***
В класс вошла голубоволосая девушка. Всегда отглаженная белая рубашка, сарафан с длинной юбкой. Она не пыталась отличиться короткой юбкой как вся женская половина школы. Наоборот. Чем длиннее — тем лучше. Ноги голые. Устав и правила — никто не отменял. На шее чëрно-красный галстук, а на ногах радужные носки и чëрные туфли. Носки были длинными и закрывали почти всю голень. Юбка была по колено. Голыми были только колени. — О! Наша лесбияночка! Когда свалишь-то? — улыбнулся парень, облакачиваясь на парту. Это был Хëнджин. Именно он подал идею еë ненормальности. Именно он сказал, что еë цвет волос и расцветка носков — показатель ориентации. Она ненавидела его. Всем сердцем. Но не желала смерти. Хотя парень не раз говорил, что был бы рад еë смерти. Ведь Таким отродьям как она, не место среди нормальных людей. — И тебе привет, Хван. — спокойно ответила девушка и прошла к своей парте. Проходя мимо парня, девушка запнулась о его специально выставленную вперëд ногу. Упала. — Ой! Прости! — улыбнулся парень. Его пухлые губы расплылись в красивой улыбке. Пара девчонок из класса невольно закусили губу. Хвана знала вся школа. Почти каждая девчонка мечтала о его внимании. Получали внимание, увы, только трое девушек. Оливия — сестра его лучшего друга. Рэйчел — вторая сестра его лучшего друга. И Сео Юри. Голубоволосая девушка, над которой издевались почти все. — Джин, не перебарщивай. — сказал Феликс, подходя к другу. Девушка молча поднялась. Не обернулась. Просто прошла к своей парте. За местом Хëнджина. — Что у нас сегодня? Звëзды? Серьëзно? — парень приподнял одну бровь. Смотрел на Юри с сомнением и удивлением. — Какое тебе дело до моих ушей? — вздохнула девушка, поднимая взгляд на Хëнджина. — Я жду, когда ты напялишь радужные флаги и на уши. — пожал плечами тот. — Кстати, когда нас со своей девушкой-то познакомишь? Сео Юри тяжело вздохнула. Достала из сумки пенал и дневник. Первым уроком был классный час. — У меня нет девушки. — тихо сказала она и села за парту, вешая рюкзак на крючок. — Как же так? — надул губки парень, оперевшись локтями на парту одноклассницы. — Хван, отвали, а?! Нет у меня девушки! И не было никогда! Откуда ты вообще взял эту чушь обо мне?! — девушка сорвалась на крик. Это было необычно. Она очень тихая. Даже до того, как еë начали травить, она никогда не кричала, не закатывала истерики, не устраивала скандалы и была очень тихой. Парень улыбнулся. Слегка наклонил голову в право. — У тебя даже имя — олицетворение лесбиянства. Юри. Ты ещë спорить будешь? — Хван, отвали от меня. — А ты не слишком смелая? — резко выдал парень, а душа девушки сделала сальто. Она знала, что парень на многое способен. Она хорошо знала на что он способен. Даже слишком. — Давно раны не обрабатывала? Юри сглотнула. — Следи за языком. Парень встал с места. Положил руку на плечо другу и они вышли из кабинета. — Ещë раз Хвану хоть слово скажешь… — ударив по парте Юри, прошипела девушка с длинными чëрными волосами. — То? Девушка была окружена подружками. Слегка улыбнулась. Рывком схватила волосы Юри и, ударив головой об парту, отталкнула. Сео свалилась на пол. Она не закричала, не взвизгнула, не вздохнула, не выдохнула. Просто упала на пол. — Я всë сказала! — фыркнула черноволосая и покинула класс в компании подружек. Юри встала с пола и отряхнула одежду. Села за парту и, положив голову на стол, разложила руки «крыльями». Закрыла глаза и стала дожидаться звонка.***
Математика. Такой любимый предмет Хвана. Он стоит у доски и пытается решить пример с грëбаными степенями и одночленами. Да, темы четвëртого класса средней школы! И что, что он не может решить их в старшей школе? — Господи, Хван, ну когда ты за голову возьмëшься?! Ну вон, Феликс, друг твой, отличник же! Ну не понятно — спроси у него! Я тут в конце концов зачем?! Приди ты ко мне на дополнительные, хоть раз! — не вынесла мычаний Хвана Учитель Чон. — Что, Юри? — Можно мусор выкинуть? — спросила девушка, показывая сломанную на мелкие частички линейку. — Да, конечно. Девушка встала с места и прошла к ведру. Пройдя мимо парня, чуть не упала. — Ты в мусорку не поместишься. — фыркнул Хëнджин, смотрящий на доску. Юри, проигнорировав слова старшего, кинула линейку в мусорку и завернула к партам. — Сео, давай ты к доске. Хëнджин, учись! Голубоволосая девушка развернулась. Подошла к доске и, взяв мел, решила пример за пол минуты. — Вот! Вот! Хëнджин, ну разве трудно..? Что тебе не понятно? Давай, Юри, ещë один пример и пятëрка. Хван! Домашка не сделана? Господи, скажи спасибо, что я твой классный руководитель! Иди на место! Юри, решила уже? Молодец, иди на место. Чон Соëн — классный руководитель, была права. Она не ругалась, не стыдила парня. Она просто волновалась за него. Хвана это раздражало. Почему эта чëртова Сео Юри — молодец, а он оболтус? Почему? Снова подножка. Девушка запнулась, но удержалась на ногах. Хëнджин сжал зубы, но на Юри даже не повернулся. — За то, что ты смог объяснить что нужно делать — три. Давай! Чуть-чуть… Я тебе четыре нарисую, если ты хотя бы чуть-чуть вольëшься… Юри, обещанная пятëрка. Физкультуру подтянешь — отличница! — молодая учительница улыбнулся. Она не была строгой. Никогда. Больше походила на подругу, чем на преподавателя.***
Голубоволосая девушка стояла в очереди в столовой. Взяв свой обед, она пошла к пустому столику. Юри всегда сидела одна. Те, кто не издевались над ней, не хотели стать изгоями. Она не смогла дойти спокойно. Запнувшись о чью-то ногу, девушка упала коленями на пол. Спокойно подняла клубничное молоко, печенье и яблоко. Положила на поднос и поднялась с ним в руках. Она не брала горячее. Не хотела. Лëгкий перекус, как всегда. Юри не стала даже смотреть на обидчика. Просто встала и поставила поднос на стол. Взмах руки над головой девушки. Волосы намокли. По лицу стекал суп. Горячий суп, почти кипяток. Снова молчит. Даже не дëрнулась. Повернулась. Увидев того, кого и ожидала — улыбнулась. — Спасибо, Хан. Я как раз замëрзла. — улыбнувшись, сказала девушка. Тряхнула головой. Волосы, несмотря на суп, красиво ложились. — Ты что творишь?! — воскликнул парень, которого Юри случайно обрызгала. — Я нечаянно. — уверенно произнесла она, когда парень зло посмотрел на неë. — Больная… — Только понял? — улыбнулся Хван, подошедший к другу — Только больноголовая может с девушками спать. Да, Сео? — То есть ты с девушками не спишь? С парнями? — улыбнулась Юри и осмотрела свою одежду. — Придурок! — прошипела она и вылетела из столовой. Хван, в лëгком шоке и слабым гневом - проводил еë взглядом. Повернулся на свой стол и думать забыл о сказанном. Последнее слово явно было сказано громче, чем Юри планировала. Девочки в другом конце зала вскочили с мест и пошли в сторону выхода. Они оставили все подносы и еду. Феликс это заметил. Оливия и Рэйчел тоже, но никто ничего не сделал. Просто переглянулись и снова разошлись по компаниям.***
