headache

Мира зажмурился и прижал ледяные ладони к глазам. В черноте заплясали цветные вспышки, отдаваясь звоном где-то в затылке. Глубокий вдох. Выдох. Нихуя. Нихуя не помогало. Если ты играешь в доту, ты должен терпеть — все это знают. И Мира терпел: поражения, долбоёбов в пабликах, длинные перелёты. И головную боль от многочасового сидения за компом. Сегодня он думал сыграть еще один паблик, а после закинуться таблетками, но где-то на десятой минуте понял, что опоздал — карта поплыла перед глазами, яркий свет монитора стал невыносим. На бал явилась госпожа мигрень, и теперь она тут всем заправляет. Мира слил по-быстрому катку и рванул в комнату. Разворошил аптечку, закинул в рот сразу две капсулы, запил их в ванной прямо из крана и рухнул в кресло у окна – ждать, когда отпустит. Он ждал уже час. Держал руки под ледяной водой, прикладывал их ко лбу, глазам, вискам. Но она никогда не уходила просто так, не вынув всю душу. Боль накатывала волнами, и с каждой такой волной ему всё сильнее хотелось сдохнуть. Мира пытался дышать глубоко и ровно, чтобы унять тряску, которой тело реагировало на боль. Вдох — «сейчас отпустит». Выдох — «щас, щас». Вдох — «тише, мальчик, тише». Выдох — «блять, за что мне это». С очередным шумным вздохом Мира сморгнул слезу, но даже не почувствовал, как она скатывается, оставляя мокрую дорожку на лице. В такие моменты ничего не оставалось ни внутри, ни снаружи, его словно запирали в глухом чёрном коконе один на один с адской болью. Мира ненавидел её, ненавидел самого себя — такого жалкого, немощного, неспособного даже пошевелиться. Тук-тук. Два стука, и сразу — звук открываемой двери. Только не это. — Мирослав? — у Маги получается «Миросвав». Он зовёт его так только в одном случае — когда думает, что Мира обиделся, но не понимает, на что, и вообще надеется, что ему показалось. Мира сидел спиной к двери, но не обернулся — голову как будто приколотили алмазным гвоздём к спинке кресла. — Ты чё в темноте-то? — Мага посветил чем-то вглубь комнаты, а затем на стены, ища выключатель. — НЕ ТРОГАЙ! — Мира вскинул руку вверх, тут же ощутив, каких усилий ему это стоило. Мага послушался, закрыл дверь и шагнул в комнату, освещая путь экраном (спасибо, что не фонариком) телефона. Он двигался медленно и осторожно, словно вошел в клетку к зверю. В каком-то смысле, так оно и было. Прежде Мага не видел его таким. Хотя в 2022-м приступы участились, Мире удавалось либо вовремя купировать их, либо загаситься дома. Казалось бы, Мага видел его уже всяким — подавленным, растерянным, в жутком тильте после вылета с турнира, даже в слезах видел. Но Мире всё равно было неловко от того, что какая-то сраная головная боль делает его таким несчастным. — Ты телефон внизу оставил… — чуть ли не шепотом сказал Мага и положил девайс куда-то на тумбочку. Свет экрана погас. В темноте он добрался до кресла, сел перед Мирой на корточки, легонько коснулся его ноги. — Эй. Чего с тобой? Мира смотрел в одну точку, куда-то выше Магиной макушки. — Ничего. Просто башка болит пиздец, — процедил он. — Выпей таблетку. — Думаешь я такой еблан, и не выпил? — рявкнул Мира. Ему даже было не стыдно — ну серьёзно, выбесил. — Прости, тупость сказал. Мага со вздохом встал, и Мира испугался, что он сейчас уйдет. Но тот лишь подошёл вплотную к креслу и слегка потянул Миру за плечи, разворачивая к себе спиной. — Иди-ка сюда. — Зачем? — Хочу кое-что попробовать. Руки Маги потянули сильнее, и Мира не смог им сопротивляться. Он никогда не мог. Мага усадил его ровно, провёл руками по плечам, легко коснулся пальцами затылка. Мира помнил, какое это касание приятное, нежное. Обычно от него бегут мурашки, но сегодня их всех придавила железная плита боли. — Если будет неприятно, скажи. Мага стал осторожно разминать его плечи и шею, то растирая, то поглаживая. Легкий ветерок пробегал по коже — Магино дыхание. Мира пытался сконцентрироваться на ощущениях, и они были такими… странными. За всё это время они много чего перепробовали с Магой, но вот до массажа — не шутливого, а настоящего — как-то не доходило. Мира усмехнулся этой мысли — надо будет наверстать. Руки Маги были уже где-то в