Слабое звено Оси.

Очередная неудача. В очередной раз докладывать о ней Рейху. Королевству Италии не хотелось этого делать, но это всё равно вскроется, рано или поздно. И опять из-за этого придётся терпеть удары. Но всё равно, он не мог не поклоняться этой фигуре. Почему-то, он всегда смотрел на Рейха с восхищением. Ему казалось прекрасным всё в нём. Даже отрицательные качества нравились. Третий Рейх был успешнее и сильнее Итальянца. Он был угрозой для всей Европы. Почему-то, даже его вспыльчивость и плохой контроль эмоций не отталкивали. Возможно даже привлекали. Поэтому он и не думал давать сдачи, когда его били или унижали. Возможно, ему даже нравилось. Возможно, он бы позволил тому делать то, что он пожелает с ним. Он наконец-то пришёл к союзнику. Опять они вдвоём, ведь Японская Империя уже в который раз не смог присоединиться из-за дел на другом конце мира. Италия неуверенно зашёл и сел на стул в комнате переговоров, смотря на нациста. Кажется, у того было что-то на уме. Он не мог понять что. Но эта хитрая улыбка оставляла надеяться на лучшее. – "Как дела на фронте, Италия?" .. –"Ну.. нормально.. не прям очень хорошо.. но не прям плохо.." – "Не прям плохо.. не плохо?? Ты опять тратишь много ресурсов а с твоей стороны погибают солдаты! Ты хоть на что-то годен, мразь!?" Рейх поднялся со стула и ударил Италию по лицу. Приятно. –"И удары тебя ничему не учат. Что с тобой поделать?? Иногда вовсе жалею, что ты мой союзник." Какие неприятные слова, но они даже не злили. Однако, за ними скрывалось кое-что другое. Рейх пусть и эмоциональный, но ему это не мешает быть наблюдательным и сосредоточенным. Он давно понял, что чувствует Италия к нему. И сегодня ему захотелось потешить своё любопытство и узнать, что будет, если этим воспользоваться. –"Что другое предлагаешь применять? Как сделать так, чтобы ты понял, как вести себя не как отброс, а как нормальная империя?" Нацист схватил Итальянца за переднюю часть рубашки, из-за чего тот мог смотреть на него только снизу вверх. Италия просто молчал и смотрел на свой объект воздыхания, одновременно чувствуя и страх, и восторг. – "Серьёзно, что ещё можно сделать с тобой?" – "Да что хочешь." Звучало и как издёвка, и как просьба. Только, на удивление Королевства Италии, "что хочешь" оказалось не тем, что он ожидал. Его резко скинули со стула, и сели туда сами. Затем его схватили за волосы и подвинули к своим ногам. Италия ещё отходил от боли от чуть ли не вырванных волос, но поднял взгляд на страну выше, будучи шокированным, но при этом чувствуя наслаждение от своего положения, пусть и стараясь это скрыть. –"Ты.. чего?" –"Ты сам сказал "что угодно", чем это - не что угодно?" Итальянцу стало понятно, что нацист о всём догадался. Он понимал, что его пример для подражания просто играет на его чувствах, и хотел бы этому противостоять, но почему-то не мог заставить себя это сделать сейчас. Ему бы хотелось большей близости. Даже если это так. Он пододвинул голову ближе в паху страны напротив. – "Чего приближаешься? Самому хочется? Шлюхун." Рейх растегнул ширинку и Италия поспешно взял его член в рот, получая удовольствие от происходящего, всё ещё пытаясь этого не показывать, пусть и это было уже бессмысленно. Он старался сначала брать не так много, но его просто подтолкнули дальше, заставляя запустить чужой орган во всю длину, почти, кажется, по горло. Италия ловил искренний кайф от чувства чего-то постороннего у него во рту, и то, что он даже не может отстраниться, ибо теперь его голову держали даже ближе к зоне между ног. Ему приятно, что это сейчас происходит с кем-то, с кем ему так хотелось этого. Третьему Рейху же нравилось то, что ему даже без особых усилий с его стороны его воздыхатель уже готов сделать минет. Интересно, насколько далеко можно зайти такими простыми манипуляциями из-за того, что тот просто не может отказать. Не хочет отказывать. Почему-то, пусть и Рейху не особо казался привлекательным Королевство Италия, сейчас вид его горящего от позора лица очень возбуждал. Приятное тянущее чувство с каждым движением вперёд и назад усиливалось, и хотелось даже больше. Он подталкивал к себе другую страну уже до предела. Тот же старался