Весеннее обострение

— Да идите вы! Оба! Стоявшая возле покачивающегося ведьмачьего маятника Цири обернулась на выкрик. Голос, полный гнева, принадлежал — сомнений быть не могло — рассерженному мужчине, стремительно шагавшему через внутренний двор Каэр Морхена. Прямо по направлению к ней — или, скорее, подальше от глядевшей ему в спину компании: незнакомого Цири громадного ведьмака, стоящего рядом Геральта и коротко стриженной девицы весьма боевого вида. Цири поморщилась. Она хотела бы сейчас побыть одна. Со своими воспоминаниями и сомнениями. На крайний случай, с друзьями и близкими. Не с незнакомцами. Впрочем, тот явно не шёл к ней специально — хотя бы потому, что лицо его было, наверное, самым злобным из всех, какие Цири видела в жизни. А она злых лиц видела много, и не только человеческих. Когда он, наконец, заметил её на фоне размеренно качающихся брёвен, то остановился, а кулаки — если только Цири не показалось — слегка подразжались. "Тоже хотел уйти подальше, — вдруг подумалось ей. — Чтобы ни с кем не говорить. Как и я". Она оглядела его внимательнее. Была в этом мужчине странная чужеродность всему вокруг. Будто кто-то сделал дырку в холсте пейзажа ведьмачьей крепости в форме человека, самого обычного человека лет этак сорока, в синем дублете поверх кольчуги и намотанном на голову шапероне, слишком уж отдающем официозом на фоне их пёстрого собрания. Поразмыслив, Цири решила, что это всё остальное вокруг привычно странное. А мужчина, напротив, выделялся какой-то обыденностью. Осознав, что он рассматривает её не менее долго и тщательно, чем она его, Цири фыркнула. — Давайте знакомиться. А то мы неприлично много пялимся друг на друга. Для незнакомых людей. — Вернон Роше, — мужчина протянул ей руку. Чёрные блестящие глаза его в ответ на шутку Цири даже не дрогнули. — Меня можно на "ты". — "Ты" для меня просто очень... — Цири осеклась, решив всё-таки не говорить вслух, что возраст Роше уже не очень-то располагал к "тыканью". — Я Цири. Цирилла. — Знаю, — глаза Роше заблестели ещё пристальнее. — Цирилла Фиона Элен Рианнон. Королева Цинтры. Принцесса Бругге. Герцогиня Содденская. Наследница... — Знаком, значит, — Цири поморщилась, подумав, что сжимай он её руку в полную силу — мог бы и раздавить своей небольшой, но жёсткой ладонью. — Ну хоть не про Старшую Кровь начинаешь, как все остальные. — Эльфские легенды меня мало интересуют. — А мои титулы, значит, интересуют? — Когда-то было такое время. — Что, в личном плане? — не сдержалась от ехидной шутки Цири. — Да, и в личном тоже, — Роше кивнул, но не улыбнулся. — Ты причина, по которой цинтрийские партизаны проиграли войну. Цири подняла свои аккуратные брови. Подпрыгнула и села на подножку маятника. — Такого титула у меня ещё не было. — Да и твой ли он? — Роше вдруг зазвучал с простой, человечной смешинкой, хоть лицо его и осталось сложно читаемым. — Уверен, пропади у императора Эмгыра жена, мы бы заметили. — Получается, за меня выдали другую девушку, — кивнула Цири. — Женили на нём. Фу, боги... — Да. А целая партизанская армия крепких, злых и очень упрямых мужиков, — на лице Роше заходили досадливые желваки, — сдалась и встала под знамёна Эмгыра. Из-за какой-то... Он осёкся, и Цири поняла, что он хотел закончить непечатным словом, но передумал. Сощурила пристально свои глаза, превратившиеся в две яркие зелёные щёлочки. — Ты ведь не просто так всё это знаешь. Про титулы, про Цинтру, про Эмгыра... Роше впервые отвёл взгляд в сторону. Кажется, растерялся. — Да. У королей Севера был свой интерес в твоей... Биографии. Они пытались предотвратить присоединение Цинтры через такой вот... Династический брак. Я, как правая рука Фольтеста, знал об этом многое. — И если бы Фольтест тебе приказал,— Цири не спустила с него прищуренных глаз, — ты бы "предотвратил", я полагаю? Мужчина задумался на несколько