету, залитому светом клонящегося к горизонту солнца. Сейчас около пяти вечера, а Шаст ещё даже не выходил со школы. Сначала он сидел с Димкой, коротая время до репетитора лучшего друга, а сейчас, когда Поз ушел заниматься любимой химией, светловолосый занял пустующий кабинет, чтобы немного поиграть на скрипке в одиночестве. Парень обожает скрипку лет, наверное, с шести. Примерно тогда же он пошел в музыкальную школу, которую окончил около четырех лет назад, получив корочку о том, что образование у него есть и он вполне обоснованно может играть на любимом инструменте, звучание которого Антону так сильно нравится. Парень начинает покачиваться в такт мелодии, прикрывает глаза, зная, что руки помнят движения, а пальцы зажмут нужную струну. Он отключается от окружающего мира, полностью отдаваясь музыке, лишь на затворках сознания осознавая где он и что делает.***
Арсений устало зевает и трет глаза, поправляя съезжающий с плеча рюкзак. Он устал, все-таки семь уроков и сразу после полтора часа репетитора по профильной математике — это адски выматывает. Радует только то, что завтра начнутся его законные выходные, которые он планирует провести, страдая фигней. Парень резко выныривает из своих мыслей и останавливается. В одном из кабинетов, которые, по идее, должны сейчас пустовать, явно кто-то был. И этот кто-то играет на скрипке, причем играет очень красиво. Попов старается не шуметь, тихонько подходит к приоткрытой двери кабинета биологии, заглядывая внутрь. Первым на глаза попадается Санька, — школьный скелет, названный так самим учителем биологии, — стоящий в углу кабинета и, боже, Арсу срочно надо поспать, уже видится всякое, кивающий головой в такт мелодии. А после он видит того, кто играет на скрипке. Высокий, вроде немногим выше самого Арсения, светлые волосы вьются и красиво пропускают через себя солнечный свет, он покачивается, перебирая смычком струны. И до Арса доходит, что этот человек, музицирующий в пустом помещении — Антон из параллельного класса, к которому он питает некоторую симпатию с конца прошлого года. Брюнет откровенно залипает. Он стоит, заглядывая в щелку, наслаждается музыкой и смотрит. Любуется, впитывая в себя этот вид. А потом уставший мозг просто отключается на секунду — Попов теряет равновесие, заваливаясь вперед и вскрикивая, когда коленки сталкиваются с твердым полом. Звуки скрипки резко обрываются, а юный музыкант испуганно оборачивается и отступает на полшага. Арсений встает, отмечая чудесные зеленые глаза, отряхивает свои коленки от пыли и выдает немного скомканное: — Привет.? — скрипач же нервно убирает инструмент в футляр, подхватывает его и рюкзак и быстрым шагом выходит из кабинета, огибая стоящего в непонимании Арса. — А что я сделал не так? — бурчит уже в пустом кабинете голубоглазый.Love is… Silently admiring him
***
Кузнечик:
Поз, это пиздц
17:19
Шаст прекрасно понимает, что Дима не ответит раньше, чем через полчаса, но все равно он хочет написать ему, ведь находится в легкой (нет) панике от того, что его игру кто-то услышал. В панике он доходит до дома и сидит там еще минут двадцать, прежде чем телефон пиликает заветным уведомлением о сообщении. Айболит: Че случилось? 18:03Кузнечик:
Кто-то слышал как я играю!
И этот кто-то Арс! Понимаешь?! Арсений
18:03
Айболит: А ты че? 18:05Кузнечик:
Я испугался. Запаниковал и сбежал
18:05
Антон буквально видит, как Поз трет глаза и материт его. Но Шаст его прекрасно понимает, сам себя обматерил уже много раз. Айболит: Ты выебал мне все мозги тем, как тебе нравится Попов. И даже не только мне. А теперь, когда у тебя был шанс познакомиться с ним нормально, даже завести диалог, ты просто сбежал. Шаст, я в ахере с тебя. 18:07Кузнечик:
Поооз
Ты ж знаешь, как я реагирую на то,
когда кто-то видит или слышит, как я играю
18:07
Айболит: Знаю, Тох, знаю 18:08 На этом диалог заканчивается, а Антон откидывается на подушку и убирает телефон. Он пялится в потолок и просто уповает на то, что Арсений слышал не так много.***
А Арс слышал достаточно, чтоб восторгаться парнем, играющем на скрипке, попытаться понять тот ли это, о ком он думает, понять, что вроде тот. Потом еще много-много думает. В итоге понимает, что ничего не понимает и пишет Сереже, который знаком чуть ли не со всей школой.Сенька Поповский:
Сергуль. Вот скажи мне…
17:27
Сереженька-пироженька: Сказать что? 17:28Сенька Поповский:
У нас в параллели парень выше
меня, кучерявый, светленький
с зелеными глазами только один, да?
