Часть 1
3 декабря 2023 г. в 22:07
— Ну же, давай. Не думал, что Великий Моракс будет так сильно бояться обычного женского одеяния, — Барбатос мило улыбнулся, крепко ухватив застывшую в воздухе руку Гео Архонта. Правда сейчас рука была намного меньше и аккуратнее, чем обычно, как и некоторые другие части его тела. Любое божество прекрасно владело техникой изменения личины, иначе люди бы просто умерли от ужаса, узрев первоначальный облик некоторых Архонтов. По крайней мере ныне живущие.
Моракс стушевался, однако руку не одёрнул. Он с самого начала считал эту идею… достаточно спорной. Не то чтобы у Чжун Ли были какие-то претензии к женскому телу, совсем нет, но вот взять себе облик женщины было как-то… некомфортно. Ну не привык он к этому ощущению. Всё было по-другому и слишком сбивало.
Венти потянул его руку на себя, заставляя тонкие женские пальцы коснуться шелковой ткани светло-бирюзового цвета. Эта ткань была лёгкой как облако и фигура Венти (тоже более плавная и в некоторых местах округлая) казалась ещё более лёгкой.
Ткань была приятной, кончики пальцев легко ощущали её текстуру, но за ней было нечто куда более волнительное — мягкая женская грудь, совсем небольшая, но такая соблазнительная. Конечно, Моракс видел женскую грудь, даже более того — он владел женщиной, но эта была грудь Венти. Отчего-то этот факт слишком сильно смущал его.
Венти в открытую потешался над неловкостью своего любовника. Для него смена облика была слишком лёгкой — андрогинная внешность, конечно, претерпела некоторые изменения, но Венти выглядела удивительно естественно с грудью и тем же милым лицом, что и обычно.
Тёплая ладонь легла на ткань, кожа под ней бурлила анемо-энергией. От прикосновений к телу Анемо Архонта у Моракса всегда пробегались волнительные мурашки вдоль позвоночника. Моракс нерешительно провёл ладонью, оглаживая выпирающую грудь. Венти хмыкнул, подставляясь под ласку.
— Ты знаешь, когда ты говорил, что у тебя был секс с женщиной, я представлял что-то другое, — почти разочарованного произнёс Барбатос.
— При этом я не был женщиной сам, — заметил Моракс.
— И что? Согласен, ощущения интересные, но ведь в этом и суть. Хорошо, если ты так боишься, то просто смотри на меня.
Барбатос слегка ударил Моракса по руке, заставляя того одёрнуть её.
— Смотри, господи «я знаю, как быть с женщиной», — передразнил Анемо Архонт, развязывая пояс своего халата.
Венти неторопливо скинул с плеч полупрозрачную ткань жу, позволяя ей плавно спадать вниз. Венти наклонилась, демонстрируя прекрасные, соблазнительные ключицы, так красиво выпирающие с этого ракурса. Длинная юбка чунь перехваченная поясом под грудью, подчёркивала плавные женские изгибы. Венти пришлось хорошенько наклониться, чтобы из-под расшитого верхнего края выглянула молочного цвета кожа. Барбатос демонстрировал себя.
Венти откинулся спиной на подушку, слегка вытягивая вверх ножки. Длинная юбка всколыхнулась, медленно опускаясь вниз, позволяя увидеть икру и колено. Зрачки Моракса расширились от вида этих чудесных ножек (впрочем, именно они нисколько не изменились).
Волосы Барбатоса были распущены и красивым каскадом бирюзы и темных вод опадали на плечи. Венти лениво повел головой вправо, демонстрируя тонкую шею. Правой рукой он слегка провёл по шее едва касаясь до самых ключиц. Это было очень приятно, куда приятнее чем обычно.
