Man with love

      Феликс, становясь парнем Хван Хёнджина некоторое время назад, совсем не думал, что почти все свои свободные от учёбы часы он будет проводить на поле для тренировок по квиддичу. Так бесполезно он своё законное время отдыха ещё ни разу не тратил и не рассчитывал, что когда-либо будет.       Квиддич не интересовал его от слова совсем. Была бы его воля, он бы даже на матчи между факультетами не ходил, но, к сожалению, там надо было появляться абсолютно всем и каждому. Он несколько раз мог посетить тренировки Джисона из интереса, и чтобы поддержать парня, но это была конечная станция. Никогда и ни за что он бы не стал в него играть или прикасаться к метле, на которой летать было обязательным пунктом.       Ему стоило тщательно подумать головой, когда он решался вступать в отношения с Хёнджином. Для него поддержка была очень важна, поэтому, может и мысленно, но он просил и надеялся получить её от Феликса. Поэтому Ли приходилось присутствовать на трибунах каждый раз, когда команда собиралась тренироваться. У Хёнджина квиддич был чуть ли не втором месте в личном топе любимых для него вещей (на первом, соответственно, Феликс).       Феликсу было просто невыносимо скучно и ужасно просиживать свою жопу на этих холодных скамейках, которые уже инеем от холода покрылись. Но он обещал сам себе сидеть там, в скукоте наблюдая за игрой, смысл которой он уже давно осознал, выучив все правила. И если раньше он не понимал ни слова, что рождались изо рта лидера, то сейчас он знал теорию лучше всех игроков команды вместе взятых. На практике, конечно, испытывать свои способности даже не планировал.       Хёнджин заботливо вручил ему самый тёплый плед в его пушистой коллекции, и выдал толстые и плотные варежки, потому что свои Ли благополучно забыл в гостиной. Посадил на ближайшие трибуны к полю, самостоятельно накрыл колени одеялом и, естественно, не забыл нежно чмокнуть Феликса в щёку. А после убежал покорять этот прекрасный спорт, сверкая своей красотой даже в такую переменчивую погоду, что должна была, по сути, сбивать весь настрой.       Однако, стоило заметить, что Хёнджин находился далеко не в лучших условиях, в отличие от Феликса. Крупные хлопья снега летели прямо в лицо, и хоть не завивались в жутком вихре, всё равно мешали нормально видеть. Помимо этого был сильнейший мороз, который заставлял продрогнуть и, казалось доставал до кожи аж рядом с костями. Никакая активная тренировка это дело не спасала. А, ну и ещё Минхо гонял их, как не знаю кого, что Феликс безумно устал, пока только наблюдал за ними. А что творилось у самих членов команды оставалось только гадать.       Феликс внимательно всматривался в поле, одновременно с этим смахивая с ресниц налипший на них снег. Как же надоело. Всё тело затекло, руки замёрзли (варежки явно не помогали ситуации), ветер поддувал в спину и чувствовалось это даже через тёплую мантию.       Стоило ему отвернуться лишь на секунду, обращая внимание на противный смех однокурсниц, как уже случилась трагедия. Когда он вернул взгляд на место, Хёнджин был вовсе не на метле, а в огромном сугробе ледянящего душу снега. Как он там оказался, чёрт его знает.       Точно, любые неудачи Хёнджина отражались на Феликсе полноценно и некоторые из них он переживал даже больше, чем Хван. Таким уж человеком был, что волновался за всех своих близких, даже если случай был не столь серьёзным. А Хван, похоже, иногда этим пользовался и будто намеренно заставлял Феликса испытывать страх за его бесстыжий зад. Но что же поделать, если Феликс однажды влюбился и теперь уже, кажется, никогда не сможет выбраться из поглотившей его любви.       Феликс бы остался сидеть на месте, ведь он и так уже приморозился к нему точь-в-точь ледышка, но вот только столпившаяся около Хёнджина команда пугала его знатно. И вот, как бы Феликс не отрицал это, он снова жутко за него переживал. Посему Ли моментально вскочил и помчался в сторону поля, забивая огромный болт на презрительное фырканье со стороны. Им то на поле ступить и шагу нельзя было. А вот у Феликса были свои отдельные связи и кое-какие привилегии.       Шарф с расцветкой факультета потихоньку терял свою работоспособность и постепенно разматывался, плетясь за Феликсом где-то сзади. Плед и одну из варежек он вообще обронил по дороге, но в этот момент про них и не думал. Всё не важно, когда тревога за своего парня-дурака нарастает с каждой секундой.       Все участники и даже гордый Сынмин включительно, разошлись, как только заметили бегущего к ним на всех парах урагана-Ли Феликса, который сносил буквально всё на своём пути.       Хёнджин лежал на снегу, опираясь на один из локтей. Пальцами потирал висок, а глаза зажмуривал, будто этим мог отгородить себя от внезапно вылезшего солнца, которое так и въедалось в глаза ярким светом. Феликс, увидев эту картину, упал на колени рядом с ним и обеспокоенно начал пялиться. Не переживал за новые джинсы, купленные недавно, которые явно вскоре намокнут от взаимодействия со снегом. Осматривая тело Хёнджина полностью и пробегаясь по нему взглядом, он искал на нём видимые повреждения. А сам Хван уже пожалел, что принял вид настолько болезненного и раненого человека.       — Всё нормально? Ты в порядке? Голова не кружится? — тараторил Феликс, заваливая Хвана целой горой вопросов, пока тот даже не успевал их анализировать, не то чтобы отвечать.       — Феликс, я в порядке, — заявил Хёнджин уверенно, чтобы Ли паниковал чуть меньше. Одновременно с этим в голосе его читалась мягкость, ведь он старался быть с Феликсом максимально ласковым. На лету Хван схватил одну из маленьких ладоней, которые активно жестикулировали от волнения и взглядом обвёл покрасневшие от мороза пальцы. — Где твои варежки?       — Не знаю. Оставил где-то. — признался Феликс, оглядываясь назад, ведь только сейчас заметил эту пропажу.       Вот только взгляд наткнулся не на потерянную вещь, а на Ли Минхо, капитана команды, который уже со скоростью самолёта шёл на встречу к ним.       — Разойтись! — скомандовал он, как и было положено настоящему лидеру. Все всерьёз быстро отошли, метра на три так точно, только вот Феликс остался сидеть на снегу, не обращая внимания на приказы со стороны старшего.       Минхо смотрел на них сверху вниз. Он возвышался над ними, словно величественная статуя, загораждая последний лучик солнца, пока один из них сидел на коленях, а другой и вовсе лежал, из-за чего картина была и впрямь устрашающая. А ещё взгляд у Ли суровый, что вгоняло в настоящий ступор. Ликс в этот момент возмутиться хотел очень: где же боязнь потерять своих игроков из-за таких вот несчастных случаев?       — Сколько пальцев показываю, Хван? — обращался Минхо к пострадавшему, одним движением руки заглушая все обсуждения ситуации со стороны. Замолкли все и правда, как по щелчку пальцев.       — Три? — предположил Хёнджин вопросительно, пока Феликс мысленно хлопнул себя ладошкой по лбу из-за явно неправильного ответа.       — Скажи два.       — Два? — протянул Хёнджин, наблюдая за изменившимися эмоциями Минхо и его продолжительной улыбкой.       — Отлично. Продолжаем тренировку. — прокричал он громко, хлопнул в ладоши несколько раз, всячески пытаясь перенять внимание на себя. Ребята удреченно вздохнули, потому что подустали уже знатно так и чувствовалось это вполне отчетливо, от чего они перестали быть такими вдохновленными, как до этого.       — Гад. — прошипел Феликс, показушно глаза закатил, ведь Минхо вновь обвёл Хёнджина вокруг пальца, так глупо обманывая доверчивого парня. Ли встал, отрехнулся от снега и дружелюбно протянул руку Хвану, будто секунду назад совсем не злился.       — Чего лица такие кислые? — явно забавляясь, поинтересовался чересчур довольный Минхо, наблюдая за подвешенным состоянием своей команды. — Ещё немного, так и быть, отпущу вас на все четыре стороны.       Пока все усаживались на мётлы, а Хёнджин старался придти в себя и вернуться в строй, Минхо позвал Феликса по имени и указал на трибуны, то есть без каких-либо дополнительных объяснений попросил его съебаться с поля. Феликс кивнул огорчённо, поправил шарф и, в конце концов, глянул на Хёнджина, пока тот снова не улетел.       Феликс поддерживающе показал ему кулочки, тем самым говоря, что он всегда держит их за его удачу. А Хёнджин отправил ему воздушный поцелуй, вдобавок очаровательно подмигнув. Секунда — и перед глазами его уже нет, ведь он взлетел высоко в небо. «Ну как так можно?» — задавался вопросом Феликс, разговаривая сам с собой. Страшно же безумно.       Феликс медленно ушёл на свое законное и приевшееся место, прослеживая все моменты окончания тренировки. Минхо, как оказалось, не соврал (как бывало иногда), потому что тренировались они после несчастного случая действительно недолго. Поотбивали бладжеры чуть-чуть, покидали квоффлы в кольца, а снитч ловить не стали вовсе.       И вот наконец пришёл конец всему этому ужасу, под названием тренировка. Феликс этот период бесстыдно пропустил, потому что находился в своих мыслях и отдавал им всего себя полноценно. Очнулся только тогда, когда Минхо кричал что-то игрокам, находясь высоко в небе. А после они почти одновременно приземлились на родненькую землю.       Зная, сколько они ещё будут обсуждать следующую тренировку и место встречи, Феликс не спешил и спокойно собирался, поправляя одежду. Шарф крепко обматал вокруг шеи, съехавшую мантию вернул в прежний вид и начал потихоньку двигаться в сторону команды. Сейчас, как он предположил, они вместе дойдут до гостиной, а на дальнейший вечер уже были выстроены планы.       Феликс, совершенно не используя слов в процессе, подошёл к команде и слился с её составом, словно сам стал её участником. Хёнджин приобнял его одной рукой за плечо, пока во второй находилась новенькая метла, без единой царапины. Тихо пыхтел от того, насколько устал и вспотел. Губы привычно потянулись к макушке Феликса, ища в нём успокоение, но встретились не с вкуснопахнущими волосами, а с тёплой вязаной шапкой. Он остановился внезапно, чуть подогнул колени и чмокнул парня в щеку. Только после этого важного действия заметил, как криво сидела шапка на голове Ли, посему начал её поправлять.       — Кто тебя учил надевать шапки? — ворчал он, закрывая холодные, покрасневшие от мороза уши, которые могли отвалиться от такого холодного воздуха. Ликс улыбался солнечно, пока щёки постепенно заливались алой краской. Пытался не обращать внимание на девочек, преследующих их, которые шли сзади по пятам и гаденько хихикали. Пристально смотрели прямо на них, не упуская из вида ни одной детали их трепетных, искренних отношений.       — Переживаешь из-за них? — проговорил Хёнджин спокойным тоном, сразу обращая внимание на чуть подвешанное состояние своего парня.       — Не знаю... Немного. Просто раздражает. — признался Феликс честно, ведь с Хёнджином всегда был абсолютно искренним и не мог скрыть от него ничего.       — Они просто завидуют, серьёзно. Причём мне, — игриво подвигал бровями, тем самым пытаясь поднять Феликсу настроение. — У меня ведь есть такой ты. Самый лучший и прекрасный.       — Прекрати меня смущать, — тихо пробурчал Феликс, пока Хёнджин, не принимая отговорок, воодушевленно схватил его за ладонь и потащил навстречу огромному замку. Команду из-за снега, падающего в слишком большом количестве, они уже почти не видели. А те, видимо, даже не заметили отсутствия этой парочки. Либо решили не мешать романтике. — Догоним их?       — Не, не хочу. Мне лень. — Хёнджин просто пожал плечами, в это время борясь с другим чувством — желанием оглянуться назад и накричать на преследователей, чтобы не смели смущать Ли. Феликс же, как самый внимательный во всем Хогвартсе, приметил то, как Хван устало вдыхал свежий, чистый воздух, который заставлял лёгкие морозиться и наполнял их, отчего-то принося наслаждение.       — Ты устал, — указал Феликс, произнёс это как факт, но все равно оставался тихим в своих догадках. — Уверен, что ещё хочешь пойти в Хогсмид?       — Конечно. Что за вопросы, Ликс? Мы неделю планировали.       — Знаю. Просто переживаю за твоё состояние. — сказал Феликс, умудряясь от лёгкого волнения щёлкать пальцами даже в варежках.       А Хёнджин плавился от такого Ли: стеснительного, мнущегося и невероятно нежного. Нравилось ему чувствовать себя защитником. Нравилось всячески оберегать Ликса от всех напастей и недоброжелателей. А ещё нравилось то, как Феликс менялся с ним наедине, когда они оставались только вдвоём. В то время как среди студентов и даже друзей, Феликс вёл себя, по отношению к Хёнджину, весьма закрыто и отстранённо, то с ним в комнате он становился совсем иным. Будто открывал своё сердце и впускал Хёнджина туда, в свою зону комфорта. В его присутствие Ли становился чутким, тактильным, чувствительным и самым ласковым котёнком (как любил его называть Хван), ластясь к каждому прикосновению.       Хван не выдержал такого, посему остановил Феликса, мягко хватая того за запястье и притягивая к себе. Поцеловал его в уголок губ, не забывая задержаться там на подольше, чтобы почувствовать любимую сладость. А затем Феликсу пришлось закрыть уши, крепко зажав их ладонями, ведь их сталкеры начали громко пищать. И непонятно ведь — следили за Хёнджином, желая заполучить его сердце и признание, или были фанатками их парочки, лишь прикрываясь отвращением.       — Дам тебе свой свитер. Вообще обзавидуются. — радостно щёлкнул Хёнджин по покрасневшему носу, получив свою дозу удовольствия, пока Феликс продолжал смущённо хихикать с его ребячества.

