Запеченная курица

      Ньют никогда не славился своей готовкой. Вернее, очень даже славился, но не то чтобы прям в хорошем смысле этого слова. В прошлый раз, когда к нему в гости приехала мама, он решил продемонстрировать свои кулинарные навыки и сделать блинчики.       Ну, подумаешь, чуть-чуть не получилось.       Во-первых, кто же мог подумать, что блины имеют свойство сгорать полностью? Ньют Картер не мог и ему было не стыдно за это. Ну, может лишь слегка перед обалдевшей матерью, зашедшей в комнату, полную дыма. А во-вторых, кто же знал, что блины не обязаны получаться вкусными. Так бывает только у мамы и бабушки. Оказывается, у Ньюта они на вкус как подошва.       В общем, готовил он, мягко говоря, так себе, но сам не хотел себе в этом признавать. Ровно до одного момента…       — Ну и? Каким образом ты сумел призвать меня, жалкий смертный?       — Мать твою, — Ньют швырнул горячий противень со сгоревшим блюдом в незваного гостя, так внезапно объявившегося за его спиной. Русый парень легко увернулся и напечатлено уставился на Картера. — Ты должен был быть запеченной курицей!       Лицо демона вытянулось. Рот открылся в немом вопросе, словно это Ньют заявился к нему на кухню без приглашения.       — Да ты шутишь… — Ньют лишь помотал головой на это утверждение и принялся отходить как можно дальше от незваного гостя. Демон перевел взгляд за спину, глядя на то, что должно было быть ужином. — О, Сатана, что ты сделал с бедной курицей, недоумок?       — Я не недоумок…       Демон сделал шаг в сторону Ньюта, чем напугал второго. Картер принялся судорожно шариться по столешнице, в поиске чего-то для самообороны. Первым под руку попалась солонка, и он без задней мысли швырнул её в существо перед собой. Промазал. Она улетела в стену и разбилась, рассыпая содержимое по всему полу. Демон посмотрел на эту картину и устало потер глаза руками.       — Ты же знаешь, что мы боимся соли, а не керамической солонки? — спросил он.       Тут уже Ньют хлопнул по лбу.       — Точно! И как я мог забыть?       Существо сделало ещё пару шагов вперед, приближаясь к Картеру (на самом деле, к холодильнику за его спиной, как парень потом узнал). Ньют почувствовал неладное и распахнул шкаф, где, насколько он помнил, лежал пакет с солью. Да, он был там. Но на его беду, та же стояла раскрытая упаковка муки, которую Картер успешно уронил на себя. Стараясь не думать о том, как он выглядит и о хриплом смехе со стороны, Ньют вытащил нужный пакет, разорвал его и швырнул содержимое в отвлёкшегося демона. Все это он делал с закрытыми глазами, то ли от муки, так нагло лезущей в них, то ли от страха. А может быть и из-за обоих пунктов. Смех, на удивление, прекратился после его нападения. Ньют кое-как разлепил веки и взглянул на кухню. Демона в поле зрения не было. Была лишь очень грязная комната, которую ему придется убирать. Картер приложился спиной к холодильнику и с протяжным выдохом скатился на пол.       

***

      — Да ты точно прикалываешься!       — Клянусь, я не специально! Я просто готовился к экзамену по немецкому!       — Тогда какого чёрта ты говорил на латыни?!       — Напортачил с произношением! С кем не бывает?       — Не поверишь, но ни с кем больше!       Знакомый демон сделал шаг в сторону стола, за которым сидел Ньют с открытым учебником. Картер с испугу сразу подскочил и рванул из комнаты в ванну, запираясь там. Да, он — трус. Он может это признать. Парень схватил швабру в руки и принял боевую стойку перед входом.       — Ты же понимаешь, что дверь меня не остановит, придурок?       — Мне так спокойнее, — пробормотал Ньют, а после прокричал, — а с чего ты решил, что это я от тебя прячусь? Это я тебя от себя спасаю.       — О, Владыка, дай мне сил.       В коридоре послышалось гневное бормотание и громкие шаги, ведущие в сторону комнаты Ньюта. Картер решил не думать, что там происходит и просто сел на край ванны, все так же крепко сжимая в руках боевую швабру.       На протяжении нескольких часов из его комнаты доносились непонятные бормотания, шорохи и шелест листов. Ньют для своего спокойствия прождал еще полчаса, после того как воцарилась тишина. Со шваброй наготове, он медленно вышел из ванной, прислонился к стене и на цыпочках добрался до своей комнаты. Можно было бы сказать, что он сделал это почти бесшумно, как мышка, если бы он не выронил свое оружие прямо перед дверью, а после грязно выругался от неожиданного шума, который последовал от удара швабры об пол. Ньют сделал страдальческое лицо и вошел в комнату, уже не беспокоясь ни о чем. Его все равно услышали бы. На удивление, демона там не было. Зато на столе лежали исправленные работы по немецкому.

