Music by JANN - Promise
Если бы у Михаила Подоляка любой среднестатистический человек вдруг поинтересовался, в чём состоит смысл его жизни, ради кого он способен отдать всё и последнее, чей образ возникает в мыслях с самыми тёплыми и самыми грустными его воспоминаниями, из-за кого его сердце замирает, он бы вспомнил лишь одно имя. Алексей Арестович. Если бы у Михаила Подоляка требовали ответа на вопрос, кто является его страстью, его любовью, его увлечением, если бы хоть кто-то смог догадаться и поинтересоваться, ради кого он способен пожертвовать даже собственной жизнью, в мыслях своих он отыскал лишь одного единственного человека. Алексей Арестович. Если бы у Михаила Подоляка спросили во время его нескончаемых интервью и видео бесед о том, как выглядит боль, как охарактеризовать её, с чем или с кем у него ассоциируется это понятие, он бы неслышно прошептал лишь два слова. Алексей Арестович. - Требуется достаточно большое количество отваги, дабы выстрелить в человека, - Лёша говорит ему это, пока второпях переодевается в военную форму, отбрасывая прочь смятую рубашку. Миша внимательно его слушает и не отводит взгляда от подтянутого, сильного тела и татуировок, коих немного, но взгляд всё равно останавливается на них. Ещё вчера ночью его губы исследовали по миллиметру эти участки кожи и влекли за собой стоны удовольствия. Воспоминания накатывают и топят в отголосках страсти, что совсем ещё не исчезла из его мыслей. Михаил ловит себя на мысли, что отдал бы всё, что имеет, лишь бы вернуться обратно, в прошлую ночь. Ему совсем не нравится решительность Лёши и слова, которые он ему говорит. - Мне хватило бы мужества выстрелить, если бы под угрозой была твоя жизнь, - выдыхает он в ответ. Не хочется, так сильно, что аж сердце рвёт на куски, не хочется, чтобы он уходил. До дрожи страшно потерять его из поля зрения. Не видеть, а только догадываться или надеяться, что с ним всё в порядке. Иногда Мише кажется, что он не выдержит. Так продолжается уже не одну ночь, не впервые Лёша уходит, отдаётся объятиям опасности, защищая Офис, а потом возвращается под утро, заученными движениями кладёт оружие на пол, обнимает измученное, истощённое ночным ожиданием тело и засыпает на час-два. А потом всё заново. Лёша ласково улыбается кривоватой улыбкой с озорным блеском во взгляде. Он уставший до тёмных кругов под глазами и если разрешит себе расслабиться хоть на секунду - уснёт даже стоя. Лёша держится исключительно на адреналине от чувства опасности и кофе, а также на простом и безусловном: не смотря ни на что, он должен защищать Мишу. У него, в отличии от самого Алексея, в непосредственных столкновениях с военными, перестрелками и военном деле в общем - никаких шансов выжить. Для Лёши это самый веский и сильный стимул. Чувства мешают ему заметить, увидеть истину. Для этого нет ни времени, ни желания, ни возможности. - Обещай мне, что не покинешь укрытия, - Лёша подходит ближе и опускается на колени рядом с любимым, сжимая холодные пальцы в собственных руках и целует. Миша измученно выдыхает и закрывает глаза. Он просит его об этом каждую ночь. Умоляет пообещать. И пока он не ответит утвердительно, Алексей не отойдёт от него и не исчезнет за дверью. Каждую ночь Мише хочется не обещать или сказать, предложить пойти за ним и с ним, но он знает - в этом нет смысла и нет необходимости. Всё, что остаётся ему - это отпустить и ждать рассвета. Если не одолеет сон. - Обещаю, - отчаянно шепчет Миша и касается губ любимого лёгким поцелуем. - Обещай мне, что вернёшься. Лёша не спешит с ответом, ибо спешит поцеловать. Он касается одновременно нежно и порывисто, страстно, и Миша запрещает себе думать о том, что каждый такой их поцелуй перед наступлением ночи напоминает