***

      В гостиной Гриффиндора стояла необычная тишина: ни шороха, ни топота слышно не было. Это слишком странно для субботнего дня, что считалось самым активным временем у школьников. Тем более у них здесь шум присутствовал всегда, вспоминая их особенно громкий коллектив. Обычно в выходные тут устраивались посиделки и разговоры по душам. Ладно, на самом деле, это больше было похоже на обычные пятничные тусовки, как у типичных американцев, только без алкоголя и всего прочего. Обычно было весело, но отчего-то сегодня совсем тихо.       Феликс в компании Джисона и Минхо беззвучно ожидал прихода ещё двух парней, сложив руки на груди и взглядом прожигая горящий камин. Они должны были наконец отправиться туда, куда уже давно хотели, но не могли из-за нагруженного графика и множества уроков. Мысль о скорой, долгожданной прогулке полностью заняла всю голову.       А вот подготовка к экзаменам выматывала всех без исключения. Джисону, Сынмину и Феликсу пока что было в разы проще. Их эта участь ждала только в следующем году, но по хорошему они, конечно, начали готовиться заранее. Хёнджину и Минхо повезло поменьше, в силу своего возраста и последнего курса, на котором они и учились, скорые экзамены подкрадывались и шли за ними незаметно, агрессивно дыша прямо в шею. ЖАБА уже в этом году, а это знатно трепало нервы старшим, так ещё и преподаватели наседали с вечными нравоучениями. Времени не оставалось даже на выполнение всех домашних заданий, а у них ещё тренировки по квиддичу в придачу. В общем, выбраться в Хогсмид раньше этого дня было для них невыполнимой задачей.       Мантии, шапки и перчатки в кучу скинули на отдельное кресло рядом с широким диваном в Гриффиндорской гостиной. Снег они не догадались смахнуть, поэтому возможно кто-то сядет на это кресло чуть позже и будет громко материться от того, насколько оно мокрое. Ну им же не тащить одежду в комнаты, когда совсем скоро нужно будет выходить, правильно ведь?       Сидели почти в тишине. Минхо лишь иногда резко вспоминал, какие ошибки Джисон совершал на сегодняшней тренировке и без стеснения на них указывал, надеясь что Джисон прислушается и впредь не будет их совершать. Джисон недовольно фыркал, когда Ли снова заводил с ним диалог, но на самом деле мотал на ус и обещал себе исправиться.       — Так, Феликси-о, — певуче протянул Хёнджин. И через несколько секунд, после того как послышался его голос, на лестнице появилась сама фигура Хёнджина, которая задорно спускалась по ступенькам. Он буквально подлетел к дивану, весь такой окрыленный и радостный. А Феликс, о причине такого счастья, честно, даже не догадывался. — Я принёс.       Феликс, конечно же, не забыл улыбнуться с милого «Феликсио», которое выдал ему Хёнджин ещё на своём третьем курсе, на Феликсовом втором. С тех пор приелось это прозвище и Феликса не покидало ни на один день. Да, изначально бесило жутко, ведь это тупое коверкание его имени Феликсу не нравилось, но сейчас дарило лишь улыбку. Но раньше и Хван таким хорошеньким не был, а Феликса своей манерой поведения раздражал, наверное, в миллионы раз больше, чем сейчас при возникающих ссорах. Естественно, за шесть лет всё кардинально поменялось, как и их отношение друг к другу. И Ли ни в коем случае не может сказать, что в худшую сторону.       Феликс протянул ладошки к вещице, которую так благородно собирался вручить ему Хёнджин. Но тот лишь отбился от них и, не спрашивая у Ли разрешения, самостоятельно просунул его голову в воротник свитера. Руки приподнял и их тоже засунул в рукава. После чего отошёл на метр и теперь смотрел так довольно на искусство, которое сам же и сотворил.       Вот только руки у Хвана чуть длиннее, чем у Ликса, поэтому ему было немного большевато, свитер свисал вниз полностью, закрывая пальцы. Джинни же не отчаивался, завернул рукава несколько раз внутрь и оставил их такими. С длинной свитера, однако, ничего не поделаешь, поэтому он все равно остался Феликсу чуть ли не до середины бедра. Феликс разглядывал свои руки, которые теперь не прикрывались тёплой тканью и посчитал, что теперь он смотрелся не так несуразно, как до этого.       А Хёнджину пора бы уже осознать, что Феликс давно не маленький ребёнок и вполне может одеваться сам. Но Хёнджин этот факт от себя отталкивал так далеко, насколько мог и окутывал Ли чрезмерной заботой, иногда наряжая как капусту. Собственно, Феликсу моментами это даже нравилось, поэтому он не желал говорить и слова против.       — Милашка. — лыбился Хёнджин, неожиданно заключив Феликса в объятия. Ли немного удивился такому внезапному приливу нежности, ведь при друзьях обниматься так трепетно ему до сих пор было неудобно. Но он, зная про то, как Хёнджин иногда серьёзно всё воспринимал, естественно потянул ладони к Хвану в ответ и заключил их в замок сзади, на спине Хёнджина.       Хотя ему стоило бы уже привыкнуть к тому, что Хёнджин буквально каждую минуту хотел сжать его в объятьях или банально потрогать. Такой вот он был с Феликсом тактильный, что по началу даже самому Хвану казалось это странным. А потом пришлось свыкнуться всем в округе.       Феликс чуть отстранился, чтобы вновь рассмотреть вещь, которую на него напялили, только в этот раз уже более детально. Свитер, темно-бордового цвета, крупной, красивой вязки, тёплый безумно и не колючий вовсе. А ещё посередине буква «Х», большая такая, яркая, оранжевая, что выделялась на фоне всего остального.       — Где взял? — спросил Ли, проводя ладонями по невероятно мягкой шерсти, которая словно была облаками и окутывала этой лёгкостью.       — Просто начал дружить с близнецами Уизли. — пожал плечами и снова притянул Феликса к себе.       Да, точно, ему нужно было догадаться самостоятельно. В семье Уизли у каждого ребёнка были свитера с именной буквой. Детей много, друзей у них, как правило, тоже много, поэтому в этих свитерах ходили чуть ли не пол школы, если не больше. Только вот Феликсу ни с кем из Уизли общаться не доводилось, помимо младшей девочки Джинни, с которой они дружили, но свой законный свитер он так и не получил.       — Хван Хёнджин, — выдыхает он собственное имя в макушку Ли. — Чтобы все знали, что ты мой парень и носишь мои вещи.       — Или моё имя просто начинается на Х. — глумился Ликс и начал тихонько смеяться в плечо Хёнджина, когда почувствовал тычок под ребра.       — Нет, это скучно. — отрицал Хёнджин, матая головой в подтверждение своих слов.       — Какие вы приторные и сладкие... — морщился Минхо, смотря на парочку, привычно обнимающуюся посреди гостиной.       — А сам-то?! — мгновенно выпалил Хёнджин, уже чуть менее крепко обнимая Феликса, решил Минхо кое-что напомнить. — Кто Сынмина в каждом углу зажимает?       — Точно не я, — отрицал Минхо все обвинения в свою сторону. И отошёл от Сынмина, стоящего рядом, которого на самом деле только что приобнимал. — Сынмин, с кем ты там обжимаешься? — возмущался, прекрасно играя роль ревнивого парня.       — Дураки. — одновременно вздохнули Сынмин и Джисон и, честно, так отчаянно это звучало. Но после этой фразы сразу же оживились и отбили друг другу пять, крича почти на всю башню Гриффиндора громкое: «Бро-о-о-о». Эти парни всерьёз считали, что они соулмейты. Может быть на самом деле так оно и было, но Минхо вряд ли был доволен такими выводами.       — Пойдёмте уже, — жалобно упрашивал Феликс, но получалось как-то смешно, ведь ему в этот момент и правда очень хотелось смеяться. Но ещё больше он желал хотя бы банально выйти из башни, потому что иначе они ничего не успеют. С этими парнями вообще ничего сделать вовремя было невозможно, потому что, к примеру, сейчас Хёнджин и Минхо не переставали спорить и показывать друг другу языки. Казалось бы, взрослые люди. — Хёнджин.       — Да, капитан? — оторвался от забавных игр с Минхо и сразу же одарил вниманием своего «грозного» парня. Тот уже успел надеть верхнюю одежду и почти натянул шапку на голову, пока сам Хёнджин даже не застегнул кофту на замке.       — Пошли.       — Есть, капитан. — кивнул он, до сих пор удерживая руку у головы, словно они находились на корабле, где подчинённые выполняли все приказы капитана. Феликс не мог сохранять серьёзный вид, поэтому не выдерживал и звонко хихикнул, что аж голос эхом ударился об стены.       Феликс не собирался ждать долгого Хёнджина, которому всё повеселиться и подурачиться хотелось. Поэтому принял решение взять Джисона и Сынмина под локти и увести подальше от этого беспредела. Они вышли из гостиной и шли по ярко освященным коридорам, наблюдая за тем, как некоторые ученики украшали стены, одновременно с этим переговариваясь с портретами, которые висели прямо перед их лицами. Подготовка к новому году шла полным ходом. Никто не собирался нарушать традиции.       — Эй, стойте! — окликнул их голос Хёнджина, пока парни спокойно продолжили разговаривать меж собой и сделали вид, что ничего не слышали. — Чего не ждёте нас?       Минхо и Хёнджин догнали их и теперь шли перед ними, спиной вперёд, не видя куда держат путь, а лицами к троице. Пару раз чуть не врезались в учеников, после чего осыпали их извинениями. Они либо по шапке получат, либо их вновь пригласят на свидание. Такова жизнь Хван Хёнджина и Ли Минхо. Не сказать, что Феликсу это нравилось. Пусть лучше уж по шапке надают.       — Чего вас ждать? — вопросил Феликс, наигранно строя из себя недовольного. — Мы уже вспотели и хотим поскорее выйти из замка.       — Какие мы вредные, утю-тю, — елейным голосом проговорил Хёнджин. — Разойтись.       Он убрал руки Сынмина и Джисона, откидывая их куда подальше от Феликса и сам довольно уместился на их место. На самом деле его место. Обнял Феликса за плечо, пока тот по привычке закатил глаза, но все равно ладошку потянул к Хёнджиновой талии и оставил её там.       Они уже выходили из замка и Феликс наконец вздохнул свежий воздух, коего так не хватало в замке. После душной гостиной рядом с камином этот холодок чувствовался как рай и дарил бодрость. Хлопья снега кружили над головой и падали на нос. Появилось желание ловить его языком. Ещё под ногами так приятно хрустело, а мелодичный голос Хёнджина рядом вовсе приводил в полнейший покой. Если бы не ученики Хогвартса, с которыми они останавливались и здоровались каждые десять секунд — было бы вообще замечательно. В Хогсмид шли все, с него возвращались тоже многие, поэтому знакомые Гриффиндорской команды по квиддичу по пути встречались довольно часто.       — Знаете, чем я недоволен? — задал риторический вопрос Хван, загадочно почесывая подбородок. Естественно, они не знают, но надо же Хёнджину как-то подогреть всеобщий интерес.       — Ну и чем же?       — Тем, что мы с вами одного возраста и года рождения! — восклицал Хёнджин, показывая указательным пальцем поочерёдно на Феликса, Сынмина и Джисона. Обиженно опустил руку и отвёл взгляд, забавно надувая губы. — А экзамены здесь сдаю только я.       — Потому что ты, лошок, родился в марте, — говорил Минхо с таким умным видом, словно это действительно было что-то чересчур умное и интеллектуальное. — А эти трое в сентябре.       — Ой, а я и не знал. — разыгрывал комедию, из-за чего они снова начали показывать друг другу языки, как минут десять назад в гостиной.       «Надоели», — думалось Феликсу в это время.       — Нам просто повезло, — заявил Джисон с ходу, по-деловому опираясь локтём на Сынмина, изображая точь-в-точь настоящего аристократа. — Мы крутые ребята.       — И не поспоришь. — улыбался Феликс, а Сынмин кивал утвердительно, мол так и есть.       — Нет, в самом деле, Хёнджин, — обращался Ким к Хвану, поражаясь с его глупой головушки. — Говоришь так, будто не знал, что все дети получают письма в июле. И им обязательно должно быть одиннадцать.       — Да знаю я. — хмурил брови.       — А нам в июле одиннадцати ещё не было. Зато сейчас мы самые старшие на шестом курсе. — довольствовался этим фактом Сынмин, явно им гордясь. И не соврал ведь. Им действительно уже было семнадцать, пока другим однокурсникам столько исполнится, дай Бог, весной, если вообще не летом.       — Всё, перестань умничать. Ты как Минхо, — дулся Хёнджин, ведь он опять проиграл в соревновании, которое устроил в своей же голове, что бывало с ним достаточно часто. А вот Феликс у себя в мыслях сделал сравнение между Кимом и Ли. И да, действительно похожи. Только вот Минхо это признавать не хотел, поэтому Хёнджину моментально прилетел болючий подзатыльник. Он ахнул от неожиданности, потирая пострадавшее место, тихо бурчал: — Муж и жена — одна сатана.       — Чего сказал? — переспросил Сынмин, услышав Хёнджиново невнятное бормотание под нос.       — Ничего! — громче ответил Хёнджин. — Я просто понял, что все тут крутые, а я один нет.       — И в чём неправда? — смеялся Джисон. Так ещё и лицо Хёнджина, такое немного нелепое и обиженное, заставляло забавляться с него до потери пульса, причём не только Хана.       — Как вы мне надоели. — честно признался Хёнджин, но парни и с этого только улыбались. Феликс тоже. Он рад на самом деле, что у него именно такие друзья. Не ценить их было задачей невыполнимой. А Феликс дорожил.       Под весёлые реплики Джисона они по вытоптанной другими учениками дорожке, шли до Хогсмида. Хан всё мечтательно затирал про то, как совсем скоро, всего через несколько дней, сядет на Хогвартс-экспресс, а на вокзале его встретит их общий друг Чан. Джисон, правда, говорил про него так, словно Чан не был их другом и они его не знали вовсе.       Феликс не мог не усмехнуться с Джисона, который сразу втягивался в диалог и выглядел очень оживленным даже при небольшом упоминании Бан Чана. Феликс не знал, догадывался ли об этом сам Хан, замечал ли такие порывы только Феликс, или все было столь очевидно и для других. Но всё равно всё понял и пообещал себе поговорить с Джисоном чуть позже. Тот вновь будет возмущаться, что Феликс читал его как открытую книгу и знал абсолютно каждую эмоцию и любую симпатию. Но Феликс этой их некой связью был безумно доволен. На то они и родились почти в один день, что по Хогвартсу даже начали ходить слухи, мол они и впрямь являются близнецами. Феликс бы хотел. Но жили они не то чтобы в разных городах, а в разных странах! Поэтому это было физически невозможно.       Вот Чан выпустился в прошлом году и уже с радостью работал в Министерстве магии. А вот Джисон явно не мог его забыть. Феликс уверен, что Чан его тоже.       Так неожиданно получилось, что выпуск Чана приблизился слишком быстро. Вроде недавно были на святочном балу и попивали детское шампанское, приобретённое преподавателями. Но вот уже потом Чана, любимого друга, который всегда был готов помочь, провожали во взрослую жизнь, как полагается.       Как говорилось, детей своих он оставить одних ну просто не мог, поэтому совсем неждавши вся ответственность за «деток» Чана свалилась на плечи Минхо. Троицу, состоящую из Феликса, Сынмина и Джисона, оставлять наедине нельзя была ни на минуту. И если Феликс был более-менее спокойным, то другие двое были просто взрывными бомбами, которых никто кроме Минхо успокоить и не мог. А Феликс, как хороший друг, безумные идеи всегда поддерживал, поэтому бедному Ли приходилось успокаивать всех троих. Тяжело ему сначала было, а потом пришлось свыкнуться. Тем более, когда в голове была твёрдо забитая, как гвоздь, мысль, что Чана он подвести не может.       Хёнджина пронесло, ведь родился он на полгода позже и никакую ответственность ему нести не приходилось. Феликс не в счёт, за ним он и сам мечтал пристально наблюдать и не выпускать из виду.       Только вот своего самого маленького ребёнка, Чонина, который был редко приближен к общей компании, тоже пришлось сплавить кому-нибудь. Эта участь уже досталась Хвану, который слишком рано обрадовался своему счастью. Честно, следить за Яном были готовы абсолютно все, даже Феликс выступал в роли желающего и явно неравнодушного. Чонин учился на пятом курсе, ему ещё не было даже шестнадцати. И хоть не был тем, кому лишь бы совершить какую-нибудь глупость, являлся парнем весьма скрытным, что наводило на всякие мыслишки.       И Хван, как самый ответственный старший брат отнесся к этому серьёзно. К слову, младших братьев и сестёр у него не было вообще, а родители даже не планировали. Казалось, словно к этому делу он относился слишком... Слишком. Он будил Чонина по утрам, напоминал про приёмы пищи и навещал между уроками в разы чаще, чем Феликса. И не сказать, что Чонин был этим ебать доволен. Скорее относился нейтрально и немного безразлично.       Одному Феликсу, видимо, было не все равно. Своих чувств он понять не может до сих пор. Уже четыре месяца, как Хёнджин заделался мамочкой, а Феликс всё же реагировал на это неоднозначно. Может быть, ему немного неприятно, каким бы отличным другом не являлся для него Чонин. Но разве он об этом скажет? Спойлер: нет.       Дорожка между домиками в Хогсмиде вытопталась настолько хорошо, что создавалось ощущение, будто её долгое время тщательно очищали от снега. Но в субботний день, как правило, студенты ходили толпами. Хогсмид — не исключение, тут днём вообще и шагу свободного не ступишь.       Однажды Феликс позвал Хёнджина сходить с ним в Хогсмид, чтобы закупиться сладостями. Так вот, пожалели оба, как только зашли за порог магазина, потому что буквально каждый сантиметр был заполнен людьми. Дышать полной грудью было тяжело, и не повернёшься без каких-либо столкновений. А сливочное пиво тоже хотел отведать каждый. Поэтому в тот день они просто пошли обратно в замок, так ничего и не купив. Зато их общий знакомый, по совместительству друг, ученик Пуффендуя, Со Чанбин, провёл их через картину на кухню, где эльфы могли приготовить любое блюдо на ваш выбор. Тогда то они втроём объелись до отвала. Так, что ходить было невозможно тяжело.       Но сегодняшний поход был определённого лучше по всем параметрам. Все ломанулись в деревушку ещё утром, надеясь, что смогут приобрести товары к новому году без какой-либо очереди. Но там естественно образовалась толпа из таких же умных и сообразительных. Днём ходили те, кто утром попросту отсыпались после тяжёлой и загруженной недели, а особенно так зачастую делали старшекурсники.       На улице уже вечерело. Народу было неожиданно не так много, как могло быть. Шлындали, конечно, всякие, но их было не огромное количество, чему Феликс был безусловно рад.       Вся улица была украшена просто нереально прекрасно. Компания хором охнула от того, насколько ахуительно это выглядело. На крышах одноэтажных домов были развешаны гирлянды. Они разноцветные и яркие, из-за чего картина действительно казалось впечатляющей. Феликс недолго смотрел на лица приятелей, которые светились то голубым, то красным, то фиолетовым. Ещё снег падал медленно и завораживающе. Это придавало атмосфере ещё больших красок, из-за чего этот момент казался невозможным и будто ненастоящим.       — Красиво. — заявил Феликс шёпотом, почти не открывая рта, но большой сгусток пара всё равно выходил из под чуть приоткрытых губ. Улыбка отчего-то сама так и просилась озарять его лицо ярчайшим светом.       Ещё более красиво выглядели магазинчики. На ветринах стояли игрушки в форме украшенных ёлочек, Санты Клауса и маленьких человечков-эльфов. Феликс загорелся идеей и мгновенно захотел их приобрести. Ещё он был осчастливлен, что в канун Нового года было столько всего, что можно было купить. Прямо напротив этих игрушек стояла закрытая стеклом ветрина со сладостями. Феликс приметил сразу то, что ассортимент их стал в разы больше и всяких вкусняшек прибавилось. Его, истинного сладкоежку, это не могло не радовать.       