***
Луна голубым цветом освещает Нарфанис. В городе же горят лишь одинокие блеклые огни из окон их неспящих хозяев. На крыше одного из домов резко, но утонченно двигаются два силуэта. Тёмные фигуры то и дело сталкиваются и разъединяются, двигаясь в разных манерах. Две девушки вновь столкнулись в дуэли на клинках. С недавних пор это стало неким ритуалом лишь для них двоих, желающих выпустить пар и проверить свои силы. Привычная игра: Окетра пытается пробить жёсткую защиту Даны, парирующую атаки Леди. Очередной звон соприкосновения металла и девушки сталкиваются лицом к лицу. Окетра старается силой продавить стойку Золотой Маски, надавливая на чужие клинки своим. Дана делает подножку и возвышающе смотрит на уже лежащую девушку. — Размялись и хватит. Дурочка, ну давай же, покажи свою настоящую силу. — Хихикает Дана, протягивая руку поражённой. — Разбалованная девчонка. — У меня нет цели. Конечно я не буду сражаться со всей силы! — Проигравшая поднимается и отряхивает края платья. — Вот как? Тогда давай играть на… желание. — Дана прищуривается с хищной улыбкой, вновь доставая клинки. Вместо ответа Леди направляет лезвие в сторону соперницы. Проходят воображаемые 3… 2… 1… и девушки вновь схлестнулись в сражении. Дана во всю уворачивается от настойчивых атак Окетры, отступая назад. Она делает вид, словно зевает, но один миг и Золотая Маска не замечает, как оказывается захваченной со спины. Тонкие руки Окетры обвивают плечи Даны, стараясь обезвредить девушку, но она забывает, что силовое преимущество всё же будет у профессиональной убийцы. Дана неожиданно перехватывает руки Окетры и перекидывает ее на лопатки, стараясь максимально смягчить падение. Усаживаясь на чужие бедра, победительница прижимает Окетру к крыше дома, приближая края лезвия к такой тонкой и хрупкой шее. Золотые украшения вместе с оружием отражали блики, притягивая лучи ночного светила. — 7-1 в мою пользу, Леди Окетра. Не будь ты столь интересной соперницей, ты бы уже была мертва. — Улыбается Золотая Маска, после чего улыбка мигом спадает из-за открывшегося перед ней вида. Самая влиятельная женщина всего Мисра сейчас лежит под ней с полуприкрытыми глазами и тяжёлым дыханием под лунным светом. Окетра действительно старалась сразить Дану, вот и запыхалась. Чтож, у нее не получилось сделать этого в дуэли. Девушка рассматривала эту картину с разинутым ртом. Её сразили наповал. — Ах-х! Я так хотела получить это желание. — Окетра открывает глаза и приподнимается на локтях. — Давай, говори, что хочешь. Леди ни капли не смущала вся пошлость позы, в которой они находились. Она лишь приподняла голову, с интересом смотря на победительницу. — Поцелуй меня. — Говорит Дана без всякого зазрения совести. Ей не привыкать. Если она хочет что-то, она заберёт это с любыми жертвами. Сейчас ей было плевать на то, что будет потом: как отреагирует братство, если прознает, как объяснять такое желание Окетре, какие слухи пойдут, если посреди ночи появится неожиданный свидетель. Окетра в ступоре. Щеки мигом заливаются краснью, а сама она сомневается несколько секунд. После девушка немного наклоняет голову и с прищуром исследует лицо Даны. Словно кошка, которая загнала маленькую змейку в угол. Может так и было? Окетра обвивает одну руку вокруг шеи девушки, сидящей на ней, и сохраняет зрительный контакт. Он разрывается, когда девушки с голодом и лёгким волнением рассматривают губы друг друга. Пальцы Леди, находящиеся на шее, частично чувствуют учащающийся пульс замёрзшего сердца Золотой Маски. Лёгкая ухмылка проскальзывает на бордовых губах Окетры, и Дана не сдерживается. Она поддается вперёд, к чужим губам и, чтоб не потерять баланс, опирается на две руки. Под светом голубого месяца, губы девушек соприкасаются. Лёгкое придыхание звонко слышится сквозь ночную тишину города. Ничего не могло отвлечь и потревожить их друг от друга. Лишь почудившийся силуэт немного отвел внимание Окетры, которая на секунду оттолкнула Дану. Поняв, что ей мерещится, она с большей силой приникает к чужим губам, медленно сминая их, словно нащупывая правильный путь к Дане, отгородившейся от всего мира своей злостью и недоверием. Вот только той Золотой Маски словно и след простыл. Дана позволяла касаться шеи, не обращая внимания на лёгкое удушье. Она доверила своё тело, следовательно и душу. Небольшой