***

      — Слушай, ты мне уже знатно надоел.       Демон уставился на Ньюта, сидящего в круге, нарисованным мелом, со свечкой в одной руке и толстой книгой в другой. Картер смотрел на него в ответ со смесью удивления, смущения и непонимания.       — А, так это ты. Я думал, я вызываю матерного гномика.       — Он на следующей странице. Зачем ты вообще… — Демон глупо моргнул. — Матерный гномик, серьезно?! Тебе что, пять?       — Эй! Мне вообще-то двадцать! Это было сделано в целях эксперимента!       Демон не стал ничего уточнять. Об адекватности этого парня ему было давно все известно. Особенно после того случая, как он решил попробовать вызвать демона при помощи жертвы. Жертвы в виде комара. И у мудака ведь получилось.       — Но, раз уж ты пришел, то я бы хотел поблагодарить тебя за немецкий. — Существо выгнуло бровь, глядя на распинающегося Картера. — Преподша поставила мне пять автоматом.       — Я для себя старался. Меня уже достало, что ты отвлекаешь меня от работы практически каждый день.       — Эй, это неправда!       Напечатлённый взгляд, брошенный на Ньюта, говорил сам за себя. Ну откуда он должен был знать, что та надпись на заборе была заклинанием для призыва? Или что не стоило брать монетку от того странного деда в подворотне? Или что та конфетка была не аскорбинкой? Не мог же он этого знать.       — Ой, да ладно тебе, Томас! Мы же уже почти друзья. Считай, что заходишь в гости.       — По три раза в день, Ньют?!       — Эм… я просто очень гостеприимный?       На самом деле, Картер уже более чем привык к этому. К десятому разу они решили, что у Ньюта просто своеобразный талант по призыву конкретно Томаса. Практически любое его бытовое действие приводило к появлению демона посреди комнаты. Да, иногда по три разу на дню, но Ньют же не виноват. Он просто слишком талантливый.       — Всё, иди к чёрту. У меня есть работа.       — Куда же мне идти, если ты уже здесь… — Томас метнул в него подушкой, ускорив ее, с помощью своих демонических штучек. Ньют завалился на спину от удара. — Да, согласен, не самая смешная шутка, но зачем бить-то?       — Бывай, придурок.       — До завтра, дружище.       От второй подушки Ньют тоже не успел увернуться.

***

      — И какой мудак дал тебе книгу на латыни?       Томас плюхнулся на диван, рядом с Ньютом.       — А, так это латынь?       Демон закатил глаза с протяжным вздохом и закинул ноги на журнальный столик. Он выхватил книгу из рук студента и начал переводить написанное. Оказалось, детское стихотворение про сверчка.        В какой-то момент Томас объявился в квартире Ньюта, наверное, в тридцатый раз за неделю, и просто остался там. «Что толку мне уходить, если через час ты решишь прочитать этикетку на приправе для супа и вновь вытянешь меня из преисподней?» — сказал он тогда и поселился в зале. Резонное решение, ведь ходить из одной комнаты в другую куда проще и быстрее, чем выбираться из ада и нестись в квартиру к «талантливому» студенту. Над Томасом и так смеялась вся бездна, поэтому он посчитал, что хуже уже точно не будет.       Собственно, так у Ньюта появился домашний демон-мамочка, который готовил еду, следил за Картером, чтобы тот не призвал ещё какую-нибудь неведомую хтонь и иногда помогал найти потерявшиеся вещи.       Впрочем, Ньют был не особо против появления сожителя. Теперь его хотя бы не ругали за то, что он «снова оторвал дитя тьмы от супер важного задания».