Сейчас довольный он купит подарки всем друзьям, подругам и парню, а через всего какую-то неделю сможет их с гордостью вручить. Обязательно заглянет за теми самыми игрушками и закупит себе декоративные украшения, которыми уже сегодня вечером сможет заставить всю свою комнату. А ещё без вопросов накупит себе всевозможных сладостей. Своих любимых и тех, которые ещё ни разу не пробовал. А потом ночью они с Джисоном их все съедят и устроят разговор по душам перед его скорым отъездом и их небольшой разлукой, за которую оба успеют очень соскучиться.       — Да-а, красиво. — слишком поздно согласился Хёнджин с Феликсом, словно до него только сейчас дошёл смысл ранее сказанного им слова. Такой он был, совсем немного невнимательный и, как считал Феликс, глупенький и наивный.       Хёнджин схватил его за ладонь и повёл к первому магазинчику, самому близкому к ним. Себе же он ранее пообещал заглянуть абсолютно в каждый, дабы не упускать каких-нибудь особенных вещей, а после ещё долго об этом жалеть. Сейчас он собирался скупить всё в округе.       Ребята остались позади и вслед прокричали, что первым делом хотели заглянуть в другое место, поэтому этих двоих они пока что оставляют вдвоём. Вполне смогут справиться и сами. Тем более, когда Хёнджин совсем тайно поделился с Минхо тем, что считает это настоящим свиданием.       На свидания они с Феликсом, к слову, ходили нечасто. Имеется ввиду, реальные свидания со всеми вытекающими. Походы в Хогсмид совсем не в счет, а уж тем более «романтичные посиделки», как их называл Хёнджин, за кружкой сливочного пива, когда туда-сюда мимо ходили какие-то дети.       Но в памяти у Феликса отлично отложились те летние дни, когда Хёнджин устраивал ему настоящие сюрпризы. Этим летом, конечно, им пришлось на большой срок расстаться. Опять же, проживания в разных странах на огромном расстоянии. Мало того, материки тоже разные были. Можно было трансгрессировать, но не один из них не умел! Поэтому шанс увидеться был действительно не велик.       Но у них получилось и это, поэтому когда они встретились в середине жаркого июля в каком-то почти нежилом городке на границе Англии, Феликсу буквально всё казалось романтичным. Тогда они впервые посетили ресторан и держались за руки под столом, пока Феликс счастливо хихикал от того, насколько с Хёнджином ему было хорошо. Чуть ли не с ложечки они кормили друг друга, пока их родители ходили и исследовали город, тактично оставив своих детей наедине.       Феликс личность сентиментальная, у которого душа так и требует много любви и романтики. Он никогда не требовал от Хёнджина много, ведь то, что делал он и так очень положительно отзывалось в его сердце. Феликс был благодарен парню за то, как он о нем заботился, старался сделать для него всё, тщательно следил за своими словами в его присутствие; благодарен за, то как поцелуями покрывал всё лицо и зажимал в объятьях. Феликс был благодарен за то, что Хёнджин любит его просто так. За то, что однажды обратил на него внимание, как на парня и искренне полюбил просто потому что Феликс — это Феликс.       Деревянная дверь, выкрашенная в яркий жёлтый, весьма тяжело открывалась и сначала даже не поддавалась сильному напору. Феликс уже передумал идти туда, куда его тянул Хёнджин, но когда у них всё-таки получилось зайти внутрь, то он правда вдохновился. Восхищение на его лице не распознать просто невозможно. Это ведь действительно выглядело восхитительно.       Внутри намного лучше, чем снаружи. За красивой стойкой стояла женщина, привычки и предложения которой Феликс за три года выучил наизусть, но до сих пор не запомнил её имени, к сожалению. Она, видимо, к Новому году решила всё кардинально поменять. Раньше тоже здорово было, но сейчас смотрелось значительно лучше. Она прикупила много новых товаров, а так же прозрачные, стеклянные стойки, которые ещё не испачкались от воздействий с детьми, как бы странно это ни было.       Каждый уголок был украшен и Феликс первый раз за этот год по-настоящему почувствовал дух рождества, который крался за ними на цыпочках и поджидал совсем скоро. При этом ранее никакого ощущения и новогодней атмосферы не было. Сейчас вот появилось.       Феликс смотрел на потолок, а там за ниточки подвешаны снежинки, которые, видимо, самостоятельно вырезали из бумаги долгое время. В некоторых местах ещё милые ёлочки. Всё бы ничего, казалось бы, ничего необычного. Но вот снежинки и елочки кружились и точно не от ветра, который шёл из под двери. Просто чуточку магии. Её совсем немного, чертовски мало и почти неощутимо, но Феликса это заставило искренно улыбнуться, красиво же. А ещё на сердце потеплело от понимания того, в каком мире он находился. Иногда этот факт забывался, потому что в жизни проблем было больше, чем магии.       А ещё прямо под потолком летали снежинки и, чудесном образом, не таяли в теплом помещении. Всё удивительно, пока не узнаешь, кем они являлись. Волшебникам под силу и не такое. Весь снег не падал ниже самой верхней полки, но вот одна выбилась из строя. Летела на Феликса и опустилась на его верхнюю губу. Губа у него настолько горячая, поэтому маленькая снежинка быстро растворилась и не оставила за собой даже капельки.       Вежливо здороваясь с женщиной в ответ на её дружелюбное приветствие, они прошли дальше, вглубь помещения. Феликс заинтересовано оглядывал всё вокруг. Взгляд его метался туда-сюда, ведь он не знал на чем акцентировать свое внимание, потому что тут буквально всё завладело его сердцем почти сразу.       Кстати, насчёт сердец. Хёнджин, который перед подобными игрушками был совершенно бессилен, прямо сейчас показывал Феликсу пальцем на ночник в форме сердца. Тот весь светился и переливался узорами. Сразу стало понятно, что здесь была замешана магия, хоть и немного. Не додумались ещё обычные люди-магглы до таких гениальных изобретений.       Феликс завороженно подошёл поближе к стенду, где этих светильников-сердец было штук двадцать точно. В руки взял один из них и долго рассматривал. Хёнджин в это время убежал дальше, но как только заметил увлеченного Феликса, подоспел к нему и слегка приобнял сзади, руками создавая замок на его талии.       — Хочешь, куплю его тебе? — проговорил прямо на ухо, из-за чего у Феликса вот-вот неосознанно обещал пробежаться табун мурашек по коже. Хёнджин, похоже, любил выставлять всё свое обожание к Ли напоказ, поэтому не стеснялся вообще. Не то чтобы тут было кого стесняться, магазин буквально был пустой, не беря в счёт его обладателя. А вот Ли всё равно смущался очень.       — У меня есть деньги, — улыбался в ответ. — И мы договорились не дарить друг другу ничего в этом году.       — Ты прав, — кивает он, разворачивая Ликса к себе лицом. — Но мне хочется сделать тебе приятно.       — Ладно, можешь купить. — легко согласился Феликс и пожал плечами, как обычно делал Хёнджин. Ведь перед таким взглядом Хёнджина он становился совершенно безвластным и не мог держать себя в руках. В такие моменты он был готов даже заключить сделку с дьяволом. Настолько это его очаровывало.       Хёнджин радостно улыбнулся и схватил светильник с полки. С Феликсом они шарились по всему магазинчику в поисках того, к чему сердце ляжет и что приглянется. А брали всё, что нравилось. Только женщина продавщица вечно предлагала свои товары, но им приходилось лишь вежливо отказываться от заманчивых предложений.       В итоге у Феликса было несколько игрушек-ёлок, которые светились; гирлянды, которыми он в скором времени завесит всю комнату для красоты и собственного порядка; просто фигурка белочки, напоминающая ему Джисона; светильник-сердечко, который Хёнджин уже купил и красная звезда, которая ему просто понравилась.       С Хёнджином они, конечно, ещё ходили и собирались выбрать что-то ещё, естественно, сплетая руки в крепкий замок. У Хвана во второй была маленькая корзинка, которая постепенно успевала пополняться.       Вдруг раздался скрип двери и в помещение зашли люди, призывая с собой холодный ветер, от которого Феликс уже успел отвыкнуть. Ли рассмотрел лица учеников и в одном из них узнал Чонина, а во втором его друга, имени которого Феликс не знал, но у себя в голове называл его просто милым парнем с волосами до плеч. Чонин им махал, в то время как милый парень рядом с ним просто стоял рядом и неловко мялся от обращенного к ним внимания.       Горячей руки Хёнджина в своей Феликс больше не чувствовал. Потому что тот, увидев любимого младшенького, умчался, что и след его простыл. Феликс наблюдал за тем, как Хёнджин крепко зажимал Чонина в объятьях и даже обнимал незнакомого ему парня. Непонятную злость Феликс пытался начать контролировать только тогда, когда почувствовал насколько сильно сжалась его челюсть из-за неприятных ощущений, которые разливались по груди. Хёнджин в его сторону даже не смотрел теперь, а корзину с игрушками и вовсе поставил куда-то, не забывая при эмоциональном диалоге с Яном жестикулировать руками.       Ладно. Достаточно. Феликс думал, хватит ему и этих украшений, что они уже выбрали. Хватит. Не хотелось больше ничего выбирать. И вообще, он желал поскорее уйти.       Он взял себя в руки и настраивался на дружелюбный лад. Подошёл к весёлой компании, приветственно обнялся с Чонином и задал дежурный вопрос: «Как дела?». Как только получил на него ответ, то подобрал брошенную Хёнджином корзинку с пола и расстроенно пошагал к кассе. Губы начинали кровоточить от того, насколько сильно он искусал их за прошедшую минуту.       Он слышал громкий диалог троицы, стоящей посреди зала. Смех Хёнджина отчего-то вовсе не веселил, а заставлял повесить голову ещё больше и ниже. Из оранжевой пластмассовой корзинки он вытащил всё, что успел насобирать и выложил на кассу. Женщина сразу взяла товары в руки, сверялась с ценами и писала что-то в своей тетрадке-блокноте. Из под стола достала праздничный пакет, в который всё упаковала красиво, а главное бесплатно. И каждому покупателю доставался разный, какой рука вытянет. Феликсу вот попался голубой, с ёлочными игрушками, мандаринами и красными сердечками.       Феликсу стоять так было просто неловко и некомфортно. Тем более, когда сзади него Хёнджин продолжал заливисто смеяться, а у самого Феликса уже зубы начинали скрипеть от неконтролируемой обиды на парня. Нужно отвлечься.       — Мне нравится то, как преобразилось это место. — сказал Феликс и посмотрел на продавщицу за стойкой. Пытался улыбнуться как можно натуральнее, пока пальцы нервно постукивали по деревянному столу.       — О, спасибо! — улыбчиво начала она, а из-за такого искреннего тона на сердце у Феликса моментально потеплело. — Я долго думала, что можно сделать. Хагрид натолкнул меня на одну идею.       — Получилось правда здорово. — теперь он сам улыбался, причём вовсе не наигранно, а глаза постепенно превращались в щелочки-полумесяцы. Женщина тем временем упаковала всё и перевязала красивой лентой, отдавая пакет Феликсу в руки.       — Спасибо! — поклонился он моментально, соблюдая все нормы приличия и до самого конца вёл себя вежливо. Уже шёл к выходу, параллельно слушая, что говорила ему милая женщина вслед.       — Тебе спасибо за покупку. Приходи ещё, Феликс! — предложила она, а Феликс кивнул головой согласно, мол обязательно заскочит ещё не раз. А женщина, как оказалось, знала его имя. Ничего особенного вроде, а так приятно становилось от того, что она когда-то случайно это услышала и помнила по сей день.       Ли махнул рукой на прощанье и на этот раз легко открыл дверь, которая ранее казалась тяжёлой и не поддавалась жёсткому напору. Сил будто прибавилось. А ещё злость его пробирала, поэтому деревянная дверь без особых усилий громко хлопнула, будто в заключение всего происходящего. Холодным ветер бил в лицо лицо и дул на Феликса вместе с огромным количеством снежинок.       Феликс не ревновал Хёнджина к друзьям. Считал, что просто не имеет на это права. Ведь у него тоже есть друзья, он может с ними обниматься и обсуждать серьёзные вещи. Ему даже нравились дружеские, забавные взаимоотношения, к примеру, Минхо и Хёнджина, ведь это действительно казалось ему чем-то столь крутым.       Ой, блять, да пусть он обнимается с кем хочет, разве в этом истинная причина? Феликс бы все равно обиделся, если бы вдруг Хёнджин гулял с ним, а с появлением Минхо ушёл бы к нему. И это вовсе не зависит от человека, который окажется рядом с Хёнджином. Это в любом случае неприятно от слова совсем.       Феликс правда не понимал, что чувствовал наиболее отчетливо: злость или обиду. Наверное, всё в одинаково сильной степени.       Чонин был хорошим другом и для него. Особенно на младших курсах, когда они были совсем мелкие и друзей у них толком не было. Общались настолько хорошо, что возможно были лучшими друзьями. В последнее время сильно отдалились, но неважно.       Однако Феликс на Чонина обиды не держал. Не он же виноват в том, что Хёнджин убегал сразу, как только видел младшенького Яна поблизости.       Феликс шёл в магазин сладостей, надеясь заесть своё огорчение и нарастающую печаль. А как показывала практика, это действительно помогало. Поэтому обязательно ему стоило пойти именно туда.       