Притворись моим парнем

Мы сели в Мустанг, на котором он приезжал на вечеринку. Теперь замечание Люмин о моем богатстве казались ещё странное. У их семьи как минимум три автомобиля. Я пристегнула ремень безопасности. – Ты знал, что твоя сестра никогда не называет тебя по имени? Просто говорит: мой брат это, мой брат то. С ума сойти. Он засмеялся так громко, что я невольно улыбнулась, а потом выехал с подъездной дорожки на дорогу. – Вообще-то это очень мило. Полагаю, она именно так всегда думает о тебе – как о своем большом брате. Его озадаченный взгляд смягчился. – Я старше на три минуты. Но, я так понимаю, ты до сих пор не знаешь моего имени? – Нет. И сегодня оно мне понадобится. Он не назвался, но спросил: – Тогда как ты меня мысленно называла? – С чего ты взял, что я про тебя думала? Он просто ухмыльнулся, будто знал. И был прав. – Временный Ризли. Он засмеялся: – Ух ты. Креативно. – Это все, с чем пришлось работать, поэтому выручай. – Вот в чем проблема. Все так сильно перемешалось сейчас. Я почти ощущаю, что необходимо подобрать имя, которое соответствует этому моменту предвкушения. Я посмотрела на него раздраженно: – Колись, временный Ризли, или с этого момента именно им ты и будешь. – А это не плохо! Ты знала, что самого прославленного надзирателя в крепости Меропид звали Ризли? Он правда жил лет пятьсот назад. Но носил гордый титул герцога. – Скажи, как тебя зовут, – проговорила я, с каждым словом слегка ударяя его по руке. Он со смехом схватил меня за руку и прижал ее к центральной консоли: – Меня зовут… – Ты прав, это кульминационный момент. Не думаю, что все сказанное тобой будет соответствовать тому, что я сейчас предвкушаю. – Ты не помогаешь. – Я должна догадаться? – У нас есть около получаса, поэтому можешь. Ехать долго, а говорит о чем-то надо. - Думаешь со мной не о чем разговаривать? – Согласен, фигню сморозил. Ну давай, порази меня. Не в буквальном смысле. – Он слегка сжал мою руку, а потом отпустил. Я улыбнулась: – Хорошо. У твоей сестры, крайне необычное имя. Люмин. - Сказала: Фурина. Я склонила голову набок: – Считаешь не подходит? - Ну фурий, обычно представляют не так, в популярной литературе. - Говоря это он обвёл меня рукой не отвлекаясь от вождения. - Думаю, это можно считать за комплимент. - Без шуток. Ты очень... - он запнулся, и не договорил то, что хотел сказать. - Потрясная, да, точно, потрясная. - Спасибо. Мне много говорили комплиментов в жизни, но почему то сейчас я отчётливо почувствовала тепло в щеках. Но в то же время мне было интересно, что он собирался сказать изначально. Я поджала губы, раздумывая. – Твое имя... - Да, точно. Отвечая на вопрос, да, оно такое же необычное как и у сестры. Родители были теми ещё креативщиками. - Были? - Я резко посмотрел на него, но его лицо ничего не выдовало. Он все так же спокойно и уверенно вёл автомобиль, а на его губах играла улыбка. - Я про биологических родителей. Мы ничего о них не знаем. Меня с сестрой, в люльке для новорождённых, оставили на пороге церкви Барбадос в Мондштате. Я непроизвольно ахнула. Но, мой кавалер просто хмыкнул. - Не парся ты так, это не страшная тайна. Тем более, и я и сестра считаем настоящими родителями тех, кто вырастил нас и воспитал. Они наши мама и папа. Я смотрела на него и просто не знала как реагировать. - Подожди, а откуда вы тогда знаете, как именно они вас назвали и что ты старше на три минуты? - А, это, самое весёлое. - Я ничего весёлого не видела, но он продолжал улыбается. - В люльке была записка с нашими именами и точной датой и временем рождения. В машине повисло молчание. Тишину прерывало только тихо играющая музыка из аудио системы. - Я вогнал тебя в депрессию? – Ха-ха. Так лучше? О Архонты, даруйте мне терпение, чтобы справиться с этим парнем, пока я нахожусь в ловушке в его машине. – В ловушке? Мне помнится, ты практически умоляла взять тебя с собой. – Я не умоляла. Услышав это, он хохотнул. – Ладно, хорошо, я умоляла на Хеллоуин, но неважно. – Я снова шлепнула его по руке. Затем меня осенило. – Так почему ты ждал на парковке? Ты живешь в шести кварталах от школы, а у твоей сестры есть сотовый. К тому же Люмин сказала, что ты должен был куда-то поехать. Он так долго молчал, что я подумала, будто затронула больную тему. Наконец он сказал: – Я тебе скажу, но не хочу, чтобы ты думала, будто я какой-то псих. – Ничего не обещаю. – Я за тебя волновался. – Замени? – Я подъехал как раз тогда, когда Ризли отцепил от себя твои руки и оттолкнул тебя. Потом вы кричали друг на друга. И выражение твоего лица после того, как он уехал… Мне просто хотелось убедиться, что ты в порядке и тебя подвезут домой. Я развернул книгу, чтобы не выглядеть ненормальным, и ждал, что ты будешь делать. Два чувства боролись внутри меня, пытаясь взять верх над моими эмоциями. Первым было сильнейшее смущение от того, какой жалкой я, должно быть, выглядела. Вторым была благодарность за то, каким милым он был, хоть и не знал меня. Благодарность победила. – Спасибо, – кивнула я. – Это очень… – Ненормально? – Нет, мило. Так поэтому? – Поэтому что? – Ты сказал, что