17:30
Сереженька-пироженька: Хмм. Ну, да Шаст из гуманитарного класса 17:32Сенька Поповский:
Сергуля, ты мое спасение!
17:33
Сереженька-пироженька: А тебе зачем вообще? 17:35Сенька Поповский:
Ну. До сегодняшнего дня я питал к нему симпатию…
Каюсь, не рассказал
Так вот теперь он мне не просто симпатичен
Серый, я влюбился!
17:36
Серега молчит некоторое время, за которое, Арс уверен, он впадает в шок и из этого шока выходит. Хотя друг уже привык к тому, что Попов влюбляется с целого нихуя, но Матвиенко, обычно одним из первых узнающий о новой влюбленности друга, сейчас в шоке с того, что его не посвятили в это сразу. Сереженька-пироженька: Я не буду спрашивать почему и как, но это не значит, что я не спрошу этого в понедельник. Понял? 17:44Сенька Поповский:
Дада, но это будет в понедельник
А сейчас я пойду страдать по нему и тюленить
Пока, Сергуль
17:45
Булошка Сергуля: Иди уже 17:45***
Понедельник наступает непозволительно быстро, Арсений еле-еле отрывает свою голову от подушки и идет собираться в школу. Он все выходные провел в мыслях об Антоне, перебрал весь прошлый год и лишь сильнее влюбился. Проигрывая в своей голове разные сценарии того, как Шаст мог бы играть ему вечерами на скрипке, брюнет улыбался как дурак, заставляя маму удивляться поведению сына. Попов кое-как добирается до школы. Он уснул в маршрутке, из-за чего чуть не пропустил нужную остановку, когда выходил он наступил на ногу какой-то бабульке, которая чуть ли не матом брюнета покрыла, а еще вдобавок он чуть не навернулся, поднимаясь по школьным ступеням. А не навернулся только потому, что кто-то схватил его поперек талии и быстро ретировался, поставив на ноги. Придя на первый урок, Арс обнаружил на парте небольшую шоколадку с прикрепленной запиской с пожеланием хорошей недели и просьбой быть аккуратнее. Парень улыбается очередной записке от неизвестного человека и сразу же отламывает небольшой кусочек от сладости и думает о том, что сегодня нужно найти Антона.***
А Шастун сегодня так же еле отлепил голову от подушки, облился чаем, из-за чего пришлось переодеваться, а еще забыл ключи, благо успел заметить пропажу до того, как мама ушла на работу. Зато он приятным быстрым шагом дошел до школы и успел поймать Арсения на лестнице, чтоб тот не расквасил свой нос. Переобувшись, и оставив куртку в раздевалке, Антон успел забежать в кабинет, где будет первый урок Попова, и оставить ему шоколадку с просьбой быть аккуратней прежде, чем пойти на первый урок английского.***
Спустя сорок пять минут, когда звенит спасительный звонок, а до неготового Тохи оставался один человек, парень вылетает из класса одним из первых и сразу врезается в Арсения твою-ж-за-ногу Попова. Антон пытается ретироваться с места преступления, но Арс быстрее. Брюнет ловит его за руку. — Эй, погоди, — он смотрит на Шаста своими до невозможного голубыми глазами, и тот просто не может сказать слова против, покорно оставаясь стоять на месте, — Ты же Антон, да? Ты еще в пятницу на скрипке в пустом кабинете биологии играл. — А-ага, — музыкант даже отчета себе не отдает в том, что говорит, он просто залипает на лице парня напротив, — А ты Арсений Попов, да? Звезда школьного драмкружка… Арс замирает на секунду, а после ярко улыбается, радуясь тому, что объект воздыханий что-то тоже о нем знает, и кивает головой. — Да, — он немного дергает его к себе, призывая отойти к стенке и не стоять посреди коридора, Антон послушно следует за ним. Они садятся на небольшой диванчик у стенки и голубоглазый начинает говорить на другую тему, немного смущаясь, — Слушай, Антон, мне очень понравилось, как ты на скрипке играл. Это так волшебно было и атмосфера еще была прекрасная, а еще ты такой… — он немного смущается, — красивый стоишь, играешь… Шастуну кажется, что он видит, как скулы и уши Арсения заливает краска, но он списывает все это на небольшой недосып и дерьмовое освещение в коридоре. — Спасибо, — бормочет светловолосый также смущенно, а потом спешит уверить собеседника в обратном, — Но моей игре еще очень далеко до совершенства… — А мне все равно понравилось, — Попов улыбается мягко, голову немного наклоняя так, что в глазах свет от школьных ламп красиво отражается. Антон тоже улыбается, а потом встает, говоря, что до урока осталось немного и ему надо идти. Брюнет кивает и машет рукой на прощанье, и, как