Дверь уже не такая тяжелая, а стеклянная и с узорами, её легко можно сломать. Когда заходишь, то колокольчики над ней громко-громко звенели, оповещая о приходе посетителей. Коих сейчас и без того было предостаточно.       Ли возле стойки с какими-то горячими пирогами в красивой обёртке сразу заметил друзей и решил направиться к ним. Настроение поднималось от того, как Джисон жаловался Минхо на то, что не может купить себе леденец за два галлеона, ведь это слишком дорого, пока старший спокойно выбирал себе булочку с самым наиболее вкусным запахом. А вот Феликс сразу же подумал про то, что обязательно купит Джисону этот леденец, чтобы порадовать. Денег, отправленных мамой заранее, за неделю до этого, совсем нежалко, тем более на такие священные вещи, связанные с едой.       В помещении действительно душно. Феликс бы сказал, что даже жарко. Тут человек в раз двадцать больше, чем в прошлом магазине. Воздух нагрелся невероятно сильно. Поэтому Феликс принял решение развязать Гриффиндорский шарф с шеи и оставить болтаться его где-нибудь на руке. Ведь здесь он явно надолго.       Всё было весьма красиво. Потолок был безумно высокий, примерно под четыре метра вверх, а на нём был красочный рисунок Санты Клауса и оленей, которые бежали впереди него. Помогающая магия создавала эффект и звук бегущих копыт оленей и отдалённого смеха Санты Клауса. Рисунок будто плыл по потолку. Феликсу нравилось. Нужно спросить, как именно можно сотворить такую красоту и устроить такое у себя в комнате.       Феликс взял такую же корзинку, как и в прошлом магазинчике. Они, видимо, были у них одни на всю деревню. Постепенно накладывал в неё сладостей, радуясь тому, что может себе такое позволить без каких-либо вопросов и переживаний. Сразу схватил те леденцы, которые так сильно хотел Джисон и сказал себе не забыть порадовать того вечером.       Он стоял у стойки с различными пудингами, выбирая свой любимый и те вкусы, коих он ещё не пробовал, но хотел. Когда неожиданно кто-то встал сзади, отодвинул края воротника мантии и поцеловал в шею, пока абсолютно никто не обращал на них внимания. На самом деле догадаться, кто это — не сложно. Хёнджин обожал целовать Феликса в шею и отчего-то делал это даже на людях, будто его и впрямь ничего не смущало.       А вот для Феликса такие моменты были слишком интимные. Любые прикосновения Хёнджина он чувствовал слишком сильно, из-за чего по телу буквально ходили мурашки, не оставляя его ни на секунду. Прямо как сейчас. Феликсу может щекотно, а может слишком приятно, не разобрать толком, но в любом случае поцелуй Хёнджина заставил его съежиться, а горячее дыхание на месте поцелуя добавляло красок.       — Ты чего ушёл-то? — спрашивал Хёнджин, всё ещё стоя сзади. А вот Феликсу от него очень хотелось ускользнуть, да куда подальше.       — Не знаю. Устал ждать, пока ты наговоришься, — признался Феликс и безразлично плечами пожал, будто его это ни капельки не задевало. Хёнджин как-то странно хмыкнул и начал улыбаться, копошась и обыскивая собственный карман.       — Будешь шоколадную лягушку? — задался вопросом и достал из кармана сладость, демонстрируя её перед Феликсовым лицом. У того глаза мгновенно загорелись, настроение поднялось ещё больше, а руки потянулись к лягушке.       — Давай, — кивнул он быстро-быстро несколько раз подряд, тем самым умиляя Хёнджина ещё больше. Тот улыбнулся уголками губ, отдал упаковку и провел рукой по волосам мягким Феликса. Феликс раскрыл упаковку, первым делом достал карточку и огорченно вздохнул от своего невезения. — Опять Дамблдор.       Лягушку Феликс успел съесть до того, как она убежала восвояси. А дальше они вместе совершали покупки и обсуждали что-то отдалённое. Хёнджин около стойки с пончиками стоял долгое время, поэтому Феликс начал его подгонять, чтобы тот был чуть быстрее. Ведь в восемь им уже нужно было быть в замке.       — Мне ещё нужно выбрать подарок Джисону, — приговаривал Феликс, пока Хёнджин продолжал упорно над чем-то думать. А потом у Феликса брови вверх поднялись, ведь он вспомнил кое-что ещё. — И парням тоже!       — Да чего заморачиваться? — спросил Хёнджин и наконец с полки взял несколько пончиков сразу, кидая их в корзинку. — На новый год им беруши надо подарить, понял?       — Зачем это? — хмурился Ли, не понимая суть сказанного.       — А вот, — говорил Хёнджин и ухмылялся подозрительно так, выставляя на обозрение свои острые клыки. — Ты, кстати, решил в чьей комнате мы будем ночевать на новый год?       — Не знаю пока. Жить с Джисоном не привилегия, — вздохнул Феликс, вспоминая что сейчас творилось у них в комнате. — Убирать придётся всё, он любит наводить беспорядок.       — И мне придётся убираться. Я тоже люблю наводить беспорядок. — сказал Хёнджин, пока они направлялись к кассе, чтобы наконец завершить свои покупки хотя бы в одном из множества магазинов.       — Я в курсе, Джинни. Вам бы вдвоём жить. — предложил Феликс, представляя, что будет, если к нему переедет Минхо. Это же будет рай, в прямом смысле. Он знал, каким чистоплотным был Ли и думал, как хорошо бы им было жить вдвоём в полнейшем порядке и чистоте.       — Не-а, мне бы с тобой лучше жить. — мечтательно произнес Джин, вытаскивая всё, что они набрали. Ещё на кассе, под стеклом располагались совсем горячие сладости, такие как булочки с корицей или те же самые свежие пончики. Феликс на них заглядывался горящими глазами, но Хёнджин его вовремя успокоил, ведь они уже столько всего накупили и этого явно было достаточно. Феликс из кошелька достал столько галлеонов, что аж сам удивился. Отдавал продавцу, пока Хёнджин радостно пищал со своей фотки, которая хранились в кошельке Феликса уже больше полугода.       Они поделили пакеты поровну, но Хёнджин все же более лёгкий отдал Феликсу, забирая себе тот, что потяжелее. Парни уже ждали их на улице и у них, к счастью, пакетов было не так много. У Сынмина, например, их не было вообще.       — Чё, может по сливочному пиву? — предложил Минхо, потирая ладони. Он грел их своим горячим дыханием и активно старался на них дышать.       — Да, давайте! — ликующе хлопнул Джисон в ладоши, подпрыгивая на месте, пока остальные просто кивнули головой.       Феликс ежился от холода. Такое чувство, будто его рука скоро точно отморозится, а тепло Хёнджиновой, на удивление, не спасало. Поэтому он сунул свою руку, сплетенную с ладонью Хёнджина, в свой тёплый, пушистый карман, надеясь хоть как-то их согреть. Им ещё предстояло купить подарки, а пока они просто выпьют сливочного пива, в голове подкидывая варианты того, что можно было бы подарить. А ведь Новый год всего через пару дней и подготовка к нему шла полным ходом.