13 клиническая

Обычный день в больнице. Сириус проводит очередную операцию. Лёгкой рукой он сделал аккуратный надрез. — Пинцет. Так, Марлен, теперь становись сюда и держи вот здесь. Операция протекала спокойно, как вдруг Блэк почувствовал, что что-то проскользнуло. Он увидел змею, вьющуюся возле его ног. Сириус дёрнулся и задел сосуды. Марлен быстро спохватилась и помогла исправить допущенную ошибку. Пациент был приведён в норму. — Чёрт, что за серпентарий тут! Какая бригада дезинфицировала это место? И кто, блядь, притащил сюда это? Все смотрели на него как на сумасшедшего. Блэк глянул под ноги, где ещё недавно под его ботинком была змея, но там уже никого не было. Он не стал акцентировать на этом внимание и начал зашивать пациента. Позже он мыл руки, смотрел на себя в зеркало и пытался понять, свихнулся он или нет. Скорее всего, да. К нему вышла Марлен. — Не волнуйся ты так. Пациенту ничего не угрожает. Я заведующей ничего не скажу, Элис тоже, ещё там молоденькая девушка, не помню, как зовут, она вину на себя возьмёт. Типа хреново убрали, поскользнулась и случайно тебя задела. — Спасибо. — Я тебя понимаю, сама змей безумно боюсь. А ты ведь с тяжёлых суток, после этого чего только не привидится. Эй, ты в порядке? — Да, не беспокойся. Он развернулся в сторону выхода, но, не сделав и пяти шагов, покачнулся и упал на пол. Очнулся Сириус уже в ординаторской на диване. Рядом на стуле дремала Марлен. Он тихонько коснулся её руки. Девушка вздрогнула и проснулась. — Очнулся наконец. — Я что, так долго спал? — Твоя смена закончилась часа три назад. Меня просто заведующая как доверенное лицо попросила проследить за тобой. — Хорошо. Раз так, то я, наверное, пойду поработаю немного. Раз всё равно пропустил оставшийся час своей смены. — Шиш те. Тебя Лили к себе в кабинет вызвала, будь любезен. — Ладно. — Встать-то сможешь? — Не издевайся. — И не начинала. С трудом поднявшись с дивана, он поплёлся в кабинет начальства. Сириус постучал в дверь кабинета. Не дожидаясь дозволения, он зашёл. — Лили? Вызывала? — Да. — Зачем? — Выговор тебе делать, а если серьёзно, то меня очень беспокоит твоё здоровье. — Что именно? — Например, что ты сначала сорвался на медсестёр из-за того, что тебе змея привиделась. Потом в обморок упал. — Мэри — предатель, обещала не рассказывать. — Она за тебя беспокоится. И я тоже. Я всё-таки не просто главврач, но и друг. — А ещё мама моего крестника и жена моего лучшего друга детства. — И поэтому я хочу спросить, что тебя беспокоит. И помочь, как друг, если понадобится, то как врач. — Не поможешь. — Почему? — Глиобластома, четвёртая стадия. Неоперабельная. Лили обняла врача. — Сириус, мне так жаль, — несмотря на весь свой профессионализм, она не смогла сдержать слёз. — Чем я могу тебе помочь? — Для начала перестань плакать. Прошу. — Хорошо, хорошо. Кто-нибудь ещё знает? Сириус мотнул головой. — Нет. Никто, даже Джеймс. Хотя кроме вас у меня и нет никого. С тех пор, как погиб Реджи, Блэки не хотят со мной иметь ничего общего. Хотя не скажу, что когда-нибудь они этого хотели, сама знаешь. После смерти дяди Альберта, считай, что родственников у меня нет. — А Андромеда? У неё ещё муж в библиотеке работает. Тед, вроде бы. — У неё своих дел по горло. Не хочу лишний раз напрягать. На похороны мои её позовёте, и большего не надо. — Отставить депрессивное настроение. Я дам тебе визитку одного знакомого специалиста, мы много с ним общались на одной конференции пару лет назад и до сих пор периодически переписываемся. — Мне стоит сказать об этом Джеймсу? — он ухмыльнулся. Лили, хоть и была немного