его волосах, приятно массировали, умудряясь при этом не задевать алмазный гвоздь, застрявший между лбом и затылком. — Это что за народная кавказская медицина? — спросил его Мира. — У меня отец — врач, забыл? — в голосе слышна улыбка, — Он всегда мне так делал, когда голова болела. И маме, и сестре. И всем родственникам. Мира закрыл глаза. Цветные вспышки всё еще были здесь, но взрывались реже и слабее. Мира чувствовал, как тёплые пальцы аккуратно растирают его виски, лоб, проходятся за ушами — и растворялся в этих касаниях. Он знал, что Мага может погладить его по голове, когда утешает, потрепать его волосы, когда шутит, может потянуть за них сильно, властно, когда хочет. Но что он может трогать его голову так аккуратно и заботливо, расслабляя и исцеляя её — не знал. Мага в последний раз провёл ладонями по шее и встряхнул руками. — Ну вот, должно полегчать… Ещё проветрить надо. Мага забрался на подоконник и распахнул окно. В комнату ворвался холодный ночной воздух, а с ним и звуки: где-то лаяли собаки, вдалеке выла полицейская сирена. Со двора доносились голоса Ярика и Ильи — видимо, вышли покурить на крыльцо. Вселенная не схлопнулась, жизнь шла своим чередом за пределами кокона страданий, в котором пребывал Мира. Свежий ветер холодил разгорячённую кожу, дышать стало легче. Мира смотрел на Магу — тот сидел на подоконнике, болтал одной ногой, подтянув другую к подбородку, и едва заметно ёжился от холода. Мире хотелось сказать, как он благодарен, что тот с ним возится, хотелось укутать его в плед, обнять, позаботиться хоть как-то. — Слезай оттуда, холодно, — Мира остановил его болтающуюся ногу своей. Мага помотал головой, мол, всё норм. Высвободил ногу и продолжил качать ей туда-сюда. Дразнится. — Слезай, говорю, заболеешь! Ноль реакции. Кажется, кто-то устал быть милым и решил снова выбесить его. Мира улучил момент и схватил ногу Маги своими двумя. Уперевшись спиной в кресло, потянул на себя. — Кому сказал! Мага попробовал вырваться, не удержал равновесие и рухнул вперед, прямо на Миру. Тот попытался спихнуть его с себя, но Мага вцепился намертво, и в итоге повалил их обоих на пол. — Ты не охуел, мальчик? — хрипел Мира. — Это я-то охуел? — Мага прижал его к полу, и чтобы выбраться, нужен был безотказный приём. Ден давно уже приучил Магу не бояться щекотки, но Мира знал одно секретное место. Он чуть потянулся рукой и впился пальцами Маге под коленку. — Сука! — зашипел тот и ослабил хватку. Этой секунды Мире оказалось достаточно. Он приподнялся, схватил Магу за грудки и повалил на кровать. Уселся сверху и почувствовал, как Мага весь трясется — ржёт. — Чё ты ржешь? — Да ничё. Смотрю, голову-то отпустило. Мира на секунду завис, кинул взгляд на пустое кресло. Как это произошло? Час назад он умирал в этом самом кресле, а теперь вот он — запыхавшийся, верхом на Маге. Мира снова посмотрел на него. — Ты что у нас, этот… целитель чтоли? Наложением рук лечишь? — Только не говори никому, а то очередь выстроится. Мага опустил ресницы, изображая скромность, и растянул губы в улыбке. Мира обожал, когда он так делает. Он прижался губами к этой улыбке, целовал сначала жадно, порывисто, потом нежно, потом глубоко и горячо, чувствуя, как стучит под кожей пульс, а внизу живота разливается приятное тепло. Меньше всего ему хотелось прерывать поцелуй, но Мага мягко отстранился, заглянул в глаза. — Тебе лучше поспать сейчас. — Мммм, — недовольно промычал Мира, утыкаясь ему в шею. — Серьёзно, нужен покой, иначе опять накроет, — этот аргумент на Миру подействовал, слишком свежи были воспоминания. Неохотно он всё же слез с Маги, улёгся рядом, сгрёб его в охапку и закинул ногу сверху для верности. Мага рассмеялся и погладил его по волосам. — Я буду здесь, не бойся. Засыпай. Тепло из низа живота разошлось по всему телу. Мира понял, что действительно очень устал сегодня. Тяжёлый вышел денёк, особенно его окончание. — Мага? — Ммм? — Спасибо тебе большое. Я бы сдох тут один. Мага в ответ лишь обнял его покрепче и поцеловал в макушку. Мира не часто ловил это ощущение, но сейчас, в эту минуту, он был уверен, что счастлив. Всё позади, боль ушла, Мага рядом — чего ещё желать?