Овраг

— П-прости... — Забей, порядок... Каната упрямо смотрел в сторону, чувствуя, как напрягался лицевой нерв. «Порядок»? Пустяки! Сугасано Аллен, это избалованное отродье, пригвоздил его к земле своим телом и не сводил с него этого недоумённого, до ужаса бестолкового, но пристального взгляда, и абсолютно не шевелился. Он не собирался вставать, чтобы выбраться из этой чёртовой дыры. Он просто застыл, словно неживая часть оврага. Что ему мешало? Нога за что-то зацепилась, или отбил сильно что, а сказать стыдно? Сам Каната тоже замолк, а ведь мог бы давно послать его подальше и сбросить с себя. Выходит, и ему что-то мешало. Как нелепо. Внезапно руки Аллена совершили незначительное движение, которое Каната сначала даже не заметил. Поочерёдно и постепенно обе ладони переместились на его запястья, отчего он дёрнулся и резко повернул голову, столкнувшись нос к носу с Алленом. И какого это хера он оказался настолько близко?! — Ты не пострадал? — выдал Аллен и плавно провёл подушечками больших пальцев по коже Канаты. — Н-не особо, — пробубнил Ятоноками, пытаясь выдержать зрительный контакт и, желательно, не врезать Аллену между ног. Сила в его руках внушала, что, если Аллен сам того не захочет, Канате отсюда не выбраться. А он ненавидел ситуации, складывающиеся не в его пользу. — Что ты делаешь? — спросил он вкрадчиво. — Ничего. Действительно. Пальцы Сугасано проникли между раскрытыми фалангами Канаты через жалкое мгновение после того, как он ответил. — Ничего? — переспросил Каната. — Ничегошеньки. Каната не был уверен, что сейчас над ним не издевались. Он сглотнул и решительно хотел продолжить допрос, который вывел бы его из тупика и из-под Аллена, но тот прикрыл веки и невесомо коснулся губами уголка рта Канаты, моментально вернувшись в исходное положение. А затем так покраснел от собственного же поступка, что у Ятоноками всерьёз зарябило в глазах. — И-извини! Без понятия, ч-что на меня нашло!! Я рассматривал тебя и ты, кстати, потрясно смотришься в юкате и, Каната, ты такой красивый, я не замечал этого раньше, нет, я замечал, но не с такого расстояния, конечно, как бы мы оказались на таком расстоянии, ха-ха, мы же не целовались до этого! А-а, то есть, вообще не целовались и не собирались вроде, а э-это, эм, не знаю, был несчастный случай?? Н-нет, это счастный случай, ой, так ведь не говорят, короче, это не случайность, ясно?!?! Я думаю, ты мне нравишься, или я не думаю, я совсем ни о чём не думаю, но, послушай, у меня правда-правда пронеслась такая мысль, наверное, её нельзя оставлять без внимания или что-то в этом роде, и, э-эм, з-знаешь, лучше бы ты меня всё-таки не слушал, пожалуйста, скажи, что ты меня не слушал!!! — Я.. тебя не слушал? Аллен выглядел так, будто не знал, радоваться ему или рыдать навзрыд. Впрочем, перед Канатой стояла практически та же дилемма, если заменить слово «радоваться» на «свихнуться». — П-прости... — Всё в порядке... — неожиданно для самого себя ответил Каната. И они вернулись к тому, с чего начали.