рассержена этой неудачной шуткой, не смогла сдержать улыбку, которая, впрочем, достаточно скоро сошла с её лица, когда она продолжила говорить про лечение. — Иди в пень. — Не пойду, пень в лесу, а в лесу волки. — Тьфу на тебя. Так вот, этот мой знакомый работает в какой-то инновационной клинике, где лечат даже, казалось бы, самые безнадёжные случаи. Правда, берётся он не за каждого. — Лили, мне приятно, что ты хватаешься за любую возможность, но… — Без но. Пойди туда. Ради Джеймса, ради Гарри, ради меня. Тем более представь, каково было бы Регулусу узнать, что его брат умер из-за того, что из-за собственного упрямства не попробовал какой-никакой шанс. — Не знаю, что бы он подумал, но только вот его здесь нет! Нет, понимаешь? Ему уже плевать. Он лежит в могиле. Хотя там должен я лежать. Я. — Сириус, тут нет твоей вины. — Откуда ты знаешь?! Тебя там не было! Никого там не было! Меня тоже, потому что я сбежал. Сбежал как трус. Сбежал, а должен был остаться! Тогда я мог его спасти! Но не спас! — Сириус, они тебя избивали, морили голодом. После того, как ты чудом оттуда сбежал, ты полгода реабилитацию проходил! Ты был похож на скелет, обтянутый кожей, местами синий от побоев и ссадин. — Ну и пусть! Пусть хоть до смерти избили бы меня, на одного ублюдка меньше бы стало! На одного трусливого ублюдка, который сбежал и не смог спасти брата! Лили дала ему пощёчину. — Прости. Просто уже задолбал этим самобичеванием. — Это ты прости, сорвался на ровном месте. Хорошо. Так и быть. Схожу. Она улыбнулась. — Вот и чудесно. Тогда держи визитку. Мне напиши потом. — Хорошо. Ладно, я пошёл работать. — Нет уж. Сегодня ты идёшь домой. Я потом подпишу бумагу, что ты отстраняешься от работы по состоянию здоровья. — Лилс, у меня есть шанс тебя переубедить? — Ни малейшего. — Ладно, тогда передавай привет Гарри и Джеймсу. На следующий день Сириус уже сидел в очереди к этому «суперспециалисту». Если, конечно, очередью можно назвать то, что он сидел один в пустом коридоре. Почему-то его попросили подождать, чего подождать? Пока смерть с косой сама за ним придёт? Если он ещё немного тут подождёт, то отправится к своим коллегам, работающим на пару этажей ниже, прямиком в морг. Тут дверь скрипнула, оттуда вышел парень с каштановыми волосами, карими глазами, усыпанный веснушками и шрамами. Он был на вид примерно ровесник самого Блэка. — Здравствуйте, вы Сириус? — Да, это я. Правда, по-моему, тут больше нет людей, которые могли бы быть вашими пациентами. — Тоже верно. Меня зовут Ремус. Ну что, коллега, пройдёмте в кабинет? — С чего вы взяли, что я тоже врач? — Хотите сказать, что я ошибся? — Нет, но всё же интересно, как узнали. — Рыбак рыбака видит издалека. Ладно, если серьёзно, то это наша общая знакомая, Лили Эванс. — В это верю. Правда, она уже не Эванс, а Поттер. —Всё время забываю. Ладно, хватит стоять в дверях. Проходите. — Спасибо. Кабинет был небольшой, но светлый, возможно, даже можно назвать это помещение уютным. — Прошу, садитесь. Что вас беспокоит? — Глиобластома, четвёртая стадия. Заметили в феврале этого года. Сейчас июнь, с этого момента она увеличилась на шесть миллиметров. Прогнозы для пациента неутешительные. Требуется госпитализация. Отказ от госпитализации, пациент отпущен домой под собственную подпись и ответственность. Из последних симптомов тошнота, бессонница на фоне галлюцинаций. — Можно спросить, какого рода галлюцинации? — Визуальные и слуховые. — Визуальные, какие именно? — Змеи. Поразительно, конечно, как наказание за все мои прегрешения. С детства ненавижу змей. В закрытой школе, которую