lucid dream

ниннин обжигается под горячими струями и плачет в душе, потому что её бросили. изменили, сказали, что давно ничего к ней не чувствуют и так и должно быть. узнавать такое самой последней, искренне любя тяжело. слезы оставляют дорожки, щекочут переносицу и она их тут же смывает струёй воды. чувствуя, что она выжала из себя всё, ниннин ложится на не расправленную постель, скручивается калачиком и засыпает. ей поможет только сон. долгий и затяжной. чтобы не просыпаться. она никуда не спешит, ей никуда не надо. её никто не любит и никто не ждет. постепенно теряя свою материальность, ниннин позволяет себе отпустить и заснуть. она не хочет задыхаться здесь. ей нужно как можно скорее покинуть это место, её ничего здесь не держит. ниннин чувствует себя пустой или опустошенной, она не до конца понимает. было ли в ней что-то до этого, чтобы опустошить? или её действительно не за что было любить? сердце трескается по швам. сосуд пустеет. мы всегда любим за что-то, а ниннин действительно незанятна. или ей только кажется. по телу пробегает мимолетный сквозной холодок. она раскрывает глаза и понимает, что уже не дома. перед ней ворота в мир сновидений. она спит. ниннин блаженно выдыхает. в мире сновидений давно стемнело и из-за этого прохладно. над ней возвышаются черные в ночи ворота, поднимающиеся к небу и выполненные в готическом стиле. облака перекрывают луну. окутывающий мрак пугает, но ниннин не боится. легкая дрожь проходится по её коже, но только из-за холодного ветра. она ступает по мощеной дороге навстречу миру морфея. в мире сновидений должно быть мило и светло, но тропа, по которой следовала ниннин такого подтвердить не может. мрачную ночь разрезает мелодия струн. она не спутает её ни с чем. она любила петь в душе, а не плакать. ниннин идет дальше. темнота освещается легким блеском, указывающим ей, куда следовать. ворота с громким хлопком закрываются за ней. музыка становится всё ощутимее ближе. над ниннин склоняются кипарисы и нависает неестественно больших размеров луна. она следует за волшебной золотой пылью, похожей на фею, которая должна её куда-нибудь привести. видимо, её ночной проводник тоже следует на звук. деревья кипарисов разбавляют цветы маков, которые кажутся непривычно черными в ночи. — ниннин, у тебя такие грустные глаза. обычно, приходящие сюда светятся от счастья, — раздается за её спиной. ниннин тут же разворачивается и замечает сидящую среди леса на большом неровном камне девушку. — я одна из хранителей снов, — опережает она, видя вопросительный взгляд ниннин. — можешь звать меня винте, хотя я не думаю, что наша встреча затянется, — она снимает гитару и встает рядом с булыжником, на котором сидела. — я сплю? — спишь. но сейчас ты в мире морфея. я могу отправить тебя в сон, хочешь? — предлагает она. ниннин думает, что остаться с этой миловидной хранительницей будет лучше. она отрицательно кивает головой из стороны в сторону. — откуда ты знаешь мое имя, винте? — ох, я знаю о тебе всё, но только на одну ночь. такова моя работа. винте не было похоже на имя, скорее на рабочее прозвище, но девушка была одета в белоснежные одежды и по внешности могла сойти за маленького рождественского эльфа, готовящего подарки послушным детям. большая луна подсвечивала её короткие волосы, от чего они отливали рыжим. — почему я не была здесь раньше? — в осознанном сне? мне долго не давали разрешение на то, чтобы достать тебя из твоих сновидений и пустить сюда, — вздыхает винте. — но ты сказала, что знаешь обо мне все всего на одну ночь? — сколько раз в жизни ты видела сны? — парирует она. ниннин сдвигает брови и задумчиво вглядывается в темноту. — все эти ночи ты следишь за мной? — не совсем, но да. я была в каждом твоем сне, просто ты меня не видела. — это называется слежение! — возмущается ниннин. — я и не следила. я всегда была на виду. твой любимый детский сон: вы с папой отправились в лес и встретили фею. — ты была феей? винте улыбается. это действительно был самый волшебный и запомнившийся сон, когда она была девочкой. — а сон, которого ты не помнишь: тебе снилось, что вы с подругой застряли в заброшенном парке развлечений... — ты была в нем огромным котом, который развалил пол парка, — перебивает ниннин. хранительница смеётся. — тогда почему сейчас ты просто не сделаешь, как обычно? — для тебя уготовлен кошмар, я не хочу, чтоб ты видела его сейчас. — ты знаешь о моем разрыве отношений? — я знаю о тебе практически всё. может, ниннин не пустая? она присаживается на камень рядом и кивает на гитару винте. — сыграй что-нибудь? она ухмыляется, словно для неё это раз плюнуть и перебирает струны гитары в красивой мелодии. если учитывать, сколько раз винте скрывалась в её снах, то для неё это действительно легко. она упомянула, что ей долго не давали разрешение. на что? на ниннин? это откровение вызывало очень странные эмоции. вроде бы грело, от того, что её ждали и любили, но с другой прошибает током, что она ничего не может дать и поделать с этим. — ты существуешь только здесь? — я тебе нравлюсь? — не прерывая игры смеётся винте. — из этих ворот можешь выйти только ты. ниннин тускнеет. она понимает, что хранительница не всегда сможет забирать её сюда. — возможно, это был последний раз. — резко вставляет она. — ты читаешь мысли? — пугается ниннин. — я знаю о тебе всё. винте свешивает гитару и аккуратно укладывает на камень. ниннин не понимающе движется ближе. — я подарю тебе то, что ты сможешь унести с собой. винте затягивает её в поцелуй. короткий, но полный истинных чувств. ниннин не до конца разобралась в себе, но находит, что ей это нравится. она чувствует вкус макового сока на губах винте. вкус сна и смерти. — мы не сможем быть вместе? — отстраняется ниннин, сохраняя её в своих объятьях. — только хранители остаются заточены здесь на вечно. смерть во сне не так мучительна, но... — чтобы остаться с тобой мне достаточно умереть во сне? — она заглядывает в беспокойные глаза винте. — нет-нет... я сказала лишнего...мне придется стереть тебе память и отправить домой. — ты не можешь, винте! — вырывается ниннин. она срывает мак и сжимает его до появление сока. — что ты делаешь? — беспокоится та. ниннин обмакивает указательный палец в экстракт, скопившийся в ладони и пишет что-то на запястье. — обещаю вернуться. — ты не сможешь. винте прикладывает ладонь к её лбу и использует свои чары. — прошу...силой дарованной мне...разум...без грешных... ниннин не может разобрать, что она говорит, но внимательно слушает. — уходи. быстрее, через ворота. она слушает хранительницу и покидает, не попрощавшись. этим ранним утром ниннин повинуется наказанию на запястье умереть для винте