вкус крыжовника остаётся на губах. Ухмылка проскальзывает на лице тяжело дышащей Даны. Их уже не волновало, что желание давно было исполнено. Хотелось больше, гораздо больше. Руки Золотой Маски ложатся на чужие плечи, прижимаясь сильнее. Окетра наслаждалась такой слабостью. Её пальцы немного сжимаются на чужой шее, в ответ на что получает недовольное шипение в губы и слабый укус. Лёгкий вздох звучит от Окетры, и Дане сносит крышу. Она прижимается, подталкивая Леди лечь. Девушка располагается чуть ниже, очерчивая губами открытую шею и ключицы. Пару остановок, и почти вся кожа Окетры украшена красными марками от засосов. Дана хихикает от того факта, что ей это дозволено. Прислоняясь ещё раз, она уже впивается зубами, получая довольный выдох от Леди. Мироходка нежно впутывает пальцы в чёрные волосы, направляя губы Даны на своей шее. Облизнувшись, змея возвращается к губам. Она аккуратно сминает их, наслаждаясь вкусом, смакуя его и запоминая до максимальных точностей, после чего язык проникает во внутрь чужого рта, с которого вылетает вздох. Окетра напрягается, отталкивает Дану от себя, кладя руки на чужую грудь. Трезвость ума наконец получила возможность прорваться в голову Леди. Непонятно, был ли это страх сломать то, что у них уже было. А возможно мешал тот факт, что любой прохожий мог случайно их подловить. Тяжёлое дыхание постепенно успокаивается. Грудь Даны теперь вздымается все медленнее и ритмичнее, что не скажешь об Окетре. Её дыхание не может нормализоваться. Дана аккуратно кладет ладонь на чужую щёку и медленно поглаживает её большим пальцем. Она с едва заметным волнением смотрит то в один, то в другой глаз цвета угля. В угольках, искры которых постепенно утихают, появляется спокойствие. Окетра приятно удивляется Дане, что только что предстала перед ней — заботливая, доверчивая и такая слабая. Дана, убедившись, что Окетра успокаивается, встаёт с таких удобных бёдер, оставляя их обладательницу сидеть. — К слову, что ты хотела мне загадать? — Золотая маска разрывает неловкое молчание. — Наверное, чтобы ты прокричала «Ку-ка-реку» на весь Нарфанис… Или сказала, что «Сладкий утёнок» — хара на следующем собрании То’Ифэтуна. — Боже… Как дитё малое. — Дана закатывает глаза.— Сразимся ещё? Она протягивает руку Окетре с привычной холодной и хитрой интонацией в голосе. Дана предпочла умолчать о том, что только что поддалась минутной слабости. — Определённо. — Леди хватается за чужую руку и встает, утирая с кончиков губ смазавшуюся помаду. — Если каждый мой проигрыш будет заканчиваться подобным, то наш счёт определённо никогда не сравняется. Дана была готова поклясться, что глаза Окетры выглядели точь-в-точь кошачьими. Лёгкая ухмылка проскальзывает на губах. — Ой, не ищи отмазок своим проигрышам. Особенно в моих словах. — Смуглые руки поднимают клинки с крыши, вытирая лезвия от накопившейся грязи. — Хотя бы притворись, что тебе грустно проигрывать мне. И девушки вновь сцепились в боевом танце. Только вот теперь он не был похож на нормальный бой. Он выглядел, как жаркое танго со слабыми, почти незаметными, касаниями талии, плеч, шеи и лица.***
Лололошка прогуливался по ночным переулкам Нарфаниса, в поисках очередного приключения на свою пятую точку. Направляясь к «Сладкому утёнку», он заметил до чёртиков знакомые фигуры на какой-то крыше. Силуэт золотых ушек с развивающимися синими локонами и золотых украшений на смолистых волосах, отсвечивающих свет луны, не могли обмануть. Как абд леди Окетры, он не знал, где ночами пропадает его госпожа, несмотря на то, что она относится к абдам на равных. Мироходец поднимается по какой-то лестнице, ведущей к этой крыше, и замечает не самую привычную картину: Дана сидит на бёдрах его госпожи, прикрывая глаза и прижимаясь к губам синеволосой. Она же аккуратно касается чужой шеи, отвечая на поцелуй. Их оружие лежит где-то рядом, но явно успеет запылиться к тому моменту, когда эти двое закончат. У обычно безэмоционального Лололошки отвисает челюсть, глаза округляются, а очки падают куда-то вниз. Он мигом скрывается и направляется домой. Лёжа в своей кровати, он до сих пор не может успокоиться. Утром Окетра заходит в комнату Лололошки, чтобы разбудить его и застаёт, как он, не смыкая глаз, с открытым ртом смотрит в полном шоке на потолок. — Лололошка, ты что, не спал?!