только Шаст скрывается за углом, к нему на диванчик садится Серега. — Ну что? — тянет армянин, улыбаясь подобно чертенку из табакерки, да и в глазах такие же черти пляшут, — Как на любовном фронте? — Что-что? — Арс откидывается на спинку дувана, — Познакомились, я сделал ему комплимент… — Стой, то есть вы незнакомы были? — удивляется Матвиенко, — а как тогда он тебе понравился? — Да сразу как-то, — неуверенно отвечает парень, но потом влюбленно улыбается и начинает: — Ну, он же. Такой лапочка! А ты кудряшки его видел? А глаза? Они зеленые-зеленые, как… — Да понял я, — вздыхает Сережа, — Понял — Вот и хорошо, — улыбается Попов и встает с насиженного места, — Пошли уже, Дарья Владимировна не любит, когда опаздывают. Серега страдальчески стонет, и Арсений, честно говоря, его поддерживает, ибо ближайшие сорок пять минут они будут слушать нудный бубнеж их учителя по географии.Love is… speak first
***
В другом конце школы плавающий на грани паники и экстаза Антон пытался объяснить Диме, что именно произошло. — Так, — вздыхает Позов, — давай еще раз. С самого начала и внятно. — Ладно, — Шаст нагибается ближе к парте, чтоб Федор Алексеевич не услышал и не отправил их к класс-руку, — Выхожу я значит от Виолетты Алексеевны и сразу в кого-то врезаюсь… — С твоей способностью спотыкаться даже о воздух, это не удивительно, — усмехается Дима и сразу получает локтем в бок от Антона, — Это ж правда! — Да тихо ты! Так вот… — собирается продолжить Тоха, но покашливание над головами нарушило его планы. Парни оборачиваются. — Уважаемые, я вам не мешаю? — учитель химии стоит над ними, сложив руки на груди и пиля их взглядом «я вас сейчас сожгу» — Ну, если только чуть-чуть, — отвечает блондин раньше, чем успевает подумать, но помирать так с музыкой. Класс молчит, но все равно слышится задушенный в кашле смех парочки людей, Позов молчит, Федор Алексеевич молчит, а Шастун пытается не смеяться, глядя на лицо педагога. Тишина длится пару секунд, а после лицо Устинова краснеет от гнева, и мужчина взрывается криком. — Вон отсюда! А после урока я пойду и расскажу все Павлу Алексеевичу! Под этот крик парни собирают свои вещи и вылетают из класса, за пределами которого они начинают смеяться. — Видел его лицо? — Антон утирает слезу в уголке глаза, заваливаясь на диван рядом с кабинетом, — Так на чем я остановился? — На том, что ты вписался в кого-то, — подсказывает Дима, усаживаясь рядом, — Продолжишь? — Ага, — кивает Шастун, — Так вот. Врезаюсь в кого-то, а этим кем-то оказывается Арсений Попов, ну, я в ахуе. А он че-то говорит этими своими красивыми губами, что-то про скрипку затирает. Потом он меня к диванчику тянет, садимся мы значит, и он говорит, мол так и так, слышал как ты играешь, игра красивая, ты красивый, тут я вообще выпал. Типа Арсений Попов делает мне комплимент, вау! Ну, я ахуел, кинул отговорку и съебался на химию. Ну, и все… — Я упоминал, что в ахере с тебя? — уточняет Поз, — Тебе тот, по кому ты сохнешь уже год комплименты делает, а ты убегаешь от этого. — Ну, — тянет парень, — я просто был в шоке! — В шоке он был. Шаст, еб твою мать, он к тебе внимание проявляет! Есть возможность того, что ты ему интересен, как минимум, — Дима дает другу щелбан и Шаст обиженно трет лоб, бубня что-то под нос.***
— Ура, — тянет Сережа, выходя из кабинета, — Спасибо, боже, что мы выжили у этой грымзы. Арсений, которого учительница по географии выебала сегодня по максимуму, улыбается, сил ответить просто нет: он уже сильно заебался, хотя это был только второй урок. — Чего ты радуешься? — устало спрашивает Кузнецова, — Сейчас Волков добьет нас окончательно. Девушка проходит мимо, поправляя сумку, а друзья в голос устало стонут. — Не хочу, — выдыхает Арс, опуская плечи. — О, Димка! — армян пожимает руку подошедшему парню в очках, но взгляд брюнета упирается в парня за спиной Димы, — Шаст, рад видеть. Шастун кивает и переводит взгляд на Арсения. Оба парня пилят друг друга взглядом, однако в упор не замечают этого, Позов и Матвиенко окидывают взглядом эту парочку и понимающе переглядываются. — Ну, что? Орлова сильно мучала? — спрашивает Поз, на что технари страдальчески стонут, — Ясно. — Она выебала мозг всем, но Арсу особенно, — Матвиеныч тыкает друга в бок, дабы тот наконец оторвался от другого парня. — А? Ага… — Арсений отрывается от созерцания Шастуна, краснея кончиками ушей. Антон тоже одергивает себя и краснеет щеками, Попов ловит этот момент и мысленно пищит от умиления.***
