Дело было вечером, делать было дохера много

Тенген просто читает какую-то подаренную одноклассником книгу. Он пьет горячий чай с сахаром и смотрит в окно. Уже был закат и виднелись звезды. Музыка в наушниках хорошо помогала сосредоточится на чтении. Возле беловолосого парня на столе лежала любимая кружка с котами, пачка чипсов и календарь. До нового года осталось несколько дней. На улице шёл снег, покрывая машины слоем холодного пуха. Он был мягок и прекрасен. Свет в доме не горел, кроме огоньков на небольшой новогодней ёлочке, стоящей в углу кухни. Гирлянды и заходящее солнце освещали помещение достаточно, чтобы Узуй мог комфортно почитать. Идиллию прервал резкий звон домофона. Уж больно громок он был. — Совсем не блестяще. — Тот поморщился, чуть не шлепнулся на пол, запутался в тапочках и ответил наконец на звонок. — Алё? Кто? — Бля Тенген открывай, мне холодно. — послышался знакомый шершавый голос с противоположного конца трубки. Человек с искусственным пятном возле глаз ухмыльнулся и открыл, накидывая на себя пальто, дабы встретить возлюбленного. И вот он стоит на лестнице, ожидая кого-то. И вот, идёт. Весь в снегу, в шапке-ушанке, с лыжами и большой сумкой на плече. И с усталыми, янтарными глазами. — Помогать будешь, не? — тот промолвил, явно уставшим голосом. — Эх, Таро-таро. — Узуй подошел к другому и обнял, взяв чужую сумку. Она к слову, была тяжелой. Гютаро снял с себя обувь и куртку, потом в шкаф полетела шапка. Тот остался в одном свитере с динозаврами и обычных домашних штанах. Носки остались лежать где-то на диване. Зеленоволосый закашлялся, прикрывая рот рукавом. — Ты чего? — Спросил белобрысый, расчесывая свои волосы. В ответ послышалось молчание. Мол «хрен его знает». — Ты опять заболел, да? — Видимо Тенген вздохнул, подойдя к другому и беря возлюбленного на руки. Точнее, одну руку под чужие колени, вторая его придерживает. Гютаро видимо ещё не привык к такому, даже после нескольких лет отношений. Тот начал дрыгать ногами, в попытках выбраться — Успокойся. И через пару минут Шибане уже лежит под теплым одеялом, на диване. В подмышке градусник, на столешнице стоит стакан теплой воды и пара таблеток. Голова немного побаливает. Рядом сидит Узуй и трепает чужие сальные волосы, допивая свой чай. Вышеупомянутый градусник пищит, белобрысый снова морщится и вытаскивает его. — Фух. 36.5 — тот прошептал, протирая лоб и обнимая другого, чмокая в лобик. Он был готов провести так всю жизнь. Рядом с любимым человеком. К сожалению, это невозможно… — Тен, перестань- Тот ответил после пары секунд раздумий — Нет — ответил тот, улыбаясь и переходя в более удобную позу, ложась рядом со своим парнем, вновь обнимая. — Тенген — Да? — Скажи честно, я — и его перебили. — Нет, ты не урод, и сколько раз мне надо это повторять, ты просто особенный. — ответил тот, прижимая к себе чужое худощавое тело, поглаживая по спине. — Твои ответы всегда одинаковые, что я в их уже не верю. — промямлил пятнистый, всматриваясь в пустоту. — Если я когда-нибудь скажу, что ты урод, у тебя есть все права меня убить. — ответил Узуй, разворачивая к себе чужое бледное лицо, с уже натуральными, грязными пятнами. Он всматривается в чужие янтарные глаза, приближаясь. — Можно? — спросил Узуй, поглядывая на манящие бледные губы. — Ладно . Беловолосый приулыбнулся, нежно касаясь чужих сухих губ. Они оба заслужили эту спокойную жизнь. После годов страданий.