секунд, будто бы поколебленный этим вопросом. Затем обернулся, взглянув за плечо — на Геральта, болтающего с массивным ведьмаком во дворе. На лицо Роше вернулось прежнее жёсткое выражение. — Да. — Тогда почему ты здесь? — искренне спросила Цири, пожав плечами. — Я бы сказал, что и сам не знаю. Но на деле, наверное, потому что... Роше замолчал. Цири открыла рот, чтобы переспросить, но затем посмотрела ему в глаза и передумала. Они были полны безграничной тоски. — Потому что в конечном итоге, — продолжил он, — когда рушится всё и земля горит под ногами, у нас остаётся только это. Взаимопомощь. Друзья. Руки, протянутые друг другу. Цири понимающе кивнула. Пояснений не требовалось. Действительно, чаще всего её спасали не боевые навыки, не дар Лары Доррен, не магия, а друзья и союзники. Было так и на этот раз. — А кто эта девушка? — спросила Цири удивлённо, оглядев двор. — Бьянка? — переспросил Роше. — Говоря кратко, её как-то раз тоже унесли эльфы, прямо как тебя. Только другие. Теперь она со мной — ради того, чтобы никто больше не... — Да нет же! — Цири оживлённо постучала пальцем по широкому плечу Роше, заставив повернуться. — Вторая! Обернувшись, Роше увидел то, что на жаргоне всеобщего звалось "кошачьей дракой". Элегантности, впрочем, здесь не было никакой — девушка в ярко-красном плаще поверх кольчуги пыталась ударить Бьянку в живот. Та удивлённо оборонялась без попыток ударить в ответ, и Роше, переглянувшись с Цири, рванул к сваре, не дожидаясь, пока девушка в алом догадается использовать меч. Он собирался влететь между дерущимися, но тут прямо перед его глазами взорвалась зелёная вспышка, и он врезался в телепортировавшуюся Цири. Они оба повалились на землю: она снизу, он сверху. — Я же говорила тебе! Они обязаны быть вместе! — завопила девушка в алом. Роше, чертыхнувшись, вскочил на ноги из довольно приятного положения носом в кокетливый разрез девичьей блузы. Цири поднялась ещё стремительнее и плавнее, уставившись на незнакомку. На алой грудной пластине брони у той сияла эмблема Ордена Пылающей Розы. — Какого дьявола здесь творится?! — гаркнул Роше. — Ты кто вообще?! — Это рыцарь Март, — устало протянула Бьянка, потирая ушибленную скулу. — Пришла нести свет Истины. Аж в Каэр Морхен. — Но сюда ведь невозможно найти дорогу, — удивлённо, но уверенно ответила Цири. Бьянка лишь многозначительно покачала головой: — Рыцарь Март женщина очень упорная. — Точнее, "девушка", — едко отметил Роше, кивнув на эмблему Ордена. — А драться зачем? Скажи спасибо, что Бьянка тебе в челюсть не прописала. — Потому что, — алая "воительница", поправив светлую причёску "под горшок", приняла величественную позу, — я дала обет, что останусь в монашеском постриге до тех пор, пока ты и Цирилла не заключите брака по любви! Никто не имеет права насмехаться над моей святой миссией! Повисла тишина. Бьянка измотанно прикрыла лицо ладонью. Роше уставился на Цириллу. Та отреагировала необычнее всех — полной бесстрастностью. — А. Я понял, — Роше повернулся к Март. — Это такой хитрый способ никогда не... Выйти из Ордена. — Если бы, — Бьянка вздохнула грустно. — Видишь ли, у рыцаря Март есть... Необычные идеи насчёт пророчества Итлины. В которые она истово верит. — Цирилла Фиона Эллен Рианнон, — подняла палец кверху Март, — должна полюбить человека, достойного подобной чести. А людей более достойных, нежели Вернон Роше, я не видала на свете. Я прибыла сюда для того, чтобы не позволить проклятым эльфам её заполучить! Потому что совершенно очевидно, что Роше и Цирилла должны вступить в династический брак, занять Нильфгаардский престол и породить прелестное дитя, которое возьмёт лучшее и от матери, и от отца. Нельзя, чтобы силой Цириллы воспользовались те, кто этого не заслуживает. Роше заслуживает! И я готова драться с каждым, кто усомнится в этом! Трое невольных слушателей