★ ★ ★
Металлический стержень мягко скользит по нефритовой коже, стараясь своими чернилами заполнить множество мелких звёздочек, которые за полчаса занятия заполнили всю ладонь Сонхуна. Каждая из них отличается размером и наклоном, хоть и для Пака на первый взгляд они казались идентичными. Они будто бы по привычке уже третью неделю появляются на его ладонях, скрашивая таким образом бледную кожу и скучные деньки в университете. Он, конечно, не против, да и как может этому сопротивляться, если видит на знакомом лице довольную улыбку, а выразительные лисьи глазки превращаются в маленькие щёлки, в которых старший видит мерцающий свет, когда на ладони появляется очередное небесное тело? Шатен лишь пару раз обращает внимание на преподавателя, который скучающе рассматривает студентов, а после снова продолжает сегодняшнюю тему, вовсе не сосредотачиваясь на задних партах. А ведь там, пока профессор говорит о трудах Платона и Аристотеля, с умным видом сравнивая их, пытаясь тем самым заинтересовать молодых людей, создаётся в очередной раз своя галактика, наполненная чёрными звёздочками, которые на молочной коже Пака ярко блестят. И да, на самом деле они просто выделяются благодаря создавшемуся контрасту, но для Сонхуна они взаправду горят искристым светом, ослепляющим и одновременно вызывающим клыкастую улыбку. «Личная галактика, — эта мысль возникает у Пака каждый раз, стоит знакомым пальчикам обхватит тоненькую ручку и позариться на его чистенькую ладонь. — Только я и ты, окружённые мириадами холодных звёзд». — Ты только посмотри, хён! — тихо зовёт Сону, аккуратно пальчиком проезжаясь по только что выведенному с особой тщательностью небесному тельцу, — Так красиво. Скажи же? — Очень. Сону не видит клыкастой улыбки, однако очень хорошо её чувствует. Она мягко обволакивает всего Кима, заставляя по коже пройтись ораву приятных мурашек. Лёгкий румянец подбирается к его щёчкам, благодаря чему на коже юношеской расцветают пышные бутоны малиновых роз, но он старается не придавать этому значения, даже если чувствует, как привычной, но всё ещё волнующий жар касается его лица. Брюнет снова сосредотачивается на звёздах, которыми он хочет покрыть всю молочную кожу Пака, не оставляя после своих творений неприятных ощущений. Ведь будет обидно, если эти красивые звёзды принесут ему боль. Тогда больно будет не только Сонхуну, но и самому Сону. — Надеюсь, в этот раз вы продержитесь дольше, — Ким чуть склоняется над большой ладонью, будто бы стараясь, чтобы до каждой звёздочки дошло его послание. И он еле сдерживает себя, чтобы не прикоснуться к ним своими сухими губами. Просто, чтобы они были запечатлены таким образом на его устах, а может, Сону всего-навсего хотелось поцеловать аккуратные ладони Сонхуна? Неизвестно. — Я буду их беречь. Глупо. Сону знает, что стоит им выйти на улицу, как хлопья хрупкого снега покроют разрисованную ладонь старшего, потому что перчатки тот не носит (видите ли, не спасают его вязанные тёплые вещицы от холода), тем самым размывая чернила, оставляя после себя кривые разводы, о которых после долго будет думать Ким. Брюнет, конечно, понимает, что расстраиваться из-за подобного не стоит, подумаешь, он потратил на это много времени и сил, сначала на листочке придумывая новую расстановку и только потом принимаясь за дело. Просто… Хотелось, чтобы эти звёзды, с нежным трепетом выведенные на руках Сонхуна, остались с ним навсегда; чтобы эти яркие по ночам, но такие мрачные по утрам звёзды напоминали старшему о Сону. По таящейся причине в сердце младшему хотелось остаться рядом навсегда. Даже такими незначительными воспоминаниями, которые в будущем, Сону надеется, будут всплывать перед Сонхуном… Потому что эти холодные далёкие небесные тельца всегда вызывали ассоциацию со старшим. Ведь улыбка у Сонхуна такая же яркая, как сами звёзды, только увидеть её могут немногие. Сону этого очень долго ждал, а когда смог лицезреть эту милую клыкастую улыбку, его мир как будто перевернулся (и теперь Ким мог из кожи вон лезть ради неё). Его хён такой же прекрасный, как эти источники леденящего света в темноте ночи, и такой же далёкий для Сону, для его влюблённого сердечка, которое хочет наконец достать самую заветную звёздочку по имени Пак Сонхун. Но все мы знаем, что до звёзд нам не достать. Как бы мы ни горели этим желанием. — Постарайся, хён. Брюнет откладывает ручку в свой нежно-голубой пенал, мгновенно его закрыв. Там, где хранятся тысячи и более чёрных ручек, есть ещё кое-что, чего бы Сонхуну лучше не видеть, иначе Сону от смущения точно улетит отсюда подальше, словно комета…★ ★ ★