Юри отчаянно пыталась отмыть сарафан. Голова уже была отмыта. Дверь в туалет хлопнула. Вошла толпа еë одноклассниц. — Сео, я выразилась непонятно? — Пак, у меня нет времени! Не видишь? — шикнула голубоволосая, расправляя юбку. — М… Ты по аккуратней будь, а то я и разозлиться могу. — ухмыльнулась темноволосая. — Пак, твой папочка-директор не испортит мой аттестат. Что ты сделаешь? — Не знаю… Может, побью? Юри засмеялась. То, что не изменилось за годы издëвок — еë живой смех. Он заражал. Всем хотелось улыбнуться, слыша еë звонкий, весëлый смех. — Твой максимум — это волосы повыдирать и пару царапин нанести. Ты серьëзно? — Хорошо… — облизывая губы, протянула Пак. — Ким, Чхве. Подозвав подруг, девушка расплылась в улыбке. Она даже не шевельнулась. Чхве и Ким затащили и затолкали одноклассницу в кабинку и заперли снаружи. Грëбаная учительская кабинка! — шикнула про себя Юри. — Посиди, подумай. Может найдëшь чем… У тебя болит что-то? Уважительная? А-а… Пропуск… Прогуливаешь… Ай-ай-ай… Шаги. Хлопок двери. Юри сидит на закрытом унитазе, закрывая лицо руками. Она бы попросила открыть. На колени бы встала. Унижалась бы перед ней. Перед этой зажратой папиной дочкой… Нет. Пак. Пак. Пак. Она еë предала. Они ведь с ней дружили. Стоило Хвану пошутить, мол, Юри — лесбуха — Суа первая отморозилась. — Я? С ней? Да мы не то чтобы подруги, мы с ней даже не знакомы! Обидно. За один день она потеряла единственную подругу и хорошее отношение с классом. Кхм… Со школой… Не Хван тут виноват. Да, это он. Он всю эту хрень заварил. Но это не его вина. Хан? Да нет же! Да, облил супом. Да, издевается вечно. Да, она и его ненавидит. Заслуженно, между прочим. И не в Ли дело. Это солнце не задирало никого и никогда. Он только смеялся с шуток старших друзей. Ну, и было как-то… — Я читал, если у девушки много проколов — она нетрадиционной. Правда? Просто поинтересовался! Не издëвка это была, нет! В любом случае, девушек уже не было в туалете. Кабинка была учительской, из-за чего проползти внизу, под дверью, было нельзя. И на урок опоздать не могла. Ей же прогул поставят! А Суа специально учителю настучит, хотя стучать тут не на что. Разве что на на поступок Пак Суа. — Кто-нибудь! — крикнула Юри — Пожалуйста, я в туалете… Откройте… Не было сил кричать. Девушка была вся мокрая, а на лице была пара не сильных ожогов. Заслуга супа, ну или Джисона. Звонок. Перемена закончилась. Вот нужно же было попасть в эту ситуацию именно перед химией?! Прошло минут десять от начала урока. Юри билась головой об дверку кабинки. По лицу скатилась слеза. Что она не так сделала..? Волосы? Да какое им вообще дело до еë волос? У половины айдолов был голубой цвет! Проколы? Она же себе колит, а не им! Да, десяток проколов на ушах. Пупок, язык (о чëм, кстати, никто не знает). Ну и что? Носки? Да с каких пор эти чëртовы носки стали показателем ориентации?! Сегодняшний день был таким же, как любой понедельник. Почти. Юри не закрывали в туалете до этого. Но подножки, суп, и моральные издевательства. Понедельник был лëгким. Сильнее всего травили и издевались в четверг и пятницу. В выходные, Юри не выходила из дома. Ещë встретит кого-то из школы, и на выходных будет тоже самое, что и в будни. Дверь в туалет открылась. Шаги. Вода. Снова стук об дверь кабинки. — Кто тут? — удивилась девушка у раковины. — Оливия, открой пожалуйста. — узнав голос, сказала Юри. Щелчок. Дверь открылась. Оливия осмотрела девушку. Она была вся мокрая. — Хан — придурок. Не обращай внимания! Подожди тут, я сейчас одежду свою принесу, у меня есть на физкультуру. Так — тебя точно отругают. Милая девушка с тëмными волосами и пухловатыми щëчками быстрым шагом, покинула туалет. Она даже не спросила, кто закрыл еë одноклассницу... Хотя смысл? Это может устроить вся школа... Юри вздохнула. Не обращать внимания… Думаете, это так просто? Тебя бы облить горячим супом, ставить подножки, угрожать, бить, закрывать где-то. Ах да, ты же сестра грëбанного Ли Феликса! Конечно! Его и друзей боится вся школа! В любом случае спасибо. Если бы не Оливия — чëрт знает сколько Юри бы тут просидела. Феликс, Хëнджин и Хан. Вот самые заклятые враги. Хотя, Феликса можно убрать. Он ничего не сделал. Просто дружит с этими двумя и поддерживает. Оливия вернулась с пакетом в руках. — На. Одевайся быстрее. Почти половину химии пропустили! — обеспокоенно сказала младшая, всучая Юри пакет — Мне пойти, или тебя подождать? — Как хочешь. Спасибо тебе. — Не за что. Я просто адекватная. В конце концов, даже если ты по девочкам… Ты что, не человек? Мы все заслуживаем любви. Не важно кто мы, и кем решили быть. Юри улыбнулась. — Я так понимаю, Чан с тобой много времени проводит… — заходя в кабинку, сказала голубоволосая. — Да нет… — протянула Оливия — Но говорит много полезного! Жаль, из школы уже выпустился… Мы мало видимся… Юри улыбнулась, снимая с себя уже блузку. Когда девушка переоделась и вышла из кабинки, Оливия еë ждала. — Убери свою одежду в пакет. Мою завтра отдашь. Пошли! Девушки быстрым шагом сбегали в гардероб и оставили пакет с мокрой школьной формой там. Затем, бегом, оказались около кабинета. Стук. — Извините, можно войти? — спросила Оливия, так как шла впереди. — Ли, десять минут в туалете! Ты не обалдела? — воскликнула учитель Чан — Быстро заходи. И объясни мне, почему ты гуляешь по школе во время уроков! — Я не одна. — спокойно добавила Оливия и вошла в класс. За ней зашла Юри. — Решила прогульщицу привести? Вы мне обе не нужны… — Еë в туалете закрыли. — перебила учителя Оливия — Как думаете, специально она прогуляла? — Что за чушь? Сео! Где форма?! — Меня в столовой супом облили… — Да что ты, моя дорогая..? И кто же? Юри замолчала. Она не собиралась называть имëн. Ни Джисона, ни Хëнджина, ни тем более Феликса. А та компашка девочек… Да пусть подавятся! — Сео, мне уже по горло твоих отмазок! Оливия садись! Поговорим на перемене. Если ты не возьмëшься за голову — тебя рано или поздно выпрут. — добавила девушка, снова переключаясь на Юри - Я же тебе рисую эти пятëрки! — Но у меня ни одной ошибки в тестах, самостоятельных и контрольных… — Ты мне ещë дерзить будешь? — удивилась учительница, сжимая линейку в руках. — Руки! Юри сглотнула. Теперь и учителя… Она вытянула руки, оголив запястья. Чан Вонëн со всей силы ударила по запястьям линейкой. — За враньë. — снова удар — За то, что тащишь за собой на дно Оливию. — снова удар — За твой вызывающий — удар — внешний — удар — вид. Вопросы? Юри готова была заплакать. Но не покажет она свою боль классу и учителю. Она не произнесла ни единого звука от ударов. Запястья были красными, следы от линейки были видны. От каждого удара. — Что именно не так во внешнем виде? — поинтересовалась Юри. — Волосы — снова удар — Проколы — удар — Носки. — удар. — Кто тебя воспитывает вообще? В моë время, волосы у всех были натуральные. Тëмные. А ты? Куда только родители смотрят… Девушка с лëгкой улыбкой смотрела на преподавателя. — Чего ты улыбаешься?! Я на клоуна похожа?! Или тебе не хватило? — А зачем вы в школу пришли работать? — спросила Юри с улыбкой. — Чтобы детей учить, ты совсем умом тронулась, Сео? — Зачем приходить в школу, если вы не любите детей? — Что прости..? — Зачем вы пришли работать в школу, если ненавидите детей? — более понятно сказала девушка. По запястьям снова ударила линейка. — К директору, Сео… К ДИРЕКТОРУ! Девушка улыбнулась. Опустила руки и спустила рукава. Поклонилась и вышла из кабинета. — Оливия! — шикнула учитель Чан — Ещё хоть раз, повадишься с этой ненормальной ходить — пожалуюсь родителям. Поняла? — За что вы так с ней..? — спросила темноволосая девушка, сидящая за Феликсом. — Ты же знаешь кто она. Вся школа знает. Не порти себя. Таких как она — нужно стирать с лица земли. Странно, что она до сих пор жива…***
