Ведь жизнь — адреналин.
В школе научилась не привязываться и бить первой, увы, через горький опыт. Того, кто преподал этот урок звали Костя, он был одноклассником и первым её другом. Амбулаевой было пятнадцать, когда она решила открыться другу, рассказала про семейные траблы, а в ответ получила смешок, который почти перерос в травлю. В тот день темноволосая научилась драться, избила троих мальчиков, что были гораздо крупнее её. Её вызвали с родителями к директору, вынуждали принести извинения, чем вызвали искренний хохот девочки и злобные взгляды со стороны родителей. — Отсосите, — с усмешкой прохрипела тогда она, показывая средний палец и вызывая шоковое состояние у всех. Хотели поставить на учет в пдн. Мать поговорила с знакомым авторитетным человеком, дело замяли. Дальше череда жизненных уроков, которые Ира запомнила с первого раза. Например, мужской член не удовлетворяет её, после первого раза повторять не хотелось. Но с девушками было приятно, главное, чтобы те понимали, как завести её. Следующим было то, что сигареты помогают, с ними легче дышать, а в алкогольном состоянии легче думается. Если говорить про другие вещества, то они в приоритете, с ними проблем нет. С каждым уроком она также неосознанно ставила запреты. Она не позволяла себе привязываться. Нельзя встречаться с тем, к кому ты что-то испытываешь, разумно мыслить не выходит, приоритеты сменяются и могут подкосить её же уставы. Ирина не встречается с одним и тем же человеком дважды и не ходит на дело, нельзя чтобы что-то испортилось. На своё шестнадцатилетие, благодаря ранним событиям, нашла покровительство у людей, занимающихся плохими делами, благодаря своему лицу и возрасту она стала лучшей. Научилась воровать не только кошельки, но и кое-что более ценное. — Твоё имя тебе не подходит. Звучишь, как обычная дешёвка, хотя ты наше сокровище, — сказал тогда мужчина, закореняя эту мысль в голове. После этого росла не только она, но и её эго. Она стала самоутверждаться за счёт других. Находясь в компании, отыскивала кого-то, кто сильнее неё и публично опускала, всё шире растягивая издевательскую улыбку. Чувство превосходства нравилось, пьянило и дурманило, оно было как те вещества, что вызывали зависимость. Быть в центре внимания, быть лучшей — всё про неё. Вишенка на торте её превосходства — её ум. С детства старалась хорошо учиться, смотрела на других и совершенствовалась, поэтому не всегда все её споры с одноклассниками заканчивались дракой, благодаря интеллекту ставила на место двумя предложениями и уходила. Учила разные языки, чтобы переехать за границу и зажить как человек. Но это было не сразу, сначала она приехала в Питер, где ей дали опасное дело. Нужно было ограбить несколько точек, но что там будет — неизвестно. Это дело можно сравнить с котом в мешке, но эмоции били ключом. Это были наркотики. И их была куча. Работа Ире понравилась, после первой вылазки её часто брали с собой, но финальным было задание с ювелирным магазином. На кону было всё, даже свобода девушки. И это поистине заводило. Конечно, всё прошло успешно, но появились некоторые проблемы и вот уже полгода Ирина Амбулаева живёт в Мексике, её подельники уехали куда-то на острова, говорить друг другу о своём местонахождении равно самоубийству. Первые недели мучал дикий страх. Поначалу её буквально трясло от мыслей, что кто-то прознал о ней и скоро её благополучно упекут за решётку, а уже через месяц темноволосая была главной на каждой вечеринке, заводя знакомства с местными и занимаясь сексом почти каждый день с новой горячей мулаткой. Не у себя, конечно же. У неё дома хранятся драгоценные вещи, никто даже на секунду не смеет зайти к ней. Прямо сейчас она отдыхает у знакомого мексиканца. Прикуривая какую-то херню, с улыбкой оглядывает девушек и замечает знакомое лицо.Блять, хороша.
Но дважды спать с одним экземпляром не в её стиле.Хотя, может, сделать исключение?
С усмешкой договаривается она со своим эго, впервые за двадцать шесть лет можно сделать исключение. — Ты так и не перезвонила мне, —расстроено говорит безумно сексуальная мулатка, та, кого несколько минут назад оценивала кареглазая. — Ох, я так извиняюсь, милая, — скорчив виноватое лицо, ответила Ира, в это время все школы актёрского мастерства плакали. — Я хотела познакомить тебя с братьями.Секундочку. А нахуя?