Новый слой снега, что с самого раннего утра укрывает землю своим белоснежным покрывалом, стараясь остаться подольше, ведь в воздухе уже чувствуется запланированный приход весны, хрустит под чёрными ботиночками, заставляя Кима улыбаться. Он замечает краем глаза, как на шоколадных прядках Сонхуна застывают красивые узорные снежинки, каждая из которых отличается друг от друга. Незаметно для старшего, Ким улыбается этому явлению, понимая, что его хён и правда ледяной принц, который с белоснежными снежинками на голове выглядит неотразимо и слишком естественно что ли. Хотя в глазах Сону Пак Сонхун всегда будет выглядеть волшебно, ведь во влюблённых глазах всё кажется прекрасным. Даже какие-то неровности от появляющейся щетины на белоснежном личике становятся милыми для брюнета, который каждый недостаток Пака видит совершенно с другой стороны. — Что такое? — и всё же Пак замечает. Сону мгновенно теряет свой взгляд в многоэтажных домах, стараясь найти в них что-то действительно интересное, чтобы шатен ничего не заподозрил. Ну или просто не хочет ещё больше смущаться, встречаясь с кофейными глазками своего старшего. — У меня что-то на лице? — Если только ты говоришь о красоте, — шепчет Ким, укутываясь сильнее в свой лёгкий шарфик. — Вау, Ким Сону сделал мне комплимент, — игриво отзывается Сонхун, поглядывая на младшего. И в его угольных прядках Пак замечает мягкие снежинки, которые делали из Сону милого рождественского эльфа, которые обычно красуются на картинках в детских сказках. — Сегодня, что, особенный день? — Можно и так сказать. Двадцатые числа февраля радуют своим спокойствием. Снег кружится в тёплом воздухе, который лишь слегка касается белоснежных щёк, окрашивая их в бледно-розовый оттенок, но уже не терзает в своих морозных руках, как раньше. Самая приятная пора — вроде как зима должна сворачиваться, убегая в закат, а весна может начинать наступать ей на пятки. Приятно. Ким этим подмеченным мыслям ещё шире улыбается. Правда, она теряется в тёплом лоскуте ткани, а ведь могла бы очаровать того, кто не сводит с Сону глаз. Сонхун может только представить, какая нежная и лучистая улыбка растянута на пухлых губах. При виде неё у Пака на душе всё, покрытое толстым слоем льда, за мгновение тает, поселяя внутри трепетное тепло, которым старшему очень сильно хочется поделиться только с Сону. Только вот шатен всё равно отворачивается, приподнимая голову к небу, что затянуто серыми пухлыми тучками. Сможет ли он рассказать Сону обо всех своих чувствах и не забыть упомянуть те чернильные звёзды, которые сейчас обжигают его белоснежную кожу, вызывая внутри огромную потребность признаться?★ ★ ★
Дома у Сонхуна тепло и уютно. Сону здесь не в первый раз, поэтому может себе позволить бродить по квартире, хоть и порой лёгкое смущение выбивает его из колеи. Просто иногда ему не верится, что он может вот так свободно хозяйничать в доме того, кто заставляет его сердце биться сильнее. Аромат имбирного чая заставляет Кима отвлечься от своих мыслей. На столе красуются две милые кружки — одна из них чёрная, украшенная мелкими белоснежными звёздочками, другая — полная противоположность первой. Сону им улыбается, понимая, что всё же они больше походят на парные вещи, которыми обзаводятся возлюбленные, когда съезжаются вместе. Только вот уголки его пухлых губ падают так же быстро, как и поднялись секунду назад. Ведь они с Паком не в таких отношениях. — Сону-я! — громкий клич Сонхуна заставляет парня спуститься на землю, а после торопливо зашагать в сторону спальни, откуда и донёсся голос старшего. — Что случилось? Раскрытые широко глазки, слегка выглядывающая тёмная макушка и полное недоумение встречают Сонхуна, который всё ещё продолжает сгорать изнутри, однако всё же подходит ближе к растерянному парню, обхватывая выступающую ладонь, покоящуюся на дверной