Брачные игры дрона-демонтажника

      Узи казалось, что она уже привыкла к дружбе с дроном-демонтажником.       Временами ей всё ещё было стыдно за свою реакцию после столкновения со Сверхестественной Джей: как она отдëрнулась от Эна. Она всё никак не могла забыть выражение его лица, полное боли. Но после выпускного, факт того, что он был безбашенной машиной для убийств, вполне способной стать таким же устрашающим, сверхъестественным чудовищем, отошёл на второй план. Ведь прежде всего, он был Эном. Её лучшим другом (просто другом!) с самой очаровательной натурой, с самым миленьким личиком (просто факт, ничего более!) и с самым добрым роботизированным сердцем, которое она когда-либо видела. Он даже скорее был похож на преданного пёсика, чем на дрона.       И как иронично, но даже это её суждение оправдало себя со временем. Она просто не ожидала, что он и впрямь будет вести себя как… собака? Кот? Птица? Хотя, все три варианта вполне подходили.       Ибо порою делал он чудные вещи. Вилял хвостом, когда радовался. Часто склонял голову, слушая её болтовню о каком-либо недавно просмотренном аниме или же о новом рельсотроне, над которым начала работать. А ещё была у него странная и очаровательная (нет, вовсе НЕ ОЧАРОВАТЕЛЬНАЯ!) привычка присаживаться около неё и устраиваться головой на её колене. Ну прямо как щеночек, просящий поглаживаний по головке.       Ладно, может немного очаровательная. НУ И ЧТО С ТОГО?! Оставьте её в покое! Ей можно думать, что привычка немного очаровательная! И это ещё ничего не означало! Да и к тому же, то были ещё цветочки. Ведь далее шли привычки ещё страннее.       Он был просто одержим блестящими штучками. Он собирал их и складывал в своём маленьком гнезде, вырытом очень высоко: в одной из стен ближайшего заброшенного здания, рядом со столбом, с которого спал, свисая с него вверх тормашками. Блестящие штучки, мягкие вещички — всё, что он считал интересным, он охотно демонстрировал Узи, прежде чем спрятать в своем гнезде. И помимо него, Ви была точно такой же. Сама Узи не раз ловила парочку за ссорой из-за блестяшки. У Ви также была невероятно раздражающая привычка просто сбрасывать вещи. Например, вещи Узи, решившую повернуться к ней спиной. Демонтажница просто скидывает инструмент или что-нибудь ещё на пол, впоследствии игнорируя возмущения Узи. Да потом ведёт себя, как ни в чем не бывало, словно ничего не сделала. Узи также заметила странный способ общения у пары демонтажников. Они издавали чудные звуки: не то щебет, не то свист. В любом случае, она никак не могла понять их. Но звуки, которые издавал, например, сам Эн чаще всего были словно бессвязными, но звонкими.       Почему они были запрограммированы таким образом, она понятия не имела. Вероятно, их сделал тот же идиот, который считал, что наличие гормонов и пота у дронов-рабочих — хорошая идея. Пусть даже и не самая практичная… Но Узи не была против. Хотя, её раздражали выкидоны Ви, но Эна… Ну, это был Эн.       И эти его причуды Узи лю- нравились. Платонически нравились, об Эне.       И даже после всех вышесказанных слов, Узи прямо сейчас стояла перед ним в полном недоумении.

***

      Она покинула колонию, размышляя над словами отца. О её матери, о её очевидном впадении в безумие. О странной тёплой штуке, свивающейся внутри её роботизированного ядра и о лаборатории «Синдром Хижины». У неё был план. Отправиться туда и собрать столь необходимые сведения о предыстории её матери, чтобы выяснить, что, чëрт возьми, с ней происходит. Но сейчас ей просто хотелось увидеть Эна, провести с ним некоторое время и просто забыть обо всëм дерьме, происходящем с ней, с Долл, и о странной, жуткой и сверхестественной чепухе, которая теперь захватила её жизнь.       Как и в любую другую ночь на Коппер-9, было темно и погода стояла унылая. На этот раз была не метель, а обычный порывистый ветер, поднимающий облака снега. Высокие небоскрёбы отбрасывают всё такие же длинные тёмные тени на сверкающий белый снег. Каким бы тревожным ни было окружение, оно было также необычайно красивым. Благо теперь она могла наслаждаться видом без угрозы нападения дрона-убийцы на неё и вырывания её внутренностей, чтобы полакомиться. Ну… Ви, может быть, так бы и сделала. Или, по крайней мере, притворилась бы, чтобы напугать Узи. Хотя не то что бы сама Узи боялась Ви.       Достигнув знакомого шпиля из трупов и посадочной капсулы неподалёку, было неудивительно увидеть Эна, уже стоящего там. Ви нигде не было видно, что тоже неудивительно. Она, скорее всего, улетела охотиться. Кроме того, её всегда встречал и приветствовал именно Эн. Как обычно, после захода солнца. Но она встала в ступор, увидя как именно встретил её Эн.       