Лёгкий испуг накрывает волной. — Ведь они хотят знать, кто был первым у их сестры. — Думаю, это лишнее, — вновь вернулась прежняя Ирина, уверенно и даже расслаблено отвечая. — Тогда мне не представлять тебя им? — ответила та, чьё имя так и не запомнила Амбулаева, указывая на двух накаченных мужчин. — Пиздец, приехали. Уже было похуй, братья они её или нет, ведь оружие всегда было при ней. Дело в том, что перед Ирой стояли те, кого она обманула в первый день и забрала их деньги. И судя по их взгляду, они узнали её. Сейчас время адреналина.***
У Поли Винстон есть одна любовь и вера — Бог. До этого у неё ничего не было, кроме нападок со стороны парня и мании к девушкам. Унижения со стороны любимого человека и его же мерзкие насмешки. Эдуард, до безумия милый паренёк, с голубыми светящимися глазками был настоящим тираном. Он не любил Винстон, но был до предела одержим ей. Но даже эти границы, которые он выставил перед брюнеткой, не мешали ей крутить шашни с женским полом на стороне. Он знал про прошлое Полки связанное с девушками и относился к этому крайне ужасно. Как только дома заходила тема за это, Полина получала по лицу, а порой заходило и дальше. Отношение парня к этому было настолько плохое, что он даже умудрился увезти девушку за границу, думая, что та придёт в себя и перестанет заниматься ебатнёй, по словам парня. Однажды, девушка случайно разбила дорогую для парня вазу и боясь, что голубоглазый разозлится, скрыла это. Этим пугливым детским решением она усугубила ситуацию. Когда молодой человек обнаружил пропажу, он совсем слетел с катушек и отпорол её ремнём. Ведь ваза была старая, досталась ему от погибшего отца. Отчаявшись спустя 2 года совместной жизни, девушка оказалась в первом попавшемся месте около дома, которым являлась церковь. Она мало чего понимала, но точно знала, что главная её цель — укрытие. К ней подошли несколько девушек и попросили рассказать что с ней случилось, после чего забрали к себе. Только спустя некоторое количество времени она узнала, что её забрали в женский монастырь, где внушили, что теперь её единственная семья — это такие же монахини и Бог. Если не лукавить, то Апполинария ненавидела церковный хор, но всё равно ходила, ведь была обязана за спасение из ада. Именно из-за этого чувства сегодня она осталась на ночь в церкви, скоро День Мёртвых и нужно всё подготовить. Она русская девушка в мексиканской церкви. Можно подумать, что это шутка, но нет. Так получилось, что девушка тут уже месяц и даже привыкла. Единственной проблемой было её скудное понимание испанского. Порой ей одиноко, в такие моменты она молится, даже сейчас. На улице ночь, за окнами жизнь, но Винстон это не интересует, поэтому тоски уже нет. Ей уже двадцать два года и если честно, за своё детство она повидала многое, поэтому сейчас данное состояние её устраивает. Но, сколько бы времени ни прошло, она долго будет вспоминать, как почти каждая ночь, на протяжении двух лет являлась для неё адом. Сейчас это снится только в кошмарах, она старается отпустить прошлое и жить настоящим, но не получается. Кажется, что она грешна, раз допускала чтобы кто-то смел её трогать. Одни страхи заменились другими. Но находиться одной в церкви не страшно, на удивление. Мысленно она чувствует себя под защитой Бога. До тех пор, пока до ушей не доносится звук открывающейся двери. — Кто здесь? Церковь уже закрыта, — Поли составляла простые предложения, потому что сейчас это был её максимум. — Я же слышала, как вы вошли. Выйдите или я вызову… — договорить ей не дали, кто-то подошёл сзади и закрыл рот ладонью. — Стой, сука, и не двигайся, — злобный шёпот на ухо, кончик острого, холодного лезвия на шее. Девушке ничего не оставалось, как кивнуть. Пока грубые руки держали её за запястье, за дверью послышался шум и Полка кинула взгляд на неё. — Даже не думай. Клянусь, я убью тебя, — снова этот горячий шёпот на ухо. — Где я могу спрятаться? — Амбулаева устало потёрла глаза, убрав руку с чужого запястья. — Без глупостей, просто покажи где. Полина испуганно кивнула, показывая указательным пальцем на будку для исповедей. Впервые за несколько месяцев было страшно находиться здесь, девушка словно вернулась в прошлое. Захотелось плакать, но было нельзя. Этот человек может разозлиться, а вспоминая Эдуарда, слёзы всегда вызывали агрессию или улыбку. В это время Ирина понимала, в каком же дерьме она оказалась. Если эта монахиня кому-то расскажет, то накроется спокойная жизнь девушки.Блять.