Голубоглазый плюхается на лавку в раздевалке, устало потягиваясь. — Кто вообще ставит физ-ру последним уроком? — гневно бурчит Сережа, переделывая растрепавшуюся кичку. Арс согласно мычит, пока стягивает школьную обувь. Попов кое-как натягивает куртку, уже практически засыпая на ходу под возмущенный бубнеж Сереги. Попрощавшись с другом, Арсений выходит из школы (в этот раз он не спотыкается на ступеньках), а после и с ее территории. Зевнув, брюнет цепляется взглядом за идущую впереди фигуру. Когда до полусонного старшеклассника доходит, что перед ним идет Шастун, Попов начинает идти быстрее. Догнав парня, брюнет хлопает его по плечу. Музыкант оборачивается и мягко улыбается, увидев перед собой объект симпатии. — Привет, — почему-то шепотом говорит Антон, даже через несколько слоев одежды он чувствует, какая горячая рука у брюнета, в мыслях мелькает, что Арс мог бы греть его вечно холодные ладони, но мысль быстро отметается. — Привет, — тоже шепотом отвечает голубоглазый, не убирая руки с плеча другого, он осматривает парня и замечает кое-что, — Ты без скрипки сегодня. — Ага, — Шастун выныривает из голубых глаз собеседника и улыбается широко и солнечно, — Сегодня на легке решил. Не сговариваясь, они одновременно начинают идти в сторону нужной Попову остановки. Между ними повисает тишина. Не неуютная, как, по идее, должно быть между двумя малознакомыми людьми, а мягкая, ни к чему не обязывающая, придающая уюта. Опавшие листья шуршат, гоняемые ветром по асфальту; солнце слепит глаза, редко перекрываемое тучами. В совокупности с тишиной, повисшей между ними, атмосфера кажется Арсению романтичной и подходящей для того, чтобы взять ладонь светловолосого в свою и греть холодные пальцы. Но парень понимает, что это было бы странно, ведь они даже не общались толком, ограничиваясь кивками и изучающе-влюбленными взглядами друг на друга. Когда они доходят до нужной старшему остановки, голубоглазый думает, что сейчас кинет ему «пока» или «до встречи» и уйдет, но музыкант остается ждать автобуса с ним. Где-то в своей голове Арс танцует от радости, в реальности позволяя себе лишь кидать взгляды в сторону более высокого парня. — Слушай, — пару минут спустя говорит Шастун, — Ты не против обменять номерами? — увидев непонимание и шок на лице напротив (на самом деле это был радостный ахуй и попытки сдержать крики радости), зеленоглазый поспешил оправдаться, — Я не имею в виду, что это обязательно, ведь, если ты не хочешь, я не могу тебя заставить… — Я с радостью, — прерывает душевные терзания Антона Попов, улыбаясь. А Шасту кажется, что в этого человека он влюбляется еще сильней.Love is… Ask for his number
***
Проходит около месяца, за который парни на А сильно сблизились. Переписываясь часами и иногда выбираясь на долгие прогулки, они многое узнали друг о друге. За окном через пару дней начнется декабрь, а снега было уже по колено даже Шасту, что говорило о многом. — Холодно, — бурчал Шастун, грея вечно холодные руки о кружку с горячим чаем. — Я говорил тебе одеваться теплее, — кидает Арсений, не отрываясь от повторения темы по профильной математике. — Куда уж теплее, Арс? Да и ты сам ходишь в расстёгнутой куртке! — возмущается зеленоглазый, громко стукая дном кружки об стул. — Шастун, кружка казенная, не разбей, — строго, но со смешинкой в голосе, говорит Павел Алексеевич, классный руководитель Антона и учитель русского, у которого кабинете парни просиживали большую перемену и будут сидеть еще один урок. — Простите, Пал-Алексеич, — говорит музыкант, а после обращается уже к другу, — Слушай, Арс, погрей мне ручки. Попов удивленно поднимает голову, а сам попросивший краснеет ушами. Что он, черт возьми, сказал?! Господи, отрежьте ему язык, чтоб он не нес такой бред! В светлой голове паника и надежда, что другLove is… Warm his hands