Красивые, аристократические руки Венти лениво потянула за атласный пояс, вышитый лотосами, он изящно развязал его, не спеша убирать. Вместо этого он намотал атлас на кулак, проводя им по своей тонкой шее. Ощущения представились ему ещё более волнительными, чем раньше. Повернувшись лицом к любовнику, он слегка затянул ленту на своей шее, отчего у Моракса отчаянно затянуло внизу живота. Это было странное немного нервозное ощущение, но оно увлекало его.
Венти нравилось, когда в порыве страсти, драконья натура Гео Архонта прорывалась и он, забывшись, хватал Барбатоса за шею, но быстро отпускал. Будь бы под этой ладонью простой смертный, то несчастные кости бедолаги мигом бы обратились пылью, но Анемо Архонт находил это ощущение весьма приятным. Почти таким же приятным — как смотреть на стоящего перед ним на коленях любовника, желающего дать не меньше, чем получить.
При всей своей простоте справиться с ханьфу было не так-то просто, но Венти хорошо подготовился. Ему ужасно хотелось попробовать секс через призму женского ощущения. Ловко развязав завязку справа, Венти остановился, позволяя одной стороне юбки чуть сползти вниз, почти обнажая грудь.
Моракс ощутил, как в горле пересохло. В том, что делал его любовник не было ничего необычного, но отчего-то это казалось невероятно эротичным. Гео Архонт ощутил, как между сведенных ног возникло ощущение…. Влажности, что немало смутило его. Он привык к своему крепкому сильному телу, не знающего усталости и слабости, женское тело же казалось ему чужим и непонятным.
— Нравится? — игриво поинтересовался Анемо Архонт, проводя пальцами от подбородка до груди.
— Да, — выдохнул Гео Архонт, его язык словно прилип к нёбу, а глаза были наполнены золота.
— Тогда смотри дальше.
Венти неторопливо разобрался со второй повязкой, позволяя длинной юбке спуститься с её груди. Белая как молоко, с аккуратными розовыми сосками и маленькими ореолами — это грудь была так чужеродна на теле Барбатоса, но вместе с тем такой желанной. Гео Архонт сглотнул, чувствуя, как им всё сильнее овладевает желание прикоснуться к этой груди, провести по ней губами или языком.
— Ты только смотришь, — предупредил Венти, заметив, как потяжелел чужой взгляд.
Барбатос чуть прогнулся в спине, проводя руками по боковой поверхности грудей. Ему самому было невероятно интересно как это ощущается женщинами. Кожа на груди была такой отзывчивой, Анемо Архонт вздрогнул, когда его собственные пальцы несколько раз прошлись вверх-вниз, задевая соски.
— Они такие чувствительные, — с восторгом пробормотал Венти, исследуя собственное тело. Его аккуратные пальцы кружили по нежной коже, слегка сжимая твердеющие соски. — Это как будто щекотно и приятно одновременно.
Венти полностью погрузился в процесс изучения женской формы, совершенно не замечая (а быть может как будто не замечая) как сквозь корляписовый отсвет драконьих глаз проступали темные вкрапления алой туши и полный круглый зрачок медленно вытягивался тонкой вертикалью шу.
Моракс неотрывно смотрела как тонкие птичьи ключицы выпирают вперёд, медленно переходя в плавный изгиб груди молодой девушки. Нежно-розовые соски затвердели, отчего очертание груди казалось ещё более прекрасным — словно сладкий плод, налитый к низу, зовущий подобно персиковым садам на горе небожителей.
Вечерний свет падал на плечи и грудь Венти, игриво бросая тень на левую сторону плеча, будто бы небрежная накидка, сотканная из самого воздуха. В предзакатном зареве бирюза волос Барбатоса, разбросанная по хрупкости плеч, была морем, окутавшим белый песок в час, когда встречались Луна и Солнце.
Руки Венти взвились вверх к самому горлу, кончиками пальцев проводя три черты от подбородка до самых ключиц, формируя иероглиф «река». Чжун Ли была готова вступить в эту бурную реку, ему хотелось целовать эти призрачные следы, чертя водой по рисовой бумаге.