больше удовлетворить свою фигуру фанатизма, пусть и нулевой опыт его сильно ограничивал в этом. Но в итоге ему это удалось. Он ничего не выплюнул. Даже Рейх удивился тому, насколько Италия на нём помешан. Он неловко поправил штаны и положил одну ногу на другую. Вся эта ситуация стёрла все приличные намерения из головы Итальянца. Хотелось потрогать его объект обожания везде. Раз в этот день можно было сделать что-то, что раньше бы не было никогда дозволено, почему бы уже ему этим не воспользоваться? Несмотря на удовольствие от такого положения, хочется попробовать и иначе. – "Рейх ~" – "Чего, Итальяшка? Доволен?" Чужая рука просто перебирала волосы страны под ним. – "Почему тебе вообще пришла такая мысль в голову?" – "Было интересно, действительно ли ты это сделаешь." – "Ясноо ~" Италия изменил цели. Возможно, желание отомстить за то, что его чувства используют против него. Резко он чувствует большую уверенность сделать кое-что очень желанное с кем-то, кому он так поклоняется. Он стал немного приподниматься на стул, где сидел Рейх, пока он не оказался на одном с ним уровне. – "У меня есть идея, а можно ли мне кое-что сделать?" – "Что?" Прилив смелости у другой страны вызвало у Рейха небольшое напряжение. По идее, он может просто оттолкнуть того и выйти из комнаты, но почему тогда он этого не делает? Итальянец подсел в упор к Рейху, не давая тому отодвинуться назад, при этом не прижимаясь к спинке стула. Его задорило постепенно пропадающая настойчивость его кумира, которая обычно ему очень характерна. – "Да примерно схожее с тем, что ты мне "предложил". ~" Пути назад уже нет. Нужно продолжать гнуть свою линию. Нацист просто сидел и пытался собраться. Почему-то, он не хотел отказывать. Но и принять это всё так просто тоже было сложно. Что теперь о нём могут подумать? – "Итальянец, слезь." – "Мм? ~ Почему? И почему ты просто просишь? Разве ты не можешь просто ударить меня? Разве я не "слабое звено Оси"? ~ " .. Вновь молчание с чужой стороны. Королевству Италии нравилась эта, ранее никогда не проявлённая скромность Третьего Рейха, кого-то, кого он сам боялся. Хотелось увидеть больше чего-то ещё неизведанного о его главном интересе. Италия приблизился лицом к тому, и поцеловал его. Рейх неуверенно пододвинулся вперёд в ответ. Ладно, ему нравилось. Ему нравилось то, что это делает именно Итальянец. Кого-то, кого он, по иронии судьбы, постоянно занижал и над кем издевался. Ему нравилось тепло от другой страны. Ему нравились стороны того, не раскрытые ранее. Он тоже захотел узнать больше о нём. Он почувствовал, что его потянули за рубашку. Он открыл глаза, и понял, что его сдвигают со стула. Он хотел что-то сказать, но его уже положили на стол. "Докатился." Рейх лежал на столе с раздвинутыми ногами перед своим союзником к которому вечно относился как к мусору. Это точно не хотелось бы увидеть представителям "великой арийской расы". Он почувствовал, как с него приспустили ранее помятые сверху штаны и после этого он согнул ноги на чужих бёдрах. Как же хорошо, что ему не задавали сейчас вопросов о его отсутствии сопротивления. Как же хорошо, что не надо сейчас задумываться о том, что ответить. Как же хорошо, что не надо сейчас оправдываться. А Италия уже подготавливался к дальнейшим действиям, имея почти что полный контроль над ситуацией. Пусть и он знал, что если он внезапно услышит "стоп" он без сомнений остановится. Рейх почувствовал, как к него вошло два пальца, и из-за этого слегка зажмурил глаза. К таким спонтанным вещам он себя точно не готовил. Он всегда считал, что если бы и он согласился на такое, то исключительно в активной роли. А не так неловко, странно.. но, в каком-то смысле, интересно. Пальцы продвинулись глубже, и в этот раз даже больнее, но, хотя бы, не так шокирующе по ощущениям, как самый первый вход, пусть и он был не таким глубоким. Несмотря на то, что даже растяжка не так легко давалась, хотелось уже перейти к самому интересному. – "..