заканчивали все мои предки, да будет ад их могилой, факультет, который они заканчивали, имел символ змеи. Я стал позором рода из-за того, что попал на другой факультет. Простите за такое откровение. — Ничего, ничего. Но это очень занимательно. А вы не слышите звуков, похожих на чавканье? — Допустим. — Держите мою визитку. Наберите потом, и мы обсудим возможности по поводу вашей дальнейшей судьбы. — Хоспис? Нет, спасибо. Если уж умирать, то умирать я буду на свободе. — А у вас уже есть план? — Распродам всё имущество и поеду в клуб. Напьюсь, буду гулять до самого утра. — И отключитесь в объятиях красотки? — Посмотрим. Смотря насколько я буду пьян. — Всё равно, возьмите визитку. — Хорошо, но только чтобы иметь возможность тебе позвонить. — Мне кажется, или со мной флиртовали? — Возможно, не кажется. И тебя не смутило, что мы так быстро перешли на ты? — Ну, когда с тобой флиртует просто неприлично красивый парень, уже ничего не смущает. Даже если это не особо профессионально. — По заигрыванию — пять. Да и, видит бог, недолго мне здесь осталось. Тем более в роли твоего пациента. — Ты верующий? — Самое интересное, что нет. Я атеист. Но при этом я стал крёстным одного очаровательного десятилетнего мальчика. — Если не ошибаюсь, Гарри? — Откуда ты… Точно, ты же с Эванс, тьфу, с Лили Поттер общаешься. — Видишь, сам на свой вопрос ответил. — Хорошо. Тогда вопросов больше нет. — Хорошо. Но я на твоём месте соглашался бы, потому что я мог бы помочь отменить печальные прогнозы. — Я не поеду в ваш какой-то безумно странный хоспис, где обещают излечить от глиобластомы. — Но всё же подумай. Возможно, ещё поборемся. — До свидания. Блэк покинул кабинет и хлопнул дверью. Он вышел на улицу и поймал первое попавшиеся такси. Через полчаса Сириус уже сидел в гостиной в своей квартире, наливая себе ещё бокал вина. Да, алкоголь плохо сочетался с обезболивающими, медленно отравляя организм, но ему ли не всё равно? Не сегодня так завтра помрёт. На фоне играли песни «Нирваны», он давно уже не включал телевизор, обилие звуков и картинок перегружает и так воспалённый мозг. Взяв со стола зажигалку и сигары, он отправился на балкон. Он начал курить в 16, тогда, когда сбежал из дома, после смерти Реджи он выкуривал по пачке сигарет в день, но Джеймс вовремя вдолбил в его голову «Если так продолжишь — сдохнешь послезавтра», теперь Сириус выкуривает максимум три, и то после тяжёлой смены. Хотя всё равно при всем этом странно, что у него глиобластома, а не рак лёгких. Всё-таки красивый вид из окна, жаль, что он раньше не обращал на это внимание. «Да, эта болезнь делает тебя безумно сентиментальным, Бродяга». Позже он попытался приготовить ужин, но его выворачивало от одного запаха еды. Это значит, метастазы распространяются дальше, значит, недолго ещё мучиться. Мужчина выпил ещё бокал, последнее время он пристрастился к алкоголю, он притуплял всё: боль, страх, тошноту — порой даже получалось поспать. Сириус швырнул бутылку. Боль стала невыносима. Он пошёл в коридор, где в кармане куртки ещё с утра лежали обезболивающие. Но упаковка была пуста. У него пошла кровь из носа, он скрутился на полу в позе эмбриона. Сириус лежал и, наверное, даже кричал от боли, он не помнил. Через полтора часа стало немного легче, и он дополз до телефона, быстро набрав Ремуса. — Алло. С кем я разговариваю? — Привет, это Сириус. Прости, что без любезностей, но у тебя есть обезболивающие? — У меня есть, но слабые. Давай я приеду и заберу тебя, съездим в больницу. — В данном случае я даже на хоспис ваш волшебный согласен. Хорошо. — Через пятнадцать минут буду.