ручке. Нежное прикосновение заставляет Кима встрепенуться и наконец обратить внимание на комнату старшего. Шоколадные шторы полностью лишают комнату от дневного хмурого света, облачая её в полную темноту. Казалось, будто наступила глубокая ночь, которую они проведут только вдвоём. Однако привычно бежевый, ничем непримечательный потолок окрашен яркими синими звёздочками, которые кружат по верху, медленно спускаясь по стенам, они мягко скатываются и небрежно остаются на лице Сонхуна, который в их свете становится ещё более притягательным. Эти леденящие небесные тельца, когда-то появившиеся на ладонях Пака, становятся верными спутниками даже тут. Сону не замечает, как оказывается сидящим на мягкой постели, а длинные пальцы старшего переплетены с собственными. Он чувствует непозволительный холод чужой кожи, поэтому неосознанно хватается сильнее, желая своими прикосновениями согреть любимого человека, пока на хорошо знакомом лице появляется робкая улыбка. Сонхун почему-то не торопится присоединиться к своему другу, он на пару мгновений склонился над брюнетом, рассматривая яркие солнечные лучики на дне замечательных карамельных глаз, а после присел перед коленями Сону. — Хён, ты чего… Вставай. — Мне нужно кое-что сказать тебе, Сону, — голос у Пака чуть подрагивает, поэтому Ким непроизвольно напрягается. Он впервые видит, как шатен переживает, при этом показывая это так открыто. Обычно Сонхун — это закрытая книга, ключи от которой придётся подбирать если не годами, то месяцами точно. И даже если найдёшь тот, не всё содержание книги тебе откроется. — Но мне так страшно… — Почему? — тихий голос Кима успокаивает даже в этот волнующий момент, и Сонхун в очередной раз убеждается, что его главная путеводная звезда — это Ким Сону, ярчайший человек с искренней улыбкой. — Боишься моей реакции? — Можно и так сказать… «Я боюсь, что ты исчезнешь из моей жизни, моё солнце». Но Сонхун прекрасно понимает, что убегать от своих чувств больше не сможет. Невозможно ему скрывать весь этот весенний порыв своей любви, которую хочется разлить щедро рекой, чтобы Сону буквально утопал во всех тех эмоциях, что он вызывает у Пака. Шатен глубоко вздыхает, но, чувствуя тёплые пальчики на своих ладонях, в душе моментально появляется штиль. И от этого становится намного легче мыслить. — Я люблю тебя. Три слова. Быстро и бегло произнесённые, до глубины души смущающие, но такие необходимые. Они вырвались с пухлых уст слишком небрежно, и кажется, что звучат совершенно неискренне. Казалось, будто Сонхуна заставили их произнести, однако нет ничего более ёмкого, что могло бы описать весь спектр его чувств. — Я люблю тебя, Сону. Сонхун аккуратно поднимает свои глаза, стараясь держаться спокойным и казаться уверенным во всех исходах, которые его поджидают. Только вот глаза, эти лисьи волшебные глаза, в уголках которых скопились слёзы, и этот скатывающийся по алым щекам хрусталь не давали Паку совершенно никаких ответов. Поджатые губы напротив, холодные звёзды, украшающие бледное личико Сону, и глубокая тишина, наступившая после повторной фразы — всё это медленно сводило с ума. Может, Сонхун ошибся? Может, не стоило признаваться в своих чувствах так прямо? Однако не успел шатен и подумать об отказе от своих слов, как почувствовал нежные пухлые уста на своей правой щеке и нежные руки, обвившие его шею. Нежный аромат ванили ударил снова в нос Сонхуну, что с непонятно откуда появившейся уверенностью заключил юношу в свои крепкие объятия, наконец облегчённо вздыхая. — И я… Люблю тебя, — тихий шёпот Кима касался покрасневших ушек старшего, щекоча чувствительную кожу. — Я так рад, что могу быть твоим… — Я навсегда буду твоим, — Сонхун слегка отстраняется и лишь для того, чтобы заглянуть в эти волшебные очи, в которые когда-то влюбился, — буду твоей звездой, солнцем, целым миром, чем пожелаешь. Яркий смех, пылающие щёки и холодные звёзды украшали сегодняшний вечер двух влюблённых сердец, которые наконец-то воссоединились вместе, начиная своё совместное путешествие по Млечному пути. Позже Сону, в очередной раз краснея уже перед свои парнем, наконец вручит те записки о своей влюблённости, которые надёжно хранятся в нежно-голубом пенале. Но это будет потом...