Краденая невеста

–Хорошо, хён, заглянете завтра к нам в студию с Намджун-хёном? –Да, давай! А Юнги с Бином опять отсыпаются? –Да, Чан-хён отправил отдыхать. –А сам опять всю ночь провёл в студии? –Как обычно. В этом мире меняется всё, кроме режима Чан-хёна. –Но как же твоя любовь ко мне? –Растёт изо дня в день, дорогой. Ну всё, люблю целую, на счастье вангую, хорошо тебе поработать Хоби-я. –И тебе Сон-и! Чан любит свою работу, он одержим ей. Его первой любовью была, есть и будет музыка. Он обожает творить что-то новое в мире чарующих звуков, поэтому этим он старается оправдывать недостаток сна (работать надо, во сне не работается и идеи не приходят), излишнюю худобу крепкого тела (работать надо, есть необязательно), мешки под глазами (среди молодёжи это модно), вечно пустующую квартиру (в студии хотя бы мебель есть) и своё одиночество, которое понемногу начинает напрягать Чана (работа – лучший друг, партнёр и любовник, хотя в последнее время эти мысли кажутся Чану слегка странными, но дополнительная работа живо выбьет из него эту дурь!). Джисону и Чанбину остаётся только вздыхать, жалуясь своим парням на этого несносного горе-трудоголика и раз в день напоминать Чану поесть и помыться. То, что он до сих пор не откинулся и остался человеком разумным определённо является их заслугой. Они со своими парнями такие же влюблённые в музыку люди, но свою стадию помешанности прошли уже в юности, и теперь пытаются выдернуть из этого периода композиторского пубертата Чана и Намджуна. Вот только если с Чаном вышло откровенно ничего, то энергия второго перешла в куда более страшное русло. Он стал считать себя одиноким, и решение этой проблемы сразу же всплыло в его гениальной, но не в этот раз голове. Женитьба! Что может быть ещё проще! Но с появлением свободного от написания песен времени (оказывается вдохновению тоже нужен отдых, и тогда оно ещё больше процветает), посвящённого целиком и полностью поиску идеальной невесты, появилось и осознание того, что будущий свёкр Намджуна поведёт к алтарю не лапочку дочку, а умницу сыночка. Как же Намджун любит людей с развитым интеллектом.. Но сейчас не об этом, с принятием этого голубоватой части себя, пришлось улаживать некоторые моменты с свидетельством о браке, которое Намджун везде таскает с собой, договариваться с регистраторшей в ЗАГСе (Тэхён на эти деньги мог бы уже свой ЗАГС открыть, оплата мотивации Тэхёна поженить его в любое время и с кем угодно, дорогого и дорого стоит). Осталось одно, коллекция свадебных платьев любых размеров, под которую вечный жених отвёл целую комнату в своей однокомнатной квартире. Но это тоже не проблема! Во-первых, по ленте в Пинтересте и рекомендациях в Тик Токе, на которые Намджун нашёл время, чётко прослеживается его явное увлечение парнями в юбках. Во-вторых, для того, чтобы жить с супругом в комфорте у Намджуна уже была ещё одна четырёхкомнатная квартира, в которой в любой миг мог начаться срочный ремонт (как же всё-таки хорошо организовывать свадьбу с адекватным тайм менеджментом и огромной кучей денег на счету, хотя второе посущественнее будет). С тех пор Намджун стал проводить всё своё время на работе и бесконечных свиданиях вслепую, а Юнги и Хосок пожалели о всех своих предыдущих действиях. Работать вместе с готовым прямо сейчас выскочить замуж за первого встречного вовлечённым Намджуном такое себе удовольствие. Чан не спал уже третьи сутки. Он вспомнил сюжет книги, которую читал семь лет назад, но не помнил названия, она вдохновила его на новый проект, и теперь он в три часа ночи с готовой лирикой выдавливал из себя мелодию отжиманиями под любимого исполнителя. Джисон и Чанбин уже лезли на стенку от бесспорно бесподобного, но невыносимого после пяти часов прослушивания рэпа РМ ака Намджун-хёна ( –Может скажем ему? –Не, не откачаем. –Согласен, вопрос закрыт, ему ещё до пенсии дожить надо, а то душа раньше тела постареет.) Они еле воздерживались от того, чтобы не выколоть себе глаза при созерцании сего зрелища в течение двух часов, но на большее их не хватило, поэтому уже через пятнадцать минут на входе в бизнес центр их уже ждали Хосок и Юнги, чтобы отвезти домой (они