прощание. Лёша, нежнейшими прикосновениями губ покрывает его лицо и невесомо прижимает кончики пальцев к бархатистой коже, повторяя изгибы и неустанно нашёптывает. - Обещаю, обещаю, обещаю… Мужчина выцеловывает обещаниями лицо своей любви, как будто бы клеймом скрепив клятву. Те касания ещё долго будут ощущаться на нежной коже губ, напоминая Мише про такие моменты. Такие счастливые и одновременно горькие. Михаил первым разрывает поцелуй, прекращая эту пытку, в первую очередь над своей совестью, потому что ещё немного и он захлебнётся в собственной беспомощности и станет умолять Алексея остаться. Касается пальцами сначала своих губ, а потом его, запечатлевая на себе эти воспоминания. Лёша тепло улыбается и отпускает его руку. Уходит, чтобы вернуться. В ту ночь Мише впервые снится мир без войны. Так, как будто всё кончилось или может никогда и не начиналось вовсе. Они лежат оба в постели, под теплым одеялом, согревая друг друга, утопая в льющемся из окон солнечном свете. Лёгкая ткань занавесок качается от дуновений прохладного весеннего ветра, а запах свежей зелени и самой жизни щекочет рецепторы. Миша щурится от яркого света и ощущения нежных поцелуев на лице. Лёша не отрывается ни на мгновение и целует, запечатывая на нём свои чувства дыханием собственных губ. Миша всматривается в родное лицо: глаза его счастливые и ярко сверкают медовым оттенком, и лучики морщинок лучшее доказательство непомерного умиротворения в душе его мужчины. Он смотрит так, будто никак не может насмотреться и улыбается. – Пообещай, что всегда будешь рядом, – шепчет Михаил и проводит кончиками пальцев по щеке. Лёша улыбается ещё шире и целует его пальцы. - А куда же я денусь от тебя, - так же тихо молвит в ответ. Несмотря на лёгкость и идеализированную реальность сна, Михаил резко вскакивает на кровати. Страх преобладает, он слышит вдали какие-то звуки, очень напоминающие выстрелы. Уже почти срывается с места, чтобы бежать, найти, защитить, если надо – пожертвовать собой… но его останавливает чужая рука, крепко обхватившая предплечье. – Ты куда? – Лёшин голос хриплый и обессиленный, видимо он только недавно вернулся к нему и совсем ненадолго заснул. Мужчина сразу резко поднимается на локтях, заглядывая в испуганное лицо. - Миш, что-то случилось? Михаил в ответ только облегчённо вздыхает и ложится назад, в родные объятия. – Ничего, Лёш. Наверное, показалось. – Но тёмные глаза, не отрываясь, следят за ним. Тот взгляд так отличается от его сна и Миша это замечает: глаза у Лёши покрасневшие и уставшие, а смешинок и морщинок от счастливой улыбки не отыскать. Хотя Миша может поклясться, что он всё ещё видит их как никогда чётко. Как будто это был не сон, как будто это было совсем недавно. Алексей выдыхает и нежно прикасается к его лицу. – Всё хорошо, Миш. Я с тобой. Это всего лишь плохой сон. У Михаила не хватает ни сил, ни мужества сказать, что это видение на самом деле было самым счастливым сном в его жизни. Там он не опасался, что может его потерять. Он прижимается крепче к любимому телу, с облегчением понимает, что тот рядом и жив, и даёт себе волю задремать ещё на час-два. - Это я твой самый ужасный сон, - одними губами шепчет он, уже в полузабытье. Рассвет медленно занимается розово-красным заревом на горизонте. Более те призрачные, но счастливые картины их эфемерной прошлой жизни его не беспокоят. Он не жалеет, не тешит себя самообманом, но в глубине души желает, чтобы это воплотилось в реальность. Каждый раз, когда отпускает руку, всякий раз, когда в последний раз касается губ, каждый раз, когда вслушивается в шаги, постепенно стихающие за дверью в тёмных коридорах. Война вырывает из его груди, из его сердца то, что дороже всего, а он ничего не может с этим сделать. Всё, что он может – смиренно отпустить и ждать, каждый раз обещая, что не сдвинется с места и не покинет укрытия. Врать обещая оказалось очень легко. Лгать, когда на самом деле так сильно любишь - в его жизни не было задачи легче, чем эта. Лёша ему верил, Лёша его любил и самое невыносимое и отвратительное, что Михаил чувствовал к себе - Лёша даже не замечал, что от него самого тянет чем-то смертельно опасным и фальшивым. Он, может, и хотел бы рассказать, поделиться с единственной живой душой, которая всё же смогла в нём разглядеть что-то человеческое, что-то живое и не гнилое, но служба и государство были выше простого желания быть честным. Он позволял Лёше слепо любить себя, воодушевлённо отвечал на все «я тебя люблю» и игнорировал все свои страшные сны. Сколько же мертвецов он там видел, коих в ад он сам и отправил? Миша никогда не считал. Создать иллюзию самого себя – поверить, что он действительно заслуживает любить и быть любимым – самый лёгкий обман. Когда так сладко шепчут губы, когда так крепко обнимают во сне, когда пальцы дрожат, потому что должны отпустить - всё это чувствовалось таким новым и горько-сладким, заполняло полностью, до краёв его очерствевшей и жестокой души. Лишь раз он позволил себе надеяться, поверить и довериться. А разве у него был выбор? Лишь раз его увидев, свет Лёши затопил его окончательно и навсегда, полностью и безвозвратно. И что вообще могло пойти не так? Алексей всегда был таким честным и преданным, смело стоял на защите всех, кто нуждался в этом и никогда никому не отказывал. И всегда был рядом. Когда Алексей исчез из Офиса и страны, ему было больно. Невыносимо, мучительно и пусто. Впервые в жизни сложившиеся обстоятельства смогли его удивить. Неприятно удивить. Настолько сильно, что в первые дни хотелось кричать, бить кулаками в стены и звонить по телефону на сотни номеров. Жаждать объяснений. Требовать вернуться. Желать снова ощутить ласку прикосновений и сладость забытых поцелуев. Истина предательства и неизбежности действий некогда любимого человека оглушила его уже несколько спустя. И тогда пришлось лишь смириться и безропотно ждать дальнейшего развития событий. Но если бы нашёлся хоть один храбрец, который бы спросил Михаила что-то об Алексее, он бы не задумываясь, ответил бы правду. Я любил его. Когда ему отдают очередной приказ, он принимает его как рок, злую шутку судьбы и как простую данность. Он молча собирает всё необходимое и отправляется в своё самое болезненное путешествие, из которого вернётся уже совсем другим. Если вернётся, конечно. Тем не менее, трудно будет лишать жизни того, кто так отчаянно защищал твою собственную. Возможно, Лёша не лгал хотя бы тогда, когда говорил, что он был в его судьбе таким особенным и нужным. Миша отмахивается от этих неприятных мыслей. Нужных и любимых не покидают. Не изменяют им. И остаются рядом несмотря ни на что. Он не помнит лиц своих «заказов». Не помнит имён, не слышит последних слов, что они ему говорят. Лишь холодный расчёт, лишь приказ и лаконичная галочка в графе «выполнить». Михаил не ведёт список, не ставит пометок и не ведёт счёт. Он лишь исполнитель. До сегодняшнего дня он ничего не чувствовал, убирая «неугодных» со своего пути. Но в этот день он боится сам себя. Он чувствует, как его руки дрожат, а сердце бьётся неровно, трепещет в груди. Он сжимает оружие в руке крепче, но это мало ему помогает. Открывается и закрывается входная дверь. Слышится шум снимаемой верхней одежды, щелчок выключателя, а затем тихий глубокий вдох. Он знает, что Михаил пришёл за ним. Тот Лёша, из первых дней войны и обоюдных воспоминаний, кинулся бы в объятия. Тот Лёша из прошлого улыбнулся бы тепло и широко, громко приветствуя его дома. Лёша в прошлом незамедлительно подарил бы ему