Италия.. давай уже.." Такое смущение и голос Рейха так странно звучали вместе. Так непривычно. Но Итальянец послушался желаний того и уже перешёл от прелюдий к основной части, которую хотелось и ему самому начать. Довольно скоро Рейх почувствовал, что в него вошли. Это происходило медленно. Его умиляла осторожность его союзника, но ему хотелось наконец-то самых сильных ощущений, пусть и смешанных с болью из-за первого раза. Поэтому он слегка пнул Итальянца по ногам чтобы намекнуть на более активное действие, и тот послушал этот немой запрос. Рейху было больно, но очень приятно такое необычное чувство чего-то внутри. Пусть и из-за этого он не понимает, как потом смотреть на себя в зеркало будет. Италии тоже очень нравилось происходящее. Он пусть и слушал Третьего Рейха, но ускорялся и по своему желанию. А его очень яркие эмоции пока что словно оставались в голове, ведь если они полностью выйдут наружу, это может слишком потрясти того. Ему очень нравились ощущения от такой чувствительной зоны, от которых чувствовался кайф по всему телу и даже больше крови приливало к щекам. Пока что он просто любовался страной перед ним, замечая, что всё же, иногда видно, что ему немного больно, но его это не смущает. Потом он заметил, что тот на него начал пристально смотреть, словно желая что-то сказать или сделать. Рейх дотянулся до воротника Итальянца и подтянул его к себе, тем образом наклонив, но не так, чтобы это ему мешало делать то, что он делал. Рейх сказал Италии более тихим тоном, нежели обычным громким.. – "Да заходи ты уже быстрее. Идиот." Затем он даже ближе подтянул к себе страну над ним и поцеловал его. На удивление, это очень смутило Италию. Такой простой, по сравнению со всем остальным сейчас жест. – "С.. спасибо." Сам не понимая, за что поблагодарив, Италия постарался чаще двигаться, пусть и это было довольно сложно для него в таком положении. Но отстраняться ему тоже вовсе не хотелось. Всё-таки решившись, он всё-таки начал делать другую задуманную вещь. Он залез под рубашку Рейха и стал трогать всё там. На удивление, у него не такая сильная фигура, как кажется. Но это не делает его менее прекрасным для Итальянца. А Рейх, тем временем, тоже не терял время, и несмотря на такое положение, когда уже каждый новый толчок приносит всё больше приятных ощущений и делать что-то ещё сложнее, он зарылся в волосы Италии и начал его гладить по голове. Столько разных жестов вместе с такими открыто интимными действиями. Обеим странам это нравилось. Обеим нравилось, как такая странная встреча так развернулась. Оба теперь будут иначе смотреть друг на друга. И фокус внимания у обеих сторон исключительно на близости прямо сейчас. Однако чувствуя, что Итальянец снова замедлился в момент, когда самая приятная часть постепенно приближалась, он снова получил лёгкий пинок по ноге. Какой же, оказывается, его идеал придирчивый. Но сейчас и ему самому меньше всего хотелось останавливаться, поэтому он вталкивался а другую страну всё чаще, пока тот сам его пододвигал ближе к себе. Рейх уже тянул Италию за волосы, просто потому что ему нравилась его реакция, что тот просто терпит это. Ему нравилась странность их взаимоотношений. Поэтому, раз уж уже при такой ситуации нечего терять, можно заставить себя забыть про ранее поставленные рамки и убеждения, он признался кое в чём его партнёру. – "Слушай, спасибо тебе за то, что решил взять меня прямо здесь и сейчас на столе. ~" Звучало так странно, но зная способы проявления своих эмоций в речи Рейха, это значило нечто куда большее. Как приятно. Такие откровенные и вульгарные мысли вслух. Такое бесстыдство ему нравилось, пусть и он знал, что не позволил бы себе такое. Он не нашёл подходящего ответа на произнесённые слова, и просто смущённо промолчал. Но разве эти слова сильно отличались от "вульгарности" всего и так происходящего? Того, что он трогал союзника везде под одеждой, пока двигался внутрь него и наружу? Того, что тот лишь и желал большего и тянул его к себе? – "Да быстрее давай!~" Самые разные громкие звуки наполняли комнату, от стонов до шатания стола. Кажется, стол становился всё менее стабильным, ведь с каждым движением он всё сильнее трясся. Ещё, ещё больше движения. В итоге, когда оба уже сходили с ума от кайфа, он рухнул, вместе с ними, и в итоге запачкалось почти что всё. Как же удивился один из министров Рейха, когда зашёл, чтобы узнать, что за шум был в комнате переговоров.