***
— Удачи, — улыбаясь, желает Антон и подает руку, чтоб привычно пожать ее. Арсений руку пожимает, а после резко притягивает в объятия, не дав себе времени на размышления. Брюнет прижимает более высокого парня к себе, уткнувшись тому в плечо, пока Шастун зарывается носом в темные волосы, вкусно пахнущие яблоком. Они стоят так около минуты, а после одновременно расцепляют руки и делают полшага назад. — Тебе тоже, Шаст, — улыбается Попов и идет в сторону кабинета, где ближайшие два часа будет идти олимпиада по математике. Светловолосый же идет писать олимпиаду по литературе, ощущая тепло в тех местах, где были руки друга. Оба парня сидят до самого конца и покидают аудитории одними из последних. Они встречаются в раздевалке и просто молча сидят пару минут, собирая мозги в кучу после продуктивной работы, прокручивая свои задания и ответы. Они одеваются в такой же привычной тишине и выходят на свежий воздух, как обычно сразу же направляясь в сторону остановки Арса. Когда старшеклассники доходят до нужного места, зеленоглазый мнется, будто собираясь с силами, чтобы сказать или предложить что-то. — Арс, — начинает наконец Тоша и старший заинтересованно вскидывает голову, а вот кучерявый парнишка наоборот. Алеет кончиками ушей и опускает голову в попытке скрыть смущения — Пойдем ко мне? Я сыграю тебе на скрипке… У Попова в голове пару секунд тишина и перекати поле, а после крик и салюты. Антон, стесняющийся своей игры, зовет его послушать — голубоглазому хочется прыгать от радости и крепко обнять любимого человека, но он одергивает себя, ведь не знает, как бы отреагировал Тоша. — Я рад буду услышать! — улыбается ярко он, поднявший голову Шастун залипает, — Мне очень приятно, что ты предложил. — Просто… — краснеет теперь щеками музыкант, — Мне кажется, что мы уже достаточно близки, чтобы я мог сыграть тебе. Клянусь вам, Арсений блестит ярче начищенного чайника.***
Для Шаста, игра на скрипке для кого-то — что-то очень личное, сокровенное и даже, в какой-то степени, интимное. Есть что-то магически-романтичное в этой идилии, устанавливающейся в комнате. Сейчас в комнате он и человек, к которому он испытывает далеко не дружеские чувства. Атмосфера немного неловкая, но вполне приятная. Антон думает над тем, какое произведение преподнести Попову, уютно устроившемуся на мягкой кровати. Взгляд зеленых глаз останавливается на нотах «Мук любви» и почему-то парень вытягивает именно их. Он пробегается взглядом по нотному письму, немного освежая память. Произведение не слишком сложное, парень кивает сам себе, если что сымпровизирует. Арс сидит, затаив дыхание, наблюдая, как музыкант готовится к выступлению. Темноволосому кажется, что он станет свидетелем чего-то невероятного и волшебного. Почему-то ему вспомнился мультик Анастасия и сцена призрачного бала. Он погружается в воспоминания, прокручивая картинку в голове, и от того немного дергается, когда Тоша начинает играть. Мелодия звучит грустно, даже немного надрывно, но до того красиво и душевно. Попову хочется скрутить этот момент во временную петлю, чтобы он мог вечно наслаждаться тем, как играет Антон. Как этот стеснительный музыкант играет только для него. Светловолосый из-под прикрытых век поглядывает на застывшего Арсения. Кажется, что тот почти не дышит, заворожённый мелодией. Шасту приятно, и в копилку, возможно, добавляется капелька уверенности в своей игре. Когда мелодия кончается, а парень убирает смычок от струн, единственный зритель концерта вскакивает и начинает хлопать. В красивых голубых глазах искриться восторг, нежность и что-то еще такое, чего Тоша никак не может разобрать. — Шаст, это прекрасно! — улыбается Арс, подходя ближе, — На самом деле у меня просто слов не хватает, чтобы описать красоту твоей игры! — Спасибо, — улыбается смущенно младший, бережно укладывая скрипку в футляр, — Не хочешь чай? — Я с радостью!Love is… Play the violin for him
***
Арсений отпивает зеленый чай, приятно отдающий ананасом, и смотрит на Тоху, греющего руки о горячую чашку. — Слушай, — начинает брюнет, поставив чашку на стол. Он мнет под столом пальцы, что выдает его сильную неуверенность в своих действиях, — Я давно хотел спросить. Если это что-то очень личное, то можешь не говорить, я не обижусь, — Антон поднимает глаза от чашки, — Но… Почему ты так не уверен в своей игре? Шастун ставит чашку на стол и начинает крутить одно из колец на худых пальцах. В конце концов, видимо, подобрав слова, он начинает: — Вообще, я закончил музыкальную школу по классу скрипки. И за то время, что я учился, у меня сменилось несколько преподавателей. Но был один мужик, которого я уважал особенно сильно, но он и был со мной дольше всех. Преподавал около полутора