сладкие поцелуи и ночь без сна. Но они оба знают, что Михаил пришёл сюда не за этим. - Здравствуй, Миш. Мужчина даже не встаёт в ответ на приветствие, лишь коротко кивает, не отрывая взгляд. Он изучает человека, замершего перед ним, невольно предаваясь воспоминаниям. Напоследок он может потешить себя вдоволь. Ведь после того, как выстрелит - от него ничего не останется. Алексей не двигается и зацепляется взглядом за оружие. - Не думал, что они поручат это тебе. Михаил коротко хмыкает. - Считаешь, не достоин такой чести? Тишина затягивается на непозволительно долгое количество секунд. - Знаю, что тебе будет больно. Советник лишь качает головой перехватывая пистолет поудобней. Такие глупые, такие примитивные аргументы. Голос Лёши тихо отзеркаливается от стен комнаты. - Миш, одумайся. Это ведь не ты вовсе. - Безразличное до этой секунды, любимое лицо кривится от порядком поднадоевших чувств. Он не хочет их воскрешать, он не желает вспоминать и помнить, он должен лишь выполнить свою работу. Что делать, если его работа состоит в том, чтобы уничтожить свою единственную любовь? Тишину обоюдных раздумий снова нарушает не Михаил. - Я не стану обороняться, если ты решишь меня убить. Но я хочу, чтобы ты меня выслушал прежде. - Алексей подходит чуть ближе и уличный свет освещает его неестественно бледное лицо. - Ты можешь и не делать этого. Ты можешь, в первую очередь, себя спасти от этого. Что мне достанется? - он разводит руками. - Лишь вечное забытьё и тьма. Рай или ад. Но меня уже здесь не будет. А ты останешься один. Ты не сможешь с этим справиться, не в этот раз. - Ты даже не представляешь, сколько раз я с этим справлялся, - тёмные глаза блестят в тени, но уже не выглядят такими безразличными и холодными. - Да. Не представляю. Но знаю, что вряд ли ты любил кого-то из предыдущих своих жертв. - Лёша с сожалением смотрит в родное лицо, которое спустя время стало для него чужим. Михаил резко поднимается со своего места и подходит к нему ближе. - Если бы ты помнил о моей любви, ты бы меня не предал, - зло выдыхает он. - Не предал свою страну, не оставил бы меня одного. Никогда бы так не поступил со мной. Ты растоптал наши чувства прежде, а я лишь подобрал остатки ненависти и сберёг их в своём сердце. Они истерзали мою душу на куски и причиняли боль мне ещё очень долго, после того, как ты исчез. Ты не сдержал ни единого своего обещания, так что ж ты теперь хочешь мне доказать? Алексей хмурится и отводит взгляд. - Я не мог иначе, Миш. Я должен был открыть людям правду. - В этом мире не существует правды. - Жестокий взгляд отвечает на его слова. Алексей тянется руками и нежно берёт его за свободную руку. Слегка сжимает пальцы и тянет к своей груди. Прижимает прямо к тому месту, где отчаянно бьётся его сердце. И смотрит, не отрываясь. - Оно всегда билось лишь для тебя и за тебя, - он шепчет эти слова еле слышно. - И только лишь тебе позволено его остановить. Честно говоря, я всегда хотел, чтобы это был ты, - он тянется за второй рукой с оружием и уверенно направляет её туда же, к собственному сердцу. - Давай же, стреляй. Покончим с этим. - Он стискивает охладевшие пальцы и упирает оружие крепче к своей груди. Михаил на секунды зажмуривается, будто бы ему невыносимо больно. Но руки не убирает, чётко ощущая под кончиками пальцев трепещущее сердце. Лёша стоит спокойно, смотрит, не отводя взгляда и старается запомнить каждое мгновение. - Одни пустые, ничего более не стоящие слова. Это всё, на что ты способен? - пренебрежительно шипит в ответ убийца. – Желаешь растрогать? - на его лице ни намёка на эмоции, его взгляд равнодушен и холоден, как и эта одинокая ночь ноября. Он отнимает руки от тела и отходит на шаг. Как бы больно ему не было, его любовь была фальшивкой с