Поцелуи

Лиза не пускает. Тянет на себя, ноги закидывает, тычется губами в плечо, шею, под ухом, играет, жмется так, что становится немного больно, а ещё душно. — Кисуль, пусти, — потому что Кире вообще уже собираться надо. Будильник давно сработал, оповещая, что настал очередной будний, в котором есть работа, дела и неугомонная, игривая, Лиза, такая родная и тёплая. — Один поцелуй. Утренний, — просит Андрющенко и складывает губы бантиком, выглядя смешно. И Кира смеётся. Утренний поцелуй уже давно был, и не один, а получить втык от начальства очень не хочется. Первый уже был, потому что Арине Викторовне плевать, что утренние заторы, объезд был перекрыт и всё, что говорила Кира. Лишаться части премии, если не всей полностью, тоже не хотелось, так как на неё были планы. — Ну же, Кира, — Лиза совсем наглеет, сверху залазит, широкая горловина футболки открывает неплохой вид. Медведева смотрит, без стыда и смущения. — Можно я на работу пойду..? — потому что ещё немного, и блондинка проиграет. С такими видами. — А целовать? — Андрющенко хмурится как умеет, но всё равно губы дрожат, борясь с улыбкой. — Один? — сдаётся младшая. — Один, — но пагубный, ведь стоит только поцеловать, и всё. Кира это знает, проходила много раз. И сейчас она целует, вздыхая. Втык так втык. Тут уже так просто не объяснить, ведь что подумают. Кире бы уже в прихожей стоять, шарф наматывать, целовать быстро, в пылающие щёки и выбегать за дверь, по ступеням вниз, игнорируя лифт, а она в постели, подминает Лизу под себя, руками под футболку лезет, грудь сжимает, ласкает, крутит и оттягивает нежные сосочки. Кира постанывания слушает, спускается к шее, лижет, кусает, засасывает, оставляя следы. Совсем с тормозов слетает. Потому что «один поцелуй» — предлог, враньё, иллюзия. Потому что потерять работу не так страшно. Всегда можно найти новую. А Лиза важнее всех чёртовых работ и премий. Кира задирает футболку, кидает беглый взгляд на раскрасневшуюся Лизу. — Что ж ты со мной делаешь, кошка? — хмыкает на вздохе Медведева и хватает правый сосок губами, сразу проводит языком, трёт меж половинок, зажигая перед глазами звёды, хотя уже должна заводить машину и выезжать, лететь, придумывать оправдание. Лиза только выгибается в ответ и пальцы в волосы запускает, тянет, гладит, пару волосин выдирает. — Ауч, кошка, тише. Не хочешь же меня лысой оставить ведь? Лиза нервно улыбается: — Я просто тебя хочу. — Бля. Укус, поцелуй, засос. Этот круг замыкается. Рёбра, живот, низ живота, дрожащие бёдра. Кира закидывает ноги Лизы себе на плечи, склоняется низко, пальцами отодвигает ткань уже намокших трусиков и сразу широко лижет, заставляя Андрющенко захлебнуться вздохом. И это лучше всех премий, авансов и зарплат. Лучше всех похвал и благодарностей. Кира лижет, играет, заводит, сводит с ума, посматривает на Лизу, извивающуюся змеёй, шипящую и скулящую. — Кирочка. — Да, кошка? — почти не отрываясь от дела, пуская вибрацию от грубоватого голоса. — Я сейчас. Я так близко. — Сможешь без пальцев? — Кира знает, что да. Она не дожидается ответа и продолжает, старается, причмокивает и почти мурлычет, мнет бёдра, даже пару раз шлепает. Слюна стекает по подбородку, челюсть уже немного немеет. А Лиза пальцы на ногах подгибает, звёзды считает, имена даёт, самой яркой имя той, кто её зажог. Она по млечному пути проплывает, тает, умирает, распадается на атомы, а потом на мгновение возрождается, чтобы почти сразу же на мелкие осколки рассыпаться. И всё это Кира. Лиза отпускает. Смотрит в потолок, облизывается, в себя приходит, улыбается, пока Кира вскакивает в джинсы, ищет спортивный топ, футболку, кофту накидывает, матерится на второй носок, который как всегда где-то лежит, где не надо. Она причёсывается и даже делает дневной макияж, рюкзак хватает и пулей в прихожую. — Кис, не забудь закрыть! — потому что искать ключи уже совсем нет времени. — Лиза! — приходится пройтись до комнаты. — Анд… Ох. Моя хорошая. Лиза дремает, вот так, с поднятой футболкой, раскинутыми руками и ногами, растрепанными волосами, с засосами и краснеющими укусами, среди бардака из подушек и одеяла. Кира не удерживается. Телефон достаёт, фотографирует, чтобы потом, на обеденном перерыве отправить Лизе, снова засыпав комплиментами и смайликами-поцелуями.