переглянулись. — Как долго это уже продолжается, Бьянка? — хмыкнул Роше. — Как минимум два года, — вздохнула его подчинённая. — Ну, как раз с момента создания Ордена в Вызиме. Куча лубков-рисунков, разбросанные по всему городу воззвания, слежка... Я надеялась, что ты никогда не узнаешь. — Отчего же? — Стыдоба, да и жалко её. Цири слушала молча. Глаза её сверкали. Она сплюнула. Плевок угодил Март под ноги. — А мне вот не жаль. Ни капли. Эй, ты, Дева-Воительница! — она, двигаясь угрожающе плавно, приблизилась к Март. — Чем пытаться распорядиться моей... — Цири поймала себя на том, что осеклась прямо-таки как Роше. — ... койкой, попробуй-ка лучше распорядиться своей! Сдаётся мне, что в ней пустовато! Март таращила на неё глаза, медленно моргая. Цири заметила, что и остальные смотрели удивлённо. Роше — непонимающе, а Бьянка, кажется, с сочувствием. Но остановиться не смогла: — Хватит с меня тех, кто смотрит на меня как на трофей! — Совершенно напротив! Он был бы противоположностью тех, кто видит в тебе трофей! Он бы... — уверенно затараторила Март. Роше простецки почесал затылок под шапероном. — Да причём тут он?! Ты! — ... А по-твоему эльфы что, лучше?! — воскликнула Март. — Аваллак’х?! Эредин?! — Нет, блин, Иорвет, — саркастично прервал ссору Вернон. Рыцарь Март лишилась чувств. *** — С детства не люблю, когда меня пытаются... Заставить делать то, чего я не хочу делать, — рассеянно проговорила Цири, задумчиво пересобирая пучок пепельных волос. Тот рассыпался снова и снова, и серо-белые пряди плавно падали на плечи. — Поэтому так... Взрываюсь. Реагирую. Даже на разные глупости. — У меня тоже есть пара плохих воспоминаний на этот счёт. Цири удивилась изменившемуся тону Роше. Подняв голову, она поняла, что он любуется её волосами. Нахмурилась. — Извини уж, но после такого одна мысль о том, что у нас с тобой что-то может быть, вызывает у меня икоту. И дело — я серьёзно — не в тебе. — Жаль. Ты всё-таки гораздо приятнее Иорвета. — Ну конечно, — Цири не сдержалась и искренне фыркнула, отчего её пучок тут же снова рассыпался обратно. — Там шрам и тут шрам, там зелёные глаза и тут зелёные, там эльфская кровь и тут тоже... Смотри не перепутай в темноте. — А ты разве знаешь его? — Геральт рассказывал. — Геральт и мне рассказывал о тебе. Цири... — Что? — А правда, что ты была в мире, где эльфы под корень истребили людей? Как здесь когда-то вранов? — Правда. — Так и знал! *** Когда рыцарь Март пришла в себя, то увидела лишь уходящие в небо вершины сосен и усталое и чуть грустное лицо Бьянки. Вокруг звенела тишина. Она приподнялась на локте. — Где они?! — Раны зализывают после битвы. Ты всё проспала. Март скрежетнула зубами и ударила кулаком по хвойной подстилке. — Это всё проклятые эльфы! Проклятые эльфы и чёртов Иорвет! — Слушай, — вымотанно произнесла Бьянка. — Мне Роше когда-то говорил, что всех, кто видел Дикую Охоту, считают сумасшедшими. Но раз мы все теперь её видели, то я по-товарищески говорю в последний раз — прекрати выставлять себя на посмешище. — А эльфы твои — не посмешище?! Ты, небось, заодно с ними! Синие глаза Бьянки стали холодными, а полные губы — поджатыми. Она врезала Март увесистую, звонкую пощёчину той рукой, которая была обтянута перчаткой по самый локоть. — Ты говоришь это женщине, над которой такие, как он, измывались долгие месяцы. Не тебе здесь корчить обиженную. И тем более — пользоваться моей обидой. — Как ты можешь?! — Потому что это слишком большая роскошь — ненавидеть придурков только одной расы. Бьянка поднялась, чтобы вернуться назад, в Каэр Морхен, мимо трупов Красных Всадников и выкопанных ею и Роше ловчих ям с кольями. Взглянула из-за плеча на свернувшуюся калачиком девушку в алом. Лицо её чуть смягчилось. — Невозможно заставить кого-то полюбить, Март, — обронила она на прощание. — Можно лишь убедить это сделать.