самого начала. Человек напротив всегда ему врал, так сладко что-то обещая. А он повёлся. Миша нервно улыбается, но не отводит взгляда от застывшего мужчины рядом с собой. – Сладкие речи не помогут тебе избежать того, что уже и так решено. Не мной. И не нами. - Ритм его сердца, сердца лжеца и предателя, всё ещё чувствовался на кончиках пальцев. Странное ощущение. Оно не позволяло решиться, не разрешало сделать последнее движение и спустить курок. Михаил обманывает себя тем, что хочет услышать из уст, которые так любил целовать в прошлом, хотя бы ещё слово. Дай мне минуту. Соври мне ещё один, последний раз. - Когда же ты успел так себя загубить, Миш? - ему не кажется, глаза действительно наполняются слезами… жалости над ним? – Михаил в ответ хмурится и раздраженно дёргает подбородком. – Всегда таким и был. Твоя вина, что ты не заметил. Что поверил. Что дал надежду нам обоим, – он безразлично качает головой. – И всё же, меня ты никогда не спрашивал. Но ведь знал. Или только догадывался? – он крепче сжимает пистолет в ладони и перемещает палец на курок. Алексей отвечать не спешит, но маска терпения и покоя трескается и рассыпается обломками отчаяния и безумной грусти. – Я знал. Михаил протягивает руку и наводит оружие на него. Целит туда, где должно быть сердце. – Как оно, осознавать теперь всю истину? Каково, видеть меня настоящим? - чёрные глаза внимательно следят за малейшим изменением в мимике. В полумраке это тяжело, но всё же, благодаря усилиям, он видит его как никогда чётко. И он не замечает и капли страха. Лишь огромную печаль, сильнейшую тоску, что, казалось, вибрирует в самом воздухе между ними. – Я люблю тебя хоть кем бы ты ни был. - Лёша смотрит и не стремится больше убедить, потому что знает, что не получится. Но желает, чтобы он напоследок знал. Чтобы хоть какое-то мгновение из этого разговора он запомнил так же чётко, как и он помнил абсолютно всё, что осталось у него, когда он остался один. Воспоминания. Бессонная, но страстная ночь в далёком феврале. Запахи. Букет тюльпанов, по которым стекает майская роса прохладным утром. Голос. Едва уловимый шёпот в январе, с привкусом окончательного расставания. Как и тогда, он смотрит, но не видит ни жестокости, ни равнодушия, ни опасности. Это его Миша – тёплый, родной и любимый. А любимые не поступают плохо. Они поступают так, как нужно. – Я тоже тебя любил. Недолго, но всё же любил. – Михаил прищуривает глаза и опускает взгляд, вспоминая. Страсть. Резкими движениями, выбивая громкие стоны из тела под ним, он опускает ладонь на такие сладкие губы, чтобы хоть немного приглушить его, потому что есть шанс, что их услышат и разоблачат. Страх. Отсутствие сна посреди ночи, эхо выстрелов где-то далеко за стенами офиса и холод простыней. Любовь. Их первый поцелуй – тёплый, жадный и сладкий. Он видит своё прошлое, то, чего больше нет и не будет. Он чувствует только отголоски воспоминаний и кислый вкус предательства. Всё могло быть не так, но Лёша избрал свой путь. Миша кивает самому себе и принимает для себя своё окончательное решение. В последний раз всматривается почти ласковым взглядом в медовые глаза напротив. Звук выстрела крошит его душу на мизерные куски. Яркие до этого момента глаза, гаснут огоньками невысказанных чувств. А звук падения бездыханного тела к его ногам кажется слишком громким. - Нужно очень большое количество отваги, чтобы выстрелить в человека, - шепчет он в тишину комнат. Лицо его не меняется, а глаза остаются такими же безразличными, всматриваясь куда-то мимо, в полумрак комнаты. В пустоту. И это всё, что у него осталось."Ты разорвал мою душу на куски. Вот насколько ты эгоистичен.”
"Ты говорил, что никогда не уйдёшь от меня первым. Скажи, почему ты не сдержал своего обещания?"