лет, а потом ушел по каким-то личным причинам. Крутой был мужик, с юмором, умел объяснять все простым языком, — светловолосый отпил чай и усмехнулся. А Арс смотрел заинтересованно, ожидая продолжения, — Мама продолжала периодически списываться с ним, делясь моими успехами, он говорил, что горд мной и всякое такое. А потом был выпускной концерт. Ну, и я попросил маму позвать его. Он пришел, я сыграл, как мне показалось, очень хорошо. А потом, уже после концерта, он подошёл и сказал, что разочарован, что моя игра неплоха, но он думал, что я талант, а оказалось… Шаст замолчал, не желая продолжать, а Попов замер, глядя на ссутулившегося парня, он уже несколько раз пожалел о том, что спросил. Брюнет встаёт со своего стула и подходит к другу, наваливаясь на него сверху, обхватывая руками в подобии объятий. — Ты играешь превосходно, Антош, — ласково начал Арсений, поглаживая парня большим пальцем одной руки по плечу, — То, что тебе сказал какой-то хер пару лет назад, не изменит твоего мастерства и любви к музыке, — Антон кладет свои руки поверх рук любимого человека, немного сжимая в благодарном жесте, — Ты действительно талант! Твоя игра завораживает и не отпускает до самой последней ноты. Антон поднимает голову и встречается глазами с другим парнем. Оба будто застывают, не желая спугнуть момент. У Попова глаза — озера. Глубокие, затягивающие и невероятно красивые. Они меняют свой цвет в зависимости от освещения и эмоций, которые испытывает Арс. Сейчас — спокойное, теплое море, мягко обнимающее тебя, а через секунду — бушующий океан, утягивающий в пучину всех неосторожных. У Антона глаза подобны бескрайним полям. Зеленые, с вкраплениями каких-то золотых и коричневых точечек. Арсению хочется смотреть в них вечно, улавливать каждое изменение цвета и эмоций в них. Они могут быть спокойными, как крона векового дуба, а могут быть нежными, как поля с молодой травой. Кто-то из них поддался вперед, и следующий выдох они сделали в губы друг друга. Шаст прикрыл глаза и уже, казалось, почувствовал губы друга на своих. — Антош, я дома! — крикнула мама из коридора, шурша пакетами. Брюнет отпрыгнул от зеленоглазого, который выдохнул немного разочарованно и покраснел ушами. Сам Попов, как ему самому казалось, был красный полностью. Майя вошла на кухню и немного удивленно посмотрела на сына и его друга, которого знала, но не ожидала здесь увидеть. — Здравствуй, Арсюш, — улыбнулась женщина, поставив пакеты на столешницу, — Я пироженки купила. Останешься на еще одну чашку чая? — Простите, Майя Сергеевна, — Арсений пошел в сторону выхода из кухни, стараясь не смотреть ни на друга, ни на его мать, — У меня есть еще дела, потому я пойду. Провожать не надо! На последок крикнул он, а через минуту хлопнула входная дверь. Антон застонал и опустился головой на сложенные на столе руки. — Я спугнула момент, да? — мама сочувственно погладила сына по лопатке. Парень лишь тяжело вздохнул.***
Когда Арсений, услышав звук будильника, просыпается на следующий день, у него пред глазами все плывет, а в голове будто туман: очертания предметов размываются, а мысли путаются, перескакивая одна на другую. В этом тумане парень понимает, что не стоило вчера стоять на балконе босиком и в одной лишь футболке. — Вот блин. — бурчит Арс, чувствуя, что опять проваливается в сон, кутается в одеяло сильнее. Знобит ужасно. Судя по тому, что будильник уж прозвенел явно не один раз, но никто к нему в комнату не пришел, родители уже ушли на работу. «Ну, и ладно, — думает парень, — вечером скажу им» и проваливается в полу-дрему.***
Антону, если честно, в школу идти не хочется совсем. Там шумно, там злобная Татьяна Витальевна («женщине ведь давно на пенсию пора, чего детей мучить?» — думает парень), там контрольная по алгебре. А ещё там Арсений, которому Шаст боится в глаза посмотреть — стыдно. Ему, черт возьми, страшно. Страшно быть отвергнутым. Он лениво встаёт с кровати и чуть не падает обратно из-за скачка давления и темноты в глазах. Матюкнувшись под нос, он опирается на стенку и ждёт прояснения взгляда. Когда зрение всё-таки возвращается, он смотрит в окно и видит снег. Теперь даже мизирное желание куда-то идти попадает моментально, поэтому Шастун решает бессовестно прогулять, убив двух зайцев одним выстрелом. И контрольную прогулять и с Арсением не встретится. Оправдание потом придумает. Завалившись обратно на кровать, парень начинает прокручивать в голове вчерашний день. Зачем он потянулся? А он ли один? А что было, если б мама не пришла? Какие всё-таки у Арса губы на вкус? Куча вопросов роились в голове подобно пчёлам; жужжание одного перебивало второго, а третий перебивал уже оба. Но главным оставался один вопрос: могло ли быть так, что Арсений тоже хотел того несостоявшегося поцелуя?***
