О ком болит голова у дятла?

Хорошо всё-таки, когда человек умеет летать, как птица! Дима Дубин мысленно усмехнулся. Это красиво звучит, если летать умеешь ты один. А вот если каждый житель Петербурга имеет вторую крылатую сущность, в которую может преображаться по желанию? Вечерами над Петербургом не видно неба - всё застилают бесчисленные птицы, спешащие с работы к родным гнездам. Или наоборот, навострившие когти для нехороших дел. Дима глянул вниз. Зато улицы почти пусты. И машин, считай, не видно. Кто отдаст предпочтение машине перед настоящими крыльями? Разве что чудаки или мажоры вроде Кирилла Гречкина, стремящиеся поразить всех дорогущей навороченной тачкой. Хотя, Дима точно знал - сколько ни высматривай сейчас зорким птичьим взглядом, не увидишь на дороге молнией несущуюся ярко-красную ламбу. И сиротки из "Радуги" - Дима вспомнил двух неразлучных синичек Лизу и Лёшу - точно в безопасности. Дима Дубин лучше других знал, где сейчас находится Кирилл Гречкин, и что он делает - сидит, ерзая нетерпеливо, на диване в шикарной квартире, смотрит на приоткрытое окно, дожидаясь, чтобы в него влетел взъерошенный и такой любимый скворец. - Димка! - Кирилл вскочил, но не успел сделать и шага навстречу, как скворец принял человеческий облик и приветливо раскрыл объятия, куда Кирилл немедленно и кинулся. - Привет, скворушка! - Заждался? - улыбнулся Дима, ласково "клюнул" Гречкина в щеку, а затем и в губы. - Еще как! Ты же хотел сегодня пораньше выбраться. Что там за дела в вашем скворечнике? Дима хихикнул. - Повезло еще, Игорь тебе не слышит. Соколу в скворечнике тесновато. А полковнику Прокопенко и подавно, мелькнула в голове мысль, которую Дима тут же отогнал. Да, конечно Прокопенко гусь, но дикий. И не только по породе, но и по характеру. Стрелкову, этому обнаглевшему петуху московскому недавно знатно перья повыдергал. Тот убрался в столицу ощипанный, а уж на каких опасных питерских бандитов списал свой вырванный хвост - об этом никто так и не узнал. Кирилл махнул рукой. - Ты знаешь, я товарища майора без надобности не задеваю. И всё-таки - что, пораньше отпустить не мог? - Не мог, - Дима развел руками. - Дела плохие, Кирюш. Разумовский сбежал. - Чего? - Гречкин ошалело вытаращился на него. - Сбежал? Ты шутишь, что ли? Из "курятника"?! Дима отлично его понимал. Сам точно так же вытянулся лицом, узнав о побеге Разумовского из Чумного форта. Курятником это место потому и называли, что побег из него, вопреки известному мультфильму, не удавался никому. Но Разумовский... Чокнутый ворон, возомнивший себя Жар-птицей и сделавший из мусорного магната Зильченко индюшку гриль?! А уж что он чуть не сделал с самим Гречкиным, и вспоминать не хотелось. - Разумовскому явно помогли, - нахмурился Дима. - А вот кто? У него же и друзей особо не было. Только один, Олег Волков, еще с детдома. Здоровенный коршун, я в деле фото видел, когти - во! Но он же в Сирии год назад погиб. И перо обгоревшее к делу приложено... - Да какая разница?! - Кирилл схватился за голову. - Главное, Разумовский на свободе, опять в Жар-птицу играть начнет! Дима нахмурился. - Может, в Жар-птицу, а может и... Игорь вчера на вызов в музей ездил. Шлем Кутха кто-то украл. - Кутха? - переспросил Кирилл. - Это еще кто? - Бог-Ворон у народов Севера, - Дима вздохнул. - Кирь, ты никогда не думал о том, почему у нас всех есть вторая сущность? Я - скворец, Игорь - сокол, а Юля Пчелкина, например... - Воробей, я в курсе. Не перечисляй. Думал, конечно. Как тут не думать, если отец с детства ворчит - как это у него, филина, такой дятел получился? Причем в обоих смыслах. Ух-ух-ух! - Кирилл крайне похоже изобразил сердитое уханье Гречкина-старшего. - Так вот, это же не может быть случайностью! Все мы птицы, и все разные. А Кутх... - Дима прикрыл глаза, вспоминая. - Я спрашивал в музее. Есть такая старая легенда, что однажды он попытается появиться в этом мире и погрузить его во тьму и кровь. И когда он явится, все жители этого мира должны встать на его защиту. Понимаешь? Огромное птичье войско против одного Ворона! - Масштабно! - присвистнул Кирилл. - Ну и что тогда беспокоиться? Неужели все вместе с одним вороном не справимся? Тем более если от этого Кутха один шлем остался, да и тот украли. - Вот именно. Для того, чтобы явиться в этот мир, Богу-Ворону понадобится тело, - Дима вдруг нахмурился сильнее. - А у Разумовского вторая сущность - ворон. Улавливаешь? - Ох ты ж... Дим, ты что, считаешь, Разумовский затем из курятника и сбежал? Вызывать Кутха? Гречкин невольно поежился, представляя себе, как Разумовский с безумной улыбкой превращается в ворона, становится больше, больше, застилает крыльями небо, склевывает солнце, как горошину, а затем терзает клювом и когтями налетающих на него птиц - соколов, ястребов, гусей, воробьев... И одного очень смелого скворца. - Дим, - Кирилл обнял его. - Дим, я тебя в этот птичий замес не пущу, так и знай! Я лучше сам этому Кутху глаз выклюю, а тебя... - Ну, Кирюш, - Дима поцеловал его в висок. - Что ты так разволновался? Это же легенда. И вообще, версия. Одна из многих. Ее еще отработать надо. - Отработаешь завтра, ладно? - Кирилл потянул Диму в кухню. - Пошли, я уже и ужин сам...заказал! - Ты меня балуешь! - рассмеялся, позволяя увлечь себя навстречу деликатесам, и не слыша, как где-то за окном послышалось: - Ух я вас! Старый филин расправил крылья и успокоенный, направился в сторону своего особняка. Ну хоть о чём-то, а вернее, о ком-то всё же болит голова у его непутевого дятла! Уже хорошо. А тем временем Игорь Гром еще не торопился уходить с работы. То перечитывал материалы дела "Жар-Птицы", то и дело задерживаясь странно блестевшим взглядом на фото Разумовского, то снова нырял в недра всемирной сети, ища легенды о Кутхе и ответ на вопрос - превращался ли Кутх хотя бы в одной из этих легенд в Белого Ворона?