Грязь.

Меня раздражает твой голос — он вечно требует от меня участия, нравоучает, и срывается на крик. Такая идеальная маленькая фея не может принять тот факт, что нельзя доверять злодею? Твоё лицо кривится, когда ты смотришь мне прямо в глаза, невольно спускаясь ниже — к звериной улыбке, которую уже ничто не исправит. Хищный оскал заставляет тебя так морщиться? Добыча. Я лишь грязь, не правда ли? Ты так и говорила, когда осталась наедине со мной. Не испугалась испачкаться? Маленькая глупая бабочка, бездумно порхнувшая в чёрную ядовитую пасть зверя, теперь боится, что её могут сожрать? Что пасть захлопнется, разрывая на клыках твои крылышки? Забавно. А знаешь, это действительно мило — отбиться от подружек и честно высказать всё, что ты обо мне думаешь. Вылить на меня свой гнев, приправленный недоверием. Ты права, малышка. Ты чертовски права во всём, кроме одного… Я действительно грязь. И ты испачкаешь крылья, пока я буду вгрызаться уродливой пастью в твою молочную кожу. Испачкаешь ещё сильнее, если будешь брыкаться и молить о пощаде. Я обижу тебя. Потому что так можно. Потому что я хищник, а ты — просто глупая фея с дурным характером, и твои крылья отрываются также легко, как у остальных. Ты одна из тысячи. Однако, я устал слушать твоё шипение. Такая маленькая, а решила обнажить зубки? Показать, что ты главная? Не получится. Мне хватит лишь одного движения, чтобы придавить твоё тело к ближайшей вертикальной поверхности и покрепче ухватиться за горло. Твоя шея настолько тонкая, что пальцы почти смыкаются, чувствуя под собой, как нервно пульсирует артерия. Я прожгу твою душу взглядом, да так, что тебе будет страшно кричать и рыпаться. Потому что я страшен. Так интересно играть с твоими ожиданиями, малышка… Ведь ты всегда ожидаешь худшего. И я готов на всё, чтобы увидеть, как распахнутся твои глаза, когда на губах ты почувствуешь что-то мерзкое и шевелящееся — нечто близкое к яду. Грязь, целующую твой милый рот. Что такое? Что за непонимание в глазах, смешанное со слезами и ужасом? Неужели, ты в первый раз целуешь грязь, моя милая фея? Или же… В первый раз целуешься? Угадал. Это лёгкая игра, но я готов немного поддаться тебе, пока ты находишься в оцепенении, словно, зависая на ветру, пока мои губы жадно вжираются в твой нетронутый рот. Это веселее, чем ломать крылья. Я оставлю тебя как сувенир этому миру, чтобы он всегда чувствовал грязь на твоих губах. Чтобы ты всегда меня помнила, просыпаясь в ужасе. Только так я разрешу тебе жить. Твои ладони грубо опустились на мою грудь, отталкивая изо всех сил, а из горла вырвалось сдавленное мычание. Не поможет. Мои пальцы чувствуют эту вибрацию, сжимаются сильнее в предупреждающем жесте. Они же не хотят, чтобы ты пострадала? Тогда будь послушной девочкой. Ты испугалась, правда? Я знаю это. Ты дрожишь, как листочек, готовишься упасть, а я наоборот — лишь набираю высоту, забирая твоё дыхание, наполняя рот горьким послевкусием сигарет. А что будет дальше, милая? За высотой — высоту? Боже, да ты похолодела от ужаса! Меня это забавляет, ты знаешь? Наверное, ты сейчас в панике и судорожно пытаешься понять, отчего твои зубы немеют. От страха, милая. От страха. Давай же, прояви немного заинтересованности в процессе, я доведу тебя до истерики. Я хочу почувствовать, как дрожат от страсти твои нежные губы, угнетаемые моим звериным напором. Я хочу слышать, как ты пытаешься сдержать стон. Мучительно тягучий, хриплый… Я хочу утащить тебя в бездну, где ты уже не отмоешься. Ты поймёшь это, когда поцелуешь грязь. Поймёшь, что тебе не скрыться от нелюдя. Мне лишь в радость раз за разом лишать твою душу покоя. Выбивать из колеи своими словами и действиями. Я обещаю, моя милая, что ты никогда не почувствуешь себя в безопасности с этого дня. Потому что я опаснее смерти. Я твой яд. Я проклятие. Я грязь, в которую ты будешь падать всю жизнь. Ты правда стонешь. От боли где-то в глубине грудной клетки, в муке искривляя рот, будто из твоих глаз сейчас кровь брызнет. Слишком много драмы для простой пытки, не правда-ли? Ты в первый раз целуешь грязь — это навсегда останется в твоей памяти. Ты не сможешь оттереть свои чёрные губы. Замираешь, чувствуя проникший в твою глотку язык, и вновь распахиваешь глаза, на которых едва ли высохли слёзы. Я с новой силой вжимаю тебя в стену всем своим телом. Не бойся, детка, это продлится мучительно долго — ведь, мы только набираем оборот. Ты знаешь, что нас ждёт дальше? Конечно, знаешь… За оборотом — оборот. Ну же, милая, попробуй сказать, что тебе не нравится? Я же чувствую восторг в твоём сбитом дыхании. Эта болезнь заразна — она быстро расползётся по всему твоему телу, пока руки будут безрезультатно бить ладонями по моим плечам. Это вызовет лишь усмешку с привкусом никотина в твой рот. Ты так бессильна против моей заразы. Она хуже чумы, но ты выживешь. И это будет больнее, чем сдохнуть от жара. Если бы я спросил теперь, чтобы ты мне ответила? Какого это — быть поцелованной хищником? Что бы ты ответила на вопрос: «отчего немеют твои зубы?» Сейчас это всё ещё страх, милая фея? Или ты уже так привыкла, что сама закрываешь глаза, отвечая на поцелуй — словно, по своему желанию идёшь на направленное в твой живот лезвие. Ответь же мне честно: почему сейчас так дрожат твои губы? От ужаса или страсти? Ты должна понять, когда поцелуешь грязь, что мир не так однозначен. Задай себе простой вопрос, фея: «почему ты ещё жива?», почему не сдохла под моими пальцами? Прямо сейчас — ты моя, и я могу одним движением свернуть твою шейку, наслаждаясь тем, как перестаёт сопротивляться твоё слабое тело. Но не сворачиваю. Не обольщайся — ответ не настолько добр, как тебе кажется. Ты просто трофей, который я не возьму с собой. Живи с горечью и ожогами на губах, Рокси. Это совсем не милость. Я тебя проклял.

Ты увидишь, что напрасно Называют грязь опасной; Ты поймёшь, когда поцелуешь грязь.