— Что ты сделала..? — переспросил директор Пак. — Спросила у учителя Чан. Зачем она пришла работать в школу, если ненавидит детей. — Жаль, что не могу тебе рот с мылом промыть… — прошипел директор. — Ты уверена, что проблема в учителе? Может в тебе? М? Скажи спасибо за то, что ты тут вообще учишься. Знал бы я сразу о твоей ориентации — даже не подумал бы принять тебя в школу! — молчание. Юри смотрела то на директора, то в пол. — Останешься сегодня мыть класс. Ключ у учителя Чон. Иди! Девушка кивнула. Поклонилась и вышла из кабинета. Дойдя до кабинета, она тяжело вздохнула. Учителя в классе скорее всего не было. Звонок уже прозвенел. И что её там ждёт..? Скрип двери. К Юри сразу подлетела Оливия. — Что директор сказал? Ты встретила учителя Чан? Как руки? — Всё хорошо… — улыбнулась Юри. — Ещё раз спасибо, я завтра всё верну. — Не за что… Руки как? — Оливочка, уйди от неё. Вдруг она заразная..? — скривился Хёнджин, приобняв сестру друга. Молчание. Компания перед Юри возросла. Хван, Хан и двое Ли. — Ой, у тебя уже сыпь от грязи… — удивился Джисон, показывая на лицо девушки — Ну, от себя. — улыбнулся он и убрал руку подальше. — Это не сыпь, придурок. Это ожог от супа. — фыркнула девушка и скрестила руки на груди — Если заразная, чë стоите тогда? — А ты не слишком борзая? — приподнял бровь Хван — Видно за дело закрыли. Скажи спасибо, что не в мужском. Тебя бы вылечили, может… Хотя, к тебя даже прикасаться стрëмно… Олива, ты же еë не трогала..? — Джин, ты… — Не нравится мне твой тон. Всë. Уходи. На тебя очень плохо влияет эта… Мразь. — сказав это, парень убрал руку с плеч подруги и отправил в конец класса. — Не тащи Оливию в свою розовую яму. Поняла? Девушка улыбнулась. — Я спросил, поняла?! — ещë громче и грубее спросил Хëнджин, схватив Юри за запястье. Девушка сжала зубы. Но не издала даже звука. Запястье заныло. Ещë недавно по нему десяток раз ударила деревянная линейка. — Да. — сквозь зубы сказала девушка. — Отпусти, пожалуйста. — А что..? Больно? — удивился парень. — Хëн, ей линейкой по запястьям херачили, как думаешь, больно?! Отпусти! — шикнул Феликс, убирая руки друга от девушки. — Отпусти, Хëн. А то ещë расплачется. Или лесбухи не плачат? — ухмыльнулся Хан — Ты актив? Или плакать всë-таки будешь? Девушка промолчала. Просто обошла парня и споткнулась о его ногу. Снова упала. Поднялась. — Ноги не держат… Должно быть плакать всë-таки будешь! — крикнул ей вслед парень.***
— Сделайте так, чтобы она из больницы вышла только на инвалидной коляске… Голубоволосая девушка зашла в кабинет с ведром воды и шваброй. В классе еë ждала компания парней. Нет, это не еë любимые одноклассники. Не Хëнджин, не Джисон и даже не Феликс. — Вы кто? — поинтересовалась Юри, осматривая всю компашку. — Твой ночной кошмар.- улыбнулся тот, что стоял впереди. На нëм был бомбер и спортивные штаны. Высокий рост. Баскетболист. Девушка ухмыльнулась. Макнула швабру в ведро и снова подняла голову на парней. — Удивите. Парень, не отпуская улыбки, прошëл вперëд. Пройдя мимо парты Юри — скинул тетрадь и учебник на пол. Подошëл к двери и закрыл еë ключом, что остался в замке. Вынул и положил в карман. Что примечательно - на бомбере было написано «Твой ночной кошмар». — Говорят, ты язык за зубами не держишь… — пояснил он, подзывая друзей. — И извиняться не собираешься… — За что это? — Хорошо… Значит по-другому… — кивнул парень и, пнув ведро, толкнул Юри в стену. Вода плеснула на пол. Оставшаяся, забултыхалась. Она ударилась головой и, облокатившись на стену, осталась стоять. Рука парня оказалась на горле девушки. Он сильно давил. Она не могла даже вздохнуть. — Извинением уже не отделаешься. — шепнул он и, обхватив горло чуть ли не полностью одной ладонью, снова ударил об стену. Девушка была маленькой. Низкой, худенькой и явно слабоватой. Может, будь она повыше, отпор дать бы и смогла… Хотя не особо-то и хотела. Вторая рука скользнула к уху. Серëжка в виде звезды, на мочке, слетела. Из уха хлынула кровь. Мочка была прорвана. Хватка на горле ослабла. Глаза девушки наполнились слезами. — Звуки будут? Или ты типа сильная? Звуков не было. Прошла куча времени. Около двадцати минут и, парни ушли довольными. Девушка была в крови. Компания думала что она без сознания, так как она лежала с закрытыми глазами, скатываясь по стене вниз. Хотя она и так сидела на полу. Разбитая голова. Голубые волосы стали красными. Разорваная губа. Красные щëки от пощëчин и ударов по лицу. Разорваные уши, в крови. Серëжки валялись на полу. Красная шея, от удушений и пальцев парней. Кофта была снята, но это единственный элемент одежды, что сняли. Руки, запястья, были разодраны ещë сильнее. Чуть задранная футболка открывала талию, на которой были покраснения от пальцев. Серьгу с пупа не сорвали, и на том спасибо. Дверь они не закрыли. Ключ кинули в девушку. Ушли.***
— Юри, ты тут?! — выдохнул парень, вбегая в кабинет. Оглядев кабинет, он наткнулся на сидящую у стены девушку. — Юри! Парень подлетел к девушке и сразу проверил пульс. — Жива. Убери руки, я заразная… — Господи, кто? Как и… Боже… Какой ужас… Дай руку, я тебе помогу… — Мне класс мыть надо. Отвянь. Посижу чуть-чуть и встану. — Тебе в больницу надо, дура! — Не пойду я в больницу, Ли! Убери! Сама встану… Парень убрал руку, а девушка попыталась встать. Что-то прошипела. Попыток больше не было. Парень подхватил Юри на руки. — Феликс, пусти… — Сиди. — кивнул парень, посадив девушку на еë место. Поднял еë вещи, взял рюкзак и сложил всë. Пошëл к месту избиения. Поднял серëжки, кофту, отряхнул. Подошëл к парте Юри. Сложил всë в портфель. Накинул его на на себя и, не дав девушке даже подумать, подхватил еë снова на руки. — Отпусти… — Ты на ногах не стоишь. Не отпущу я тебя никуда. Парень не отпустил, когда девушка попыталась спрыгнуть. Не согласился на уговоры. Даже не отдал сумку. Просто нëс в неизвестном направлении. — Я же сказала, что не пойду в больницу… — А я и не туда тебя несу. — улыбнулся парень, заходя в подъезд. Юри сглотнула. — Я дома! — крикнул парень, хлопнув дверью. — Оливия, подойди. — Иду-у! — протянула девушка и вбежала в коридор — Господи, что случилось..? — Это выяснишь ты. Со мной она не будет разговаривать… Неси аптечку, маме скажи, чтобы даже выйти сюда не думала. Забери сумку. Феликс отнëс девушку в свою комнату. — Что ты творишь? Пусти, я уйду. Сама справлюсь… — Юри, пожалуйста, хватит. Я хочу помочь… Аккуратно! Да нет, не со стеной! С головой. — Я запачкаю кровью… — Да плевать я хотел. Ты здоровой должна быть. На подушку опереться, не? Оливия! Они сидели в комнате парня. Феликс всеми силами пытался не сделать больно. Обработать всë, что может. Оливия пыталась что-то выведать. Юри спокойно сидела. Не отвечала, не шипела от боли. В какой-то момент за дверью послышались шаги, Оливия вылетела из комнаты, останавливая маму. — Уроды… Как можно срывать серьги..? — Жаль язык не вырвали… — улыбнулась Юри и, открыв рот, высунула проколотый язык. — Красиво. — улыбнулся