Твоему новому парню

      Кто такой Пак Чимин не знают разве что тибетские далай-ламы и вкрай отбитые отшельники на Бали. И то не факт. Голосом Пак Чимина можно излечивать больных раком и тяжелой депрессией, и обращать неверующих атеистов. Билборды с промо нового альбома Пак Чимина легко спутать с фотографиями пришествия ангелов. Одного очень конкретного, очень узнаваемого ангела.       Который невинно дует полные розовые губы в формате три метра на шесть прямо над головой Юнги, пока тот дожидается заказа у окошка на МакДрайве.       – Ваш карамельный латте, американо и Хеппи Мил, – дружелюбно улыбается девушка, протягивая картонную коробку с фирменными ушками и подставку с двумя стаканами. – Хорошего вам дня.       – Спасибо. Держи, коллекционер. Та игрушка?       Реальный, трехмёрный Пак Чимин, такого же ангельского вида, но вполне нормальных человеческих размеров метр семьдесят четыре на шестьдесят килограмм, с комфортом уместившийся на пассажирском сидении, потрошит коробку. Разве что не урчит от нетерпения. Юнги, пристроив свой американо в подстаканник, выруливает через парковку обратно на трассу.       – Д-да! – Чимин победно вскидывает кулак, шелестя целлофаном. – Тата, наконец-то. Это последний Мак в городе, где они ещё остались.       – Вот и славно, – умиротворенно улыбается Юнги.       Чимин довольно щурится и кормит его с рук тёплой картошкой, облизывая солёные пальцы.       На Ганбёнбак они застревают в обеденной тянучке. Чимин неторопливо потягивает кофе, способный в два счёта довести любого до глюкозной комы, и тычет пальцем в дисплей радио, прибавляя громкости.       Ты так хотел, чтобы я посвятил тебе свой рэп       Самый ахуенный рэп       Надеюсь, тебе нравится       Юнги слегка подвисает от неожиданности, услышав знакомый голос. И крайне знакомые интонации. Хорошо, что машины движутся со скоростью улиток, только что вынутых из спячки в холодильнике. Вероятность аварии сводится к минимуму.       В твоих глазах вселенская печаль       Это видно и я сердцем чую,       Что тебе явно не хватает крепкого плеча       И кого-нибудь с огромным…       И твоему новому парню,       Кстати, кто он там?       – Какая прелесть, – хихикает Чимин.       Отвиснув наконец, Юнги откровенно ржет, едва не въехав лицом в логотип Хюндаи на руле. Кто бы мог подумать, что Юнхо опустится до такого.       – Хён, ты чего?       – Я тебе сейчас охуенную историю расскажу, Чимини, ты точно оценишь, – утирая слёзы и сдерживая порывы расхохотаться по новой, говорит он. Глаза Чимина мгновенно вспыхивают неподдельным любопытством. Его легко заинтриговать. – До контракта с Хайбом я был андеграундным рэпером на вольных хлебах. Весь такой дерзкий, борзый и отбитый в компании примерно таких же. Тэгу город небольшой, в настолько узком направлении вообще каждый друг другу бро и брат. С одним чуваком мы как-то псевдо не поделили – я был Глосс, он Гласс, постоянная путаница. Тут два варианта – либо нескончаемо дисситься и морды бить, либо мир-дружба-пуноппаны и выступления дуэтом.       – Зная тебя, точно первый, – фыркает Чимин, дожевывая остатки чизбургера.       – Мы попробовали оба по очереди, и на выходе сдружились, как ни странно. Хотя фингалов тоже взаимно наставили порядочно. Я тогда уже активно выкладывал свои треки в сеть и брал мелкие заказы для разных студий, а вот Юнхо не везло. Его это не особо тревожило, пока однажды мне не написали из Хайба – слишком велика честь для подпольного рэпера из Тэгу. Компания, да ещё из Сеула, да ещё предлагает контракт и нормальные деньги. Наверное, для Юнхо это было сродни тому, чтобы проснуться утром знаменитым. Только проснулся знаменитым я, а не он. И после этого он реально начал диссить, всерьез и довольно жестко. Мол в Сеуле из меня сделают крашеного айдола, опидорасят от и до, а для сурового дерзкого пацана из порядочной рэп-тусовки это стыд и позор.       – Гей латентный твой Юнхо, хён, – Чимин смотрит на него лукаво и заинтересованно одновременно. Он и Юнги любит, и сплетни, моральный выбор в данном случае ох какой нелегкий. – Ещё и втрескался в тебя, небось.       – Подозреваю, Чимини, ты не так уж далёк от истины, – Юнги перестраивается в соседний ряд и отпивает остывший кофе. Американо и холодным хорош. – В общем, я уехал в Сеул, подписал контракт, попал в цепкие лапы Намджуна, а потом и ты до меня добрался. Крашенным айдолом, как видишь, стать не получилось, рэп оказался сильнее. А вот опидорасили действительно по-полной. Один только коллаб с тобой чего стоит. Другой вопрос, что геем я был задолго до Сеула, но таких нюансов никто не знал. Юнхо, видимо, настолько перекосило от нежданного откровения, что он целую песню написал.       И твоему новому парню       Кстати, кто он там?       Теперь уже ржёт Чимин, совершенно без стеснения запрокидывая красивую голову, отчего светлые волосы рассыпаются по чехлу подголовника.       – Подожди, хён, – отсмеявшись, но всё ещё забавно пофыркивая, поворачивается к Юнги. – Ты хочешь сказать, этот твой Юнхо считает, что нам с тобой не хватает кого-нибудь третьего, и обязательно с огромный хуем?       – Это такой тонкий дисс с намеком на нашу общую пассивность вида.       Чимин окидывает его многозначительным взглядом, подняв брови.       – И как я этого не заметил, когда под тебя ложился? Где были мои глаза?       – Очевидно, в области моей задницы, – хмыкает Юнги.       – Дисс, к слову, нихуя не тонкий, а очень топорный. Дешевый и безвкусный, как ты на этого Юнхо повелся, вообще не понимаю. Ну фу же, хён.       – Да я уже сам не знаю, Чимини, как повелся, – он задумчиво поворачивает руль, выползая наконец на свободный участок трассы, и снова набирает скорость. – Рассказать ему что-ли?       – Лучше Намджуну расскажи.       Они доезжают до здания компании за пять минут. Чимин открывает дверцу и спрыгивает на асфальт, попадая чуть-ли не прямиком в объятия ждущего их продюсера.       – Где вас, блин, носило? – ворчит Намджун, поправляя очки, и стойко игнорирует нежно тычущийся ему куда-то под скулу нос. Пытается, по крайней мере, перед Чимином он всегда чертовски слаб. – Запись вот-вот начнется.       – Ездили за фигуркой в коллекцию этому отбитому. Она популярная, пришлось несколько мест объехать, еле нашли, – объясняет Юнги, захлопывая дверцу со своей стороны. – Попали в тянучку. Вовремя же приехали, не дуйся, Джун-а.       – Вы меня в гроб загоните, – Намджун привычно закатывает глаза и целует Юнги в щеку.       – Разве что в такой, как Се Ляня с Хуа Ченом, только на троих, – с довольным видом хихикает Чимин, повисая на широких плечах. – Знаешь, хён, у нас есть для тебя охуенная история. Ты оценишь.