Очако Урарака была бедна как церковная крыса. Это была истина истин. Непреложное правило. Константа.
Ее родители работали как проклятые, но ничего не менялось. Ничего не помогало. Отчаянно барахтаясь, они не выплывали из этого омута, а всего лишь предотвращали утопление.
Но однажды у нее появился шанс.
— Твоя жизнь не будет такой, как наша, — на глазах у матери с отцом стояли слезы, когда Очако получила результаты экзаменов из UA и поздравления с поступлением. И тогда девочка решила, что она скорее умрет, чем разочарует их. Она — это последний шанс их семьи вырваться, последний шанс на лучшее. И его она не упустит.
На Спортивном фестивале она сделала все что могла, и даже чуть-чуть больше. Она не победила. Она и не надеялась. Хотя, кого она обманывает, конечно, надеялась.
И нет, Иида-кун, ей не стыдно, что она пришла сюда, чтобы заработать денег. Ее родители столько тратят на эту чертову школу, питаясь одним рисом, что Очако плакала бы от ужаса, если бы у нее было время плакать. Времени плакать не было. Было время учиться и налаживать связи.
Потому что связи решали все.
Тодороки и Иида — они не нуждались в том, чтобы улыбаться всем подряд героям и нахваливать себя как кабачок на рынке, напрашиваться и умолять. Всем своим видом кричать: вот она я! Подходите и возьмите! Товар со скидкой!
Яойорозу… про Момо Очако старалась не думать. Нельзя ненавидеть своих одноклассников, тем более таких милых, отзывчивых и чудесных, как Момо, только за то, что она, если захотела бы, могла бы есть из золотой посуды, а Урарака не держала в руках суммы больше полутора тысяч йен за раз.
Мидория и Бакуго были идейными. Очако втайне думала, что они безумцы.
Серо, Аояма, Минета, Ашидо, Каминари и многие другие ее одноклассники — девочка совершенно не понимала их. Зачем они пришли сюда? Веселиться? Зачем им то, чего они даже не хотят? Урарака хотела геройскую лицензию, как умирающий от жажды хочет стакан воды. Они хотели ее, чтобы она красиво стояла у них на полочке.
И даже это объяснялось тем, что у них были связи за пределами мира героев. Связи, которые помогут им, если игра в героев надоест.
Без связей ты мог что-то получить только в том случае, если имел хорошую причуду и нравился людям. Вот только Очако никому не нравилась просто так.
Однажды она будет всем нравиться. Однажды у нее будут все деньги этого мира. Она вернется с ними к родителям, и все будет хорошо. А пока… Пока она не видела родителей с момента поступления. У них не было денег на связь с ней, кроме как на короткие, полные радостных слез звонки по праздникам.
Сначала она жила у тети, потому что от тети она могла дойти до школы пешком, а потом переехала в общежитие и была ужасно счастлива. Потому, что находиться у тети было невыносимо.
Тетя была сестрой отца. И она любила ее, как дочь любимого брата. Иногда Очако думала, что тетя была святой, потому что она любила ее достаточно сильно, чтобы приютить в своем доме, делить с ней еду и даже расспрашивать об учебе. И при этом не требовать ничего взамен. Ни разу не попрекнуть ни словом, ни жестом. Накладывать ей в тарелку мясо также, как и своим детям.
Проблема была не в тете.
Муж тети был обеспеченным человеком. Он зарабатывал в месяц больше, чем родители Очако за полгода. И только небеса знали почему, но он страстно ненавидел брата своей жены. Однажды, когда она спросила об этом маму, та ответила, что это давняя обида. Что давным-давно, когда тетин муж был только женихом, ему показалось, что отец обижает тетю. И его любовь к ней была настолько сильна, что в ту же секунду он возненавидел всю семью своей невесты, и особенно ее брата.
Муж тети был не против того, чтобы его жена дарила семье брата дорогие подарки на праздники и дни рождения (даже если знал, что чеки от этих подарков не просто так вкладываются в подарочный пакет, как и бирки, которые никогда не срезались). Как девочка узнала позже, он даже не сильно скандалил, когда тетя согласилась принять ее к себе на время учебы (голова у Очако до сих пор кружилась от мысли, что тетя была согласна на то, чтобы она жила в гостевой спальне их дома три года!). Но ни словом, ни полсловом, ни одной иеной не позволил помочь им больше этого.
Иногда девочка лежала по ночам и, глядя в потолок, мечтала о том, чтобы дядя умер, оставив все деньги тете. Тетя, добрая тетя, которая частенько совала, как ей казалось мелочь на сладости, в карманы племянницы, помогла бы им. Для тети тысяча йен была мелочью. Для Очако — всей жизнью.
Поэтому, когда однажды ей позвонили родители и сказали, что к ним обратилась про-героиня, которая хотела бы взять ее, их чудесную работящую дочурку, к себе на неполный день, девочка уже знала, что ответит. Тем более, что эта героиня обещала выплачивать ей не только зарплату, но и покрывать часть расходов на обучение. Ту самую часть в виде музеев и классных поездок, которую Очако никогда раньше не могла оплатить.
В UA не одобряли подработки, но Урарака согласилась встретиться с этой незнакомкой быстрее, чем дрожащий голос матери начал обрисовывать ей перспективы.
Очако ни разу не видела ее, свою предполагаемую работодательницу, но когда та для начала оплатила ей билеты до родителей, где они должны были встретиться и все обсудить, и обратно, мгновенно влюбилась в нее. Это была не романтическая и даже не платоническая любовь. Это была любовь собаки к новому хозяину, который впервые накормил ее досыта. И пообещал, что может кормить и дальше.