Феликс — Зиживëт… Всë заживëт… Голову я обработал, бинтовать не рискну. Ожоги на лице не болят? — Нет. — А… Скажи, что они только избили..? — Да… — Слава богу… Кто? — Не знаю. Зачем тебе? — Да… Ты… Они тебя душили! У тебя вся шея и всë лицо красные! Это как хватать нужно?! — Какое тебе дело..? Парень сглотнул. Смотрел на девушку, плотно сжав губы. В глазах Юри мелькнул интерес. Почему Феликс замолчал? Почему не сказал ничего? Почему сжал губы и просто смотрит на неë? Что случилось? И главное, какое ему дело? — Я чувствую себя ужасно за то, что сейчас спрашиваю, и то, что возможно сделаю, но, можно я кое-что сделаю..? Юри удивилась. Кивнула. В фильмах, обычно, после такого целовали. Но тут… Это невозможно. Они знали друг друга с начальной школы. И уже не первый год Юри травят. А Феликс, не шутит, но смеëтся. Не всегда правда… Она ошиблась. Парень наклонился и чуть опустил голову. Нижняя губа девушки была порвана. Из-за этого чувствовался привкус крови. Парень зализывал укус. Аккуратно, нежно. Юри даже не поняла, что еë больше удивило. То, что он еë поцеловал, то, что он буквально зализывает еë рану или то, что он целовал нежно. Феликс пустил язык чуть глубже, нащупав серьгу в языке девушки, мысленно улыбнулся. Вернул язык назад, на зализывание раны. Когда он отстранился, Юри смотрела на него с удивлением. Сильным. Огромным. Она ожидала чего угодно. Даже того, что он еë ударит после такого количества заботы. Но не того, что он еë поцелует. — Прости. — выдал парень, облизнув губы. — Я… Кхм… Он замолчал. Юри буквально слышала то, как шестерëнки в его голове крутились. Он пытался придумать что-то. Что угодно. Но не озвучивать своих мыслей. — Я не считаю тебя лесбиянкой. — выдал он, до сих пор сидя над ней — Это твой стиль. Это то, что тебе нравится. Они не правы. Прости, мне нужно было сказать это остальным. Ну или хотя бы друзьям. Твои разбитые коленки — заслуга Хëнджина. Он же постоянно тебя толкает и ставит подножки… А ожог от супа — Хан. Он постоянно что-то такое делает. Краской тебя облил как-то, помнишь? Водой, тоже было… Молоком… Компотом… Пловом. — Помню-помню. Это со мной было, а не с тобой… — Во-от… Прости, что не защитил. Скажи, пожалуйста, скажи кто. Я убью этих подонков… — Не нужно… Тебя на учëт поставят. — махнула головой Юри. — Да плевать я хотел! — прошипел парень, сжимая покрывало рукой. — Ты вся в ранах. Я уверен, в синяках. Раздевать я тебя не буду. А они просто будут в сторонке..? Юри облизнула губу. Она не зажила. Нет. Но боли девушка не чувствовала. Это радовало. Сильно радовало. Она невольно улыбнулась. Феликс поймал улыбку. И, кажется, понял причину. — Больно..? — не в ту сторону завернул парень. — Наоборот. — отрицательно кивнула девушка. — Можно я ещë кое-что сделаю.? — спросил парень осторожно, с опаской. Его пошлют, ударят и уйдут. Чëрт. Что он вообще делает?! Юри кивнула. Феликс удивился. Но запланированное выполнить решился. Он снова наклонился. Но на этот раз уделил мало внимания губам. Буквально облизнул их и сполз к левому уху. Прорваные уши стали влажными. Особенно в местах с ранами. Парень сполз ниже. К шеям и ключице. Он покрывал каждый красноватый сантиметр кожи поцелуями. Языком оставлял влажные дорожки. Будто он правда мог залечить раны слюной, поцелуями, языком. Он отстранился. Юри молчала. Просто смотрела в потолок, а когда Феликс поднялся, стала смотреть на него. — Прости, я… — Можешь не оправдываться. Просто промолчи. Так будет легче обоим. — Имена. — Я не знаю — повторила девушка в сотый раз. — Феликс, есть! А то исчезнешь скоро… Ты где?! — крикнула мама с кухни. Феликс, глядя на Юри, встал. Протянул руку. — Или тебя донести? — Я то тут при чëм? Тебя звали! — Ну так… Пошли! Оповестим, что я не один. Давай лапу. Девушка протянула руку. Уже через минуту они стояли на кухне. Рэйчел слегка удивилась. Мама же, решила присесть. — Мам, это моя одноклассница. Еë… Избили. — Это та, Олива? — спросила мама, глядя на дочь. — Над которой все смеются просто так? Черноволосая девушка кивнула. Посмотрела на брата виноватыми глазами и отвернулась. — Господи… — прошептала женщина, чуть ли не плача. — Дети жестоки… — Феликс, мне неловко. Я пойду. — шепнула Юри на ухо парню, но уйти не смогла. Он аккуратно взял еë за локоть. Не тянул. Не дëргал. Не жал. Просто обхватил ладонью. Без силы. — У тебя родители вообще знают, что над тобой издеваются? — спросил он, обеспокоенно глядя на девушку. — Нет. И не нужно. Она была права. Родителям было абсолютно плевать. Два? Плевать. Пять? Плевать. Парень? Мне вообще всë равно на твою личную жизнь. Издеваются? Мне вообще плевать на тебя. Говорить о издëвках, избиениях и травле было бесполезно. Родители ничего не сделают. А отец, скорее согласится со всеми шутками, доводами и утверждениями. — То есть, у тебя нет смысла идти домой? Ты просто придëшь, закроешься в комнате и всë? — Да. — Никуда она не пойдëт! Раз такие отношения с родителями, оставаяйся у нас. Уверена, отец скорее обрадуется… — возмутилась женщина, аккуратно беря девушку за плечо и усаживая еë на стул. — А директор? — Я надерзила учителю химии сегодня. — почти шепотом сказала Юри. — Она била тебя линейкой по запястьям! И сказала, что у тебя ужасное воспитание… За что директор вообще тебя наругал? — возмутилась Оливия. — Не знаю… Но я не помыла класс. Хотя должна была. — Пусть сначала разберутся с теми, кто над тобой издевался. А потом уже разбираются, какого чëрта ты не помыла пол. — возразила женщина, накладывая рамëн гостье. — Нет! Не нужно разбираться с теми, кто надо мной издевался… — Это ещë почему? — удивилась хозяйка, ставя тарелку перед девушкой и жестом присаживая сына. — Я не хочу… — отмахнулась девушка. — Почему? — удивился Феликс. — Ты… — прошептала Юри. — Сам виноват. Не первый год просто смеялся за компанию, вместо того чтоб помочь. — Не хочу я. И ты, и Хëнджин, и Хан. Не нужно. — шептала девушка, чтобы мама одноклассников не слышала. — То есть. — ухмыльнулся Феликс — Хëнджин вечно ставил подножки, издевался, толкал, смеялся, подначивал других. Хан вечно обливал чем-то, смеялся, издевался, а ты не хочешь чтобы им влетело? Я смеялся. Стоял в стороне и смеялся вместе со всеми. И ты не хочешь чтобы мне влетело? Юри оживлëнно закивала. Рэйчел смотрела на брата и знакомую со слабым прищуром. Оливия смотрела на них же с сожалением. Хозяйка смотрела на гостью с жалостью. — Я не понимаю тебя. — выдохнул Феликс — Спустя года травли, ты не желаешь этим людям смерти..? — Нет. Я искренне ненавижу Хëнджина. Почти также ненавижу Джисона. Но я не желаю им смерти. И даже не собиралась. — Вы с Суа были лучшими подругами… — напомнила Оливия. — И она тебя бросила… — Пока в мой адрес не прилетела первая шутка, а она не сказала что не знает меня. — кивнула Юри — А ведь я дружила с ней просто так, а не из-за папы-директора, как еë нынешняя компания… — Ну те, кто тебя избили. Им же желаешь..? — М-м… Сама виновата. Давно нужно было вернуть нормальную внешность, а не вытворять всякую дичь… — Ты знаешь какая ты красивая? — улыбнулась Оливия. — Все сливаются друг с другом, а ты выбиваешься из строя этим. Это подчëркивает твою красоту. Даже не думай смывать волосы или заживлять проколы полностью! — поддержала Рэйчел. — Я сама им глотки перегрызу. Даже знаю, чьих это рук дело. — Чьих?! — очнулся средний. — Баскетболистов. — ответила старшая — Только они посмели бы так жестоко обойтись с полторашкой, при росте в два метра. Любой нормальный человек, при желании избить, расчитывал бы силы на мелкую и хрупкую девушку. А эти шкафы наплевали на два метра в росте и в плечах. Они одной ладонью еë задушить могут. Я даже не знаю, это Юри такая маленькая, или они такие огромные. — По-моему оба варианта. — улыбнулась женщина. — Ешьте. Потом разберëмся.***