Дрон стоял в центре огромного, сложно выглядящего круга. Край круга представлял из себя довольно впечатляющие непонятные узоры, нарисованные на снегу. Аккуратные завитки и пунктирные узоры резко контрастировали с немного удручающим видом частей дронов-рабочих и масла, составлявших среднюю часть края круга. Какого хрена? Это было не так жутко, как шпиль из трупов, который всё еще возвышался над небом. Но всё равно было неуютно и жутковато, при виде этого. Наконец она заметила куски блестящего металла и шрапнели, вымощенных на краю круга, ближе к центру. Ей даже пришлось сузить глаза из-за бесконечного количества из осколков стекла и безделушек, ярко мерцающих в лунном свете. Они сияли так ярко, словно маленькие безобидные солнышки. Вскоре Узи поняла, что мерцали ещё и крылья Эна, которые он расправил так широко, как только мог. И делали они его похожим на ангела, что вполне сочеталось с его чистой и невинной натурой. Но одновременно и противоречило его убийственному и геноцидному предназначению.       — Э-э… Эн? — крикнула она ему, подходя ближе к чудному кругу. Она не боялась его. Но всё это было слишком странным, да и сегодня у неё определённо не было на это сил.       — Узи! — Эн тут же обернулся к ней. До этого он стоял к ней спиной, оценивая проделанную им работу. Яростно завиляв хвостом, он бросился к ней. Он так делал довольно часто, что вызвало у неё лёгкую ухмылку, хотя даже эта его привычка была довольно странной. Он шёл к ней, даже подпрыгивая по пути. Допрыгнув к ней на метафорических цыпочках, он остановился прямо перед ней и улыбнулся: — Ты вернулась!       Обычно, его щенячьего поведения было достаточно, чтобы слегка вывести её из привычной роли психованного подростка, но сейчас её больше беспокоило то, что он делает.       — Да… привет, а ты…? — Узи замолчала, указывая на круг из металлических кусков и запчастей дронов-рабочих. — Решил заняться творчеством или типо того?       Эн улыбался, всё ещё подпрыгивая на месте перед ней. Да чего это с ним? Бензина попил или чего? Эн частенько бывал активным, но точно не таким гиперактивным, как сейчас.       — Тебе нравится? — спросил он, пригнувшись к ней, всё ещё виляя хвостом. Его жёлтые цифровые зрачки стали ещё шире, стоило ему приблизиться. А роботизированное ядро самой работяги начало жужжать ещё сильнее от смущения. И она в этом не сознается! Точно нет! — Я упорно работал над ним! Что думаешь? Впечатляет?       — Э-э-э, выглядит… прикольно? — она ответила ему с несколько натянутой улыбкой, попутно осматривая его самого с ног до головы. Она даже не знала, чего именно искала. Может, вмятину? Какое-нибудь повреждение, которое могло бы объяснить его поведение.       Дрон принял её ответ близко к сердцу и начал вилять хвостом ещё сильнее, подбрасывая в воздух снег под собой.       — Серьёзно? Ты правда так думаешь? — спросил он. Тон его голоса заставил её задуматься. Он звучал так… обнадëживающе. Хотя, скорее неверяще, судя по тому, как он на неё смотрел.       Казалось, что не было слабостей у программы психованного подростка, заложенной в Узи. Но Эн был исключением. Она всегда смягчалась перед ним. И как же на такую искренность не отвечать мягкостью в ответ? Особенно после того, как он рассказал о том, как Джей и Ви с ним обращались. Лично ей тяжело открываться людям, в то же время являясь довольно эмоциональной личностью. Она нервничала, а потом злилась за свою нервозность. Ибо открываться людям — значит быть уязвимой, по её мнению. И каждый раз, когда она становилась уязвимой, появлялись всякие дроны вроде Лиззи и Долл, да даже Ви, которые тут же портили ей жизнь. Ну, или как её папаня: закрыл дверь, оставив её умирать.       Но с Эном всё было по-другому. Быть открытой с ним было всегда… тепло и хорошо. И если Эна обрадует похвала его странного… круга… из трупов, то она с радостью сделает ему комплимент, даже несмотря на то, что она не знает, с какой целью это вообще было сделано.       — Да, выглядит классно, — ответила она, показав большие пальцы вверх, после чего спросила о своих опасениях: — Всё хорошо? Не падал со столба головой об землю же, да?       Эн покачал головой.       — Не-а! Всë хорошо! Всё просто супер! — прощебетал он. Буквально. Из его голосового аппарата донеслось некое птичье чириканье, после чего он ещё шире расправил крылья. — Тебе нравятся мои крылья? Целый день их полировал!       — Целый день? — моргнула Узи. — Эн, ты вообще входил в спящий режим за всё то время, пока меня не было? — спросила она, непривычным для себя обеспокоенным тоном.       И Эн остановился, слегка приспустив уголки улыбающихся губ.       — Нет… Но я хотел убедиться в том, чтобы на моих крыльях не было ни пятнышка! — залепетал он, вновь расправив крылья. Металлические перья его крыльев завибрировали, издав гудящий звук. — До спины было трудно дотянуться, да и Ви не хотела помогать… — признался он, издав нервный смешок.       Он ещё раз затрепетал крыльями и посмотрел на неё с невинным, даже умоляющим взглядом.       — А они… Как они тебе? — спросил он, явно утеряв те крупицы самоуверенности, показанные ранее. — Надо было полировать их усерднее, но я так торопился, что-       Узи тут же накрыло чувство вины, за что она себя мысленно отругала. Да даже несмотря на его чудаковатость — она определённо не хотела, чтобы он думал, что она думала о нём плохо. Её злило то, сколько вреда его процессору причинила Джей своими издёвками над ним: что из-за не мгновенной похвалы тех же самых крыльев, уверенность Эна тут же улетучивалась в никуда.       — Они выглядят потрясающе! — прервала она его, заставив Эна несколько испуганно моргнуть, глядя на нее. — Они выглядят потрясно, ты, э-э… молодец. Они очень, э-э… блестят! — она ещё раз натянуто улыбнулась. Комплименты были его силой, а не её. Но дрона, похоже, это не волновало и он мгновенно оживился.       — Так что с этим кругом из трупов и металла? — решилась она спросить. Ей пришлось повернуть голову, ибо Эн начал кружить вокруг неё, перескакивая с одной ноги на другую.       — Показатель моей силы! — воскликнул он, но вдруг запнулся: — Ну… учитывая, что я больше не хочу убивать дронов-рабочих и пью теперь столько масла, сколько нужно для выживания… Это всего лишь старая добыча и доказательство того, что я хороший и способный боец. — Наконец он остановился. И хорошо, ибо после пятого его круга у Узи начала кружиться голова. — Я подумал, что ты не будешь против этой формальности.       Цифровые зрачки Узи моргнули и на уголке её экрана появился вопросительный знак.       — Что ещё за формальность-       — И конечно же! — Эн прервал её (не специально, по её мнению) и попрыгал назад, широко раскинув руки в стороны вместе с крыльями. — Самые блестящие штучки из моего гнезда! — его стопы радостно постукивали по заснеженной земле, пока он подходил к самому краю круга.       — А ещё узор! Занял больше всего времени, ибо художник из меня пока что никудышный, — с этими словами его нерешительность проявилась ещё сильнее, после чего он сцепил руки и застенчиво посмотрел вниз, на землю. — Я хотел, чтобы он выглядел красиво… Ради тебя…       Это вообще законно быть таким милым и невинным?! Нечестно! Из-за этого у неё теперь весь экран в румянце, а масло в трубках начало бурлить от смущения. Но всё же, собственное неверие было сильнее смущения.       — Ради… меня…? — несмотря на это безумное произведение искусства (?), сам факт того, что он очень старался над кругом ради неё, вызвал у неё странные чувства. Чувства, которые она не должна испытывать. Которые неуклонно меняли её отношение к нему.       Эн же склонил голову, глядя Узи прямо в глаза.       — Ну конечно! — ответил он, вновь начав прыгать с ноги на ногу. Дрон подошёл к ней и нежно взял её за руки. Слишком нежно для дрона, способного мгновенно убить её, и слишком нежно для её ядра. Он притянул её в центр круга, который представлял из себя обычный заснеженный круг, без каких-либо блестяшек и трупов.       В этот момент он излучал столько энергии, что было непонятно, как у него ещё не посыпались гайки и болты. Или, может быть, всё же посыпались, и поэтому он так себя вел. Впрочем, у Узи не было возможности спросить, ибо дрон повернулся к ней и прочистил горло:       — Хорошо, ты готова? — спросил он, всё ещё виляя хвостом, затем выпрямился и выпятил грудь. — Узри же!       И… он начал танцевать?       Узи встала в ступор, глядя на резко запрыгавшего Эна, который по всей видимости начал исполнять какой-то странный танец. Демонтажник начал кружиться и прыгать туда-сюда, маша крыльями и руками, подбрасывая в воздух белоснежный снег своим хвостом. И всё же, двигался он по-особенному красиво. Она видела его жестоким и сильным; как он приземлялся, даже сокрушая землю под ногами своей силой. Но под обличием кровожадного убийцы и бойца скрывался ещё и застенчивый юноша, который стукался головой об Узи, стараясь подглядеть чем та занимается, или который своим виляющим хвостом случайно сметал вещи.       Но ещё никогда она не видела его элегантным и аккуратным. Не видела таких осторожных движений с его стороны. Настолько захваченная и довольно очарованная этим зрелищем, она на мгновение перестала паниковать по поводу того, неисправен он или нет. То, как он прыгал и махал крыльями, было на удивление милым, даже она не могла отрицать этот факт. На самом деле, чем дольше она смотрела, тем больше он становился похож на…       Похож на…       О, Робо-Иисусе. Да он на птицу похож.       Вся эта белиберда с кругом-гнезда из трупов. Тот факт, что он тщательно отполировал свои крылья, для того чтобы покрасоваться перед ней. Вот эти попрыгушки, да ещё и танец.       Да он и впрямь как птица, ищущая партнёра! И если подумать, то она единственный дрон поблизости. И именно она была тем дроном, которого он втянул в круг и перед которым начал исполнять танец.       Да быть того не может. Он же… Не мог же он–       Нет, она ему не нравилась в этом смысле. Ему нравится Ви. Ну по крайней мере, она так думала? Но даже несмотря на его слова при первой их встрече, он не вёл себя так, будто он влюблён в Ви. Но всё же, это ещё не означало что ему нравилась она сама, так ведь?! От этой мысли возникли бабочки в животе и у неё ненароком закружилась голова, но в то же время она теперь была напугана. Ну не могла же она ему нравиться. Она — стрёмный и психованный изгой в своей колонии, постоянно кричащая всем «выкусить!». Она знала, что он искренне заботился о ней, но теперь он явно выражал свою… симпатию к ней? Да быть такого не может. Она явно что-то недопоняла. Она явно ошибалась, и она более НЕ могла выдерживать такой всплеск эмоций.       — Не-а! — она повернулась к нему спиной на пятках, и начала быстро уходить, тяжёло пыхча себе под нос: — Ну уж нет! Я на такое не подписывалась! Не-не-не!       К её сожалению, её уход не остался незамеченным. Она обернулась через плечо и увидела Эна, который тут же остановился посреди оборота, встревоженно взметнув свой хвост вверх:       — Узи, подожди! Ты куда? — и он метнулся вслед за ней, перепрыгнув своё творение, дабы не испортить его. И вынудив её замедлить свой темп, продолжил: — Я ещё не закончил! Всё так плохо? Я могу лучше–       — Да не в этом дело! –крикнула она, продолжая идти, и начав проклинать всё и вся за её короткие ноги, ибо дрон с лёгкостью догнал её. Она начала паниковать. Она… она понимала, что Эн начал ей нравиться больше, чем просто друг. Увидев его в том опрятном костюме на выпускном вечере, она ещё могла отмахнуться, посчитав, что он… эстетичен или что-то в этом роде. Но в последующие дни? Тот факт, что он всегда был рядом, что он первый близкий ей дрон за всю её жизнь? Что он относился к ней так, как будто она чего-то стоила? Как будто она была важна? Ей хотелось большего. Ей хотелось того, что она едва могла выразить словами. Ей хотелось схватить его за лацканы пальто, притянуть к себе и никогда не отпускать. Чувствовать, как его руки обнимают ее, слышать, как он обещает ей, что всё будет хорошо. Что они вместе разберутся с Долл и тем странным символом.       — Подожди! Просто подожди-, — Эн встал перед ней, чуть не споткнувшись о собственные ноги, используя хвост, чтобы восстановить равновесие. Его крылья раскрылись, чтобы она не могла обойти его. Бедный дрон теперь выглядел таким нервным, и её чувство вины возросло в десять раз. Это не его вина, что она чувствовала себя так, но он правда считал себя виноватым.       — У меня… у меня есть ещë кое-что… подарок… — он начал шариться в поисках чего-то в карманах своего пальто.       Это было чересчур. Она определённо ошибалась. Она потратила всю свою космическую удачу только на то, чтобы подружиться с Эном и не смела надеяться на большее. Она застонала, крепко схватившись за свои синтетические волосы и выпалила: — Эн! Да какого хрена происходит?!       Эн остановился, вытащив что-то похожее на сложенный лист бумаги. Его голова всё так же безумно очаровательно наклонилась вбок, а жёлтые глазки начали растерянно моргать:       — Ты… не знаешь?       Вот и славно, смущëнное раздражение сменилось на привычное старое раздражение.       — Ну конечно, я не знаю! Я только пришла, а у тебя тут странный круг, запланированный танец и… подарок? — она неопределённо указала на бумагу, которую он всё ещё держал в руках. — Откуда мне знать, что всё это значит?!       Потому что это не могло быть тем, о чëм она думала. Да, у него были странные, даже животные наклонности, но он никак не мог быть запрограммирован на брачные игры, чтобы привлекать других дронов-демонтажников. Да и не мог он ответить ей взаимностью.       Эн казалось, пришёл в своего рода прозрение: его зрачки округлились, когда он моргнул, а его крылья опустились так низко, что теперь они касались снега.       — Ой… получается… дроны-рабочие не так…?       — Дроны-рабочие не так?!       –… ухаживают… за партнёром? — Наконец он прохрипел с натянутой улыбкой. Очень странно и неестественно видеть её на лице Эна, который всегда был искренним. Его хвост прекратил всякое движение и теперь вяло лежал в снегу вместе с крыльями.       Узи моргнула, затем моргнула ещё раз, затем моргнула в третий раз, обдумывая его слова. Ухаживают? …За партнёром? Она была права? Всё это было какими-то сложными брачными играми? И он сделал это… ради неё? Даже её настройки психованного подростка, установленные на максимум, не могли отрицать чистую правду, раскрывшуюся прямо перед ней.       Её молчание наносило ещё больший ущерб всей той уверенности Эна, которая у него осталась. Дрон теперь выглядел слегка испуганным, его хвост обвился вокруг его ног.       — Я-то думал, что вы, ребята, делаете то же самое… Что в свою очередь довольно глупо верить, если учитывать, что у вас нет крыльев, и вы не собираете блестяшки или что-то в этом роде! — после чего из его голосового аппарата раздался маниакальный смех.       — И получается, что все мои догадки были… ложными… И в итоге получается, что я сильно облажался! — его крылья плотнее сложились у его плеч, как будто он пытался утешить себя. Его пальцы ещё какое-то время возились со сложенным листом бумаги в руках, в конце-концов позволив ему упасть на снег.       — Знаешь что? Как насчёт того, чтобы мы оба забыли об этом недоразумении? — сказал он своим обычным весёлым голосом, при этом так широко улыбаясь, что Узи удивилась, как он ещё не разбил экран. Затем он хлопнул в ладоши, и резкий звук заставил её дëрнуться. Она знала, что ей нужно что-то сказать. Что-нибудь, но она всё ещё была настолько потрясена, что могла только смотреть на него, пока он продолжал бессвязно говорить, словно отчаянно пытаясь заполнить тишину.       — Узи, прости, я… Я должен был понять раньше, или спросить, или просто быть умнее в этом вопросе, — он больше не смотрел на неё, и её ядро разрывалось от того, что её собственное молчание стало причиной этого. Она открыла было рот, чтобы попытаться заговорить, но он всё продолжал бормотать:       — Ты мне небезразлична, но если ты не чувствуешь того же, то всё нормально! Всë нормально, правда! Я не хочу портить нашу дружбу, я не… Я не могу пережить потерю тебя, так что, наверное, будет лучше, если мы просто притворимся, что я никогда этого не делал, а ты никогда этого не видела? Вот и проблема решена!       Он поспешно обошёл её, всё ещё не смотря на работягу, полностью спрятав свои крылья.       — Пойду-ка я… наведу порядок, пока Ви не вернулась. — Теперь настала его очередь быстро уходить: демонтажник отходит от неё, свесив голову и уныло волоча за собой свой хвост.       Узи же молча смотрела на него, после чего всё же решилась пойти за ним, но приостановилась, увидев на снегу тот самый подарок, ознаменовавший завершение ритуала. Она приподняла слегка помятый лист и раскрыла его. Робо-Иисусе, какая же она тупица! На уголках глаз начали появляться цифровые слëзы, пока она рассматривала рисунок.       Рисунок был в его стиле – словно ребёнок рисовал, но картинка отличалась от той, которую он ей дарил в благодарность за дружбу с ним. На этом же рисунке была куча красненьких кривоватых сердечек, были и простенькие цветы, которые напоминали ей розы, нарисованные на уголках бумаги. Посередине же резкими и неаккуратными линиями нарисованы она сама и Эн, держащимися за руки. Эн как обычно был со своей широкой глупой улыбкой, а Узи всё с таким же хмурым выражением лица, и нарисовано всё было ярко-жёлтыми и тёмно-фиолетовыми карандашами. А прямо под ними была душещипательная фраза «я люблю тебя», написанная заглавными буквами, с дурацким сердечком в конце.       Она ему не просто нравилась. Он любил её. И он пошёл на это всё, лишь бы впечатлить её. Но из-за того, что она такая тугодумная дура, он теперь думает, что ей он безразличен.       ВОТ БЛИН!       – Эн! Подожди! – она резко обернулась и ринулась вслед за парнем. Она даже не осознавала, насколько далеко они ушли от капсулы. Успела увидеть, как Н мрачно стирает узор, который он для неё нарисовал на снегу. Узор, на который он, без сомнения, потратил целую вечность, пытаясь сделать его как можно красивее, потому что он был таким заботливым душкой, и УХ- ну почему он такой замечательный!?       – Эн, стой! Не-, – она запнулась и встала рядом с ним, и он тут же поднял взгляд на неё, прекратив сыпать снег на узор. – Не убирай... его.       Эн же улыбнулся, но она явно видела толику грусти в его улыбке и глазах, под которыми мигнули тонкие линии от переживаний.       – Узи, всё в порядке. Не такой уж он и красивый. Тебе не нужно–       – Да ты дурак! – вспылила она, на что бедолага дёрнулся, а она сама тут же захотела врезаться головой в ближайшую стену за свою бесчувственность.       – Выкуси! В смысле, нет, не кусай, просто-, – она глубоко вдохнула. Она не Ви или Джей. Она не будет принижать его, говоря что он бесполезный, никому ненужный и нелюбимый. – Эн, ты молодец.       На его дисплее появился светящийся жёлтым яркий румянец, а хвост приподнялся со снега.       – Узи-       Она не дала ему договорить:       – Я не знаю, что мне делать, и я не собираюсь подпрыгивать тебе в ответ или что-то типо такого, – пробормотала она, надеясь, что на её собственном экране не вспыхнул румянец.       – Но ты правда молодец. Узор твой очень красивый и блестяшек очень много, а... – лицо её слегка сморщилось, – трупы – есть трупы... Но и без них я знаю, что ты – умелый боец... Ты доказывал это каждый раз, когда спасал меня.       Эн ничего не говорил, он просто изумленно глядел на неё. Уязвимая. Она могла быть уязвимой. С кем-то ещё – нет, а вот с Эном — да. Всегда только с Эном. Он был исключением из всех её правил, которые она считала абсолютными.       – Т-твои крылья блестят... красиво, – она продолжила говорить, заметив, как его хвост начал слегка покачиваться. – Очень красиво. И никакое стекло или металл вокруг нас не сравнятся с их красотой, – хвост дрона заметался ещё быстрее, так и подбадривая её продолжать.       – И-и танец твой был... глуповатым, но... ещё и м-милым! – фыркнула она. – Именно так и сказала! Милым!       Слова были резкими, но Эн знал её достаточно хорошо, чтобы понять, что это не оскорбление. Его хвост набрал скорость, а уголки его губ начали приподниматься в более искренней улыбке. Однако на его лице появилась легкая паника, когда она подняла открытку, которую он ей сделал.       — И это… — Узи замолчала. Всё ещё напугана, даже несмотря на то, что все доказательства прямо перед ней. Всё ещё не в силах поверить, что он так думает о ней. – Это… ну, я… – она посмотрела на него, застонав и не в силах думать, пока он смотрел на неё с таким глупым и очаровательным выражением лица. Вдруг она решила, что с неё хватит попыток выговорить слова.       Вместо этого она потянулась вперёд, схватила его за пальто и притянула к себе, заставив его согнуться в талии, потому что сама была чертовски маленькой. Слились их губы в невинном поцелуе, отчего он пискнул от удивления. В первом её поцелуе, отчего было неловко, и она не знала наверняка, как прижаться губами к его губам.       