Сегодня нужно было остаться дома. С каждой секундой она закапывает сама себя. Нужно было успокоиться после того случая с наркотиками и заняться чем-то другим, но это было бы неискренне. Ведь она бы ни за что не отказалась от своей жизни, своего кривого, но приятного пути. Это означает, что нужно решать ситуацию. Посмотрев в сторону девушки, она увидела, что та спокойно сидела и смотрела на крест, висящий на стене посередине большого помещения. Видимо, она молилась. Это заставило ухмыльнуться Иру.Кто-то верит в этот бред?
И это привлекло внимание, раз она стала смотреть на неё, отчего в миг стало не по себе. В церкви свет исходит лишь от свечей, поэтому сложно разглядеть лицо той, что Амбулаева буквально взяла в заложники, но можно понять что внешностью её не обделили. Жалко, что фигуру не успела оценить.Ох, чёрт.
Она действительно оценивает фигуру какой-то монашки? Как же она докатилась до такой жизни? А если она начнёт фантазировать о том, как раздевает её, а после разложит прямо возле алтаря и заставит её раздвинуть ноги, это будет совсем аморально? А та словно чувствует, осуждающе смотрит. И хер пойми, что та думает. А брюнетке страшно. Не столько от того, что эта девушка ворвалась в церковь и заставила ей подчиниться, сколько от воспоминаний с голубоглазым. Такой же грязный взгляд, порочащий её, словно она не человек, а кусок мяса, лежавший на прилавке. Эдуард смотрел так же, ухмылялся и трогал. Неужели эта девушка тоже будет? — Я не трону тебя, просто забудь обо мне, как только я уйду, — словно прочитав мысли, промолвила та, — Если будешь хорошей девочкой, то и проблем у нас не будет. Это звучало отвратительно и пошло. Винстон было неприятно находиться с такой особой, но деваться некуда. Если эта девушка говорит правду, то после её исчезновения всё закончится. — Давай знакомиться? — улыбнулась Ира, убрав нож в карман. Она села рядом с молящейся и прочувствовала весь её дискомфорт от того, что та резко отодвинулась. — Нам лучше этого не делать. — Ты не отсюда? Говоришь отвратительно. — Верно, — произнесла Апполинария.
Я говорю,
может, и плохо, зато тебя понимаю отлично.
— Интересно. Спрашивать лишнее не буду, а о себе ничего не скажу, — проговорила кареглазая, заглянув в глаза напротив сидящей девушки, на секунду, они показались ей до боли знакомые, но к сожалению, из-за её наряда, так и не удалось распознать, почему ей так кажется. — Ну, ты сама понимаешь.Да мне без разницы,
простит Господь мне эти слова, но пошла ты вон.
— Вы ещё долго здесь будете? — Говоришь действительно не очень, практики мало? — полностью игнорируя вопрос, отвечает темноволосая. — Не нервничай ты так, я практически чувствую на себе твою нервозность. Скоро сюда придут и ты должна будешь соврать. Ничего страшного, покаешься, если жизнь дорога. Показать себя с худшей стороны не хотелось, но получилось. И возможно, Ирина попыталась бы исправить ситуацию, если бы не странный звук, от которого она резко подскочила и рванулась в место, которое до этого показала монахиня. — Ни слова обо мне. Полина не хотела рисковать, поэтому решила солгать, хоть это оказалось тяжелой задачей для неё. Она приняла позу, в которой была до этого. Сложив руки около лица, принялась за молитву. В этот момент вошли мужчины. Была тишина. Поли пыталась успокоить стук сердца, лишь бы то не выдало. — Извините, вы не видели девушку в маске? — Нет, — отвечает не поворачиваясь, молясь, чтобы они ни о чём не узнали. Винстон слышала только отрывки фраз, когда они перешли на шёпот. Один из них говорил, что она лжёт, но второй ему не верил, что безмерно радовало. — Нам нужно всё обыскать. — Попрошу вести себя тише — Полка собралась и встала со своего места.— Вы в храме господа, думаете, я могу вам врать? — уверенно говорит монахиня. — Просим прощение. Нехотя мужчина согласился с другом, они оба покинули церковь, а Апполинария мечтала о прощении Господа за ложь, которую она произнесла. — Крошка, ты молодец. Можешь забыть обо мне. Девушка исчезла. Поли надеется, что больше они никогда не встретятся.Отвратительно.