Юри осталась дома у семейства Ли. Хозяйка квартиры ушла на работу утром, а дети в школу. Хозяин ещë не приехал из Австралии. В школе был небольшой шум. Мол, где лесбияночка? — Осчастливила нас своим отсутствием. — спустя почти весь учебный день, объяснил отсутствие Юри Хëнджин. Естественно, улыбнувшись. — Джин, завали. Пошлите поболтаем. — шикнул Феликс, выводя друзей из класса. — Хëнджин, ты же с баскетболистами не корешишься? — Нет. — скривился парень. — Хан, с твоим ростом… Сомнительно… — Из класса с ними только Суа общается… А чего ты вдруг спрашиваешь? Парень застыл. Секунда размышления. — Вот тварь. — коротко отреагировал он. — Воу, Ликс. Что случилось? — Вчера Юри избили. — пояснил парень — Полторашку. Худющую полторашку толпа двухметровых шкафов. Нормально, нет? — Заслуженно. — пожал плечами Хван. — Заслуженно?! — переспросил Феликс — Тебе показать в каком она состоянии была? Она встать не могла, вся в крови была. — Бро, ты меня пугаешь. — нахмурился Хан. — И меня. Не говори что ты помог. — Помог. — безразлично ответил младший — Если вы правда считаете, что цвет волос, цвет одежды и проколы — показатель ориентации, я вам глубоко соболезную. — фыркнул он и вернулся в класс. Урок был с учителем Чон. Классным руководителем. Девушка явно начала урок не с математики. — Где Сео Юри? — приподняла бровь она. — Вскрылась наверное наконец. — улыбнулась Пак Суа. — Рот закрой! — шикнула Оливия. — Еë избили. — добавил Феликс. — Что..? — удивилась Чон Соëн — Кто? — А вы у Пак спросите. — спокойно ответил Феликс, ударив по парте со всей силы. Суа сидящая перед ним, дëрнулась. — Я то что? — удивилась девушка. — Действительно… Может это ты? Ты же так до сих пор и надеешься на внимание от Хëнджина. Только вот он не ведëтся на завистливых, лицемерных, стрëмных папиных дочек. Все же помнят, как Суа за спиной Юри матом еë крыла? А в глаза улыбалась. А Юри до сих пор верит, что ты подругой хорошей была. Думает, предала еë только после шутки Хëнджина. Ты ведь всегда ей завидовала. — Чему? — улыбнулась Суа — Бедности, пофигизму от семьи и лесбиянству? — Еë красоте. Которую ты никакими пластическими опирациями не образуешь. Что внешней, что душевной. Она даже смерти никому не желает. Как бы еë не травили, били, издевались. Всë равно всем добра желает. Ты такой светлой даже при рождении не была. — У меня есть деньги и власть. К чëрту мне еë доброта? — ухмыльнулась девушка. Феликс улыбнулся. Ничего не сказал. Встал со стула, скинул все вещи в рюкзак и, накинув его, подошëл к классному руководителю. — Я домой. — поставил Чон Соëн в известность Феликс. — Ли Ëн Бок! У вас всë в порядке? — Потом объясню. — отмахнулся парень и, аккуратно закрыв дверь, ушëл.***
— Юри! — с порога закричал Феликс — Ты где?! Девушка вышла из кухни слегка хмурясь. Кружка, что ещë вчера вечером перешла в еë имущество, была в руках. Феликс умолчал о том, что это его кружка. — С тобой всë хорошо?! У меня предчувствие было плохое было… — Поэтому ушëл с уроков..? — удивилась девушка. — Да. Всë хорошо? — Да… — девушку перебил стук в входную дверь. Феликс открыл еë. — Здравствуйте… Извините, у вас всë хорошо? Мы соседи снизу, грохот сильный был пол часа назад, а потом полная тишина… — Всë хорошо. — улыбнулась Юри. — Извините. — Ничего-ничего… Хорошего дня. — дверь захлопнулась. — Какой грохот? — сразу переключился Феликс и, заперев дверь и скинув рюкзак, подошëл к Юри. — В обморок упала. — выдохнула девушка, облакачиваясь на косяк. — Пол часа провалялась. Встала за минуту-две до твоего прихода… — Господи, всë хорошо? — воскликнул парень, подходя ближе. Осмотрел голову. — Ударилась..? — Нет. Ты хоть отпрашивался? — Нет. Не важно! Иди в комнату. Там меньше шансов покалечиться… Иди! Аккуратней. Юри с кружкой в руках прошла в комнату. На ней была чëрная футболка и чëрные шорты. Домашняя одежда. Феликса. Парень быстро переоделся в домашнюю одежду. Поставил чайник, начал варить рамëн. Распаковал портфель и, раскидав учебники по кухне, начал писать домашку по Корейскому на среду. Постепенно разбросанных учебников и тетрадей становилось меньше. Они все оказывались в рюкзаке, когда домашка была выполнена. Оставалась только математика, которую он сделает по щелчку пальцев. Снимая с огня рамëн, Феликс дëрнулся, услышав звонок в дверь. Поставил кастрюлю и вышел в коридор. Открыл. — Ура. Ты чë свалил-то? — спросил Хëнджин, кидая свой рюкзак на пол. — Предчувствие плохое было. Заходите. Парни явно не поняли сказанного. Но в квартиру прошли. — Есть будете. — утвердил Феликс, накладывая рамëн в четыре чашки. — Оливия и Рэйчел гулять пошли. Сказали, что поедут к маме на работу и приедут вечером с ней. — вспомнил Хан, садясь за стол. — Понял. — кивнул Феликс и поставил чашки на стол. Ещë две. — Ты уже домашку сделал..? — удивился Хван. — Да. Тебе как всегда, списать? — М… Конечно… Мы кстати так и не поговорили нормально. Чего ты на Пак набросился то? — Сейчас поговорим. — кивнул парень, садясь за стол — Юри! — крикнул он. Из комнаты Феликса вышла голубоволосая девушка. Прошла на кухню и упала на стул. Брови приподнялись, а глаза Хëнджина и Хана увеличились в раз десять. — Какого чëрта… — Закрой рот. — перебив старшего, прошипел Феликс. — Хоть слово в еë сторону — придушу. Хëнджин ухмыльнулся. Взгляд скользнул по лицу Юри, остановился на порваной губе. Затем он почему-то посмотрел на уши. В глазах мелькнул шок и сожаление. Затем взгляд метнулся на шею. На ней до сих пор виднелись следы чужих пальцев. — За что? — спросил парень, будто забыв про года издëвок и травли над собеседницей. — Они сказали, что я должна научится извиняться. Потребовали, чтобы я извинилась сейчас. А я спросила за что. Он улыбнулся… Хван посмотрел на голубые волосы, отливающие красным. Сглотнул. — Схватил за горло и ударил об стену. Не знаю в какой момент начала хлестать кровь из затылка… В тот, или позже… — Мразь. — прошептал Хван — Суа ещë и смеет смеяться на обвинения… Джисон молчал. Смотрел на одноклассницу и молчал. Годы издëвок… А он возьмëт и попросит прощения? Хван об этом не думал. Он посчитал свои слова извинением. Джисон так и не решился. Просто молчал и смотрел. Слушал. — Одежда и волосы — не показатель ориентации. — сквозь зубы сказал Феликс. — Да он даже избить нормально не смог. Такое чувство, что ты с девушкой дралась. — молчание. Все взгляды прикованы к Хвану — Что? Парни никогда не срывают серëжки. Ни разу не видел. А этот придурок — баскетболист, но дерëтся хуже чем девочки… — Ты не видел, как Рэйчел дерëтся. Там любой парень позавидует… — Я не хочу есть. — сказала Юри и, облокотившись на спинку стула, откинула голову