Но в то же время, поцелуй был чудесен, ибо практически сразу же Эн положил свои ладони на её талию, притянув работягу ещё ближе к себе. Прижав её к своему корпусу, он слегка наклонил голову под идеальным углом, после чего поцелуй перешёл в нечто менее неловкое и более естественное. Она всегда думала, что аниме немного преувеличивает с первыми поцелуями. С этими фейерверками, искрящимися чувствами и прочей ерундой, которые у неё, психованного подростка, вызывали отвращение.       И как оказалось, они были правы. Ибо прямо сейчас Узи казалось, что в проводах груди взрывались самые настоящие фейерверки. Она почувствовала приятное тепло во всём теле, когда соприкоснулась с его губами. Тепло, которое теперь неуклонно росло, стоило ей почувствовать, как его губы прижались к её губам в ответ. Её руки слегка дернулись и обвились вокруг его шеи, одна рука зарылась и начала гладить его серебряные локоны, которые оказались гораздо мягче, чем казалось. Очарованная их мягкостью, она вскоре тихо замычала в поцелуй, стоило ему сжать её талию посильнее. Но этого было недостаточно, чтобы заставить её остановиться, не после её бесчисленных мечтаний о поцелуе с Эном. Да и он сам находился в таком же беспомощном состоянии; даже мычал ещё громче, чем она, после того как её пальцы сильнее сжали его волосы.       Она потерялась в поцелуе. Игнорируя зимнюю пустошь Коппер-9, она ещё сильнее прижалась к нему. Их губы слились в танце, который они каким-то образом знали глубоко внутри своего кода. Искры пронзили её тело, когда она почувствовала, как его синтетический язык лижет её губы в поисках входа. И она любезно открылась ему, начав тяжелее дышать через вентиляционные отверстия, хоть и технически ей в этом не было необходимости. Его крылья вырвались из спины и полностью окутали пару, а чужой хвост обвил её ногу. У рабочей начала кружится голова от понимания того, как сильно он желает быть ближе к ней. Эн своим влиянием утихомирял беспорядки и тревоги на её метафорической душе.       Как долго они простояли так, целуясь при лунном свете, она не могла сказать. Она начала ясно мыслить только тогда, когда почувствовала низкую вибрацию, исходящую из его корпуса. Её глаза ошеломлённо моргнули, и она с неохотой отстранилась от чужих губ. Она встряхнула головой, чтобы выкинуть из неё накопившиеся милые и слащавые мысли, которые обычно кажутся ей отвратильными. Наконец поняв, что она одновременно чувствует и слышит, она не смогла удержаться от смешка.       – Ты что... мурлычешь? – спросила она неверяще. И совсем немного разозлилась, глядя на глупо моргнувшего Эна, который не сразу осмыслил её вопрос, с более ярким румянцем на дисплее.       – Я? – спросил он, захихикав. Мурлыканье демонтажника стало громче, смешавшись с его хихиканьем. – Ну, похоже на то! Потому что я счастлив... ибо я надеюсь, что теперь... ты...? – он недоговорил, глядя на неё с таким счастьем и надеждой в глазах, что растапливало её ядро.       Узи не смогла удержаться от смеха и закатила глаза:       — Ну конечно, дурак, — фыркнула она, позволяя рукам спуститься с его шеи и игриво ткнула его в плечо. Его руки всё ещё крепко обнимали её за талию. Кончик его хвоста быстро вилял, а остальная часть его всё ещё была обернута вокруг её ноги. — Я… тоже тебя люблю. Почему ты меня любишь, я никогда не пойму, но-       Из неё вырвался испуганный визг, когда Эн ещё сильнее сжал хватку, и поднял её так высоко, что её ноги теперь висели над землёй. Её лицо уткнулось ему в шею, и мир закружился, после того как Эн начал извиваться, прыгать и практически танцевать от радости, задорно смеясь.       – А-А! ЭН! – она обвила руками его шею. Правда, для стабильности на этот раз, вместо пылкой страсти. – ПОСТАВЬ МЕНЯ НА ЗЕМЛЮ!       – Ни за что! – хихикал и радовался Эн. Покрутившись с ней ещё немного, он остановился и уткнулся лицом в её волосы, начав тереться носом об неё: – Ты любишь меня! Любишь меня! Я больше никогда тебя не отпущу! – Он засмеялся сильнее, замурлыкал громче, прижался лицом к её шее и ещё сильнее втëрся носом. Даже нашёл щекотливое место, о существовании которого она даже не подозревала, заставив её извиваться, как прыткую змею, еле как сдерживая смех. Её репутация психованного подростка уже была испорчена, но она хотела спасти то, что осталось, пытаясь не разразиться таким же смехом.       – Да, я люблю тебя, – она ​​попыталась звучать раздражённо, но всё же не смогла скрыть вырвавшийся из нее приступ смеха. – Не нужно кричать об этом на весь мир.       – Но я хочу! – весело сказал он, отстраняясь достаточно, чтобы посмотреть прямо в её глаза, всё ещё широко улыбаясь: – Потому что я тоже тебя люблю! Я люблю-ю-ю тебя-я-я! – его слова переросли в чрезмерно возбужденную, похожую на щебетание трель. Он прижался головой к её голове, начав тереться носом в более агрессивной манере. Невозможно было даже разглядеть его хвост: теперь он был лишь машущим туда-сюда чëрно-жëлтым пятном.       