пошел на выпускной со мной не из-за улыбки, а из-за чего-то другого. Потому что пожалел меня? – Может, сначала немного пожалел, но потом… ты выглядела так… – Сексуально? – подсказала я, когда он запнулся. Он улыбнулся: – Так одиноко. Эта шутка стерла улыбку с моего лица. – Одиноко? Он не ответил. – У меня много друзей. – Не злись. Это было просто наблюдение. Возможно, я ошибался. – Ты ошибаешься. – А я-то думала, он увидел что-то во мне, о чем я не знала, что-то во мне разгадал. Это было главной причиной, почему мне хотелось его найти. Никто никогда не смотрел на меня с такой проницательностью, как он в тот наш первый вечер. Никто, казалось, никогда не видел ту меня, которая скрывалась под маской. Но по правде, он меня просто пожалел. Он меня совсем не знал. И почему я прямо сейчас не была на вечеринке у Томы? – Раз так, извини меня. Но хорошо, что я это почувствовал, иначе в тот вечер у тебя не было бы липового парня. – Верно. Он провел рукой по волосам и посмотрел на меня широко раскрытыми глазами, будто снова извинялся. Это помогло. – Мое имя. Точно, наш разговор. – Хорошо, мне известно, что твоё имя довольно необычно. Это сложно. – Ну, существует миллион имен, так что да… – У него замечательная улыбка. Его верхние зубы были прямыми, но нижние боролись за пространство и образовывали слегка искривленный ряд. – Ты сдаешься? – Нет. Это место? - Чего? - Ну твоё имя связано с каким-то местом? – Уверен, каждый может найти место с его именем. – Тогда это место, о котором ты не знаешь? – Да. – Хорошо, значит не Вататсуми и не Татарасуна, тогда… – Ты неравнодушна к Инадзуме? – Просто о них я подумала в первую очередь. – Я осмотрела салон машины в поисках какой-нибудь подсказки. Писем или заметок. Ничего. – Ты пытаешься сжульничать? – Может быть. – Я улыбнулась, хоть он этого и не видел. Он убавил звук радио, мешавшего нашему разговору. Я уставилась на мерцающие на дисплее цифры, обозначающие частоту радиостанции. Это радио я никогда не слушала, поэтому не узнала тихо играющую песню. – Знаешь, в чем мы преуспели благодаря этому разговору? – В чем? – Обострилось предвкушение. Он засмеялся: – Я знаю. Могу я просто навечно остаться временным Ризли? – Нет. – Я повернулась к нему на своем сиденье. – Мне правда хочется знать твое имя. Он сжал руль, не отводя глаз от дороги. Солнце село, небо стало серым и с каждой минутой темнело все больше. Он облизал губы и хриплым и тихим голосом произнес: – Увиденное и знакомое, Растворяясь в игре воображения, Становится иллюзорной вспышкой света. Я не знала, что сейчас услышала, но мне хотелось, чтобы он это повторил. – Как красиво. Что это? – Часть стихотворения. Когда мама только забрала нас из детского дома, нам с сестрой было по пять месяцев. И мы были довольно шумными детишками. Но стоило ей начать читать это стихотворение, мы успокаивались и засыпали. Когда мы стали старше, она всегда говорила, что это стихотворение о нас. В нем скрыты наши имена. Подсказка? Я вновь проиграла в голове, то что услышала. Она о нем и его сестре. – Эфир? - Почему то всплыло в голове. Он рассмеялся откинувшись на сидение и даже закину голову назад. - Пишется так, но произносится немного по другому. – Итер… – Я поняла, что произнесла его имя с придыханием, и прокашлялась, чтобы создалось впечатление, будто причиной этого оказалось першение в горле. – Умница. - Он повернулся ко мне и вновь наградил своей потрясной улыбкой. - Ты выиграла, моё фирменное... Он помедлил прежде чем закончить, вновь нагнетая ожидание. - Ни-че-го. - Произнёс он по слогам вновь залившись смехом. Я не удержалась и засмеялась вместе с ним. – Имя мне очень нравится. - Отсмеявшись, наконец, могла сказать я. – Я его тоже, можно сказать, люблю. – Намного лучше, чем временный Ризли. – Кстати, как Ризли? – Он посмотрел на меня искоса. – Не знаю. Я не разговаривала с ним с того вечера. – Я нагородила уже столько лжи, что почувствовала необходимость добавить: – Он мне писал. Я пыталась ему перезвонить, но он не ответил. Затем он перезвонил, но я пропустила звонок. И поэтому оставила ему голосовое сообщение. Я не решила, позвоню ли ему еще раз. – Что будет решающим фактором? Хороший вопрос. Ризли стоило отпустить. Мне не надо ему звонить. – Не знаю. Вообще, не я должна это все решать. Он бросил меня. На парковке! Я такого не ожидала! – Я говорила громко, совсем не отфильтровывая мысли. Поэтому закрыла рот прежде, чем сказать что-то еще, чего не намеревалась говорить. Он поднял брови, но я не смогла понять выражение его лица. Большой жук с громким щелчком врезался в лобовое стекло. Итер включил омыватель и привел в действие «дворники», чтобы очистить стекло. – Ты хотела закончить это на своих условиях? – Да. Я имею в виду, нет. Я вообще не хотела заканчивать… может быть. А что насчет тебя? Люмин была права, да? Ты правда хочешь вернуть свою девушку? Он вздохнул: – Возможно. Я подумала, что это было очень близко к «конечно хочу». Но все равно подыграла: – Что будет решающим фактором? Он побарабанил большими пальцами по рулю, глубоко вдохнул и сказал: – Сегодняшний вечер, думаю.