Бомба замедленного действия

Дыхание Зеницу прерывистое, дыхание, вырывающееся из его губ, влажное и взволнованное. Каждая мышца его тела напряжена, кулаки плотно сжаты с обеих сторон тела. Он в ярости, гнев, который он чувствует, мало-помалу поглощает его изнутри, это интуитивное и теплое чувство, поселившееся в нижней части его живота. Он едва сдерживает желание драться, кусать и царапать человека, находящегося перед ним. Он хочет его облажать. Танджиро выглядит не лучше него, его волосы растрепаны, возможно, из-за того, как много они кричали. Они злятся, нет, это неправильно… они в ярости, это лучшее определение, чтобы описать эмоции, наводняющие комнату. Их взволнованное и прерывистое дыхание смешивается друг с другом. Атмосфера в комнате тяжелая и жаркая, оба сверхчувствительны и готовы снова начать кричать. Зеницу слышит, как сердце Танджиро сильно бьется о его грудь, его уши настолько чувствительны в этот момент, что он может слышать, чувствовать раздражение, исходящее от другого волнами. Танджиро добрый, но есть у него и эта сторона, он может быть иррациональным и раздражительным, Танджиро может зарычать и жестко его трахнуть, если захочет. У Камадо есть эта сторона, и Зеницу, вероятно, единственный, кто стал свидетелем и не умер. Эта последняя мысль и сыграла злую шутку с Зеницу: его сердце, которое уже билось бесконтрольно, увеличило скорость. Танджиро, стоящий всего в шаге от него, чувствует его запах; аромат возбуждения, исходящий от Агацумы. Это мускусный аромат, смешанный с обычным ароматом Зеницу. Его член становится всё тверже и тверже с каждым его вздохом. В горле внезапно пересохло. «Я хочу ударить тебя прямо по лицу, Танджиро», — проклял себя Зеницу, когда услышал собственный голос, он был нуждающимся и отчаянным. Этот неприличный звук разжигает огонь внутри тела Камадо. Красные глаза Танджиро, тяжелые и полные похоти, блуждают по телу Зеницу, который дрожит под взглядом другого парня. Они оба все еще злятся, но разве это имеет значение в такой ситуации? «Посмотрим, Зеницу», — его слова сопровождаются необходимыми шагами, чтобы сократить разделяющее их расстояние. Не теряйте больше времени, их языки прижимаются друг к другу, ощущение влажное и горячее, это грязно, но приятно, когда они в последний раз целовались? Зеницу смутно осознает, что его тело прижимается к стене, тело Танджиро прижимает его с силой, необходимой, чтобы почувствовать трение между их членами. С губ блондинки срывается стон, громкий и слезливый. Его тело сверхчувствительно, и предвкушение того, что он наконец-то сможет почувствовать восхитительный член Танджиро, без всякой пощады вонзающийся в его задницу, заставляет его снова стонать, на этот раз немного более разбитым и менее связным. Зеницу с силой кусает Танджиро в шею, когда слышит, как тот слегка смеется. «П-пошёл ты, Танджиро», — говорит он со всей злостью и убежденностью, которые ему удается иметь, в то время как руки Камадо сжимают его задницу, его пальцы мокрые и горячие на коже. Агацума внутренне задается вопросом, когда Танджиро попало ему в руки масло. Влажный и холодный палец касается его: «Что, если я предпочитаю трахнуть тебя, Зеницу». Зеницу хнычет, услышав слова другого парня, любое связное слово, которое блондин хочет произнести, замирает в пронзительном стоне, когда Танджиро показывает указательный палец. Палец восхитительно скользит внутри Зеницу, его тело слегка дрожит, и единственное, что удерживает его на ногах, — это сам Танджиро. Комната наполняется стонами и ворчанием их обоих, запах секса начинает наполнять помещение. Когда Зеницу представляет собой лишь бессвязное излияние слез и стонов, Танджиро наконец вводит в него свой член. «Т-танджиро!» Агацума плачет, ощущений слишком много, но он не один в таком жалком состоянии, Камадо глубоко вздыхает, если ему не удастся хоть немного успокоиться, он тут же кончит, поэтому он решает поцеловать Зеницу за какое-то время. Его язык медленно движется внутри рта другого, он наслаждается ощущением тепла и покалывания, которое вызывает язык блондинки. Это медленный поцелуй, не такой отчаянный, как первые, которые они разделили в начале встречи. Звук, издаваемый ими, когда они наконец разрывают поцелуй, неприличный, губы Зеницу красные и влажные. Танджиро, в порыве гнева, который он все еще чувствует, сильно прикусывает нижнюю губу, одновременно жестко играя левой рукой с сосками Зеницу. «Т-танджиро, Танджиро, Танджиро, пожалуйста…» Зеницу повторяет снова и снова почти религиозно, как жалкая молитва, его слова в этот момент — всего лишь слова. Камадо с силой толкает Зеницу, но лишь один раз тот сдерживает стон, который хочет вылететь из его рта. «Разве тебе это не слишком нравится, Зеницу?» его голос затруднен и задыхается. Агацума горячий и тугой вокруг своего члена. Он это любит. Зеницу, самый красивый беспорядок, свидетелем которого видел Танджиро, смотрит на него, сердито надув губы: «Трахни меня сильнее, придурок! Ты мне должен. Т-ты мне должен, — требует он. Танджиро не может больше ждать, он трахает его все сильнее и сильнее, каждый толчок глубже предыдущего, спина блондина снова и снова упирается в стену, но Зеницу не жалуется, он просто продолжает кричать, плакать и стонать. Его рот продолжает произносить имя Танджиро, и, пожалуйста, посильнее. Танджиро тоже по-своему катастрофа, его рот не перестает издавать нецензурные звуки, под стать собственным Зеницу. Крик, срывающийся с губ блондина, когда Танджиро наконец достигает этого места, затопляет комнату, толчки Танджиро становятся все более неровными и сильными. Зеницу крепко прижимается к телу другого, когда тот наконец достигает оргазма, его тело сильно трясется. Танджиро, который также сдерживался в течение двух долгих месяцев, следует за ним в оргазме после еще нескольких толчков. «З-Зеницу!» Он кричит прямо в ухо другому; его совместные вздохи создают удовлетворяющую их обоих симфонию. Ярость, которую они испытывали несколько мгновений назад, утихла, но они оба знают, что после этого им придется обсудить произошедшее. А пока им просто нужно немного отдохнуть и насладиться видом, Камадо лично наслаждается, наблюдая, как его сперма стекает по бедрам Зеницу.