ушли из своего офиса, как только Намджун стал собираться на очередное свидание). На следующий день, как и договаривались, Хосок уже тащил Намджуна в студию к 3-racha, но тот, находясь в замешательстве из-за вчерашней встречи, которая оказалась провальной (как, впрочем, и все остальные, но впечатления всё равно как в первый раз) еле плёлся, но в заветном портфеле у него всё равно лежали все документы для заключения брака. Судьба – таки вещь непредсказуемая. И Намджун не прогадал, войдя в студию и заметив яркую, как звёздочка в ночи улыбку, лучезарные глаза, сияющие оптимизмом и любовью ко всему живому и ангельские ямочки, Намджун и не понял как представился, положил документы на стол и предложил поставить подпись на одной бумажке для дальнейшего делового сотрудничества, что немедленно сделал сонный и ничего не соображающий Чан, попросил показать паспорт и схватив его стремительно умчался в ЗАГС, Хосоку и Джисону, давно поставившим подписи в графе свидетели оставалось только качать головой и уверять Чана, что Намджун не собирается брать того в рабство, и вообще это его любимый РМ. Стационарный телефон с заранее вбитым номером скорой оказался как никогда кстати. Утром в больнице Чан заметил на прикроватной тумбочке свой паспорт, почему-то по ощущениям он был более жёсткий и чистый, но не придав этому особого значения тот снова заснул. Разбудил его чей-то разговор, ведущийся у него прямо над ухом. –И чё? Это прям он? –Да. –Из-за него ты заработал столько бабла? Не верю. –Ну, знаешь, держать постоянно свободную запись в приличном ЗАГСе довольно тяжело. –Ладно, соглашусь. Он мне тоже нехило так отвалил чисто за массаж щёчек после обморока. Но смотря на тебя, я всё-таки не могу не согласиться с тем странным мужиком. –С чем? –Любовь с первого взгляда существует. – Сказал Чонгук и нежно поцеловал не удивившегося такому раскладу событий Тэхёна. Их интересное занятие прервал лёгкий "Эгхкэм" от смущённого пациента спрятавшегося за подушкой. –О, Ким Чан-щи, вы уже проснулись? –Давно, между прочим. –Извините, мы вас смутили? –Немного, и как вы меня назвали? –Ким Чан-щи? Вы предпочитаете другое своё имя Кристофер-щи? –Нет, но почему вы называете меня Ким? У меня другая фамилия, вы, наверное, перепутали. –А об этом спросите у своего мужа, он заходил к вам, просил передать это. – Чонгук принёс в палату Чану огромный букет из его любимых лилий, коробку обожаемых австралийских сладостей и какое-то письмо, Чонгук элегантно взяв под руку Тэхёна и чмокнув того в щёку, отправился на вечерний обход среди тяжелобольных. Из-за дефицита сна Чан вовсе не помнил некоторые события вчерашнего утра, такие как загадочная подпись и кража документов, поэтому его удивление при виде изменений в его паспорте было обусловлено именно этим недоразумением. В графе семейное положение было такое чуждое "замужем", а родная фамилия сменилась на "Ким". После небольшой череды больших потрясений Крис решил позвонить друзьям, он набрал Джисону, но потом взглянув на часы, сбросил звонок и лёг в кровать поваляться с открытыми глазами и навязчивыми мыслями, отличная альтернатива сну! Потом любопытство всё же взяло верх и Чан открыл письмо и начал читать. "Уважаемый Бан Чан-щи, я приношу свои глубочайшие извинения за случившиеся события, моя мимолётная симпатия совсем вскружила мне голову, и я без явного на то Вашего одобрения оформил наш брак. Но с каждым прожитым мною мгновением со знанием о Вашем существовании, мне становится всё тяжелее и тяжелее смириться с мыслью о том, что мне придётся отпустить Вас. Прошу, не оставляйте меня одного, Искренне всем сердцем, душой и помыслами Ваш, Ким Намджун" После прочтения письма, Чан немножко изумился, немножко – это значит, что в этот раз его шансы дожить до пенсии не уменьшились на половину. Через полчаса безукоризненно белые двери в палату распахнулись, впуская Чонгука, который пришёл поменять капельницу и привести в чувство пациента, но для этого тут Джисон с Чанбином. –Хён, ну как ощущения замужем? –Да вы издеваетесь что ли? – Живительные слова Джисона взбодрили Чана. –Мы думали, что ты так и умрёшь холостяком. – Чанбин ситуацию не спасает, но по