А Попов хотел. Очень сильно хотел! Он ведь уже почувствовал чужое дыхание на своих губах. — Тёть Май, пришли б вы на пару минут позже… — бурчал брюнет, кутаясь в одеяло ещё сильнее. Знобило. Хотя окна в комнате он зимой почти не открывал, батареи шпарили особенно сильно, и от этого в комнате было очень душно. Арс от чего-то чувствовал себя подобно Раскольникову, метавшемуся в лихорадке после убийства старухи. Будто он тоже совершил страшное преступление и теперь наказание настигло его. Наказание в виде отсутствия Антона рядом. Попов понимал, что скучает.***
Антон думал. Ну, или старался думать. Он понимал, что не может избегать Попова вечно. Ибо в школу ходить надо, иначе экзамены не сдать. — Ебать, — тянет Тоха, когда мозг подсказывает, что до декабрьского сочинения осталось не так много времени, — Ну, пиздец. Заключает он, и мысли об Арсении опять начинают роиться в голове. Шастун трёт глаза ребрами ладоней, надавливая до белых кругов. Ему необходимо поговорить с Арсом. Иначе он просто свихнется, как Пушкинский Германн!***
Когда в следующий рабочий день Шаст приходит в школу, выясняется, что Арсения в школе нет и ближайшую рабочую неделю тот появлятся не планирует, ибо бродящий по области грипп скосил и его. Антон чувствует себя... двояко. Он вроде и рад, что разговор с другом («а другом ли теперь?» — хмыкает противный внутренний голос) откладывается на некоторый срок, ибо живот с самого утра крутило от страха. Но с другой стороны он скучает по Арсу волнуется за него, который весь такой уверенный в своей неуязвимости ходил без шапки и в полу расстёгнутой куртке и на всякие просьбы застегнуться кидал, что он горяч и поэтому никакие морозы ему не страшны. Антон улыбается, вспомнив румяного от мороза Попова с растянутыми в улыбке губами. Дима тыкает его в бок ручкой. — Шаст, я тебя уже минуты три зову. Где ты летаешь? — возмущается Позов. — Прости, задумался, — виновато бухтит парень. — Знаю я о чем, а, вернее сказать, о ком ты задумался, — понимающе улыбается Димка: знает ведь, что прав. Ведь сам таким был, когда в только-только в Катю влюбился. Тоже ходил, улыбался, но все не решался подойти к девушке. В следующую секунду парень в очках уже серьезно продолжает: — Вам бы поговорить, Антох. Ты себя сейчас накрутишь и только хуже сделаешь своим молчанием. — Ты думаешь, я не понимаю? — вздыхает парнишка, укладывая голову на парту, — Я боюсь, Дим. Вдруг он отвернется от меня… Или... — Или вдруг у тебя из жопы вырастет рог? — закатывает глаза друг, — Так гадать можно вечность, Тох. Проще поговорит и поставить все точки над i, понимаешь? — Шаст буркает тихое 'угу', — Я лично после уроков доведу тебя до его дома. Антон испуганно вскидывает голову, однако сердце на секунду замирает от предвкушения.Love is... Missing him
***
— Может все-таки не нужно? — Антону не то чтоб не хочется. Ему хочется! Как минимум, хочется узнать где Дима взял адрес Арса, — Он же болеет… Взгляд у Шаста жалобный и даже какой-то умоляющий, и Позов, честно говоря, почти сдается под этим взглядом, но вовремя приходит в себя и упрямо тянет друга в сторону подъезда Попова. Шастун несколько секунд пребывает в культурном шоке, когда видит, как друг ключом открывает подъездную дверь. И этих нескольких секунд хватает другому парню, чтоб затолкнуть Антона в подъезд и зайти следом, чтоб не сбежал. — Ты пойдешь и поговоришь с ним, понял? — Дима подталкивает друга к лестнице, — Тебе же лучше будет, если узнаешь взаимны ли чувства. Поз в последний раз подталкивает друга и останавливается у подножия лестнице, взглядом поддерживая высокого парня. И юноша все же начинает подниматься вверх, затаив дыхание. Арсений живет на четвертом этаже. Все восемьдесят восемь ступеней Антон почти не дышит. Сердце замирает на пару секунд, когда взгляд упирается в металлические цифры «48» прибитые к двери. Кудрявый парнишка уже заносит руку, чтобы