Луч солнца падал на плечо и вниз к острым локтям и грудям, как же хотелось самому пройти по этому пути — вдыхая тонкий аромат кожи — немного кислый от жажды и сладкий от пьянящей весны. Лазурные глаза Барбатоса были прикрыты — столь невинно и столь вызывающе. Мягкие губы бледно-розовые — нежнее лепестки лотоса в чистой воде.
Венти слегка сжала собственной горло, трепетание ресниц прикрывая глаза. Губы её были слегка приоткрыты и сухи, отчего щекотка внизу живота лишь усилилась. Моракс почти ощущал этот невысказанный стон, то ли намеренно задушенный — то ли намеренно как будто высказанный. Венти играла по своим правилам и от этого по собственному телу пробежала волнительная дрожь.
Барбатос облизал собственные пальцы, смыкая большой и безымянный на сосках. Легкий выдох. Венти улыбнулась, бросив взгляд на Чжун Ли, сидевшей на краю кровати, чей голодный пылающий взгляд не мог оторваться от неё даже на мгновение. Бард лениво упала на подушки, сбитые в кучу у изголовья кровати, слегка разводя ноги.
Эти потрясающие ноги — светлые и аккуратные, словно созданные для того, чтобы ходить поступью цилиня по облаку, сейчас были столь пошло согнуты в колене, что дышать становилось всё тяжелее. Моракс чувствовал, как внутри всё затягивается, сжимается, его собственный бёдра непроизвольно сдвинулись вместе, ощущение в груди стало более странным, будто бы горячий ветер обдувал эти нелепые в своей мягкости формы.
Пальцы Венти бродили по выпирающим косточкам ребер, аккуратно кружили по ореолу соска, пока её чудесные бедра едва заметно покачивались, и Моракс, не замечая этому, словно змея, зачарованная мелодией заклинателя, покачивался в такт.
Пальцы барда с нажимом прошлись вдоль тазовых ключиц. Моракс так обожал проводить по ним языком и теперь ему хотелось этого больше, чем когда-либо. Какого это — влажно и жесток провести по выпирающим косточкам, оставляя лёгкий укус.
Венти намеренно издается громкий волнующий стон, для неё это всего лишь игра — без чётких правил и оговоренных призов. Ей нравится ощущение собственного тела — мягкого и отзывчивого, жаждущего прикосновения. Это тело не менее божественно прекрасно чем то, коим он пользовался всё это время.
Кожа на лобке была мягкой и приятной, что-то горячее и жаркое тянуло руку ниже, но разве можно так быстро поддаваться искушению, особенно, когда оно преподносится зрителю? Венти широко раздвинула ноги, позволяя Мораксу смотреть. Смотреть как её пальцы кружат по бледной, не знающей опаляющего солнечного света. Барбатос гладит себя — чуть ниже и вверх, к бедру, уводя руку на тонкие красивые бедра, столь нетерпеливо подрагивающие под теплом собственной руки.
Кожа между бедром и промежностью оказалась невероятно чувствительной. Выдыхает — резко и громко, хорошо, так хорошо. Почему они не сделали этого раньше.
Бедра чуть покачиваются, совсем немного — горячая влажность всё сильнее зовёт ощутить что-то совершенно новое, рука вновь плавно поднимается к зовущей плоти.
Моракс дрожит. Его взгляд упёрт в одно точку — в сладостную запретность — раскрывающуюся всё сильнее. Ноги Венти раздвинуты в приглашающем жесте, собственное тело сводит от безумного желания. Он так хочет прикоснуться к ней губами.
— Ну и где же твоя хвалённая сдержанность? — смеётся Барбатос, когда чуть дрожащие от напряжения руки Моракса ложатся на его бедра. Гео Архонт, словно безумец, падает перед широко разведенными ногами, упирается лбом в живот Венти, вдыхая терпкий аромат чужого желания. Этот аромат манит, так сильно, что всё остальное перестает иметь значение.