Узи могла только бессвязно бормотать что-то в ответ на довольно бесстыдные и громкие признания в любви. Это слишком чересчур для её роботизированного сердца. Часть её хотела ударить его по голове и настоять на том, чтобы он прекратил это. Но другая её часть… тайно наслаждалась этим. Потеря мамы, наличие отца, который заботился о дверях больше, чем о ней, и отсутствие друзей означало, что любая привязанность была ей чужда. Тот факт, что теперь у неё был кто-то, кто так бесстыдно признавался ей в любви, кто так сильно о ней заботился… грел ей душу. Это на самом деле так приятно, что она могла лишь прижаться головой к его собственной в ответ. Рабочая закрывает глаза и позволяет его мурлыканью окутать её. Он действительно был скорее животным, чем дроном, если учитывать, как он постоянно тёрся носом об её голову. И она не имела ничего против остальных привычек Эна, ведь это то что делало его таким милым.         Они простояли так ещё несколько мгновений, и Узи была вполне не против остаться там на всю ночь, но внезапное давление веса Эна, навалившегося на неё, вынудило её вернуться к реальности.       – Эн...? – юноша ей не ответил, а его мурлыканье, казалось, затихло, и сам он ещё сильнее прижался к ней. Узи откинулась назад ровно настолько, чтобы увидеть, что его хвост чуть ли не лежит в снегу, а на дисплее отображается «Спящий режим».       – Эн!       Эн резко выпрямляется, широко раскрыв глаза и на мгновение забегал по сторонам, прежде чем снова сосредоточиться на ней:       – А? Я… что ты сказала? — спросил он с застенчивой улыбкой.       — Я ничего не говорила, ты просто начал дремать. – Узи не смогла удержаться и снова закатила глаза, хотя и сделала это с тошнотворной нежностью. – Вот что происходит, когда ты не спишь весь день, дурачок, — сказала она, тыкнув его в место, где находился бы нос, из-за чего его хвост вновь начал вилять. – Тебе следует пойти вздремнуть.       Эн вновь засмеялся, застенчиво улыбнулся и кивнул:       – Да... Надо бы пойти и... вздремнуть... – он замолчал, отвёл взгляд в сторону, всё ещё обнимая Узи. Видно что он хотел ещё что-то сказать, судя по появившемуся румянцу на его экране.       – Надо бы... чего ждёшь? – спросила она, опустив руки и скрестив их на груди. Она всё ждала, когда он взлетит и устроится на своём столбе, свиснув с него. Но этого не происходило, да и выглядел он сейчас более беспокойным.       — Ты… гм… побудешь со мной, пока я сплю…? – ему наконец удалось спросить после ещё одной минуты барахтаний: – Я знаю, что ты буйный подросток и всё такое, и мне это в тебе нравится, – будь он проклят за то, что заставил её снова покраснеть, – но мне бы очень хотелось… пообниматься?       Узи не смогла устоять перед такой милотой: она застонала, стукнувшись головой о его плечо, признав поражение. Они буквально только что целовались, клялись, что любят друг друга, а сейчас он так стеснялся попросить её пообниматься с ним? Её система вот-вот перегрузится от нагрузки, поскольку она не могла понять, как дрон может быть таким милым, и как она может так сильно любить этого дрона.         Эн не знал, как реагировать на её драматическую реакцию, поэтому неуверенно поднял руки с талии. Кажется, он подумал, что это отказ, но Узи поспешила прижать его руки обратно к талии.         – Да… Да, хорошо, конечно, я пообнимаюсь с тобой.       Широкая улыбка, тут же расплывшаяся на его лице показала, что её неловкий ответ стоил того. Казалось, что стоишь под солнцем, обдающим тебя теплом. Простым, невинным и нежным теплом. Однако теперь ей пришлось задаться вопросом, как именно они это сделают:       – Так что, мы просто…? – она замолчала, указав в направлении того места, где, как она знала, он обычно спал. Она не совсем понимала, каково ей будет спать вверх ногами, но она умудрится поспать так ради него.       – О! Нет, мы воспользуемся моим гнездом! – весело сказал он, и подхватил её на руки, всё так же виляя хвостом. Он раскрыл крылья, не обратив внимания на её испуганный вскрик.       – Ты... А-А! – взвизгнула работяга, когда его крылья мощно взмахнули и подняли их в воздух. Он полетел высоко вверх к столбу, с которого он должен свисать, но, к её удивлению, пролетел мимо него. Вместо этого они полетели к отверстию в ближайшей стене, которое она лишь мельком видела снизу. Эн всегда немного смущался, когда она спрашивала о его гнезде. Судя по всему, у всех трех дронов-демонтажников было своё собственное гнездо, причем гнездо Эна находилось дальше всех от посадочной капсулы. Она никогда раньше не бывала внутри, и у неё сложилось впечатление, что для них это территориальный инстинкт: держать всех подальше от своих гнёзд. Тот факт, что он теперь так бодро нёс её к себе, говорил о многом.       – Та-да! – торжественно воскликнул он, приземлившись у входа в своё гнездо. Он поставил Узи на ноги, оставаясь позади неё, пока она сама начала углубляться в пещеру, похожую на логово, которую он вырубил для себя. А гнездо-то его необычное. В тусклом свете, исходившем от косых лучей серебристого лунного света, она наконец увидела его гнездо, заваленное чем-то блестящим. Были и куски металла и стекла, и маленькие фигурки животных, которые он явно таскал из города на протяжении многих лет, и странно выглядящие сверкающие камни. Вдоль стен были развешены куски тонкой ткани, а вместе с ними около десятка его рисунков. Рисунки, которые заставили её улыбнуться. Красочные рисунки простых собак и улыбающихся солнышек. Однако более заметными были рисунки с Эном, Ви и Узи в различных обыденных сценариях их жизни. Он действительно считал их одной большой счастливой семьей, даже если она и Ви всё ещё терпеть не могли друг друга. В центре всего этого буквально находилось то, что она могла назвать только гнездом; огромная куча множества мягких на вид одеял и подушек, сложенных вместе в спальное место, которое выглядело очень удобным.       – Итак... Что думаешь? – нервно спросил Эн, и Узи обернулась к нему. У него было то же невинное выражение лица. Он ждёт её одобрения. На этот раз она знала, что сказать.       – Выглядит великолепно, Эн, – одарила она его самой тёплой улыбкой, которую только могла изобразить. – Ты молодчинка.       Эн снова замурчал и бросился к ней, виляя хвостом, как самая счастливая собака на свете. Он чуть не сбил её с ног, вызволив из неё слегка испуганный вскрик. Демонтажник обнял её и прижал свою голову к чужой, громко мурлыча и крепко держа её, почти до боли.         Узи ответила на объятия через пару секунд:       – Ну всё, дурачок, тебе правда нужно поспать. Не хочу, чтобы ты сжег своё масло.         – А, точно! — сказал демонтажник, снова подхватив Узи на руки и практически пробежав остаток пути до своего гнезда. Узи не смогла сдержать смех. Она всё ещё сбита с толку осознанием того, что она кому-то нравилась… нет, что её кто-то любил, только её. Что её одобрение и присутствие, очевидно, были ценным подарком.       Эн резко развернулся и плюхнулся на мягкие подушки и одеяла своего гнезда, вызволив из Узи, не ожидавшей такого крутого переворота, очередной испуганный вскрик. Гнездо оказалось даже удобнее, чем казалось. Отвратительно мягкая часть её с удовлетворением отметила, что даже в гнезде было не так комфортно, как с самим Эном. Его мурлыканье вернулось, проходя сквозь её тело вплоть до её внутренних проводов, почти мгновенно расслабляя её, заставив её практически полностью обмякнуть в руках удерживающего её в объятиях дрона. Невозможно даже было придумать проклятий в его адрес за то, что он сделал её такой мягкой.       – Я люблю тебя, Узи. – промурчал он, поцеловав её в фиолетовую макушку, на что экран девушки вновь залился румянцем. Решив не комментировать её смущение, вместо этого он зарылся лицом в её волосы, вновь начав тереться носом о них, словно котёнок. Дрон обнял её и руками, и ногами, обвив своим хвостом её талию, охраняя её от всего остального и сосредоточив внимание ни на чем более, кроме них двоих.       А Узи и не против. И какой же у неё была жизнь до него? Унылой, и ничего не стоящей. Каждый день был похож на прошлый, а единственным ей другом было одиночество. И жила она одной яростной, даже отчаянной потребностью проявить себя перед отцом, перед своей колонией, и перед теми, кто насмехался над ней за то, что она другая. Теперь, жизнь с Долл и странным символом, имеющим склонность разбивать зеркала, стала труднее. Но… с Эном всё же стало лучше, и все трудности того стоили. Этот глупый, чрезмерно ласковый дрон-убийца, несмотря ни на что, преодолел все построенные ею стены и нежно взял её за руку. Если бы это был кто-то другой, она бы огрызнулась в ответ, но вместо этого приняла руку, и в ответ отдала столько нежности, сколько сама могла. И она не пожалела об этом.       – Я… тоже тебя люблю, Эн, — пробормотала она в ответ, всё ещё краснея. — Теперь поспи немного... дурень.       Эн замурлыкал громче, не обижаясь на прозвища. Он продолжал тыкаться носом в её волосы. Для Узи это было очень неловко. Начнём с того, что она была не самым тактильным дроном. Но, чувствуя необходимость ответить на этот жест, она прижалась лицом к чужой груди, повторив его же трение носом. Мурлыканье Эна в ответ стало довольно громким, его руки теперь нежно двигались вверх и вниз по её спине, успокаивая, и Узи тут же замурлыкала бы в ответ, если бы она была на это способна. Её собственные руки поднялись с того места, где они лежали на его спине, и зарылись в его серебряные локоны. Будь он проклят за то, что он такой мягкий и приятный. Как она вообще сможет хоть что-то сделать, если она лежит с ним вот так?       Пара лежала так ещё несколько минут, прижавшись так близко друг к другу, что было трудно различить, где лежит один дрон, а где другой. Медленно, но верно движения Эна замедлились. Становились всё вялее и вялее, прежде чем наконец остановиться. Узи подумала, что он вошёл в спящий режим, и на всякий случай слегка откинулась назад проверить его. Убедившись, что он спит, она улыбнулась своему придурковатому и очаровательному (теперь она могла это признать) парню. Работяга вновь залилась румянцем, когда она осторожно поцеловала его в щеку, и снова прижалась головой к его груди, крепко прижимаясь к нему.       Плывя в чувстве умиротворения, которого она никогда раньше не испытывала, Узи ближе прижалась к Эну, прежде чем позволить её зрению отключиться, и войти в спящий режим. Вместе с ним.