и закрыла глаза. — Мне тебя накормить? — приподнял бровь Феликс. — Я недавно чай пила… — А перед этим сознание потеряла. От чего? Не ела нихрена наверное. Я, кстати, руки не помыл. Парень встал со стула и метнулся в ванную. Вернулся очень быстро и сразу подлетел к Юри. — Ты где в обморок упала? — В ванной. Руки мыла перед тем, как чай налить. Не помню как грохнулась. А что? — Ты головой ударилась… — О, господи… Ну и слава богу. Может сдохну быстрее. Вся школа только этого и ждëт. — улыбнулась девушка и, встав с места, ушла в комнату. Вернулась с кружкой и налила чай. — Мне интересно, я вообще кому-то нужна? — Я типо пошëл нахер? — сглотнув, спросил Феликс. — Я уверена, что ты помогаешь только из жалости. У меня же правда даже «девушки» нет… — Чон Соëн за тебя беспокоилась. — наконец подал голос Хан — Она весь урок, после ухода Ликса места себе не находила. Ушла к директору, крики было слышно аж у нас в кабинете. Она назвала его мудаком и сказала, что эта школа давно стала помойкой. Вернулась, наорала на нас. Сказала, что мы все виноваты. Мы все начали травлю Юри. Мы все виноваты в том, что еë избили. Всем было абсолютно плевать на еë слова. Особенно Суа. — Даже нам, честно говоря… — подхватил Хëнджин — Пока мы не увидели Юри, мы не поняли на сколько всë… Серьëзно и трагично..? Феликс вздохнул. Аккуратно повернул голову Юри и посмотрел на затылок. — Может всë таки в больницу..? Я переживаю… — Не хочу.***
Родителям Юри действительно было всë равно. В тот же день Чон Соëн звонила им. Спрашивала о своей ученице в слезах. В ответ получила лишь: А что с ней? Юри была права. Они даже не заметили отсутствия дочери дома. Учитель Чон повторно закатила истерику. Не подала на лишение родительских прав только потому, что не хотела, чтобы Юри попала в детский дом. Кто знает, может там с ней обратятся ещë хуже. Дети жестоки. Люди жестоки. На следующий день Феликс еë успешно успокоил известием, что девушка у него дома. Уже в понедельник Юри пришла в школу. Из-за того, что форму в тот день они с Феликсом не забрали, в школу она пошла в штанах и рубашке парня. Одежда до сих пор висела в школьной раздевалке. В пакете. Юри была вместе с Феликсом с утра. Зайдя в класс, получила скомканный лист в лоб. — Сео! А говорят ты с койки больничной не встаëшь… — улыбнулась Пак Суа. — Джинни! Привет! — завизжала девушка, подбегая к компании на входе. Парень скривился. Отпрыгнул от девушки раньше, чем та подошла. — Убери от меня свои грязные руки! — прошипел он с отвращением. — Грязные..? Джини, что не так? — Ты мне противна. Такой ответ устроит? Отвечаю на следующий вопрос — я ненавижу лицемерие. Молчание. Девушка что-то шепнула подружкам. Те стояли сзади. Слегка напряглись. — Только не говори, что тебе стало жалко эту замарашку… — скривив губы, сказала Суа. — Это смешно, Хван. — Смешно знаешь что? — улыбнулся Хëнджин — То, что ты возомнила себя королевой. Думаешь, что ты тут главная. Может, секрет открою, но ты тут никто. Твой папочка — директор, ты — никто. Знаешь, меня так забавляет когда ты смеëшься над кем-то. Ты так на свинью похожа. Визжишь точь-в-точь. И ведь ты за внешность всех гнобишь. Ты в зеркало вообще смотришь? Или ты не глядя восемь тонн штукатурки лепишь? М? Ты страшней эмбриона, Пак. Или ты даже значения этого слова не знаешь..? Девушка стояла молча. Глаза наполнились слезами. Она никогда не плакала. Хныкала папочке, жаловалась, но не плакала. Пожалуй, только Хëнджину было дано довести еë до слëз. Стоило только захотеть. Парень по прежнему чувствовал себя виновато. Больше чем Феликс или Хан. Он. Он. Именно он первый пошутил на тему ориентации Юри. Это его вина. Девушка дëрнулась с места. Убежала. Подруги побежали за ней. Хëнджин улыбнулся. — Ребя-ят… — протянул Хан — А я знаю где баскетболисты… За мной! Юри не успела сказать даже слово. Парней уже не было. Выглянув в коридор, она увидела, как они захватили с собой Сынмина из параллельного класса. Их догнал Чанбин. У парня была восхитительная способность: он появлялся тогда, когда нужно было кому-нибудь врезать. Юри чуть не снëс довольно высокий парень, хорошо знакомый ей. Из старшего класса. Старше чем Со. — Они куда? — спросил он у неë. — Привет… — К баскетболистам… А с чего вдруг сам Ли Минхо со мной заговорил нормальным тоном? — Слушай, я не умею извиняться. Просто прими как факт, что я этих уродов не поддерживаю. Хотя дружил с ними. Раньше… Кхм… До встречи, я к ребятам! — парень пулей догнал компанию. Юри знала. Они ввалятся в кабинет посреди классного часа. И стыдно будет именно ей… Так и случилось. Они завалились прямо на вопросе Чон Соëн. — А где наше Великое Трио..? Ввалились они вместе. Сзади стоял Минхо. Глянув на Соëн, ухмыльнулся. — Я класс не перепутал. Просто к своей жабе идти не хочу… — объяснился он, оставаясь на входе. — Ну, так-то я согласна… — вздохнула учитель Чон — Но тебе-то Чан Вонëн что сделала? — Преподаëт хреново. Мягко говоря. Так устроит? — Устроит. — кивнула Соëн. — Я скажу, что ты математику у меня переписывал. Сядь за свободную парту и не мешай. Так. О чëм я..? — Вы очень рады видеть Юри. — прошипела Пак Суа. — Да. Надеюсь с тобой всë в порядке… Ребята, где вы были?! — В спортзале. — улыбнулся Хан. — Вместо груш? Что с лицами? У всех парней (и у Минхо в том числе) была разбита губа. — Не-ет… Вместо груш были они… — с улыбкой объявил Хван. — Они — это кто? — поинтересовался классный руководитель. — Дружки Пак Суа. Да? — спросил Феликс и пнул стул девушки. Глаза у неë были чуть-чуть розоватыми. — Так ей и надо. Я вообще хотела, чтобы она из больницы только на инвалидной коляске вышла… — прошипела Суа. — А давай я тебе сорву твои «золотые» серëжки из Испании? М? — улыбнулась Оливия. — Пф… Ты? Малявка, не смеши меня… — прошептала Пак, даже не поворачиваясь. — Твоя подружка, или, скорее девушка — получила по заслугам. Скажи спасибо, что вообще жива… Но, как говорится, ещë не вечер… Оливия вскочила с места. Прошла парту брата и, схватившись за корни волос Суа, ударила еë об парту головой. Трижды. Силой кинула на пол. Схватилась за горло и, сильно нажав, ударила затылком об пол. Лëгкое движение руки. Золотые серëжки вмиг стали красными, а уши Суа кровоточили. Мочки были разорваны. И ещë стоит поспорить, у кого сильнее, у Пак или у Сео. Все удары Оливии сопровождались плачем Суа. Класс никак не реагировал. Движения младшей были быстрыми, резкими. Никто не успевал даже смотреть. В какой-то момент, Чон Соëн наконец очнулась. Схватила Оливию за руки и, приобняв, отвела чуть в сторону от дочери директора. Та лежала на полу и рыдала в голос. — А она не издала ни звука… — дëрнулась Оливия — Заткнись! Я тебе язык отрежу, заткнись! Соëн сжала девушку в объятиях. Посадила на место, прошептав Феликсу, чтоб тот присмотрел. Парень был удивлëн. Не просьбе, а драке. Он ни разу в жизни не видел, чтобы его младшая сестра дралась с кем-то. Сейчас был поражëн. Она не била как он. Не била как Рэйчел. Она была гораздо агрессивнее. Может, дело в ситуации..? Хуже всего, было, наверное Юри. Она переживала за Оливию. Вдруг ей что-то сделают..? Она переживала за Минхо, Чанбина, Хана, Сынмина, Хëнджина, Феликса и Оливию. Все они сегодня подрались из-за неë. Чон