Ночьной вальс в новом общежитии

Общежитие. Новое, и уже третье за время обучение парней в универе. На этот раз, это четырех этажный дом на улочке, среди точно таких же построенных этим университетом для своих учеников. Ответственный за расселение похоже были вангами ведь поселили восьмёрку друзей в один дом. Дверь нового поместья открывается почти с ноги, и первым заходит Ли Минхо, слыша позади насмешку Ким Сынмина "как по традиции первым в дом входит кот". Немного посмеявшись все зашли в дом, и первым делом упали на диван в зале, что был сразу после коридора. Единственный кто остался стоять Бан Кристофер Чан. Он окинул друзей взглядом, и как старший пошел осматривать дом. Первый этаж был явно развлекательным, но при этом на нем все равно находилось две комнаты. -комнаты на первом наши с Чонином!- Заглянув в обе Крис негромко кричит но так чтобы услышали все. Из зала слышится смех и он понимает что смеётся именно Ян, как всегда с уверенности Криса. - Тогда на втором этаже живем мы с Хо - отвечает Хван Хёнджин и это уже слышится лучше ведь Чан возвращается к парням. -да забирайте - язвит Джисон ближе подсаживаясь к Феликсу, который явно устал, и просто хочет посидеть, но любимого не отталкивает. Осталась только эта парочка, а так же Ким сынмин и Со Чанбин что встречаются дольше всех, но при этом меньше всех как либо это показывают. -Мы с Бином на четвертом будем - подаёт голос Ким сидя на полу из-за не достатка места на диване. Джисона и Феликса просто прижали, и не оставили права выбора: их третий этаж. Когда все определились Чан взял свои вещи а так же вещи Чонина и понес их в комнату. Сразу в одну, ведь вторая будет очевидно пустовать из-за страха младшего: темноты. Все следуют его примеру оставляя приятный зал пустовать. Чонин же не медлит, и буквально налитает на старшего с объятьями, пока тот ещё не успел начать разбирать вещи. Бан не громко смеётся и отвечает на теплые прикосновения, и дарит краткий поцелуй в уголок губ. - может разберём вещи а потом будем обниматься? - спрашивает Чан выгибая бровь. - угу - кивает Чонин и не охотно отличает от придмета воздыхания. Молния чемодана быстро расстегивается, и Ян приступаету к раскладке не только своих вещей, но и Бана, что прямо сейчас собирает небольшой комод, что лежал несколькими досками. Ян заканчивает со своей задачей быстрее и последние что он делает это уносит средство гигиены в ванную комнату. Возвращаясь он застаёт довольно странную катрину. Около стены стоит комод, рядом валяются пара не нужных шурупов, и то чем их закручивали, а сам Чан лежит на полу притворяясь мертвым и заметив Яна выдает - ох моя милая принцесса я умираю и только поцелуй спасет меня - Чонин чуть смеётся, и подходя ближе накрывая любимые губы своими "Он его и больше ни чей" Закончив со всеми делами, и убрав весь этаж (так как это теперь их зона ответственности) парни упали на кровать, и включив первый попавшийся фильм уснули, не посмотрев его, и пятнадцать минут. Ночь комнату освещает лишь лунный свет, рядом лежит Чан так сладко посапывая. Чонин тихо поднимается на руках вслушиваясь в тишину, как оказалось не зря. В кромешном безвучии Ян улавливает еле слышную мелодию Земфиры. "Любимая песня Хёнджина" проскочила вы голове парня и он решил проверить что же там все таки происходит. Аккуратно став за дверной проем кухни Ян выглянул из-за него и увидел слишком очаровательную картину. Минхо держал Хёнджина за талию и руку водя по кухне в вальсе. Свет от лунны из окна только украшал этих двоих. Чонин словно в театре или кино наблюдал за ними. Парни напоминали лебедей на озере, такие же грациозные и влюбленые. В момент он услышал шаги позади и повернулся на них, сзади стоял Чан, что проснувшись не увидел младшего рядом, и пошел его искать. Ян жестами показал что нужно молчать и куда смотреть. Постояв так минуты две Бан не выдержал. Он повернул партнёра к себе и схватив все за ту же талию начал танцевать, но не в ритм Земфиры. Он пел собственную песню, ту которую написал Айену на годовщину. Влюбленные пары даже не замечали кого-то рядом, для них сейчас существовали только они и их партнёр, что так сладко ластится к груди и почти мурлычет.