насмешливым огонькам в его глаза понятно, что он и не пытался. –И вы серьёзно не удивлены? У меня украли паспорт, насильно взяли замуж, и вас ничего не смущает? –Ну паспорт же тебе вернули. –Логика Джисона всегда поражала Чана до глубины души. Даже если это означало, что Чан нечасто успевал за ходом его мыслей, прямо как сейчас. –Джисон, но в браке-то я остался. –Но брачной ночи же не было? Или мы что-то о тебе не знаем Чан-и? –Юнги! – Чана как будто ток прошил. – А ты что тут делаешь? –Пришёл посмотреть на муженька нашего Джун-и. – И, главное улыбается так гаденько, как Чанбин смог влюбится в такого человека? Но этот вопрос отпадает после того, как Чан замечает не менее противную ухмылочку на лице, казалось бы друга. –Хён, ты же сам один раз сказал, что хочешь выйти за читку РМа. В чём проблемы? Ты должен благодарить вселенную за то, что она исполнила твои желания даже точнее, чем ты хотел. – Как там говорится, Чан прямо с языка снять хочет. Муж и муж – одна сатана. Юнбины называется. Только вот они до сих пор не поженились, и вот уже Чан нашёл один плюс в его вынужденном браке, жаль, что единственный. –Ха! – Нервный смешок покидает лёгкие Чана в непритворном негодовании. – Негодяи. –Все в отца, папочка. –Джисон! – Вовремя прибывший Хосок утаскивает явно нарывающегося Хана подальше от Чана с мерзопакостным по мнению Чана "Твой папочка тут только я, малыш". Джисон пищит от восторга, а кое-кому хочется блевать, а конкретно всем, оставшимся в палате. –Хён, когда будет Намджун-хён? –Чанбин-а, скоро, скоро мы увидим молодожёнов вместе. Шипперское сердце Чанбина взрывается тысячами новых галактик, а Чан в отчаянии. Он смотрит на неотвеченное письмо, свой помятый вид, лилии, которые тоже могли быть помятыми, если бы не романтичный Тэхён и его бабушкин хрусталь, мешочки под глазами, которые, хоть и уменьшились, но глаза всё равно не видно. Одежда Чана заслуживает отдельных эмоций, ведь больничная рубашка смотрится на нём не шибко хорошо, поэтому Чонгуку приходится на пальцах объяснять как работает навороченный душ в Вип-палате, Чанбин учится укладывать кудри, а Юнги достаёт из большой спортивной сумки единственный костюм Чана, который тот носит на всякие совещания больших шишек и на молчаливый вопрос во взгляде Чана кивает на Чанбина и шепчет: "У тебя в холодильнике лежал вкусный пирог по данным от некоторых товарищей, а у меня дубликат ключей от них же в кармане. Вот и решил заодно подсобить тебе, зятёк". Чан только глаза закатывает, застёгивая пиджак и обещает себе больше не рассказывать Чанбину, а он уверен, что это он, про свои кулинарные эксперименты, и тем более давать на пробу. Себе же дороже. Хотя сам знает, что врёт, как дышит и при первой же возможности пойдёт кормить этих оболтусов. Сладкая парочка удаляется в закат вместе со здравым смыслом Чана, поэтому достав всю ту же спортивную сумку, подаренную Юнги на свадьбу, как оказывается. Тот обнаруживает весьма цветастую косметику и мутит себе приличный мейк. Он снова пытается обмануть сам себя, кто сказал, что в приличный мейк входят стрелки, начинающиеся чуть ниже внутреннего уголка и идущие почти до ушей (информация про уши обман, подсматривающий Тэхён готов подтвердить одним только жадным взглядом, а рядом стоящий Чонгук закатывает глаза и ищет косметичку), ярко-красная матовая помада на губах и немножко переливающегося от тёмно-зелёного к бордово-фиолетовому хайлайтера на щёчки. На голове у Чана впервые за это лето что-то приличное, и наконец-то успокоившись он пишет ответное письмо, попутно припоминая внешность Намджуна. Постепенно слова в тексте обретают всё более положительную окраску, и как только Чан закончил в комнате раздаётся робкий стук исходящий от входной двери. "Входите!": Чан скрестив свои невероятно красивые ноги сидит на единственной табуретке в этой пере-палате недо-люксовом номере. Заходит Намджун, снова с лилиями и в этот раз плетёной авоськой с апельсинами. Чан показательно небрежно берёт авоську и ставит солнечные фрукты в холодильник. Он словно предугадывает все следующие действия Намджуна, поэтому его ноги напряжены до предела, а сам он готов сорваться на бег в любой