Соëн подняла ученицу и ушла из кабинета вместе с ней. — Ли, тебя из зоопарка выпустили, или что?! — прошипела Ким, подруга Суа. — Рот закрой, а то сейчас и тебя в медпункт будут отводить. — прошипела Юри, тем самым, удивила абсолютно весь класс. — Что ты сказала? — прищурилась Ким — Мне послышалось? — Ну, если у тебя проблемы со слухом… Ким смотрела на Юри так, будто сейчас задушит. Ей не нужно было идти через весь класс, она сидела за первой партой, перед Суа. Юри сидела за четвëртой, на другом ряду. — Ты же понимаешь, Сео, то, что на твою сторону встали Ли, Хван, Хан и их друзья — не значит, что это искренняя помощь. Наиграются и ты снова станешь изгоем. — поддержала подругу Чхве. — Тогда ты будешь нас умолять не издеваться. Перестанешь отмалчиваться, когда тебе больно. — Не боишься? — улыбнулась Юри — Ты же не знаешь, на что способна я. Может умолять остановиться будете вы..? Учитель Чон вернулась. Хлопнула дверью, стукнула по парте Чхве, а затем повторила действие с партой Ким. — Так. Компашка моя любимая, Минхо, Хван, Хван, Ли, Со же с вами? Ким, да? Яна не захватили? Хотя я сомневаюсь… Кхм. Чтоб до конца этого семестра я о вас не слышала. А то директор всë-таки о драке узнает. Минхо, не делай вид, что не при чëм! Вонëн… Кхм… Чан тоже не узнает о твоих проделках… — Тогда, вы правда обо мне не услышите до конца этого семестра… — улыбнулся парень и кивнул, в знак благодарности. — Так. Ким и Чхве, заткнитесь обе. Пак тоже передайте. Плевать я хотела на еë отца-директора. Вылетите из школы как пробки из бутылок. Так. Классный час…***
Оливия и Рэйчел снова ушли гулять. Хëнджин и Джисон свернули на пол пути в сторону своих домов. Феликс и Юри дошли домой вдвоëм. Зайдя в квартиру, девушка сразу поставила чайник. Наливая чай, позвала парня. Тот уже переоделся в домашнюю одежду. — Тебя хоть не сильно покоцали..? — спросила девушка, пододвигая Феликсу чай. — Да нет. Губа, видишь? Они видно любят губы разбивать. Так вроде ничего нету… — Не болит? — Нет. А у тебя..? Юри ухмыльнулась. Еë губа давно зажила. Не заросла, но уже не болела и не кровоточила. Феликс задал вопрос с немой надеждой. Девушка это услышала. — М-м. — поджала губки она. — А можно я всë-таки кое-что сделаю..? Юри кивнула. Где-то внутри, девушка надеялась что он повторит то, что сделал в прошлый раз после этого же вопроса. Но свою же надежду она решила перекрыть словами в своей голове «Ему на меня плевать. Он просто поигрался». Парень встал и подошëл к девушке. Надежды оправдались. Внутренние надежды оправдались. Он поцеловал. Снова нежно. На всякий случай, опять зализывая нижнюю губу. Юри снова никак не отреагировала. Не ответила тем же, просто стояла как вкопанная. Какая-то скрытая надежда. То, о чëм она думала последний раз где-то в седьмом классе. Тогда, когда над ней ещë не издевались. Буквально за пару дней до покраски. За пару дней до начала издëвок. Феликс — солнечный парнишка с веснушчатым лицом. Любящий контакт, по типу обнимашек, и очень дружелюбный. Как можно в такого не влюбиться..? Тот день, впечатался в память девушки хорошо. В класс вошла девушка с ярко-голубыми, возможно даже бирюзовыми волосами. В ушах было десять серëжек. Уже не таких как раньше. Не маленькие гвоздики, а довольно массивные серьги с голубыми и чëрными камешками. На ногах радужные носки. Юбка длиннее чем у всех одноклассниц, но в силу формы, чуть выше колена. Лëгкая улыбка на лице. Которая уже через пару секунд исчезнет. - Ва-а-ау... - протянул Хван. Парень, сидящий перед Юри. — Какое заявление… Смело! Оливия, не подходи. — шикнул парень, перекрывая проход к голубоволосой. — Хëнджин, проблемы? — удивилась низкая девушка, так и не прошедшая нормально в класс. — А как у тебя родители отреагировали на это? — улыбнулся черноволосый. — На что?! — На то, что их дочь по девочкам. — пожал плечами старший, опуская руку. Оливия могла пройти, но, почему-то стояла на месте. — Ах, да… Давайте называть вещи своими именами. На то, что их дочь лесбиянка. В классе послышался шепот. Кто-то согласно кивнул. Кто-то улыбался. Кто-то начал смеяться. Хван стоял со своей самодовольной улыбкой. Смеялись двое. Джисон и Феликс. Феликс… Именно на него сейчас смотрела Юри. Она поджала дрожащие губы и сглотнула. — Хей! Суа! А ты была в курсе вкусов Юри? — Я еë не знаю. Ты о ком..? — удивлëнно приподняла брови Пак. Хван подавил смешок. Глянул на Юри всë с той же улыбкой и заглянул в иссиня чëрные глаза. — Иди поплачь… Хотя для лесбиянок это непривычно! — крикнул ей вслед парень, но она его не слышала. Она убежала в туалет. По пути девушка успела расплакаться. Феликс. Он смеялся над ней. Какая же она всë-таки дура… И ведь согласна. Согласна Юри с тем, что она дура. Любить после этого смеха. После того как он вместе с Хваном, Ханом и их компанией издевались… Да. Любит. Любит этого солнечного парнишку. Он красивей любого Корейского эталона. И плевать Юри хотела на веснушки и другие «недостатки» В какой-то момент, девушка осознаëт что еë ноги обвивают талию парня, а сама она прижата к дверце холодильника. Феликс отстраняется после очередного поцелуя и смотрит в глаза Юри. Прямо в душу, но это не жутко. Его нежный, заботливый взгляд. В то же время взгляд, готовый разорвать и переломать всë в этой комнате, если это понадобиться, для того чтобы быть рядом с девушкой. — Оттолкни. — шепчет он и воздух обжигает ухо девушки. Лицо парня было около левого уха Юри. Одна рука придерживала еë ногу, а другая еë же талию. — Оттолкни, крикни, ударь. Пожалуйста… — продолжил он, тяжело дыша. — Зачем..? — удивлëнно спросила Юри, осознавая, что в квартире они одни. Она прижата к стенке, а Феликс явно еë сильнее. Но проблема не в этом. Ей это нравится. — Я не смогу оттолкнуть тебя. И сам отойти не смогу. — Зачем отходить..? — Я не хочу делать тебе больно. Юри ухмыльнулась. Больно..? — А больно обязательно будет? — спросила она, тоже переходя на шепот. — Тебе не нужно это знать. Не сейчас. И не со мной… Руки девушки обвивали шею Феликса. Они скользнули выше. Теперь длинные пальцы переплетались в волосах парня. — Сейчас и с тобой… — прошептала она и впервые потянулась за поцелуем сама. Но действовал всë-таки Феликс. Ему, или его языку явно понравилась серьга в проколе Юри. Именно еë он и обвивал языком. — Юри, это больно… — отстранившись, повторил парень. В ответ он ничего не получил. Потому протянул правую руку к голове девушки и, сняв крабик и кинув его на стол, потащил девушку в комнату. Он аккуратно усадил еë на кровать, параллельно целуя. — Оттолкни, Юри… — простонал парень, нависнув над девушкой. В ответ — слабые отрицательные кивки. — В любой момент. Оттолкни или просто скажи. Я не трону тебя если ты этого не захочешь. Клянусь. Он целовал нежно. Не рвал одежду, чтоб быть ближе. Аккуратно расстëгивал свою рубашку, штаны. С себя домашнюю одежду пришлось снимать останавливая контакт. Он не давил. Не давил, как те придурки на нежную, невинную кожу. Он аккуратно держался за талию и нежно водил по руке Юри. Тонкие длинные пальцы парня вызывали рой мурашек у девушки. Они были тëплыми, а она ледяная, впрочем как и всегда. Он был нежен. Каждые пять минут спросил раз сорок «Всë хорошо?», «Лучше остановиться..?», «Тебе