позвонить в звонок, как дверь открывается и из квартиры выходит девушка. Явно старше самого Шаста на пару лет, брюнетка с карими глазами, таким же вздернутым как у Попова носом. Да и в принципе чем-то она похожа на Арса. — Ой, — девушка удивленно смотрит на зеленоглазого, а потом улыбается, — Ты же Антон! Арс про тебя рассказывал! Ты проходи, мне уже бежать надо, но вы можете посидеть и вдвоем! — школьник и слова не успевает сказать, как Таня буквально вталкивает его в квартиру и убегает, захлопнув дверь. Антон ничего не понимает и неловко переминается с ноги на ногу, когда в коридор входит Арсений. — Ты что-то забы… — Он замечает Шаста и уже с некоторой хрипцой договаривает: — ла… Попов выглядит… Чудесно. Даже заспанный, с растрепанными темными волосами и небольшими синяками под глазами, в домашней огромной футболке Арсений невероятно красив. — Привет, — светловолосого хватает лишь на это скомканное приветствие. Он не может отвести взгляда от такого домашнего парня, а еще Тоха чувствует, как краснеют щеки. — Привет, — слабо улыбается Арс и подходит ближе. Оглядев друга, он с легкой усмешкой спрашивает: — Может пройдешь уже? Вскинувшись скрипач аккуратно ставит рюкзак и футляр со скрипкой на пол, снимает кроссовки, наступая на задники, а куртку вешает на свободный крючок. Брюнет осматривает гостя: растрепанные волосы и одежда, покрасневшие от легкого мороза щеки и такие же красные кончики пальцев («Опять перчатки не взял» — думает парень.). Даже таким Арсений находит Тоху очень притягательным. — Будешь чай? — улыбаясь предлагает хозяин квартиры. — Буду, — выдыхает Антон, расслабившись.Love is… Always find beauty in him
***
Зеленый чай в чашке согревает и руки, и душу. Антон прикрывает глаза, вдыхая аромат, отдающий ягодами. Арс скрывает улыбку в кружке, наблюдая за любимым человеком. — Арсений, — Шаст отставляет кружку в сторону и серьезно смотрит на сидящего на против, — Мне очень надо тебе кое-что сказать. «Надо сказать. Сейчас. Давай.» — думает светловолосый и голосом Димы в его голове крутятся слова друга. Он хотя бы будет знать взаимно ли это, верно? Парень набирает воздуха, а голубоглазый наоборот задерживает дыхание. «Только не говори, что та почти произошедшая ситуация у тебя на кухне была ошибкой. Не говори это, прошу» — на повторе играет в голове у Попова. Сердце замирает. — Ты мне нравишься, — на выдохе произносит Антон и замирает. Теперь, опустив голову, почти не дышит уже он, — Давно нравишься. И сильно. Ты невероятный человек, добрый, смешной, умный и такой необыкновенный, будто у тебя в голове целая прекрасная планета. — Я хотел сказать первым, — немного недовольно произносит Арс спустя секунд тридцать. За эти тридцать секунд Шаст успел похоронить себя и обматерить, но, когда голубоглазый произносит эти слова, парень вскидывает голову, встречаясь с глазами полными счастья, — Ты мне понравился сразу, Шаст. А потом я начал приглядываться к тебе в коридорах, замечать какой же ты красивый и добрый. Когда услышал твою игру н скрипке, понял, что попал окончательно. Ты тоже мне нравишься, Тош. Очень. Когда лицо Арсения оказывается непозволительно близко, Антон прикрывает глаза и инстинктивно облизывает губы, на которых чувствуется чужое дыхание. Шаст чувствует родную руку на щеке, чувствует, как палец поглаживает скулу. Сам же музыкант укладывает руку на стык плеча и шеи, кончиками пальцев путаясь в волосах. И вот теперь Антон знает ответы на свои вопросы. Арс хотел поцелуя, а губы у него мягкие и отдают почему-то вишней. Арсений же просо радовался, что добрался до желанных губ, улыбаясь в поцелуй, он отстраняется и легко чмокает Тошу в уголок улыбающихся губ. — Сыграть тебе на скрипке? — Антон поглаживает шею парня большим пальцем и, видя, как загораются глаза любимого человека, целу6ет в скулу и идет за скрипкой.Love is… reciprocity
***
Арсений сидит на своей кровати, заботливо укутанный в одеяло своим парнем и держа в руках кружку чая. Брюнет наслаждается приятной мелодией, что извлекает из инструмента музыкант, и наслаждается влюбленно-счастливым взглядом, который бросает на него Антон из-под прикрытых век. Шастун же играет и не может сдержать улыбки, наблюдая, как довольный Арс отпивает чай из большой кружки и прикрывает глаза, позволяя мелодии окутать себя и все вокруг. Наверное, это и есть счастье…