момент. Три, два, один.. –Бан Кристофер Чан, согласен ли ты стать моим мужем? – Вот оно, Чан несётся чуть ли не по стенам больницы, администрация которой уже совсем не рада деньгам за самую дорогую палату. Тэхён держит в напряжении свои мысли истинной свахи, а Чонгук в боевом раскрасе яростно надраивает коридоры на пути "нежно любящих" молодожёнов. Парочка переломов определённо решит все проблемы в браке, но Тэхён задевает ногой ведро в попытке поднять над Чаном и Намджуном веточку крыжовника. (–Летоимпортозамещение, Чонгукки, летоимпортозамещение..) —Импорто, лето, что? –Ну смотри, у них на Рождество целуются под омелой, а у нас на день семьи, любви и верности под крыжовником. –Такой есть? Стоп, а почему крыжовник? –Потому что, что дядя Джин под окном посадил, то Тэхён влюблённым подарил! Формула любви этого человечества. –Теперь я понял. Спасибо за букет из лопухов, любимый. –Не за что, Чонгук. Что ты делаешь, я же хороший, это всего лишь лопухи. –Нет, это другое, это за кактус, Ким Тэхён!) Эх, воспоминания.. Но сейчас не об этом, сейчас Тэхён в объятиях Чонгука наслаждается навыками плавания Чана, Намджун, впрочем, тоже. Какая спинка, какие плечи.. И пока пускающий слюни на этот эвкалиптовый шкафчик Намджун стоял в оцепенении, Чан выпрыгивает в окно из первого же кабинета, находящегося на первом этаже. Узист Сынмин, до этого спокойно обследовавший жену Мину впадает в состоянии глубочайшего шока вместе с женой, у которой благодаря ебанутому по её скромному мнению перенезнакомцу недобрату (братья так не поступают) начинаются схватки и возрастает желание поскандалить, но мужу нужна её помощь. Поэтому сильная Мина сжимает в тисках своих объятий пугливого Сынмина и тихонько сопит ему в макушку от боли, когда в кабинет влетает такой же шкаф, как предыдущий ненормальный и спрашивает, судя по всему про него же. –Вы не видели тут такого неземного моего мужа? – Чан оказывает внушительное влияние на словарный запас Намджуна. –Так этот идиот твой? – По выражению лица Мины нетрудно догадаться, что сегодня Намджуну пригодится его чёрный костюм. Неизвестно ещё на чьих похоронах. –Угу. – Хмыкает ничего не понимающий мужчина. –Тогда передай ему это! – Вскоре к голове Намджуна примотан тазик в цветочек из родильного отделения совместными усилиями парочки, которая похлеще минного поля. С тазиком на полупустующем чугунке оказывается тяжело бежать, всё-таки обзор не тот. Но Намджуну всё равно удаётся догнать Чана, заключить того в железные объятия, напялить кольцо на свой и его палец, дождаться Тэхёна и по его команде впиться в губы не совсем сопротивляющегося уже-Ким Чана, сталкивая нежный лоб своего мужа со стильным тазиком. Из окна кабинета УЗИ доносится ёмкое "Горько, долбоёбы! Ждите на свадьбу племянничка!" Чан всё же любит свою сестру, но не всем сердцем, теперь он даже не может сказать, что они просто однофамильцы! И пока в его голове мелькает эта мысль, Намджун закидывает своё счастье себе на плечо и сажает в лимузин поближе к шкафчику с конфетами. Чан, опомнившись достаёт изрядно потрёпанное письмо и смущённо вручает Намджуну. Тот же в попытке его прочитать собирает все свои мозги в кучку и улетает в дзен между этих строк. "Я не согласен, вы кто вообще такой? Немного, ну ладно. Нет, не согласен, чёртов Рэп Монстер. Мама и Мина говорили за православного выходить! Хотя Сынмин – исключение. Нет. Да. Нет. Да. Нет. Днет. Неда. Мне нравится фамилия Ким". Намджун понимает непрозрачный намёк и снова целует своего муженька, спрашивает глубоким голосом: "Плитка или кафель?", а Чан просто в экстазе, вызывайте прораба, у нас ремонт. По приезду в квартиру Намджуна Чана сразу ведут в гардеробную, и он распахнув глазки смотрит на всё это великолепие достойное Елизаветы Петровны. Платья, платья, платья. Он мурлычет в ухо Намджуна слова искреннего счастья и бежит наряжаться, но до него так и не дошло для чего они нужны. Намджун же заметив лёгкое смятение на лице мужа предлагает назначить свадьбу на ближайшие выходные и показывает фату в тон платьев, а Чан радостно соглашается, ведь сестра скорее всего будет не в состоянии испортить ему праздник. Как же он ошибался.