не больно?» и целый список подобных вопросов. Вернувшись на кухню в одежде, Юри достала ещë одну кружку и перелила холодный чай из одной кружки в другую, на половину. Долила кипятка (благо, хоть чайник держал температуру). — Ты в порядке? — беря кружку, спросил Феликс. — Чëрт… Прости, мне не нужно было этого делать… Я должен был… — Неприятно. Но не больно. Не больнее, чем в день покраски… — сказала девушка, садясь на место. — Ой… — шепнула она, прикрыв рот ладонью. Она озвучила мысли вслух. — Больнее..? Ты настолько тогда… — Помнишь, я плакала? — Да. — Я плакала не из-за шутки. Не из-за Хвана. Не из-за Хана и даже не из-за Суа. Я плакала из-за тебя. — Я..? Я… Я что-то сказал? — Нет. Ты просто смеялся. Больно слышать насмешливый смех в свою сторону от человека, которого любишь. Молчание. Феликс несколько раз подряд сглотнул. — Почему ты согласилась? — пропустил мимо ушей слово «любишь», Феликс. — Чтобы побыть рядом с тобой. — чуть не плача, сказала Юри и подняла взгляд на парня. — Я… Господи, зачем..? — После того, как Хван сделал меня изгоем — мы с тобой даже здороваться перестали. Мы не были друзьями, но иногда разговаривали, а тут… — глоток чая — Именно твой смех заставил меня расплакаться тогда. А после, мне было плевать на всех. Но слыша твой смех, когда надо мной издевались — я ломалась… Парень вскочил со стула и, не сделав даже шагу, так как стулья стояли близко, обнял сидящую Юри. — Прости… За смех, за то что не помог. И за то, что я натворил сегодня… Придурок, боже... Он отстранился спустя минуту. Вернулся на место, а Юри потянулась к нему. Снова. Она слабо коснулась его губ своими. Она не пыталась поцеловать как он. Не умела. — Ты даже представить не можешь, как я счастлива находится рядом с тобой. — Я причинил тебе столько боли. Хочешь сказать, у меня всë ещë есть шанс..? Юри не ответила. Допила чай и встала со стула. — Я за уроки. — пояснила она и покинула кухню.***
В класс вошла компания из четырëх человек. Суа привязалась взглядом сразу к двум. — Здравствуйте, учитель Чон! — хором сказали четверо и разошлись по классу, к своим партам. — Здравствуйте-здравствуйте. — улыбнулась Чон Соëн и, взяв какой-то журнал, вышла из кабинета. — Стадии сближения заканчиваются, Сео. Скоро всë пойдëт ко дну… — Слушай, Пак, помнишь, мы клятву давали? — улыбнулась голубоволосая и подошла к парте бывшей подруге ближе. В левой руке была бутылка с водой. — Пф… Вспомнила прошлогодний снег. Это даже не год назад было. У тебя с памятью проблемы? — У меня? Нет. Просто вспомнила, что в клятве интересный пункт был… Мы всегда будем вместе и никогда не бросим друг друга. Парни на втором месте после подруги. Какие бы неудачи нас не преследовали - всегда вместе.А если кто-то нарушит клятву… Вторая, пусть обольëт еë водой! — сказав это, Юри резко дëрнула рукой в сторону Суа. На девушку вылилась обычная проточная вода. Намоченная тушь моментально начала течь. — Ненормальная! — закричала девушка, вскочив с места. — Ты… — взгляд Пак забегал по всему, что стояло рядом или сзади противницы. Вытянув руки в сторону, девушка поймала бутылку, кинутую Ким. Крышка уже была открыта. Суа плеснула воды на Юри. Та засмеялась. — У меня, максимум что сотрëтся — это краска на волосах. И то, от такого количества и маленького соприкосновения — мало вероятно. А вот тебе явно нужно бежать краситься… Хëнджин глянул на лучшего друга. Поймал точно такой-же взгляд, как и свой. Полный удивления, радости и восхищения. — Любовь моя, что это было..? — улыбнулся Феликс. — Просто вспомнила… — улыбнулась Юри, расчëсывая волосы пальцами. — Как ты еë назвал? — переспросил Хëнджин. — Любовь моя. — повторил Феликс, тем самым привлëк внимание класса. В контексте никто не заметил интересного обращения. Джисон присвистнул. Подошëл к Хвану и, пихнув в его в бок, улыбнулся. — Гони мои двести баксов. — Стой! — шикнул старший и развернул парня в другую сторону. Что-то шепнул и повернулся назад. — Кто первый чувства проявил? — Феликс. — недоумевая, сказала Юри. Хан улыбнулся. — А влюбился?! — Юри. — ответил Феликс, внимательно наблюдая за друзьями. — Четыреста! Я запомнил, Джин. — с улыбкой сказал Хан, похлопав друга по плечу. — Ликс, блять! — шикнул Хван. — Я не виноват в том, что ты неудачник. — улыбнулся Феликс — Юри, тебе помочь? — вертя в руках крабик, спросил Феликс. — Или ты всë равно с распущенными будешь? Девушка улыбнулась. Проигнорировала вопросы и села за парту. Волосы были мокрыми, одежда слегка, так как Пак старалась облить саму девушку, а не еë одежду.***
— А Оливия и Рэйчел в курсе? — с интересом выдал Хан, когда компания подходила к дому Ли. — М-м. — отрицательно кивнул Феликс. — Рэйчел точно нет. Оливия в классе сегодня была, но промолчала. Может не слышала… Она читала. — О родителях даже спрашивать не стану… — выдохнул Хан. — Кстати, Сео, ты с родителями как? — Они мне не писали, не звонили, им плевать на меня, а мне на них. Всë? — А как ты..? — Это моя рубашка. — опередил вопрос Феликс — И брюки. Хëнджин что-то одобрительно промычал. — Юри. А почему ты покрасилась? Носки эти… И проколы… — немного виновато спросил Хван — Причина? — Нету. Захотелось и всë. Могу лишь объяснить почему голубой. И почему серьги были голубыми и чëрными. — Почему? — удивился Феликс. — Голубой — мой любимый цвет. Чëрный — твой. Большинство серëжек у меня голубые и чëрные именно поэтому. — То есть на столько, да? — неуверенно спросил Хван. — Угу… — кивнула девушка. — Вы с нами? — спросил Феликс, кивая на подъездную дверь. — Нет. Не будем вам мешать… — улыбнулся Хëнджин и, схватив Хана за руку, развернулся и пошëл в сторону их дома. Феликс закатил глаза. Взял Юри за руку и зашëл в подъезд.***
Родители Юри так и не объявились. Не спустя месяц. Не спустя год. Когда девушке исполнилось двадцать — Феликс выполнил своë обещание, которое она приняла за шутку. — Я сделаю тебе предложение в твоë двадцатилетие. Ты согласишься стать моей женой? Парень сказал это, когда им было по шестнадцать. И не забыл ведь спустя четыре года… Это была самая необычная свадьба для всего рода Ли. И жених и невеста были в полностью чëрных одеяниях. Акцентом были ярко-голубые волосы. Родители Юри не объявились и на свадьбу. Хотя приглашения (по наставлениям мамы Феликса), были отправлены. Юри так и не оказалась дома. Хотя домом она считала квартиру Ли. Свадьбу Оливии сыграли чуть позже. Феликс отнëсся к еë выбору со всем уважением. Чан — отличный парень. Рэйчел же, торопиться не собиралась. Она спокойно встречалась со своим возлюбленным ещë со школы (о чëм не знала даже Оливия). Еë выбор брат тоже одобрил. Чанбин — хороший парень. Единственное, что не изменилось спустя года — кличка Юри для Хëнджина. Он продолжал в шутку называть еë лесбияночкой. Чтобы не обижать друга, его стал называть девчонкой. Вот так и закончилась история девочки-изгоя. Любимый человек. Любимая компания. Защита, любовь, дружба, понимание. И всë благодаря только Пак Суа. Ведь именно она послала тех парней избить Юри. Именно из-за того избиения Феликс решился действовать. Любите врагов. Они делают нас сильнее. Они делают нас лучше. Они могут сделать многое во зло, но кто сказал, что последствия не будут счастливыми..?