***
— Приветствую вас, Сато-сан, — голос отца дрогнул от волнения, когда он встречал у дверей гостью и брал ее пальто, — для нас честь, что вы пришли к нам.
— Не стоит Урарака-сан, для меня не меньшая честь быть здесь, — героиня одарила их мягкой улыбкой и ловким движением руки достала из сумочки подарочную коробку с пирожными и визитку. А потом поклонилась, — Надеюсь на плодотворное сотрудничество.
— Надеемся на плодотворное сотрудничество, — хором повторили отец с матерью и согнулись в более низком поклоне. Девочка практически чувствовала панику, которая волнами скатывалась с родителей. Принимать про-героиню в их бедно обставленной квартире казалось кощунством и насмешкой, но они постарались на славу, пытаясь сделать вид, что у них скорее чистенько, чем бедно. Сегодня они все должными были постараться и заключить эту чертову сделку, устроить ее на работу в это агентство. Иначе, зачем все это было?
Теруко Сато-сан была высокой и изящной молодой женщиной. Стильная стрижка, брючный костюм. Женщиной, которая сама всего добилась. Она владела небольшим геройским агентством, которое в основном занималось аутсорсингом документов у более крупных рыб индустрии. Впервые она заметила Очако на Спортивном фестивале и даже хотела позвать девочку к себе стажироваться, но Пистолетоголовый ее опередил.
— Ах, такую перспективную девушку сложно было не заметить. Такое упорство должно поощряться, — Сато-сан пригубила чай и достала толстые папки документов, выкладывая перед родителями трудовой договор и все пояснения к нему, — недавно у меня уволилась сотрудница. Вышла замуж, забеременела и решила посвятить себя семье, обычная история. А наставник по прошлой стажировке не забыл вашу дочь и посоветовал мне связаться с вами напрямую. Всем известно, что геройские школы не поощряют подработки.
Пока отец с трясущимися руками читал договор, а мать неустанно подливала гостье чай, Очако затаив дыхание слушала героиню.
— Неполный рабочий день. И нагрузка будет не больше десяти часов в неделю, причем, удаленно, — голубые глаза Сато-сан в закатном свете гипнотизировали и манили, — я буду присылать документы, их нужно будет заполнять и обрабатывать. Разносить данные по формам и таблицам. Мелочи. Возможно, иногда буду посылать других сотрудников, если будет что-то срочное.
— Это очень хорошее предложение. И очень хороший договор. И достаточно большая зарплата, — неловко пробормотала мать, нервно поправляя волосы, — я не хочу показаться неблагодарной, Сато-сан, но почему?
— О, я нисколько не обижаюсь. Вы просто плохо знакомы с нашей индустрией, — добродушно ответила героиня, — деньги, которые крутятся здесь, достаточно велики, чтобы обеспечивать всю Японию в течение пяти лет. Поэтому даже такие небольшие агентства, как мое, может неплохо зарабатывать на том, что кто-то ленится заполнять документы. Почему же ваша дочь?
Сато-сан покрутила в руках чайную ложечку, яркий закатный свет отразился на ее кольце с бриллиантом.
— Потому что в ее годы я очень хотела бы, чтобы кто-то подошел ко мне с подобным предложением. Мне не сложно помочь вашей дочери. Дать ей работу и оплатить дополнительные расходы на обучение, написать рекомендательное письмо, когда она захочет уйти после окончания учебы на лучшее место. Работа, которую я предлагаю, по меркам героического бизнеса подходит только для практикантов. Совсем мелочь. А ей будет полезно научиться, не только заламывать руки, но и заполнять документы. Сегодня ваш счастливый день. Соглашайтесь.
Очако никогда не верила в богов. Но сегодня ее дом посетила богиня удачи.
***
Договор был подписан. Урарака принялась за работу.
Сато-сан не обманула, сказав, что это совсем не помешает ей учиться. Работая каждый день лишние полчаса за ноутбуком, который ей выдала про-героиня, Очако зарабатывала достаточно, чтобы со временем начать отсылать немного денег родителям и при этом не отказывать себе в небольших радостях жизни.
Жизнь начала налаживаться.
И если герои, документами которых она занималась, часто погибали на заданиях, попав в засаду злодеев, потому что точки и запятые в формах и протоколах могли влиять на жизнь…
Если веселая блондинка Хими-чан, которая иногда приносила ей документы, с излишним интересом рассматривала все в UA, когда приходила к ней, и зачем-то носила с собой нож…
Если Сато-сан иногда забывала закрашивать отросшие белые корни и перебивать запах гари…
Что ж. Урарака не считала нужным что-то менять. Особенно после того, как Сато-сан однажды позвонила ей и попросила перевезти родителей из их района на пару дней.
— Операция по борьбе со злодеями, — сказала ей женщина тогда, — очень конфиденциальная. Просто перевези их на всякий случай. Я пришлю тебе пару билетов на горячие источники. И номер хранилища для вещей, куда влезет все ваше имущество.
Возможно, это было неправильно, но никто, кроме Сато-сан, не предложил ей помощь.
Они смотрели на нее с осуждением и печалью, когда она отказывалась от школьных поездок, но не сделали ни одной попытки что-то изменить. Им было все равно.
И теперь все равно было уже ей. Потому что несмотря ни на что Очако собиралась выбраться из этого Ада.