Моракс едва себя контролирует. Его сухие губы жестко проходятся по промежности Венти, смыкаясь на аккуратном, налившемуся кровью клитору. Пальцы барда зарываются в темную жесткость волос Чжун Ли — чуть более мягких и длинных, чем обычно.
Длинный змеиный язык аккуратными мазками проходится по розовой плоти — вниз к малым половым губам, приоткрытым и манящим. Прозрачная вязкость со слабым вкусом и таким сводящим с ума животным ароматом, впитывается в жадные губы Моракса. Сознание замедляется — запах, вкус и это сводящие ощущение жара внизу собственного живота.
Венти сильнее тянет Моракса к себе, ритм Гео Архонта слишком сумасбродный и голодный — от такого сложнее получить удовольствие, но Моракс сопротивляется, словно вся его жизнь потеряет смысл, стоит только его языку оторваться от мягкости вульвы.
— Ну же, Чжун Ли, — нетерпеливо шипит Барбатос, почти силой притягивая голову Моракса к себе. Её глаза настолько широко распахнуты, что больше напоминают солнечное затмение. Венти перехватывает влажную от слюны и собственной смазки челюсть Гео Архонта, силой заставляя припасть к своим губам.
Моракс неразборчиво мычит, утопая в поцелуе. Целовать Венти было невероятно прекрасно. Всё в голове словно окутал туман — лишь чужие губы — прижатые вплотную и двигающиеся с ним в такт — столь невинно на контрасте с разведенными влажными бедрами, что все мысли окончательно обнуляются. Лишь собственное возбуждение и одержимость этими сладкими губами — всё остальное осталось где-то снаружи.
Венти закрывает глаза, подставляя шею и грудь — Мораксу всё мало, это тело действует на него как проклятое золото. Венти слегка двигает бедрами, потираясь о шёлк ханьфу Моракса, но даже она не скрывает горячей вязкости его возбуждения.
Словно поняв мысли Венти, Чжун Ли чуть сползает вниз, не позволяя ей окончательно взять над собой власть. Венти упорно тянет его темные пряди, стараясь подчинить, но желание вновь оказаться ниже — сильнее.
Моракс самозабвенно работает языком, кажется она вовсе не здесь — все её мысли обратились в слух. Стоны Барбатоса — что путеводная звезда, уверенно ведут её к цели. У Чжун Ли и раньше был секс с женщинами — но никогда это не ощущалось так сильно, никогда ему не хотелось столько давать — только брать — властно и жестоко. Но с Венти он готов был дарить всё, чего только пожелает Анемо Архонт.
Бедра Венти вплотную прижимаются к нему, сжимая со всем сторон, словно бока лошади. Тонкий девичий голос почти плачуще что-то шепчет, пытаясь вжать в себя Моракса так сильно, насколько это возможно. Всё внутри дрожит — сладкой невесомой судорогой, исходя из самой глубины собственной плоти.
Моракс чувствует, как напряжены эти ноги, это ощущение сводит его с ума. Почему они не делали этого раньше?
Ноги расслабляются — спокойно разжимаясь и опускаясь. Оргазм в форме мужчины совсем другой — более острый и яркий — но этот, словно большая волна — падает, далеко прокатываясь по берегу светлой пеной. Венти глубоко дышит — кажется она и вовсе не дышала или дышала, но совсем об этом забыла — сердце стучит, заглушая любые мысли.
Чжун Ли устало трется о внутреннюю сторону бёдер, слизывая остатки смазки. Всё внутри такое мокрое — что почти неловко. Так непривычно и хорошо.
— И всё же, у тебя совершенно никакого терпения, — устало произнёс Барбатос, возвращаясь в собственный мужской облик. — Я хотел насладиться собой сам.
— Вот в следующий раз и наслаждайся, — недовольно бурчит Моракс, отстраняясь, собственное тело всё никак не хочет его слушаться.
— Да? А мне кажется, тебе стоило ответить мне иначе, Чжун Ли, — Венти улыбается, ловко притягивая растерянного любовника (или любовницу к себе). — Теперь твоя очередь.